Дроу остался недоволен таким невниманием, так что принялся эмпатически передавать собственные ощущения. Я закрывалась, сколько могла, но, увы, силы были не равны. Одетта ничего не заметила. Правда, Скримджой оставил и свою бутылку с вином возле кресла, так что я с удовольствием напивалась. Хочется выкинуть за ужином чё-нть эдакое. Идиотское и шокирующее публику. Уйти в тень, залезть под стол и хватать людей за ноги. Просто так, чтобы отвлечься.
Наконец, девушка ушла переодеваться к ужину, а Скримджой, растянувшись на ковре, закурил сигариллу, пуская кольца дыма к потолку.
– Вино осталось? – полюбопытствовал он, повернувшись ко мне.
Я ухмыльнулась и показала ему пустую бутылку, демонстративно вылив себе на язык последнюю каплю.
– Одеться не хочешь?
– Тебе не кажется, что ты слишком много пьешь, ненаглядная? – поинтересовался дроу как ни в чем не бывало.
– Еще пара дней в том же духе, – честно предупредила я, – и начну употреблять наркотики.
Эльф сладко потянулся всем телом.
– Можно попробовать, я тоже давно не расслаблялся. Научу тебя курить вельдес, слыхала про такой? Нет? А я нашел у Берса неплохой запас. Выберем время и попробуем.
– Ага, подожду, пока ты расслабишься, а потом попробую керамбит еще раз. А Лосс твоя, магия, игры… Да пошло оно все. Ты мне слишком надоел.
– О, – усмехнулся он, усаживаясь рядом с моим креслом, – непонимание прошло, шок прошел, «ах, я схожу с ума» прошло, теперь – протест?
– Называй, как хочешь. По мне, так защитная реакция.
– На что?
Я наклонилась к нему, отобрала сигариллу и принялась сама втягивать сладкий дым.
– Ты только что со своей мертвячьей эмпатией, по сути, трахнул меня в мозг. Недостаточная причина?
Он снова рассмеялся звонко, как хрустальный колокольчик.
– Какая лексика! Ужинать будешь?
– Конечно! В мои планы входит окончательно напиться и выкинуть что-нибудь особенно безобразное.
Он сокрушенно покачал головой.
– Прости, ненаглядная, но у нас планы на вечер.
– Хочешь, чтобы я еще за тобой понаблюдала?
– Именно.
– Не-е-е-ет. Хватит. Ты меня не заставишь, даже если кого-нибудь убьешь на моих глазах.
– Убивать не придется, – покачал он головой, – но тебе будет интересно, поверь. Как ты там говорила? Этнографическое исследование? Ладно, теперь одеваться и ужинать.
13. Трудности перевода
Атмосфера за столом была… неоднозначная. Жанетт, вернувшая честно мне артефакт, выглядела лет на двадцать, посвежев и похорошев, но с трудом сдерживалась при одном взгляде не Линда. Ярость эмпатически так и шла от нее волнами. Я, в качестве эксперимента, попробовала уловить ее и так же сконцентрировать. Получилось. Любопытно, значит, можно использовать и чужие эмоции для подобного… Линд, в свою очередь, не сводил с женщины глаз, явно прикидывая, не повторить ли все еще раз. Одетта держалась королевой и поглядывала на остальных с затаенным превосходством, причину которого знали только мы с дроу. Забавно, кстати, Жанетт за полдня просекла, что от эльфа нужно держаться как можно дальше, а вот умненькая девочка, похоже, в силу возраста предпочитает питать иллюзии.
Леви пытался стать тенью, и лишь когда изредка поглядывал на меня, в его взгляде мелькал вопрос – ну как? Вышло что-нибудь? Кассэл был бледный и еще более нервный, чем обычно, из новых симптомов – перемежающийся тремор правой руки, да нервный тик. Почти готовые пациенты скорбного дома, одним словом. Когда вошел Скримджой, на сей раз в темно-зеленой шелковой рубашке и все тех же кожаных брюках, маги попробовали втянуться в спинки кресел, Жанетт глянула с вызовом, а Одетта изобразила сладкую улыбочку. Она начинала меня слегка бесить, как бесят подчеркнуто благодетельные дамы, увлекающиеся от скуки благотворительностью, и пытающие осчастливить собою весь мир. И только головорез продолжал плавать в собственных мыслях, не выныривая на поверхность. Почти никто не говорил, и только дроу, находящийся в приподнятом настроении, весь вечер рассказывал какие-то истории, которые могли бы показаться забавными человеку с очень черным чувством юмора. Впрочем, ему не удалось испортить мне аппетит.
После ужина я пошла к себе – якобы, лечь спать пораньше, а на самом деле дождаться ночи и побродить по замку, особенно меня интересовали открытые площадки, откуда я могла бы открыть телепорт, комнаты Берса и лаборатория Кассэла. Надеюсь, потом ванна с жемчужиной компенсирует нехватку сна. Меня остановила оранжевая волна гнева возле одной из дверей. Будь я полностью трезва – плюнула бы, да прошла мимо, но теперь меня разобрало любопытство. Да к тому же был повод еще попрактиковаться с вуалью, так что я завернулась в тень и скользнула в приоткрытую дверь.
Женщины ругались.
В Дайсаре я часто была свидетелям дамских стычек, вот только они обычно заключались в обмене хорошо завуалированными оскорблениями. Жанетт и Одетта же слов особо не выбирали.
