А в это время года непогода
В сердцах твоих детей
Четвертый день свободы натощак
Наедине с распахнутою сутью
И я боюсь опять уснуть
И не проснуться в нужную минуту
Где нужно петь и помнить
Что стихаешь поминутно
Стихами обмануть природу
А в это время мода на свободу
В возвышенных кругах
«Так где же ты был» – это своего рода импровизация на тему Высоцкого. Там и мелодии, навеянные его песнями. У него все песни, в общем, были навеяны одной мелодией: я просто эту мелодию как бы и взял. Когда приезжаешь в Америку, ты – если ты не гибкий человек – начинаешь жутко страдать. Нужно быть очень гибким, чтоб принять все, что там есть, потому что там выключатели поворачиваются в другую сторону, унитазы работают не так, ванны очень низкие, и там вообще не принимают ванну. Все-все-все не так. И ты должен принять, что да, и так может быть. Совершенно другое представление о Родине, о мужестве, о предательстве, о стукачестве. Ну, самый известный, наверно, жестокий случай как раз со стукачеством: там считается абсолютной нормой выпить с человеком и, увидев, что он сел за руль, позвонить в полицию и сказать, что твой товарищ сел за руль пьяным. Это грубый пример, конечно. Понятно, что не нужно ездить пьяным и все-таки лучше друга отговорить, чем на него настучать. И, да, ты даже это принимаешь. Ты понимаешь, что пропаганда твоей страны – это одна из множества видов пропаганд. В Америке есть абсолютно такая же состоятельная противоположная пропаганда о том, что от русских только зло. Но русские невиноваты: просто у них судьба такая несчастная по американской версии. А мы, спасители… я вот думаю, может, это от масонства пошло: масоны же самые умные и всех всегда спасают, вот только никто не спасается почему-то. Там ты понимаешь, что все новости нужно читать только между строк, и истинную цену новостям знает только редактор, который их составил, и больше никто. Твой мир становится полностью дуальным: ты начинаешь рассматривать все вещи, как Будда: что они хорошие и плохие одновременно. Ко мне недавно, например, подошел сосед в спортзале и говорит: «Ты видел, твою машину девушка разбила во дворе?» Не будем говорить про то, что это очень странно: разбить во дворе машину на скорости шестьдесят километров в час. Первая мысль, что вроде как случилась неприятность, но уже вторая мысль о том, что она и свою машину разбила, полиция зарегистрировала все, и она выплатит мне компенсацию за все. И вроде даже уже хорошая новость, потому что я собирался продавать машину. Так что почти в каждой ситуации мы можем найти и хорошее, и плохое. Да, этот взгляд на жизнь помогает, когда ты живешь именно в полярных странах. Полярность их еще очевидна на карте мира, на американской карте мира: там посередине карты две Америки, а по бокам два куска какой-то земли непонятной, они не уверены, видимо, что эти два куска соединены в один континент. На их картах нет никаких обозначений, что земля закручивается. Так что вот так. Думаю, по этой карте плохо учить географию, потому что никто не знает, где Петербург находится.
Так где же ты был, мой милый
Мой дорогой сын
Сердечко мое ныло
Уж как ты там один
Я был за морями, мама
В поисках смысла жить
Искал я там правды, мама
Говорят ее нет, и быть не может
В этом веке
И всех остальных веках
Но я видел чужие реки
И ихнее солнце отражалось в моих руках
Их доброе солнце согревало мне душу
И золотило лицо
Я был таким, слушай
Я был таким молодцом
Все это время, мама
Я не боялся жить
Я говорил прямо
Иначе и быть не может
Если ты любишь честно
Если ты знаешь жизнь
Если в груди тесно
От одиноких льдин
Пасующих видеть лица
Своих говорливых душ
Пасующих в дуб напиться
И вырвать из лап у жизни хороший куш
Я видел как люди шагали в небо
И падая в грязь лицом
Они говорили – мне бы
Мне бы еще один шаг
И я достал бы вам правду
Для ваших душевных мук
И смерть была наградой им
И им сходило все с рук
И было приятно больно
И было опять темно
А тем временем в нашей школьной
Программе и церкви учили
Что мы – одно
В песне «Лунатик» мне очень нравится слово «будьте-нате». Мне вообще нравятся красивые русские словосочетания. В песне, кстати, отражена моя первая попытка говорить на русском языке менее категорично. Скажем, если русский человек скажет: «Не тупи, пожалуйста», – то в Лос-Анджелесе сценаристы скажут вам следующим образом: «Пожалуйста, не делайте вид, что вы способны тупить». Если мы просто говорим: «Закрой форточку!», – то американец скажет: «Почему бы вам не закрыть форточку?». В принципе, наверно, эвфемизмами хорошо говорить: я иногда даже для себя придумываю эвфемизмы. Например, вместо «дурака» можно говорить, что это «человек с близким горизонтом прогноза».
Я проснулся летом, осенью, весной
Быстрая планета раскрутилась подо мной
Я спросил у милой – что ж так трудно быть?
