как бы, мог не сомневаться в заказчике: Цубаки Ташиги — оябун Красного Квартала Гавани. И, по идее (как мне тут некоторые горячие носатые головы пытались насоветовать), ответить нужно было ударом на удар: «глотать» подобный наезд было чревато… Проблема была в том, что акция была… немного бессмысленная. Если бы не скрывающие амулеты и приличное всё-таки расстояние до объекта наблюдения, то засечённый результат нельзя было бы однозначно интерпретировать как «столкновение двух демонов, случайно устроивших разборки на складе ГСМ». К счастью, о том, что нападение шло именно на мои позиции (через повреждение инфраструктуры города) — без дополнительного пояснения никто догадаться не сможет. Пока что. Однако, «дополнительное пояснение для тех, кому нужно», удивительно к месту оставленное в городе, мне притащила Гинко.
На самом деле, акция «устрой асимметричный ответ демонической якудза» при наличии «не-убиваемого» цукумогами, которому только выдать амулет сокрытия и ручной пулемёт — и можно «поиграть в Рембо». Особенно если первую цель — оябуна — уложить выстрелом из «рельсы» в голову. И никакие щиты не помогут. Однако… даже если бы мне пришло в голову поддержать такую глупость, в кого из дзиевского руководства стрелять? Самое смешное, что при таком демонстративном сливе информации я не мог и самого Ташиги сбросить со счётов: при некоторой фантазии можно было предположить, что он сам себя подставил. Например, некий Амакава рвёт в центре «Гавани» заряд объёмного взрыва, стирая нафиг всю верхушку… и вся «инфраструктура» падает в руки выжившему руководителю, если тот заранее убрался оттуда…
В общем, горячие головы я остудил — просто потому, что второго раунда атаки город может и не пережить: массовое нападение демонов на узлы городского обеспечения, типа складов и развязок, точно мимо не пройдёт. А что у нас отличает Такамию от других городов? Ба, да здесь же Амакава живёт! А может, это не «дикие» аякаси нападают, а его вассалы? Просто юноша «поводки» слабо держит… Не такой уж глупый план с нападением на склады ГСМ был… если враг не знает о массовом применении скрывающих амулетов моими вассалами.
Так что, сначала, перед силовыми акциями, требовалось срочно «допилить» собственную защиту города и всех, кто в нём живёт, на случай подобных атак. Собственно, мне ещё и «спасибо» требовалось сказать «неизвестным доброжелателям», приславшим двух аякаси, и любезно указавших мне огромную брешь в системе защитных и патрульных мероприятий и мер.
— А ещё это может быть Кагегакуре, — внезапно высказалась из своего угла Агеха. В гостиной моего дома (самый защищённый объект внутри Такамии у клана пока что, как ни крути) она по возвращению заняла одно из кресел у пересечения дальних от окна стен и задремала. Как выяснилось, не так уж крепко. — У них «Гавань» — как кость в горле. Пусть они на разных берегах, но оба поселения на условном севере Японии… и конкурируют за одни и те же «рабочие» ресурсы: свободных, вменяемых разумных демонов. А тут ещё третий конкурент, в нашем лице… причём для гакуре конкурент даже больший, чем Минато но Дзию. Устроить чужими руками взаимное ослабление конкурентов — это же классика!
Переваривали мы это заявление минут пять — да и к утру голова после беготни и всяких других проблем уже тяжело соображала не только у меня.
— Версия имеет право на существование, — пришлось признать мне. — Правда, судя по тому, что мы знаем о гакуре, ресурсы из числа новых демонов им не так уж нужны… да и вообще, там, как и в «Гавани», ценят в основном тех, кто может лично проявить силу — и агрессию, только умеет делать это подконтрольно. Потом — привлечение «человеческой» гокудо: больно уж характерная «фишка». У Дзию, из-за сходного стиля контроля «невкусной» для обычной якудза территории, есть как агенты-люди (как правило, не подозревающие, на кого работают), так и знания, кому и что «нашептать».
С «человеческой организованной преступностью» тоже был вопрос… ещё тот. Наезд на строительную компанию, где главным был Горбоносый Синдзи (склад), на Отряд Взаимопомощи (числится за Пачи) и на додзё Разящего (а это вообще напрямую на меня — и на Тэнгу). Акция отвлечения внимания (и ресурсов) удалась «на ять» — «обычные» гокудо теперь, основательно получив по рогам, будут вынуждены «что-то сделать», и я надеялся, что им хватит мозгов сделать то, к чему мы на скорую руку их подтолкнули. А именно — на попытку осторожного сотрудничества: верхушка местной (из Оцу, как я выяснил) группировки не может не знать, что такое «Круг», и что за кланы туда входят. А возможности я свои им продемонстрировал, презентовав непосредственному инициатору ударной акции в Такамии «на Танабату» винтажный европейский деревянный шкаф конца девятнадцатого столетия с комодом и резьбой, неведомыми маршрутами оказавшийся в люксе «Шинтакамии» и путём некоторых манипуляций в четыре часа утра перешедший в мою собственность (и знать не хочу, что Айя Канаме для этого сделала!). Шкаф и письмо, каллиграфическим почерком уведомляющее о необходимости разрешить взаимные недоразумения с моим представителем (я уже упоминал, что у мизучи идеальный «почерк»?) отправились на домашний адрес вакагашира «по северному сектору» в желудке у Дофу. И теперь этот почтенный господин и добрый семьянин наверняка испытал всю гамму эмоций, обнаружив это у себя в запертом и охраняемом поместье в гостиной. До, кстати, клялась, что поставила мебель так, чтобы она гармонично вписалась в интерьер, но я… скажем так, слегка сомневался в её художественном вкусе. Идея с «подарком» была, кстати, «мейд бай Харухи», слегка допиленная мной с учётом знаний о возможностях вассалов.
