была совсем не к месту.
– Значит, направим силы на защиту населения.
– Нет. Все силы – на дракона, тебе нельзя распыляться. По старой схеме. С подстраховкой.
Наран посмотрел на меня так, как тогда, много лет назад, при передаче силы. Он учил меня дышать, когда лёд разъедал изнутри с такой силой, что казался огнём. Он учил меня ходить, когда мышцы дрожали от усталости, от нечеловеческого напряжения. Он учил меня жить. Я чтил его не просто как бога. Как отца. Как брата. Как идола.
И сейчас он приобнимает Владиславу за талию. Я знаю, что это нарочно, чтобы подстегнуть меня, придать спортивной злости. Но не могу дышать. Он отобрал мой воздух.
– Хэвард! – слышу вдали голос Владиславы и, кажется, падаю.
Глава 17. Правильная мотивация для инквизиторов
Владислава
Да, не думала, что моё возвращение окажется ещё веселее первого попадания. Тьма событий и приключений, а в конце – странное падение Хэварда. Только вот, уверена, это вовсе не спасительный обморок.
«Не бойся, Наран не причинит ему сильную боль», – объясняет Несса, и я замираю в ужасе.
«За что?»
«За неповиновение, девочка. Защитник уже считает тебя своей, хотя ему все по очереди объяснили, что это не так. Ты для него – приз. Так надо, не думай плохо и уж тем более не дерзи богам, – предостерегла богиня, не дав мне подумать гадость, но, очевидно, почувствовав силу моего негодования. – Когда дракон покинет его, он вновь станет человеком, тогда и будете вместе. Ты его не знаешь, совсем не знаешь. Да и он себя не знает. Не помнит».
«Будем знакомиться заново», – философски пожимаю плечами. От Хэварда я не откажусь. Как бы не врала себе, что возвращаюсь исполнить волю богов, как бы не представляла себя в роли спасительницы человечества, в глубине души знаю правду. Да и не верю, что станет он рохлей и мямлей, это же Хэвард, лорд–защитник. И, кто бы что не говорил и как бы я не обзывала его в моменты злости, он – настоящий мужчина.
Его недоверчивый характер, как бы я тому не бесилась, был ничуть не лучше моего. Такого же. Только если я ещё умела доверять людям, хотя бы выборочно и изредка, то его положение лорда–защитника исключало подобную роскошь.
И чего я злилась? Знала ведь, с кем связалась.
Он тоже переживал. Расстроился моей предполагаемой коварности и предательству, потому и вызверился тогда, обвинил во всех смертных грехах. Даже его замороженная манера поведения при допросе в тот день дала трещину. Когда не имеешь полной картины произошедшего, что ни говори, включается фантазия. Из ревности, от обиды можно нагородить такой ереси! Похоже, это случилось и с Хэвардом.
Я только узнала про Амелику и чёртовы бусины, а повела себя так, словно давно знаю о своей причастности к роду афаи Гутрун. Дура! Дура! Дура!
Глупое стечение обстоятельств.
Обиды показались пустыми и надуманными, однако не зря же я нагнетала ситуацию почти три месяца, тешила себя, лелея каждый раздражающий жест, каждое неприятное мне слово. Хватало причин.
Но почему, почему, чёрт возьми, мне на них плевать? Почему я хочу его оправдать раз и навсегда и никого не слушать, даже богов? Тем более богов!
Я не хочу! Не хочу водить его за нос, накручивать, шантажировать!
Я просто хочу быть с ним. И всё. Как обычный нормальный человек.
«В мире с ящерами ваша любовь обречена, Владислава».
Несса и не желает скрывать, что подслушивает мои мысли, а мне сейчас так горько и неприятно, что даже её внимание кажется дружеским участием и поддержкой, хотя и резонирует с моим восприятием ситуации.
Хэвард лежит на одном из диванов, но меня к нему не пускает бог войны – его рука всё так же покоится на моей талии, хотя он вернулся к просмотру фильма вместе с остальными. И самое ужасное – мне остаётся лишь молча терпеть.
«Но ведь он избавится от них», – как упрямый ребёнок, заявляю я Нессе.
«Избавится, в этом никто не сомневается. Ну, почти. Но выживет ли – это другой вопрос. Ты, девочка, воспринимаешь наш мир как сказку, как нечто невероятное, потому и не можешь правильно оценить риски. Ты знаешь, что в сказках всё всегда заканчивается хорошо, потому не сомневаешься – наш мир будет спасён, ты останешься с лордом–защитником, будете жить–поживать и добра наживать…»
«Эээ…»
«Твои мысли открыты для меня, когда ты в храме, – Несса повернулась ко мне и подмигнула, в полумраке нашего кинозала жест показался зловещим. – Так, что я говорила? Отвлеклась на эту блондиночку из фильма, такая она хорошенькая, но взгляд – жалко её. А, мы говорили про сказки. Так вот, Владислава, всё может закончиться не так хорошо, как ты представляешь. Это не сказка, это реальная жизнь и реальные проблемы, которые не всегда удаётся решить малой кровью. Единственное, что я могу тебе точно сказать: у защитника есть шанс выжить. Крохотный, но есть. Если ты правильно себя поведёшь, если сдержишь сейчас чувства, но дашь ему надежду, у него всё получится».
