Рус отобрал все подходящие кусочки, подвигал их так и этак. И они сошлись. Получилась висящая на стене черно-белая фотография в рамке. Белое небо и очень приметное кривое дерево, так апокалиптично изогнувшееся на светлом фоне – воздетые в немом страдании ветви, словно руки с растопыренными пальцами. И на Руслана как озарение снизошло – фотография была похожа на те снимки, что делала Даша. Ох, Даша-Даша…
Руслан даже застонал. Этого еще не хватало!.. И в этот момент раздался сигнал телефона.
– Володька, ты, как всегда, вовремя! – обрадовался Руслан. – Сам хотел тебе звонить. Слушай, братишка, я завтра буду по делам рядом с твоим офисом, на Профсоюзной. Может, пообедаем вместе?
– Принято, – охотно согласился Володя.
Спать Руслан ложился в хорошем настроении, предвкушая завтрашнюю встречу с другом. Но едва закрыл глаза, в памяти сразу возникла черно-белая фотография, похожая на ту, в пазле. Потом еще одна, и еще, и еще… И завершающим аккордом – лицо их автора.
Даши…
– Что-то ты непривычно задумчив сегодня, – заметил Володя, сразу после того, как они сделали заказ.
– Да понимаешь… – замялся Рус. – Вспомнилась тут вчера одна девушка. Но это не Оля, не Динька и не Рио-Рита. Черт! – перебил он сам себя. – Звучит так, будто я донжуан какой-то. Даже неловко.
– Что тут неловкого? – пожал плечами Володя. – Жизнь есть жизнь. Я сам, грешным делом, в студенческие годы подсчеты девчонок вел, по психотипам классифицировал… Так расскажешь, что за девушка тебе вспомнилась?
– Да, – кивнул Руслан. Отхлебнул минералки из бокала и стал излагать, как уже привык для Володи – с самого начала: – Я ее, Даша ее зовут, заметил впервые на корпоративной вечеринке. У нас очередная годовщина фирмы была, руководству захотелось сделать нормальные фото, а не как обычно, знаешь, когда на ходу щелкают все подряд «на тапок». Вот и пригласили профессионального фотографа – ее. Она ходила повсюду с фотоаппаратом с таким большущим объективом и снимала. Да так азартно и вдохновенно, что я залюбовался. Всегда приятно смотреть на человека, который настолько увлечен своим делом – причем так светло и улыбчиво, а не серьезно и насупленно. Это подкупало. И сама она была… такая светленькая, в веснушках, волосы легкие и непослушные – выбиваются из хвоста, она их опять закалывает, а они опять не слушаются, прядки вылезают, на глаза ей падают, она их сдувает… В общем, сплошная милота…
Руслан говорил, а Володя, как всегда, слушал очень внимательно, даже почти не двигался. Облокотился на стол, положил подбородок на сцепленные пальцы – и слушал. Руслан не сомневался – друг впитывает и запоминает каждое его слово.
– Ну, подошел я к ней, поболтали. Она мне фотографии свои показала на смартфоне – не те, что, как у нас, на заказ делает, а собственные, авторские. Все черно-белые, атмосферные такие. Выразительные. Я ей сразу сказал, что она очень талантлива, ей приятно было. Потом я номер телефона попросил, она продиктовала. Я позвонил дня через два-три, предложил встретиться. Сходили в Новую Третьяковку на выставку, потом в кафе посидели. Потом я ее к себе пригласил – и она поехала. Я тогда с Ольгой уже разошелся, жил на съемной квартире, пока свой таунхаус отделывал. Утром отвез Дашу на работу, она в каком-то глянцевом журнале фотографом была. Ну и стали с тех пор иногда встречаться. Я был уверен, что у нас с ней просто… – Руслан на мгновение запнулся, не находя подходящего слова.
– Ни к чему не обязывающие отношения, – подсказал Володя.
