А сегодня ситуация обрела новые грани.
Во время сражения, оказавшегося ловушкой для спецназа, один из солдат, напичканный военными имплантатами, вдруг упал и стал исступлённо трястись. Если б не сражение, это заметили бы, солдаты приняли бы меры или отступили, но никто не заметил, а сигнал базового имплантата не пришёл ни в локальную, ни в мировую сеть.
Спустя полчаса солдат поднялся и атаковал. Он уничтожил всех и миротворцев и афганских повстанцев. Затем спустился в ближайшее селение и начал орудовать там. При этом в его действиях появилось то, чего раньше за такими существами не было замечено. Он убивал всех, кто не имел имплантатов или протезов. Те, у кого они были, не погибли в бою – они умерли во время трансформации нанитами. Причём эта трансформация - такого не было прежде.
Кадры того как солдат начал уничтожать своих, оказались в сети, их отправил по всем возможным источникам, модульный имплантат одного из погибших солдат.
Он вывел изображение в увеличенном виде и остановил картинку.
Солдат стоял в полный рост. Его подвижная броня исказилась до неузнаваемости. Появились выпуклые острые грани, на видео дальше, видно, как лазерные лучи отклоняются от этих граней, а плазменные заряды разрываются, превращаясь в безобидную вспышку. Урон смогло причинить лишь огнестрельное и тяжёлое рельсовое оружие, имевшееся у нескольких бойцов. К сожалению, этого урона не хватило, поражённый нанитами солдат остался в живых…, впрочем, назвать его живым было сложно. Пустые глаза, сероватая кожа – всё привычно, он, да и весь мир, уже видел такое при поражении большим числом нанитов. Однако шлем брони был изменён, и лицо оказалось открыто и, как и следовало ожидать, лазерный луч прошил его насквозь. Рану немедленно затянуло полуорганической массой, серого цвета. Более того – узлы подвижной брони не использовались для движения, наниты перестроили их для других целей. То есть, солдат шёл, используя органическую часть своего тела. Используя суставы и мышцы. Наниты впервые на его памяти, использовали живые ткани таким образом. Они их вообще впервые использовали. Во всех прочих случаях, поражение нанитами делало плоть лишь бесполезным балластом. Теперь они научились использовать всё, что досталось им вместе с поражённым организмом.
И почему не сработала защита? Прежде считалось невозможным, что такие подразделения могут быть поражены нанитами. Их имплантаты и системы брони были снабжены собственной группой нанитов и двумя системами электрического удара, внутренней и внешней. Внешняя выстреливала вокруг, сжигая структуры нанитов сумевших собраться на броне. Внутренняя сжигала нанитов сумевших пробиться в тело или в броню, сжигала вместе с имплантатами, но человека можно было спасти. Тут же не сработало ничего. Человек превратился в бездумную куклу, бездумных нанитов.
Бездумных ли? Похоже, уже нет.
Он даже передумал уезжать. Но время шло, он позанимался спортом – беговая дорожка, несколько подтягиваний и отжиманий, с полным сканированием медицинских модулей квартиры. Достигнув нужного баланса и тонуса, тренировку остановил. Уставать он не планировал, становиться перегруженным мышцами культуристом тоже, так что не злоупотреблял, поддерживая тот тонус, какой оптимально поддерживал работу его разума. Всё остальное он считал излишним.
Он снова всё обдумал и вновь пришёл к вчерашнему выводу – незачем ждать у моря погоды.
Чем терять время здесь, лучше вернуться в Париж и продолжить работу. Тем более что его дожидается весьма интересный проект, решение по которому он пока что не принял. Предложение так и лежит в почтовой системе парижского дома. И чем больше он вспоминал о нём, тем сильнее хотелось вернуться – это была работа, какой ему заниматься ещё не приходилось. Эта работа оставит его имя в анналах истории. Стать тем модификатором, который улучшил проект терраформирования Венеры – да половина модификаторов Земли, глотку вырвет за такую возможность! К их великому сожалению, предложения поступили только модификаторам второго уровня, в виду сложности и повышенной важности проекта. А таких модификаторов, в мире не так уж и много. И самое интересное в этой работе – все участники проекта, смогут модифицировать решения друг друга! Модель проекта станет интерактивной, они могут работать поодиночке и все сразу, выстраивая модель, в которой очень быстро станет ясно, кто из модификаторов второго уровня, лучший на всей планете. Он хотел участвовать. Но предчувствия пригнали его сюда.
-Какого чёрта? – Проговорил он. – Идёт всё нахер. Я возвращаюсь в Париж!
Конечно, работу можно вести из любой точки планеты, хоть со дна океана, с одного из подводных городов. Но в Париже у него гораздо более качественная медицинская система, лучше ИИ, там привычней обстановка, которая сама по себе настраивает на рабочий лад. Проект такого масштаба, он не станет вести откуда попало. Только из парижской квартиры. Решено!
-Компьютер, загружай базу данных на накопитель и отправь с дроном. Если не доберётся до точки назначения, отправляй второго. Дрон должен лететь на низкой высоте, не более десяти метров от поверхности. Управляй им до точки назначения. Используй зашифрованные каналы связи, контролируй путь следования, перехват полицейскими дронами недопустим.