Что ж – сказала милая – открою так и быть
Ты давно сошел с ума, ты посмотри вокруг – зима
А ты на все взираешь с высоты как будьте-нате
Я нахожу всему один ответ – тебя на этом свете нет
А то что ходит рядом по стене – лунатик
Мне сказала милая – в этом весь секрет
Где-то вас носило бесконечно много лет
А у нас тем временем все было и жило
С вареньем и парением все так же тяжело
Ты давно сошел с ума, ты посмотри вокруг – зима
А ты на все взираешь с высоты как будьте-нате
Я нахожу всему один ответ – тебя на этом свете нет
А то что ходит рядом по стене – лунатик
«Алиса» – песня про женщину. Вообще, все песни про женщин можно озаглавить одним девизом «Век женщины не долог». Ведь именно от этого весь трагизм книг о любви, о женщине.
Когда Алисины глаза
Срывают тайные покровы
Алиса в страхе и слезах
Ища опоры и основы
Идет к заветному ручью
Что в юном сердце протекает
И оказавшись на краю
Алиса грустно понимает
Что нет на свете ничего
Что можно выбрать за основу
Что в мире нет пути иного
Чем обретенье своего
Что в этом мире где сердца
Всегда осмеяны разлукой
Ничто не может быть порукой
Любови вечной до конца
Когда Алисины глаза
Окинут мир прощальным взглядом
Ей вдруг захочется сказать
Но никого не будет рядом
Что нет на свете ничего
Что можно взять с собой в дорогу
Алиса хочет одного —
Спросить невидимого бога
Зачем же в мир где кровь за кровь
Где столько смерти и страданья
Предметом злого поруганья
Была придумана любовь?
Зачем в сердцах способных знать
Высоких чувств переживанья
Так мало силы выживанья
Так много силы умирать?
Вообще, у меня есть несколько песен на тему дзогчен-буддизма: когда ты одно мгновение описываешь, как целую песню. Эта песня как раз входит в это число. У Мила Кундера так же бывают такие мгновения, описанные на несколько страниц, а иногда и на пол книги. «Я иду по асфальту» – песня, похожая на что-то вроде шагательной медитации. Медитацию же классифицируют на несколько типов: когда мы следим за дыханием, когда мы следим за звуками приближающимися и удаляющимися, когда мы следим за визуальным рядом, а есть медитация, когда мы следим за прикосновением наших стоп к асфальту. И, на мой взгляд, эта медитация очень неплохо описана. Мне нравятся песни, которые состоят из двух аккордов и, в принципе, не слушаются скучно. К таким произведениям и относится эта песня, песня «У любви твои глаза» и еще несколько. Это, знаете, как хорошая гадалка Таро не делает раскладов Кельтского креста или каких-то прочих заумных раскладов: она достает две, иногда даже одну карту и рассказывает все-все-все.
Я иду по асфальту, я чувствую снег
И концами ресниц я чувствую пятнышки на луне
И ладошками вниз я ловлю самый тонкий прозрачный свет
Этот свет, преломляясь во мне, улетает лучами в зеркальное
небо
Я иду по асфальту, я чувствую темп
Постепенно асфальт и темп превращаются в легкий степ
И ладошками вниз я ловлю самый звонкий и тонкий звук
Этот звук, преломляясь во мне, улетает лучами в зеркальное
небо
Я иду по асфальту, вид сбоку, вид сверху
А за мною и передо мною как звонкое эхо
Открывая ресницы шагают веселые лица
И они, отражаясь во мне, улетают лучами в зеркальное небо
И они, отражаясь во мне, улетают лучами в зеркальное небо
И они, отражаясь во мне, улетают лучами в зеркальное небо
«Поезд» – это вторая медитативная песня. У автора Ежи Косински, кажется, в книге «Раскрашенная птица» есть момент, где мальчишки ложатся под поезд и чувствуют эту медитацию. Ты как бы немножко заглядываешь за кулисы жизни, потому что в любой момент могут сбросить сгоревшие угли из камбуза паровоза, либо тебя может зацепить какой-то штуковиной. И вот так вот они перерождаются. У Экзюпери тоже есть книга «Авиатор», в которой человек, попавший на самолете в цепь вулканов, приземлился: он сошел с самолета, увидев жизнь по ту сторону. Медитация очень важна. Каждый раз, когда у вас либо задерживают самолет, либо самолет попадает в какую-то передрягу – это верный знак того, что нужно как-то пересмотреть жизнь. Считается, что просто задержка самолета – это легкое лечение унижением. Гордыня лечится унижением. И если люди, пассажиры, принимают спокойно новость, то все налаживается, и самолет хорошо летит. Да, иногда задержки бывают такими существенными, что иногда людям нужно обратно в отель: это значит, Бог им дает как бы второй шанс. Правда, там они напиваются в хламиду, лечат свою гордыню алкоголем и уже веселые и добрые садятся в самолет и нормально долетают. Хуже, когда в самолет собираются все нелеченые. А вообще говорят, что люди, побывавшие в смертельных ситуациях или тем более испытавшие клиническую смерть, потом становятся как-то гибче и добрее.