О якудза и её методах работы я вообще в эту ночь узнал на изумление много! Немного растрёпанный Пачи и Харухи, которую «расширенный состав» совещания всё-таки смог немного удивить, попали на наше совещание около двух ночи, причём в качестве эксперта выступала девушка. Я оху… э, поразился, «мимолётно» узнав, что отец девушки — шатейгашира в Такасима (это на противоположном берегу озера). В отличие от Такамии, Такасима была ещё большей «дерЁвней», несмотря на достаточное количество живущего народа, и нравы там были весьма патриархальные. В отличие от «моего» города, потомственная семья гокудо держала там нелегальное производство спиртного, благо поля с тем, из чего это спиртное делать располагались тут же, чередуясь с кварталами застройки. Девушка так или иначе участвовала в событиях местной тусовки якудза, больше напоминающей немного карикатурный «малый клан» из какой-нибудь анимешки. Вплоть до того, что все «бычки» считали отца девушки «своим отцом» (вот откуда «братики»), и все традиции «старший-младший» были доведены до абсолюта. Как в такой обстановке умудрилось вырасти ЭТО, ставшее теперь женой моего вассала-осьминога — загадка! Впрочем, мало ли чего бывает… «Родство», помимо собственно знаний, помогло девушке уже в составе Отряда наладить контакт с местным крылом оцевских «риальне пацанов» — тихо и мирно, так как до последнего времени здесь, в городе, в основном сидели клерки и финансисты, «заворачивающие» не слишком густой поток бабла от массовых мероприятий и других «традиционно крышуемых» гокудо действий. Ну и «не совсем лицензионный» алкоголь сбывали, коего, как я понял, на рынках и в магазинах Такамии было чуть ли не больше половины! И обо всём этом я узнал только сейчас. Просто супер! Правда, наверное и правильно — вникнуть во ВСЕ дела клана я всё равно не могу… но хоть бы в отчёте написали, придурки!
В качестве некой «отместки» — а также испытывая некоторое желание показать «спиртовому соседу», что и из его дочурки может вырасти что-то условно-нормальное — я приказал этой парочке «восстановить родственный контакт»: учитывая фактически арестованную бухгалтерскую структуру в городе иметь представителя полноценной структурной единицы местечковой мафии как «своего» представителя (или, хотя бы, поручителя) мне показалось не так уж глупо. Правда, судя по энтузиазму «любящей дочки» сегодня на Танабата в Такасиме будет весело — аж с перебором… но ладно. Они вообще якудза — или погулять вышли? Да и пусть привыкают, заодно. А четыре младших ученика Тэнгу придадут необходимый вес «делегации».
Вот с такими итогами на руках я проснулся в середине дня 7-го июля 2008 года. Праздничного настроения у меня не было ни на йоту, но я упрямо решил: празднику — быть! В конце концов, если я и в эту Танабату не попаду на праздник из-за всякой фигни сверхъестественного или ещё какого толка — это, глядишь, и традицией стать может. Дудки! Амакава сказал, что пойдёт на праздник, и он, то есть я — туда пойдёт! Хоть посмотрю, что это такое за «храмовый фестиваль»…
7
Я теперь понял, почему пропустил сие мероприятие в прошлые разы. Просто мои соседи — позорные, просто в конец разленившиеся лодыри! И ведь ни одного украшения на домах нет! Правда, вешаются эти бумажные фонарики, красивые висюльки и прочие «излишки дизайна» всего на пару дней — кое-где фестиваль празднуют с большим размахом, но в основном по стране так. Обычно наибольший разгул и шатания наблюдаются в небольших городах-сателлитах «крупняка», вроде Хирацуги возле Токио, обеспечивая местных жителей и приезжих (и, да-да, гокудо, я теперь в курсе, спасибо!) доходом от продажи праздничной еды и сувенирки на несколько месяцев, а то и до самого Рождества. Такамия же — настоящее сонное королевство, гостей не привлекает (кроме, как я уже когда-то говорил, внутрияпонских туристов), и потому всё действо тут немного скромнее: центры развлечения сконцентрированы вокруг городских парков, некоторых кварталов (привет, Отряд!) и, конечно же, храмов. Иначе какой же это «храмовый» фестиваль будет?
Праздник формально начинается с утра, но уже вчера подгулявший народ подтягивается толпой к местам развлечения часам к двум дня: мы, собственно, так и поступили. Автобус собрал нас всех по домам — что интересно, родители Ринко ненавязчиво поинтересовались, куда именно мы идём развлекаться, глубокомысленно покивали… и ехать с нами отказались. А я специально к ним зашёл, дабы показать соседский такт (и чтобы забрать юката соседки)… и быстро вышел. Довольные, счастливые, плохо выспавшиеся люди — я там был явно лишним. На секунду в голове промелькнула мысль, что для семьи соседей отвлечение их дочери от родного дома может сказаться положительно на численности семьи Кузаки. Не то чтобы Ринко была заядлой домоседкой, но в «каноне» явно не оказывалась вдали от дома столько ночей в году. Представив выразительное лицо подруги и по совместительству Старшей жены,