– Да, именно так, – обрадовался формулировке Рус. – Ну, встречаемся раза три в месяц, разговариваем, с ней всегда интересно было поговорить, и не только об искусстве. Ходим туда-сюда, иногда в постель ложимся. Для меня-то это был всего лишь дружеский секс! И я был уверен, что и для нее тоже.
– Знаешь, братишка, – усмехнулся Володя, – скажу я тебе по секрету, что очень малый процент женщин способен на «просто дружеский секс». Ну, это так, к слову. Извини, что перебил. Продолжай.
– Да, собственно, уже все почти… Я действительно думал, что Даша относится… прости за тавтологию, но относится к нашим отношениям так же, как и я. Приятное общение, и ничего больше. Сколько раз у меня так было с другими женщинами… Но с Дашей все вышло иначе. Повстречались мы так около года, может, немного больше. И вдруг она ни с того ни с сего призналась мне в любви. Сказала, что хочет провести со мной всю жизнь, что я тот единственный человек, которого она всегда ждала и искала, что я изменил весь ее мир… Ну и прочее в том же духе. А я… я, признаться, совершенно опешил тогда. Не ожидал совершенно… Ну и ляпнул что-то в духе: «Дашка, ну ты что, серьезно?» Надеялся, она поймет и мы сможем если не обратить все в шутку, то хотя бы как-то сгладить неловкость, разрядить атмосферу. А она заплакала и убежала. И…
У него вдруг пересохло в горле. Он допил минералку в своем стакане, но этого оказалось мало и пришлось снова подзывать официанта, чтобы принес еще воды.
– Догонять я ее не стал, – продолжал Руслан, кое-как утолив наконец жажду. – И звонить не стал. Думал, нужно дать ей время. Пусть успокоится, разложит все по полочкам, разберется сама с собой и сделает выводы. Она и сделала… Прислала мне фотографию, черно-белую, как всегда у нее. На снимке тоненькое молодое деревце, сломанное ураганом или, может, молнией. Признаюсь, меня это взбесило тогда. Ну что за детский сад! Книжный какой-то жест, инфантильный. Не современная девчонка, а институтка какая-то. Потом я понял, что разозлился на нее так сильно потому, что злился на себя. Давно ведь мог понять, что для нее я не «дружеский секс», а нечто большее. Она ведь из таких девушек, которые созданы для прочных и длительных отношений. Но я-то для них на тот момент создан не был! Только что развод пережил, года не прошло. Ну не мог я ей этого дать! И обнадеживать не хотел. Вот и старался ничего не замечать. Хотя ясно же было… С тех пор я сразу стал с дамами выставлять жесткие рамки, прям проговаривал каждый раз: «Без обязательств, без перспектив, без детей». Пока не появилась Динька… Извини, я так сумбурно излагаю…
– Ничего, все понятно, – заверил Володя.
Руслан помолчал, поглядел в окно. Пасмурно, наверняка соберется дождь. Да и похолодало в последние дни… Впрочем, чему тут удивляться? Август. Не успеешь оглянуться, как наступит осень.
– Я почему вдруг вспомнил о Даше… – вновь начал он после паузы. – Помнишь, рассказывал тебе о пазле, который мне на день рождения подарили? Где мальчик, похожий на тебя в детстве?
– И старик в очках, как у твоего отца, – кивнул Володя. – Помню, конечно.
– Так вот, там еще фотография на стене собралась… Черно-белая. Она мне и напомнила. И так паршиво на душе сразу стало… В общем, я хочу ее найти. Дашу.
– Что ж, успехов тебе, – пожелал Володя. – И не только в поисках. Расскажешь потом?
– А как же иначе, – усмехнулся Руслан. – Обязательно. Будем еще что-то заказывать или сейчас разбежимся?
