– В последний.
– Не совсем. Я досматривал фильм, – Наран подмигнул, словно не он только что признался, что Влада могла погибнуть из–за его любопытства и любви к искусству. Однако предъявлять претензии богу, разумеется, никто не стал. – Ну всё, оклемалась, да? Иди вглубь горы, шубу не снимай, вы же хлипкие все, сразу болеете, а дракон как кусок льда, в его присутствии даже нам дышать тяжело. Ну всё, пока–пока, чмоки–чмоки. Кстати, что такое чмоки?
– Поцелуи. Так говорят влюблённые глупенькие девушки, поэтому от столь мужественного и красивого мужчины слышать подобные слова более, чем удивительно, – не удержалась Влада от шпильки, завуалировав её как комплимент и небольшой совет. Все эти «чмоки–чмаки» она не выносила.
– А как говорят мужчины? – Наран выпрямился, грудь колесом, посмотрел пронзительно и с харизмой «настоящего мужчины», Влада едва не ляпнула, что ему бы играть Джеймса Бонда, никто бы никогда не переплюнул.
– Да кто как. Прощай, до встречи, если совсем по–простому, то бывай, например. Я ещё подумаю и сообщу, сейчас голова совсем не варит.
– Бывай, женщина, – попрощался «по–мужски» Наран и исчез. Через секунду вернулся, вручил горящий фонарь и покинул её окончательно, уже без прощаний.
– Да уж, сказанула! Бывай, ага. Ладно, чёрт с этим бываем, что с драконом делать? Я ведь не супер–женщина, чтобы его победить, но зачем–то же меня сюда притащили. Думай, думай, думай, Влада, истерить и рыдать будешь потом, не время и не место, – строго приказала себе девушка, однако вопреки наставлениям разрыдалась.
Страхи, усталость, злость, разочарование, недовольство – всё утекало вместе со слезами, оставляя одну мысль: надо просто пойти и сделать это. Что «это» – дело другое. Но отступать некуда.
– Я не боюсь дракона, я не боюсь дракона, – шептала Влада, пробираясь вперёд. Бог шагал уверенно и спокойно, словно по асфальту, ей же приходилось преодолевать и завалы, и скользкие места, а иногда и вовсе падать, спотыкаясь о незамеченные камни. – Кому я вру? Хотя нет, всё–таки пока не боюсь, надо на него сперва посмотреть. Если так разобраться, он должен быть умным и расчётливым существом. Тот же Гефестион, к примеру, вряд ли бы посылал своих детей на смерть, будучи обычным человеком. Его любят и уважают подданные, любят женщины, побаиваются и, опять же, уважают неприятели. Не может он быть плохим человеком, ну не верю в это. А вот в то, что дракон, со своей нечеловеческой логикой, диктует ему, как жить и что делать, в это да, верю.
Влада замерла. Почему–то вдруг вспомнила, как Хэвард застыл в театре во время выступления Асель. Возможно, пользовался силой дракона, сканируя зал или мысли присутствующих на мероприятии, а, быть может, общался со спящим драконом, или и то, и то одновременно?
«Умная человек, умная», – раздалось в голове.
– Мамочки, – пискнула Влада, осознав, кто с ней общается.
– Забавная человек, но лучше стань умная», – прошелестела чужая мысль и унеслась в недра пещеры, откуда вновь раздалось мурлыканье.
«Может, он похож на котёнка? Милого пушистого котёнка? Ну пожалуйста, пожалуйста, пусть он будет не страшным!»
Влада сама не знала, кого она умоляла, идти вперед было боязно, но приходилось, хотя хотелось одного – забиться в самый тёмный угол и не отсвечивать.
«Умная, иди вперёд, – скомандовал дракон и поторопил: – Живее».
Понимание, что она идёт в пасть дракону в прямом смысле, заставило хмыкнуть, хотя истерический хохот был бы куда более честной реакцией на страх.
На ум приходили фразы вроде: «Умирать, так с музыкой», «Я вам покажу Кузькину мать», «Беги, Лола, беги» и много другой ерунды. На мысли, дадут ли ей сто грамм за сбитый, Влада всё–таки засмеялась. Взахлёб, с икотой и слезами на глазах.
– Я идиотка. Идиотка. Дура. Ну за что мне это? Почему дома не сиделось? Что я, плохо жила там? Нет. Если жопа просит приключений, надо всыпать ей ремня. А не переться в другой мир его спасать. Без инструкции!
Что угодно, лишь бы унять дрожь в коленях и идти дальше.
Мурлыканье становилось всё громче. Приятное и совсем не страшное. Умиротворяющее. Усыпляющее. Сомнений не оставалось – пара метров и Влада столкнётся нос к носу с самым опасным существом, победить которое практически невозможно.
Девушка решила не давать себе шанса передумать и ускорилась. Отступить в последний момент – самое дурное и недостойное, что можно только придумать. В этом она убеждалась не раз, поэтому давно выработала определённую стратегию. Прыжок в воду. Да, холодно, да, неприятно, зато не стоишь и не дёргаешься или не входишь полчаса, страдая и покрываясь гусиной кожей.
Маленький эффективный приём сработал и на этот раз. Она и не заметила, как вылетела в огромный грот. Он слабо подсвечивался через небольшие отверстия с противоположной стороны, однако дракона видно не было, что настораживало.
