— Милый домик, — сообщил я Михаилу, открывшему мне калитку. — И сад тоже неплохой. Вы тут вчетвером живёте?
— Втроём, — Кемеров улыбался до ушей. — Если ты имел в виду Кукера, то этот ниньзя растворился в ночи вместе со своими вещами уже на пятый день, как мы съехались.
— Почему? — меня изрядно удивило такое поведение второго защитника «звёздной» парочки детишек.
— Угадай, кто готовит завтрак, обед и ужин, если в доме есть профессиональный повар?
— Все по очереди? — попытался угадать я.
— А вот и нет! Готовит тот, у кого есть младшая сестрёнка с во-от такими огромными грустными голодными глазами!
— Бедный Кукер!
— И не говори! Ладно, пошли в дом…
Гостиная дома Кемеровых-Охаяси-Момочи напоминала сейчас место какого-то безумного мозгового штурма: везде валяются распечатки, где стопками, где по листочку, ксерокопии каких-то рукописей, три раскрытых лаптопа… И среди всего этого бардака — две красивые девчонки… тоже валяются. Прямо на полу. Япония…
— Присоединяйся, Юто-кун, — Михаил, подавая пример, плюхнулся прямо на распечатки. — Может, чаю?
— Нет, спасибо, лучше я до кухни потерплю, чем мы будем мокрые липкие бумаги разбирать, — отказался я, следуя примеру русского. — Ну как, есть чего?
— Есть, — Хонде, похоже, было совсем не весело. — Вот смотри. Сканы с текстов кланового архива, у тебя, наверняка, тоже такие есть.
— Хм, и ты просто так даёшь мне это прочесть? — если честно, я был изрядно удивлён. Вот уж кому постороннему точно не стоило показывать рукописное наследие предков.
— Тут выборки, специально архивист переписывал, — уточнила Охаяси, и только после я взял в руки скрепленные скрепкой бумаги. — Несчастные случаи и странные «самоубийства». В том числе и после экспериментов. Возможно, действительно поможет предупредить… случайные эффекты практических опытов, так?
— Всё так, — я уже читал первое описание найденного трупа, пытаясь понять, чем в совершенно пустой комнате из дерева и бумаги можно было «обуглиться аки уголь древесный». Четырнадцатый век? Хм, может, убили? Причем тогда могли и магией… да и демон вроде Зары мог напасть.
— Сначала сюда посмотри, — подсунул мне под нос копию распечатки на машинке (на русском языке!), датированную 1935 годом Кемеров-младший. — Знакомая фамилия?
— Ещё бы, — ещё бы я не знал фамилию «Тесла»! — Всё-таки родственники Охаяси?
— Седьмая вода на киселе, — сообщил парень, протягивая мне копию теперь уже рукописного листа и по-японски, — вот, видимо эта «ветка». «Изгнали с позором»… «подозревается в краже секретов главной семьи». Ассимилировался, а потом у потомка внезапно оказался очень выраженный вариант генома… и мозги в нужную сторону повёрнутые. По статистике мое… клана отца, лучший шанс передать рабочее «наследство крови» при браке между двумя носителями сильно выраженного кеккей генкай. Некоторые геномы могут проявляться через несколько поколений — внезапно, у ничего не подозревающей семьи… видно, у Охаяси как раз такой.
— Спасибо за информацию, — серьёзно поблагодарил я и посмотрел на Сору. — Что-то неприятное нашла?
— Как сказать, — девушка подняла на меня взгляд. — Архивы Момочи, как ты понимаешь, по большей части были уничтожены, но характерные «приветы» из прошлого всё равно можно найти. С одной стороны, ждать от меня что-то вроде шаровых молний не нужно, а с другой… вот, полюбуйся.
— «Двадцать четыре сотрудника полиции были расчленены неизвестным мечником, скрывшимся с места преступления»? — прочёл с протянутого лептопа я. — «Киотская газета»?
— Да, начало двадцатого века, — Момочи закрыла компьютер и как-то грустно повела плечами. — Его так и не поймали, моего пра-прадеда. Отец… рассказывал эту историю, правда, немного не так. «Боевая ярость». Просто заклинивает мозги от пустяка: для многих людей обычное дело. Только я, в отличии от обычного человека, могу голыми рукам сердце вырвать. Пра-прадеду просто на лысину плюнули. Из окна второго этажа — там как раз кабинет начальника был. «Неизвестный мечник»… да у него короткий нож был, и всё! Ками! Я в детстве слушала и хотела стать такой же крутой — чтобы любого обидчика: р-раз, и об колено пополам!
Момочи не плакала, даже голос бы не особо эмоциональный — просто уставилась в пол. Я поймал как Михаил и Хонда переглядываются… а потом Охаяси кивает на подругу. Михаил подвинулся так, чтобы оказаться за спиной у шиноби и аккуратно приобнял за плечи. Ой! А вот и слезы… Так, пойду-ка я отсюда, сейчас я явно лишний…
— Там фотографии, — до крыльца Охаяси прошла за мной и неслышно притворила дверь. — Чёрно-белые, размытые… но специалисту понятные. Чёртов мячик! Тот же «непроизвольный» удар!
— Уже и ругаешься по-русски? — грустно улыбнулся я.