Найти Дашу в интернете оказалось на удивление несложно. Первый же запрос в поисковой строке выдал ссылку «Дарья Зарянская и ее черно-белый мир». Ссылка вела не на страницу в соцсети, а анонсировала фотовыставку в креативном арт-пространстве, разместившемся в бывшем заводском здании. И повезло, информация оказалась свежей, а не годичной давности, как это нередко случается, – выставка еще действовала. На странице анонса даже была фотография автора – судя по ней, Даша почти не изменилась с тех пор, как они…
Из интереса Руслан пощелкал и по другим ссылкам о Даше и попал на еще один анонс в соцсети. Некая блогерша, судя по немалому числу подписчиков, довольно популярная, писала, что в четверг собирается посетить выставку Дарьи Зарянской и взять у фотохудожницы интервью. Это значило, что в четверг Даша обязательно будет присутствовать на своей выставке. Что ж, надо попробовать ее застать. Тем более что на четверг, на вторую половину дня, у Руслана нет никаких важных планов.
В этом не так давно открывшемся (не так давно – по меркам пятидесятилетнего человека, конечно!) и, судя по всему, весьма популярном, особенно у молодежи, месте Рус еще никогда не был. А оказавшись, удивился и масштабам, и количеству посетителей в будний день. Выставка работ Даши тут была далеко не единственной, даже наоборот – почти затерялась среди других экспозиций фотографий, картин, скульптур, хенд-мейда и прочих инсталляций. Руслану пришлось некоторое время побродить по корпусам, лестницам и переходам, прежде чем отыскался нужный зал.
Он невольно отметил, что место для демонстрации произведений искусства тут весьма удачное – многочисленные огромные окна, обширное помещение, точно гигантский аквариум, в котором вместо воды воздух и свет, а вместо рыб – фигурки людей, кажущиеся в таком просторе маленькими и незначительными.
Дашу нигде не было видно, и он решил пока посмотреть ее работы.
В отличие от музыки, к фотографии Руслан был почти равнодушен. Да, он понимал, что фотографии фотографиям рознь – есть чисто утилитарные снимки, щелкнутые на память, а есть настоящее искусство. И когда попадались на глаза работы настоящих мастеров, он иногда рассматривал их, отмечал, что сделано хорошо и производит впечатление, вызывает ту или иную эмоцию – сопереживание, печаль или, напротив, радость. Но и только. Сам он работ фотохудожников никогда не искал и, наверное, если бы спросили, даже не смог бы назвать ни одного имени, ну, кроме, может, Родченко, Евгения Халдея или Прокудина-Горского.
Впрочем, представленные здесь фотографии ему понравились. Возможно, сама Даша и не изменилась внешне за те годы, что они не виделись, но профессионализм ее явно вырос. У каждого снимка была точно своя душа – будь то портрет очень старой женщины с пронзительно-мудрым взглядом, городской пейзаж, на котором бок о бок соседствовали современный многоэтажный дом и покосившаяся бревенчатая избушка с наличниками на окнах, или натюрморт с увядшим и осыпавшимся букетом. Около некоторых фото так и тянуло постоять подольше, внимательно рассмотреть и прислушаться к собственным ощущениям. Вот, например, на переднем плане за стеной высокой травы сидит, скособочившись, игрушечный мишка. А позади, чуть в расфокусе, растерянно замерла девочка. Скорее всего, именно этого мишку она и потеряла, и не видит теперь – мешает высокая трава. Да и выражение игрушечной мордочки выглядит озабоченным и встревоженным: «Найдут меня или нет?» Словно мишка живой. Словно понимает, что может остаться здесь навсегда, всеми забытый, и его будут поливать дожди и засыпать снегопады – до тех пор, пока он не истлеет… А девочка будет плакать, не найдя своего любимца, и ей купят нового, а она скажет: «Не хочу такого, мой мишка был лучше!» А возможно, все будет наоборот и закончится счастливо. Через несколько секунд девочка обойдет эти травяные лохматые заросли и воскликнет: «Вот же он!» И засмеется, и обрадуется, и прижмет мишку к себе, и побежит к маме, по пути отчитывая любимца: «Вот ты какой непослушный, чуть не потерялся! Я ж тебе говорила: далеко от меня не убегать!»