-Будет сделано. - Ответил компьютер и затих. Впрочем, ненадолго.
Он стоял у двери, когда это случилось.
Он собирался шагнуть вперёд, дверь бы открылась автоматически, но он не сделал этого шага.
На двери появилась панель дополненной реальности. Сообщения шли сплошным потоком.
-Мать твою… - Прошептал он, покрываясь холодным потом.
Тот самый фактор. То, что зацементирует всё остальное и превратит в сокрушающий таран.
Это случилось.
Случится.
Через восемь минут.
Как только вспышка на Солнце достигнет планеты, всё и начнётся.
Небеса рухнут и сломают этот мир - избежать этого уже нельзя.
-Отправляй данные, немедленно! Дрона тоже! – Рявкнул он, бегом двигаясь в дальнюю комнату.
-Дрона отправить невозможно.
-Что? – Он словно врезался в невидимую стену.
-Первая вспышка прошла десять минут назад. Выброс неизвестного излучения. Зафиксировать не удалось, оно накрыло планету и исчезло, прежде чем датчики смогли подвергнуть анализу захваченные частицы. Подробный отчёт о природе вспышки, будет получен от орбитальных анализаторов через два часа сорок минут.
-Через два часа уже некому будет получать эти данные...
-Все накопители повреждены. Кристаллическая решётка подверглась изменению. Запись данных невозможна. Накопители другого типа, отсутствуют.
Он кивнул – да, была мысль, собрать что-то из древнего хлама, в виде дублирующих накопителей, предназначенных на тот случай, если новые накопители выйдут из строя. Но смысл? Тогда казалось, что смысла нет…, однако, всё куда хуже. Изолированная линия отправки данных в точку назначения, собирается на основе тех же кристаллов, что делало её очень быстрой, и перехватить её становилось невозможно. Сам факт отправки зафиксировали бы, сюда приехали бы сотрудники полиции, систему домашнего ИИ стали б разбирать по винтику, нашли бы капсулу и все её дополнительные модификации, пока не имевшие патента. Но сама линия и куда прошла отправка, это осталось бы тайной, да…
-Что с линией?
-Не функционирует.
Он прислонился спиной к стене и замер там, закрыв глаза.
Всё идёт к чёрту. Стремительно и разом. Казалось ведь, всё предусмотрел, мир переживёт Крах и возродится и станет куда стабильнее, куда сильнее, чем сейчас. Он вложил кучу денег и времени, строительство комплекса велось в глубокой тайне и всё пошло прахом…
Впрочем, есть другая возможность исполнить задуманное.
Он тяжело сглотнул, стёр липкий пот страха со своего лба.
-Поднимай капсулу, архивируй данные на максимум, готовь удалённую загрузку.
-Загрузку куда?
-На модульный имплантат.
Он, с трудом двигая ногами, шёл к комнате, где уже слышался тихий шелест расходящихся панелей – капсула поднимается с подземной камеры, созданной тут для её хранения и не только. Эта капсула, эта камера – они должны стать способом пережить Крах. Такая конструкция есть и в Париже. Но в Париже нет места, которому он так и не дал названия. Место, которое так долго строил и на которое возлагал столько надежд сейчас.
Место, в которое ему придётся отправиться лично и не прямо сейчас, лишь через некоторое время. Отправиться придётся ему. Лично. Только это будет уже не совсем он.
-Вы осознаёте последствия?
-Да. Делай что сказано! – Рявкнул он, замирая напротив капсулы. Она заняла собой всю комнату. Крышка разделилась надвое и разъехалась по бокам.
-Как хотите. Но должен предупредить, что повреждения мозга могут стать фатальными.
-Капсула на то и рассчитана. – Он кое-как залез внутрь, выпрямился и расслабился.
-Вы можете утратить большую часть своей памяти. Доступ к данным загруженным в модуль, вы получить не сможете. Я не успею отсканировать и сохранить вашу личную память – моя система не переживёт последствий второй вспышки.
-Я знаю. Её мало что переживёт. Минимум двое суток, вся планета будет парализована, всё выйдет из строя. Двое суток. – В голосе появились горькие нотки. – Всего двое сраных суток, сметут всё, что строилось веками! Блять…, жизнь, всё-таки, боль…
-Вы готовы к записи данных?
Он молчал с минуту, потом сглотнул и хрипло прошептал.
-Начинай.
Мир сжался в комок, а потом вспыхнул всеми цветами радуги. От боли в голове он закричал, но успел услышать шелест манипуляторов, начавших свою работу – капсула старается минимизировать последствия прямой и слишком большой загрузки данных, а так же готовит его ко сну, что продлится долго. В агонии гаснущего разума, он подумал, что может быть, вдруг, кто знает, вдруг? Случится чудо и спустя сутки, всё закончится, катастрофы не случится, а спецслужбы ЕЗК, просканировав вспышки активности в сети, найдут его дом, найдут капсулу, вытащат его на свет и начнут допрашивать, а он не будет понимать, что происходит. Даже не сможет понять, что всё было зря, что не было никакой нужды жертвовать собой ради мира, который вопреки его расчётам и прогнозам, пережил катастрофу и устоял, не дрогнул, а лишь стал сильнее. Это будет страшной насмешкой судьбы – успокаивает только то, что он не сможет этого осознать.