— А что тут сделать? А пра-прадед её потом руки на себя наложил. В том же полицейском участке, через десять лет. На трупе нашли только кошелёк с очень крупной суммой денег и записку «Не искупить». А в клане никто и не знал — заделал жене двоих детей, наработал денег — тогда заказов по профилю было очень много… и пропал. Бывает. Момочи тогда на Хоккайдо свалили, до них даже слухов не дошло… А сейчас мы начали копать — и вырыли эти две статейки… грёбаные фото! Надеюсь, Мишка справится… Ты уж извини, что так вышло. Отменим один раз занятия в лабе? Лучше приходи послезавтра — добьём эти б…ие бумаги…
— Я дома! — крикнул я в открытую дверь, провожая взглядом ворону, через которую сегодня меня в очередной «прикрывала» команда быстрого реагирования: на некоторые встречи нельзя притаскивать свиту — не поймут.
— Юто! Привет! — необычайно довольная Хироэ в своей «совсем-взрослой-школьной-форме» ворвалась в коридор, чуть не сбив меня с ног, буквально повесилась на шею и… я с удивлением ответил на длинный, немного неуверенный, но очень «техничный» поцелуй.
— Эм, Хироэ?
— Ухх! Круто! Давно пора было… хех! Это ведь ты подослал к маме эту самую Сае?
— Что-то произошло? — вот чёрт, неужели Канаме-старшая смогла «пробить» желание аякаси вести себя «как обычный человек».
— Ну, как сказать, — противно захихикала стриженная вредина, и я аккуратно выдохнул. Видимо, всё нормально. — В общем, я покрутилась дома и свалила к тебе, по-любому это ты виноват!
— Виноват в чём? — я был совершенно сбит с толку.
— Я сегодня вернулась позже всех, даже папы, — невпопад ответила девочка. — Клуб, все дела… Ыыыы, видел бы ты эти три смущённые и довольные морды лица! Даже у мамы «покерфейс» был какой-то… треснутый, хы-хы! В общем, я помахала рукой и свалила типа в гости, ага. И сегодня ночую у тебя, раз это ты виноват, дорогой!
— Иногда мне кажется, что мир сошел с ума, — доверительно сообщил я вышедшей в коридор мизучи: в фартуке с цыпленком (ага, том самом) и «пробовательной» ложкой на длинной ручке она смотрелась на удивление по-домашнему!
— Ты сам обещал «перевернуть мир», а теперь ворчишь, знаешь ли? — притворно удивилась Сидзука… и, быстро приникнув к моим губам, обозначила поцелуй. — Чу! А теперь всё-таки иди ужинать, знаешь ли… Дорогой!
Интерлюдия 17США, Вашингтон DCСпециальные (оперативные) агенты 13-го отдела FBI Скотт Донован и Мари Вуллпес («отдел-13»)
Стекло специальной палаты для принудительного лечения особых пациентов было не слишком прозрачным: как если бы его не мыли года два с той стороны, где улица. Но стекло было совершенно, можно сказать идеально, чистым, а непрозрачность обеспечивала частая, хоть и тонкая, медная проволока, закатанная между слоями броневого триплекса…
— Ну что? — стоило внешней шлюзовой двери отъехать в сторону, как Мари чётко пристроилась за размашисто шагающим напарником: в таком состоянии просить, чтобы он притормозил и рассказал на месте, было бесполезно. Уж настолько она Донована за три года узнала.
— Ничего! — на ходу стягивая перчатки и закидывая их в первую попавшуюся урну, рыкнул через плечо Скотт. — Этот мелкий му… чудила вообще ничего не знает! «Это… нуу… я типа прикололся типа, а оно типа бабах… а чё, типа адвокат и всё такое типа не про меня?» Урррод!
Пока спецагент Донован сдавал медные браслеты и получал назад все свои вещи, так или иначе содержащие металл, которые перед общением с «объектом К-112» ему пришлось снять, Вулпесс честно попыталась разобрать каракули протокола допроса «объекта» — но не особо преуспела. Если сначала напарник ещё пытался фиксировать информацию, то под конец водил ручкой как попало. Полцарства за диктофон! Однако, учитывая, что одному из везущих каталку с находящимся в медикаментозном сне «пациентом» парамедиков оторвало пальцы на руке внезапно взорвавшимся мобильником — предосторожность с железом была не лишняя…
— Третий, ТРЕТИЙ «геномщик» за три месяца, вдумайся, Вуллпес! — сдав белый халат и нацепив все свои электронные прибамбасы и пистолет в плечевой кобуре, Донован заметно успокоился. Настолько, что даже согласился «зарулить» в бар и «пропустить по стаканчику», вместо того, чтобы немедленно мчаться в офис «тринадцатых» в здании Гувера.
— Ты же вроде на хирурга выучился, а в психологи не разбираешься? — поддела коллегу чуть выпившая Мари. Поболтала классическую «виски-содовая-со-льдом» в стакане и всё-таки объяснила. — Опять наши волшебные цензоры, которые запрещают выпуск безобидной белиберды вроде «Как начертить пентаграмму дома и попасть в ад» пропустили на издание что-то цепляющее, после чего детишки стали пробовать свои «суперсилы». Читал, что в 99 после выхода «Матрицы» было? И никаких «демонов», чёрт побери! А Марвелл вообще такое снимают, что их за подрыв национальной безопасности засудить надо!
— Да уж. Просто меня безумно бесят эти вонючие ушлёпки, — агент уткнулся носом в свою кружку с пивом: более крепкие напитки он не признавал. — И не трогай Марвелл, всё они нормально делают: все детишки желают стать супергероями, вот у кого-то и получается. Я в детстве так тащился от Капитана Америки…