Второй номер этого трупа, всё ещё был в седле: совсем близко ухнул взрыв — сволота метко пулял из подствольника, но теперь уже скоро…. Отжав тангенту я вызвал Дениса напрямую, на хитрости не было времени:
— Ноль Четвёртый, меняй позицию!.. Этот гад от тебя через пару минут мокрое место оставит, отползай помаленьку.
— Понял Ноль Первый, отхожу право пять. Не зацепите….
— Понял тебя. Отбой.
Короткими перебежками мы с Андроном двинулись влево, огибая холм. Картина теперь прояснилась: наш метатель гранат, залёг возле кучи щебня, давно поросшего травой и напоминавшего очертаниями сгорбленную человечью фигуру, метров трёх ростом. Умелец уже смекнул, что его напарнику не улыбнулось заполучить денисов скальп на пояс и вот уже тёмный силуэт ворохнулся впереди, справа от меня. До вражины было метров сто. Довернув корпус в сектор где заметил движение, я три раза быстро нажал на спуск. Сгусток темноты отделился от общей массы холма и осел вниз на землю. Дав отмашку напарнику, я зигзагом двинулся вперёд: мы огибали с левого фланга порядки противостоявших нам ряженых под «свободных», оказавшись у них в тылу, имея развалины свинофермы по левую руку. Но добивать оказалось почти не кого: преследователей больше не осталось. Пискнул ПДА и в наушнике на резервном канале раздался голос Норда:
— Командир, всё чисто. Вторая группа идёт на сближение курсом северо-северо-восток. Они будут здесь чрез сорок минут.
— Сиди на месте. Группе — общий сбор ориентир два. Доложить о потерях.
— Здесь Ноль Второй, группа потерь не имеет, по секторам чисто — Доложил Юрис спустя пару секунд.
Сейчас можно было хоть орать в эфире на открытой частоте: звуки боя были достаточно громкими, да и те, кто идёт на подмогу побитым нами наёмникам тоже не дураки — догадались, что к чему….
Собравшись у недостроенного здания, артельщики снова построились в колонну, я отдал Норду его ПДА и мой зам на рысях ушёл вперёд, в головной дозор. На уцелевших наручных часах было без пяти два, бой длился ровно десять минут. Теперь следовало быстро уходить, осматривать тупы времени не было. И так ясно, что это сектанты или те, кому они платят. Всего нападавших оказалось одиннадцать, считая разведчика, которого Юрис заколол как раз в тот момент, когда незадачливый скаут закончил доклад своему начальству, что в секторе чисто. Это были обычные наёмники, судя по экипировке из какой-то не слишком многочисленной группировки. Вряд ли они входили в структуры «Свободы», поскольку «западники» предпочитали только американское, либо немецкое оружие, а тут был такой разносол, что в глазах рябило. Что бы там ни декларировали лидеры «свободных», но натовский оружейный стандарт они блюли неукоснительно. Более того: стволы и амуницию им доставляли с завидным постоянством и как правило это были излишки со складов американской или английской армий. Цены тоже не соответствовали мировым и оружие было часто вдвое дешевле, чем за «колючкой». Так могло быть только в одном случае — группировку кто-то серьёзно дотировал, плюс постоянный костяк клана состоял в основном из украинских военных, уроженцев западных областей страны и подозрительно много присутствовало иностранцев из Канады, США и Евросоюза. Как правило ребята были с боевым опытом и скоро выяснилось, что работают боевые подразделения «Свободы» по натовским, а точнее чисто амеровским стандартам. Слизали всё, вплоть до кодовых обозначений и структурных схем.
Оставив после себя только трупы и испорченное оружие, мы продолжали быстро удаляться на северо-восток, чтобы обогнуть территорию армейских складов и к рассвету выйти к первому блокпосту внешнего периметра обороны долговской базы. Не успели мы уйти метров на четыреста вперёд, как с места схватки послышался визг и чавкающие звуки — псевдоплоть, за много километров чует падаль, особое предпочтение отдавая человечине. Трусливые твари дожидались конца боя где-то неподалёку и накинулись на трупы как только поняли, что нам мясо покойных наёмников не сгодится.
Остановок до рассвета не делали, стараясь как можно дальше уйти на север, чтобы по темноте проскочить сквозь патрули «свободных». В последнее время они почти открыто наращивали численность своих ударных групп, восполняя потери понесённые во время последнего штурма УРа сектантов, когда в угоду американским друзьям, в лоб штурмовали хорошо укреплённый форпост «Монолита». Но на этот раз людей на базу «Свободы» прибыло втрое против прежнего, и почти никто из них не владел «державной мовой», преимущественно это были поляки, чехи и прибалты. Но приказы новичкам отдавали крепкие ребята в годах, говорящие исключительно по-английски со стальным, германским акцентом. Судя по тем данным, которые мне передал Василь, характер тренировок проводимых на обширных полигонах «Свободы», предполагал отработку взаимодействия небольших штурмовых отрядов в городских условиях. Как я и говорил особисту — амеры решили больше не миндальничать и задействовав свои связи, просто в наглую готовили новый штурм Припяти. Скорее всего, они спелись с военными и это будет выглядеть как скоординированная с войсками особого Чернобыльского района, войсковая операция. Военным отводилась роль пугала, как впрочем и большей части «свободных». Думаю, что под шумок, амеры снова попытаются силами нескольких групп спецназа под шумок проникнуть в подземный комплекс «Монолита» и таки сорвать банк и не делиться с остальными. Большой просчёт состоял в том, что не только они решили поиграть в войнушку, наверняка «Долг» и его спонсоры из России тоже решили не ждать милостей от судьбы и на штурм со своего направления они ринутся едва ли не раньше своих западных коллег, боясь быть обделёнными. Теперь они все будут толкаясь локтями и мешая друг другу, теряя людей, рваться к заветной черте…. Где их наверняка уже ждут. Что на этот раз приготовили сектанты охотникам до чужого добра предсказать не берусь, но вряд ли они бездействовали всё это время. Мой прогноз был неутешителен для всех тёх группировок. Их всех ждёт смерть.
