Шутену Доджи было приятно думать, что он сам уговорил Учителя принять на себя обязанности наставника… и очень неприятно — что результатом именно его обучения стал закат славы великого героя. «Разящий» научил своего Первого Ученика всему тому, что легло в основу выбранного Ночным Пауком самостоятельного жизненного пути: не недооценивать значение и «хрупкость» простых людей, не считать, что есть что-то, что тебя не касается, не верить в «высшие законы» и понимать, что все, в общем-то, зависит от тебя самого. Личная сила делает свободным не только тебя — она автоматически заставляет окружающих стать на твою сторону. Не ставить себе границ в собственной голове — и можно добиться всего! Увы, оказалось, что никто не совершенен…
Споры между Тенгу и Первым Учеником по мере того, как последний все больше входил в свою истинную силу становились все жарче: Ворон не желал признавать иную силу, чем та, что несла режущая кромка его клинка. От философии «ветра свободы» аякаси-легенда, внезапно постаревший обликом все больше склонялся к какой-то странной манере «теоретического» размышления над истоками Силы и власти над собой… так и поверишь, что один из буддийских монахов-настоятелей некоего шаолиньского монастыря в бою действительно натурально покусал Разящего! Монастырь, говорят, это все равно не спасло… Вернувшись в Японию после очередного вояжа, сенсей возжелал набрать еще учеников — и Первый из таковых поддержал учителя. Но, когда увидел, кого набирают под своды додзе… и после того, как понял, что Ворон запретил этим слабакам использовать любой быстрый способ набора силы… Шутен решил поставить точку в споре «кто прав». Сделать это можно было только одним путем, разумеется… и бой Доджи проиграл. Проиграл, хоть и был сильнее, да и опыта не занимать — все-таки именно его тренировали долгие годы в качестве единственного ученика. Первый Ученик не погиб только потому, что уже освоил свою «телепортацию», но было близко — очень близко! Тогда — он решил, что Учитель в своем праве, что сенсей преподал последний урок. Только покачал головой, услышав сплетню, как Воронья Школа, бросив все, буквально сбежала не приняв боя с одиноким экзорцистом. Но — судьбу оказалось не обойти: одному из отрядов «сборщиков податей» владетельного самурая заступил дорогу один из Младших учеников додзе «Учителя Воинов». Жалкая В-шка… отряд полег практически целиком. Ночной Паук изрядно обозлился… и вдумчиво поговорил с забывшим свое место в мире аякаси. Очень вдумчиво поговорил. Разговора «птенец» Ворона не пережил… но сказал достаточно, что бы отправить сообщение, с гарантией выманивающего Разящего из «гнезда»… обсудить важный философский вопрос. Однако, тут оказалось, что «поставить на место» могут внезапно кого угодно — и спешивший спасти пленного ученика Тенгу увидел над захваченным замком вымпел с «черным солнышком» Амакава… Ками-сама, какая ирония!
— Я ждал тебя. — Просто сказал Учитель, легко поднимаясь из «позы лотоса», в которой неподвижно просидел все время, пока Шутен неспешно проходил по территории додзе… а, может — и вообще все время после нападения. — Извини, пришлось отправить других учеников… на уборку — тут на границе нашего города кто-то намусорил… неприятно.
— Ты еще чаю мне предложи, сенсей! — Расплываясь в неуместной улыбке-оскале предложил аякаси. Забытое, очень старое чувство собственного всемогущества и свободы растеклось по телу, пробуждая воспоминания… и отзываясь фантомной болью в памяти, где зияли провалы утраты после воскрешения. А еще — бывший Первый Ученик оценил злую иронию, так похожую на его Учителя в «старые добрые времена», когда он и не помышлял «уйти на покой». По противоположной от дверей короткой стене тренировочного зала спускались два белых шелковых полотнища-флага: правое, по-настоящему древнее, сотканное из паутины, несло черный узнаваемый силуэт птицы… оказывается, сенсей тоже может быть сентементальным, хе-хе! А вот второе… тоже снежно-белое, совсем новое и тоже из паутинного шелка несло совсем иной символ, будивший сильные и противоречивые чувства: на ткани вольготно раскинуло кругом черные лучи простое черное изображение дневного светила. Камон клана Амакава! — Хех! Смотрю, учитель, тебя тоже они победили?
— Верно. — Могучий, двухметрового роста, седой старик оглянулся на флаг. — Причем он, наследник Амакава, сделал это даже не в бою… как оказалось, одиннадцатилетние мальчики-сироты с отчаянными и умными глазами слишком легко могут меня уговорить прислушаться к их доводам… это было уже второй раз! Ксо, я даже волноваться о себе стал — что со мной, старым, не так. Странного желаю… неужто — внуков?!
— Годы пошли тебе на пользу, старый Учитель! — Шутену пришлось достать платок, что бы стереть выступившие от смеха слезы: как будто и не было пятиста с лишним лет забвения. — Ты похож на себя больше, чем тот занудный брюзга-наставник, от которого я едва сбежал… рад, что вернулся! Но — у нас остался незаконченный философский спор, так?
— Я и не надеялся, что ты попросишься тебя доучить. — Хмыкнул Тенгу, открывая стенную нишу. «Учитель Воинов» уважительно достал два меча в ножнах… а потом легко метнул один в сторону Шутена. — И ты слишком быстро ушел, забыл кое-что… свое.