Под ногами вместо привычных уже мелких камешков оказались какие–то стекляшки, и Влада направила свет фонаря вниз, чтобы рассмотреть их, потому что испугалась, вдруг это кости.
– Не кости, накопители. Иди сверху, – раздался приказ, который не составило труда расшифровать. «Сверху» – по камням.
Дорожка из драгоценных камней вела в незамеченный ранее проём. Он был невероятно больших размеров, но, пока не обернулась, Влада не могла его увидеть. Тоннель, через который она попала в грот и этот вход для гиганта соседствовали через тонкую стену, не больше полуметра шириной, и находился, по сути, за спиной.
Второй грот был чуть меньше, но уютнее: пол устилали самоцветы, одна из стен была зеркальной, а если присмотреться внимательнее, ледяной, но хорошо отполированной и чуточку усовершенствованной под нужды тщеславного ящера.
Как Влада не старалась не думать об этом, но не сдержалась, фыркнула тихонько: «Тщеславный».
– Драконы – высшие. Мы красивы, умны, сильны и живём вечно. Тщеславие – пустой звук. Наверняка зеркало есть и в вашем доме, однако вряд ли вы считаете себя тщеславной.
– Не считаю. Приношу свои извинения за неверную оценку ситуации, – тут же извинилась девушка, осматриваясь. Говорил с ней явно не дракон, речь была слишком гладкой и человеческой, но почему от его лица?
– Рад, наконец, с вами познакомиться. Я долго ждал возможности, – из тени зала вышел самый красивый мужчина из виденных Владой за свою жизнь. Высокий, мощный, с правильными чертами лица, невероятными глазами и безумной энергетикой настоящего мужчины, сильного, волевого, привыкшего повелевать. Неверное разноцветное из–за камней освещение, не позволяло разглядеть в деталях, понять, какой у него цвет глаз, например, загорелый он или бледный, но это было не важно. Для восхищения и обожествления лучшей кандидатуры и не сыскать.
– Я… я тоже, – она поневоле оробела в его присутствии.
– Гадрик Четвёртый, вы слышали обо мне, – правитель ледяных степей не сомневался и не спрашивал, утверждал.
– Да, – выдохнула Влада. Взять себя в руки, оторвать взгляд от мужчины мечты и включить мозг оказалось непросто, он совершенно однозначно как–то на неё воздействовал, очаровывая, но она приложила все мыслимые и немыслимые усилия. И удалось! – Это Архара? – спросила уже спокойно.
– Нет, это поле чистоты. Вы его не узнали? – Гадрик смотрел с лёгкой насмешкой или пренебрежением, и Влада насторожилась.
– Поле чистоты? Нет, не узнала.
– Но вы его помните, не так ли?
Мужчина подошёл ближе и посмотрел глаза в глаза.
«Серые. Они серые. Красивые», – подумала Влада, но ответила как ни в чём не бывало, – Помню. Было очень холодно, мы шли метров триста по снегу, тоже выл ветер и летал снег, но там было страшно. Здесь тоже страшно, но не так.
Лгать смысла она не видела. Если Гадрик Четвёртый связан с читающим мысли драконом, а судя по всему так и есть, ложь обойдётся дороже правды, да и правда эта уже не является для него тайной.
«Умная человек. Нравится», – прошелестело в голове Влады.
– Как это вы отважились на столь опасное путешествие? – правитель четвёртой страны подал девушке руку и повёл дальше, в следующий грот.
– Ваша подопечная, Талви, поспособствовала, – продолжала рубить правду–матку Влада. Она искоса посмотрела на мужчину и заметила, что тот удивился, видимо, злопамятная особа действовала по своему усмотрению и, возможно, против правил. – Я едва не погибла.
– Погибла? – голос правителя заледенел, и Влада мысленно позлорадствовала, что белобрысой гадине не поздоровится.
– Да. Сперва едва не замёрзла в снегу, – приукрасила немного девушка, – затем, уже будучи на горе, имела неосторожность чихнуть и…
– Лавина?
– Да.
– Ясно.
Влада буквально чувствовала, как ярость нарастает в мужчине, который со спокойной уверенностью вёл её на смерть. По крайней мере, ей казалось, что она отсюда не выйдет.
«Уж не своей ли жизнью мне придётся пожертвовать, чтобы спасти Хэварда? Как–то глупо, да и кого тогда Несса будет пугать десятком детишек? Скорее, этот… Ой, блин! Какая я дура! Прав был Наран, сто тысяч раз прав! Да ведь этот Гадрик—Гадик-Гадюкин, похоже, всю эту кашу и заварил! Афая Гутрун – пешка в его игре. Он придумал способ, как полностью подчинить дракона! Гефестион с Хэвардом передадут силу дракону, а этот, этот… нехороший человек заберёт её всю себе. Виктор ведь говорил, что Архара – страна с ненормальным повелителем, говорил. Не так, но смысл в том! Он хочет править всем миром, пусть это даже будут остатки, главное – отомстить ненавистному Гефестиону, что много лет удерживал пальму первенства в этой игре!»
«Умная человек, молчи, он не надо знать, что знать ты», – прошелестело в голове.
Влада даже удивилась. В голове царил хаос, как дракон разобрал то, что и она–то формулировала не до конца? Но понял, ещё и подсказку дал.
Мурлыканье смолкло.
– А он очень страшный? – прошептала Влада, чуть потянув мужчину за руку, привлекая таким образом внимание и проявляя доверие, которое на самом деле не испытывала.