Шаг за шагом, километр за километром, наш маленький отряд преодолел расстояние до блокпоста, где меня уже ждали и встреча эта не была приятной. К полудню следующего дня, мы вошли на территорию «Долга» и почти сразу были препровождены до шлагбаума, где вопреки обычному столпотворению было малолюдно. Точнее, там стояло трое патрульных и…. Богдан Лесник. Дашин отец был почти неузнаваем: правая рука лежала в лубке на перевязи, а в левой он держал тяжёлую сучковатую трость, на которую с усилием опирался. О гибели дочери он скорее всего уже знал6 Юрис связывался со Слоном, тот заказал пропуска только на нас пятерых. Пока мы ещё были метрах в двухстах друг от друга. Я окликнул Норда.
— Юрис…. Ты веди ребят на базу: мойтесь, чиститесь и отдыхайте до завтра. Я…. Мне надо переговорить с Лесником. Дело сам понимаешь, почти семенное.
— Ага! Да он тебя пристрелит, хоть и калеченный теперь, а ты видишь как глядит — Друг внимательно посмотрел мне в глаза — Ты тоже хочешь помереть побыстрее, бросишь нас?!
— Юрис! — Я развернулся и превозмогая боль в ладонях притиснул почти на голову возвышавшегося надо мной латыша за верхний край комбеза закрытый «броником» так, что наши лица оказались рядом — Я виноват в смерти его единственного ребёнка, для него она больше чем дочь, больше чем…. Короче он вправе сделать со мной всё, что захочет. Я ВИНОВАТ!
Орать я никогда особо не был горазд, поэтому говорил не повышая голоса, так, чтобы слышал только один Юрис. Вопреки всем байкам про некую тормознутось прибалтов в целом, был иногда вспыльчив. Справедливости ради надо отметить, что вывести этого внешне невозмутимого парня, было очень не просто. Рычать он начинал только когда чувствовал свою беспомощность в очень небольшом количестве ситуаций, в частности в споре со своим непосредственным командиром. Норд злился от того, что его друг вот просто так может отдать себя в руки ополоумевшему, по его мнению, старику.
— Да в чём — Латыш с усилием стряхнул с груди мои руки. Полыхнуло болью, на бинтах проступили пятна крови — В чём ты виноват? В том, что эта тварь не завалила тебя там же, на поляне, или потом какая то наёмная сволота получила пулю в лоб, а не твой скальп на пояс и премиальные?! Херня! Ты мелешь херню, командир. Смотри — Он показал на остановившихся артельщиков, каждый из которых с тревогой смотрел на нашу перепалку, движуха прекратилась. Отряд стоял посреди дороги под прицелом двух ДОТов, а в качестве зрителей присоединились даже часовые и снайпера на вышках — Мы все могли остаться там, но ты нас вывел, в который раз уже ВЫВЕЛ!.. и теперь уже я, слышишь, я! Приказываю тебе идти с нами. Если этот старик хочет тебя грохнуть. Так я…. Мы ему этого не дадим.
Юрис решительно взял меня за плечо, но я стряхнул захват и отступил на два шага назад. Обратился к Михаю и Андрону, как двум наиболее крупным бойцам нашего отряда:
— Уведите его, со мной всё будет нормально. Ну!
Но парни даже не шелохнулись, Михай только отрицательно мотнул головой, а Слон младший высказался за всех:
— Нет, Антон Константиныч, такой приказ мы выполнить не можем. Старик этот может и правда с горя умом повредился, может и стрельнуть, а вы не при делах. Горе большое, всё понимаем, но под пулю подставляться не дадим. Даже не приказывайте, не дадим и всё….
— Да не мучь бойцов, зять. Не стану я ни кого убивать, тем более, что хлопцы твои меня вперёд порешить успеют, да и не правильно это….
Пока мы разбирались, намечавшийся бунт прервал подошедший Богдан. Смотреть вблизи на убитого горем отца Даши было неуютно; Вдруг состарившийся лет на двадцать с подломившейся осанкой и потухшим взглядом человек. Таким стал жизнерадостный, полный спокойной иронии, счастливый человек, когда единственный свет души — его дочка, вдруг оказалась там, откуда уже не возвращаются.
— Хотел вот в башне твоей дождаться, да скаженный, который там сидит, чуть не пристрелил — Тяжко опираясь на палку, продолжал говорить тихим голосом Лесник, подходя к нашей небольшой компании — Он видно тоже решил, что я мстить буду…. Крепко бойцы за тебя стоят, Антон, значит, и правда ничего поделать было нельзя. В дом-то позовёшь, а то я в шалмане тутошнем остановился: клопов вроде нет, но не люблю я казённое.