Не знаю, почему, но мне всё время казалось, что Несса пытается между строк сказать мне куда больше, только вот, я никак не могу разгадать эту загадку. Чего на самом деле хотят от меня боги? Несса? Хэвард?
Мысль о том, что он погибнет, слишком пугает, и я гоню её, гоню подальше! Все давят на меня, все чего–то хотят, советуют. Но кто прав?
Да, я могу подинамить Хэварда, но он ненавидит ложь, чувствует её как никто. Не выйдет ли так, что, слушая советы богини, я ухудшу наши отношения и всё испорчу?
Не знаю, почему, но мой взгляд упал на Сифтию. Богиню, которая столетиями водила за нос четыре страны со всем населением, выдавая себя за богиню любви. Смуглая брюнетка с потрясающими и в то же время ужасными глазами почувствовала моё внимание и обернулась. Черты её лица в одно мгновение изменились, и я вновь увидела Маа. Вспомнила испытание для невест. Тогда Маа—Сифтия рекомендовала довериться сердцу.
Сифтия едва заметно кивнула и отвернулась.
Я посмотрела на Нессу, та хохотала над финалом фильма «В джазе только девушки», хлопала в ладоши и не обращала на меня внимания. Надеюсь, мои перемигивания с Сифтией прошли незаметно. Обдумаю всё позднее, не в храме.
Пока боги обменивались впечатлениями я умудрилась отодвинуться от Нарана, а потом и вовсе набралась наглости и переместилась к Хэварду на диван. Он дышал размеренно и глубоко, словно просто спал, однако по телу его бегали электрические разряды или что–то весьма их напоминающее.
– Так, а где… А, ну да, – раздалось за спиной. – Не касайся его, будет больно.
– Это…надолго?
Древние боги! Ну почему у меня такой слезливо–просящий голос? Отвратительно! Однако бог войны не морщится недовольно, напротив, улыбается. Видимо, кто–то любит слабых и беззащитных девушек.
– Если ты пообещаешь быть послушной и…
– Наран! – в голосе Нессы столько эмоций, что впору заподозрить её в ревности, хотя я, без сомнения, рада её вмешательству. Отказывать богам не обучена, а очень хочется. В то же время безумно любопытно, у богов, наверное, иная мораль.
Они молчат, но так друг на друга смотрят, я бы даже сказала: зыркают, что сомнений нет – ругаются. Остальные боги заинтересовано следят за эмоциями, которые нет–нет, да и проявляются на красивых лицах; а возможно и подслушивают. Мне же остаётся только ждать, чем закончится их схватка и надеяться, что нас с Хэвардом отпустят восвояси без дополнительных условий. Хватит, и так уже вагон и маленькая тележка.
Внезапно Наран делает два шага и непонятным мне образом, видимо, как–то сжимая пространство, оказывается возле Нессы, хватает её одной рукой за шею, и они исчезают. От напряжения я замираю, как загипнотизированная змея, смотря прямо перед собой, и не сразу соображаю опустить взгляд вниз. Однако это позволяет мне заметить другое – боги расслабились, некоторые даже заулыбались.
Родварка, заметив мой обалделый вид, снизошла до объяснений: «Не обращай внимание, они всегда так. Любовь». Она развела руками и улыбнулась.
– Кхе, с вашего позволения мы пойдём, – раздаётся голос Хэварда, и я поневоле улыбаюсь.
На нас даже внимания не обратили – боги спорят, что будут смотреть дальше.
Надо подкинуть им идею создать аналогичный аппарат, что я и делаю, когда гвалт немного стихает, заслуживая несколько довольных улыбок и долгожданное разрешение удалиться.
Мы идём по пустующему сейчас храму. Моя рука в его руке. Простое касание, а ощущение фейерверков в животе и неожиданного покоя в душе. Я соскучилась, безумно соскучилась! Если бы не наставления богини, кинулась бы на шею, позабыв обо всём на свете!
Шаги гулко и ритмично звучат в тишине залов, я слышу его дыхание, даже иногда кажется – ловлю биение пульса. Меня подташнивает от невероятного смешения чувств, эмоций, ощущений.
Хочется положить мозг на полку, отдаться обуревающим меня чувствам без оглядки. Хочется любить, быть любимой. Не упустить те мгновения, что остались нам, ведь я боюсь, боюсь до дрожи, до истерики, до желчного привкуса во рту, что он не выживет. И как не гоню эти мысли, они не желают отступать, сверлят, долбят, преследуют.
И понимаю: Несса права. Если я сдам позиции с таким настроем, он с таким же настроем пойдёт в бой. И погибнет. Нужно изменить своё отношение, поверить в чудо, в его удачу, в то, что вместе мы справимся. Но как?
Мы перемещаемся в обнимку. Я закрываю глаза и кладу голову ему на плечо, он обнимает меня и прижимает так, что перехватывает дыхание. Хочется замереть вот так, раствориться в вечности. С ним. Здесь. Там. Где угодно. Но нет. Во дворце я беру себя в руки, освобождаюсь из нежного захвата.
– Богам понравилось кино, есть шанс, что они вместо нашей жизни будут некоторое время увлечены шедеврами мирового кинематографа Земли.
Да, не нашла ничего умнее, не придумала! Я тоже иногда веду себя как обычный человек, ошибаюсь и говорю глупости. Оправдание слабое, но цепляюсь за него. У меня есть предел прочности и сейчас он как никогда близок.