– Он – мой, – прищурившись, шипела умненькая девушка с глазами лани, – плевать, насколько ты там помолодела из-за этой жемчужины, но ему нужна – я.
– Пф-ф! С чего ты взяла? – фыркнула блондинка, и ее сверкающие от гнева голубые глаза на миг напомнили мне Кейна виконта Дэрэта. – Думаешь, малолетние дурочки в его вкусе?
– Уж точно не потасканные шлюхи, на которых пробы негде ставить!
Так себе оскорбленьице, сейчас они выглядят ровесницами, и, кстати, обе младше меня.
– Что ты сказала? – нехорошо прищурилась старшая из дебоширок, скорее по привычке.
– Что после Линда он на тебя уже и не посмотрит!
Звонкий звук пощечины нарушил наступившую на миг звенящую тишину. Одетта прижала ладонь к лицу, кровь бросилась ей в голову, а гнев перешел в чистую и незамутненную ненависть.
– Он выбрал меня! И я сегодня же попрошу его вышвырнуть тебя отсюда!
Жанетт резко и зло расхохоталась.
– Тебя?! Спятила что ли? – потом она моргнула и ухмыльнулась еще шире. – Ты что переспала с ним?
Одетта вздернула тоненький носик, ничего не отвечая.
– Тогда, маленькая шлюшка, ты точно не по адресу. Иди-ка ты к эльфийке со своими воплями. Берса она уже убила, может, и тебя прирежет. Любитель простых решений. А Скримджой только посмеется, поверь мне.
– Ты…
– Он вытащил ее из подземелья, – с издевкой продолжила блондинка, сложив руки на груди, – делает подарки, носит на руках, а сегодня утром она проснулась в его постели. Так что если ты все сказала, пошла вон из моей комнаты!
– Да чтоб ты провалилась!
Взметнулись желтые юбки, и мы с Жанетт остались одни. Та пожала плечами, опустилась на стул перед красивым трюмо, заполненным косметикой, и уставилась на свое отражение.
– Он нас всех убьет, – равнодушно проговорила женщина, пробегаясь по кончику носа и лбу пуховкой, – наверняка. Но куда мне идти-то? После всего…
В ее пальцах появилась сигарилла, и комната наполнилась сладким дымом.
– Мы все на ужине у чудовища.
Она вздохнула и принялась распускать волосы, больше делать тут было нечего. Но я не успела выйти, дверь скрипнула, и в комнату вошел Линд. Лицо женщины, увидевшей его в отражении зеркала, исказилось почти животным бешенством.
– Ну что? – хрипло проговорил удав. – На чем мы там остановились?
Борьба была яростной и короткой. Выбитый из руки кинжал со звоном упал на пол. Хлесткий звук пощечины и рычание мужчины. Сдавленный вскрик женщины от боли в заломленной за спину руке.
Вы бы не вмешались что ли?
Я забрала все чувства Жанетт, сжала их в искру и со всей силы ударила Линда, но на этот раз перестаралась. Подскочил пульс, безумно заплясало в груди сердце, а из носа потекла струйка крови. Мужчина охнул, согнулся и, матерясь, схватился за висок. Женщина, не церемонясь, со всех сил ударила его коленом, заставив заорать в голос, а потом треснула блюдом, попав, правда, по плечу. Я выбралась из ее комнаты, пока она выталкивала незваного гостя, и сползла по стенке, как только оказалась в коридоре. Н-да. Учиться еще и учиться.
Удав скрючился у стены напротив, и хреново было нам обоим. Только он ругался вслух, а я – про себя.
Отдохнуть хотя бы пару часов, расслабиться, а то от напряжения эмпатии лопнет какой-нибудь сосуд возле острого уха, и все, привет, пишите письма и оставляйте в часовне.
Я сдержала данное себе слово: по стеночке добралась до своей комнат, а там попыталась немного отдышаться, свернувшись на кровати и подтянув колени к подбородку. Холодно. Интересно, из-за чего это?
Но кто б меня в покое оставил?
Одетта тихо постучалась и проскользнула в дверь, не дождавшись внятного ответа. Молодец – девчонка, резвая, дня не прошло, а она, кажется, уже по всему замку успела пошнырять, не то что я.
– Не спишь? – мы все тут как-то постепенно перешли на ты.
Я молча показала ей почти пустую бутылку.
– Можно с тобой поговорить?
– Можно, – любопытно, а с Жанетт она такой вежливой не была.
Девушка присела в кресло, принявшись машинально теребить выбившийся из прически каштановый локон.
– Странный был день, да?
– Пф-ф!
– Игра эта еще… Знаешь, я зашла потом к Скримджою, промыла раны и наложила повязку на плечо.
– Зачем?
– Как это – зачем?
– Ну, он же тебе – вообще никто, и то еще чудовище, чего ты так стараешься?
– Мне кажется, – в голосе зазвенел оттенок превосходства, – что мы нашли общий язык. Он даже предложил мне остаться в замке.
Короткий, выжидательный взгляд в мою сторону из-под длинных густых ресниц – как отреагирую. А никак.
– А ты надолго хочешь здесь задержаться? – осторожно поинтересовалась гостья, не решив, как интерпретировать такую вызывающую индифферентность по поводу столь животрепещущего вопроса.
– Ты даже не представляешь, как я хочу отсюда убраться.
– А ты, оказывается, совсем не плохая. А то, знаешь, Жанетт про тебя такое рассказывала… Похоже, она тебя терпеть не может, наверное ревнует Скримджоя?