— Клинок?! — Ночной Паук узнал «свою» катану, когда-то выданную Сенсеем со словами «пользуйся пока и не подбирай с земли всякий мусор». — Однако… клинок школы боя выдается ее окончевшему… а я тогда не сдал последний экзамен. Но я подготовился к пересдаче!
— Очень хорошо. — Ворон легко заправил ножны меча за широкий пояс простого кимоно и принял стойку, что обязательно разучивает любой ученик, идущий по Пути Меча в японском варианте, даже если в его версии кендзюцу и не предусмотрен этот прием: ноги чуть расставлены, левая рука охватила ножны, большой палец под цубой… ковбои Дикого Запада в таком же случае демонстративно расстегивали ремешки на кобурах, удерживающие револьверы сверху.
— Но… Шутен Доджи аккуратно «взвесил» перехваченный за середину ножен меч… и спокойно шагнув к стене, уложил на одну из пустых подставок под оружие. — Я тоже кое-чему научился… и хочу продемонстровать тебе, как вредно ограничивать себя оружием, если оружие — ты весь сам! Паук вышел назад, на середину зала и тоже «принял стойку»… и амулет «мистического дома» едва успел включится, когда крышу, стены и даже соседние строения разнес изнутри сдвоенный воздушный удар!
Эпизод 2. Часть 8
[Химари и Хитсуги Якоин]
Химари с неудовольствием обнаружила, что за Якоин довольно тяжело двигаться — перемещалась в пространстве субтильная магесса как-то не так… даже не как люди, или не как демоны — не как физические объекты, обычно имеющие инерцию, упругость и прочие неудобные материальные свойства. Неким непостижимым образом Хитсуги практически игнорировала… или ее игнорировали? — гибкие тонике ветви редких деревьев в пересеченном сквере: по «верхнему пути» она прошла, как по паркету, а бакэнеко, сунувшаяся за ней, чуть не грохнулась… вместе с деревом. Грр, раздражает! Спешащая одиннадцатая молчала, но призрачное «кухихи» от каждого неловкого движения белая кошка из Ноихары и сама себе прекрасно представляла. То, что маг-детектив не замечает происходящего за спиной — надежды не было: уткнувшаяся носом в планшет (при этом продолжающая прыгать с крыши на крышу) девушка при желании могла одновременно и ролик о спутнице, заснять, отредактировать и выложить на клановый ресурс Амакава (хоть доступа официально ей никто не давал) под названием «смишная ниукюжая киса»! Вот ведь… Якоин!
— Почти пришли, сюда! — Резко развернувшись на месте, поманила за собой (прыгнув спиной вперед на плоскую крышу двухэтажного магазина) Хитсуги спутницу. — Учти, у тебя один выстрел. Девятихвостая… кажется, она как-то чувствует даже меня… кухихи, такая плохая девочка! Но через барьер пространственной техники даже она бессильна! Стреляй по моей команде, кошка…
Химари поморщилась — теперь голос звучал из гарнитуры: самой Якоин и след простыл. По крайне мере, на крыше ее не было.
— Оператор… — Позвала было девушка, но — не тут-то было!
— Я — твой наводчик сейчас, кухихи! Ласково слушайся меня, и все закончится быстро! — Тут голос неуловимо поменял интонацию. — Фонарный столб, восемьдесят метров, ориентир — светоотражающая полоса… я захвачу ее «пятном» техники — точно напротив ленты будет ее сердце. Целься сейчас — и стреляй сразу, не думая… будешь хорошей кошечкой, кухихи!
— Якоин… я с тобой по поводу приказов мне… отдельно поговорю! — Фраза прозвучала, несмотря на тон, довольно… неуверенно.
— Ну извини, извини — Ютик сейчас очень занят… потом подскажешь своему господину как меня нужно примерно наказать!
— Як-коин!!!
— Кухихи! — И почти без паузы. — Пятисекундная готовность!
Химари отбросила весь мысленный мусор из головы и…
Проверить сошки.
Проверить упор приклада — при выстреле полной мощностью синяк будет даже у нее… а без правильного упора — выбитое плечо!
Дослать стрелку из магазина в ствол.
Выбрать ход кнопки спуска.
— Огонь!
Маленькая фигурка, только возникшая на указанном Хитсуги месте, мгновенно скрылась в беспорядочном клубке пламени, ударившим из места попадания. За спиной у цели просел и наклонился от удара столб. Интересный эффе…
— ВВЕРХ! — Голос Якоин нес особую интонацию, буквально подбросившую аякаси над крышей… за мгновение до того, как сплошная горизонтальная колонна пламени разрушила скопированное «сокрытым» строение. Как в замедленном кино падая вниз и вбок — чисто вверх прыгнуть не получилось — бакэнеко удивлялась только двум вещам:
Когда она успела захватить свободной рукой Ясуцуну?
И тому, что, оказывается, бывают аякаси с не связанными между собой телами: стоящая посреди улицы абсолютно голая дамочка лет этак двадцати пяти на вид — совершено целая, разумеется — на это намекала. А ошибиться в идентификации не давала яростная огненная аура!