ого парня было «сам». Он все норовил сделать самостоятельно, рано научился держать ложку и все такое, не любил, когда его брали на руки, предпочитал идти, а лучше бежать собственными ногами, тогда и туда, куда считал нужным. Переубедить его было крайне сложно, у мамы и бабушки это еще иногда получалось, у Руслана же – почти никогда. Врач-педиатр советовала отдать мальчика на какие-то активные занятия, чтобы «использовать его энергию в мирных целях». После этих слов Оля тут же записала сына в бассейн, а Руслан несколько часов взрывал интернет, пока не нашел подходящую студию бальных танцев, куда принимали с трех лет. Тоска по танцевальному прошлому так и не отпускала его, и он решил хоть так к нему прикоснуться – хотя бы через сына. Рус мечтал, что Егор сумеет продвинуться гораздо дальше на том пути, который в свое время не удалось пройти ему. Тем более что новые времена открыли столько новых возможностей: международные конкурсы, поездки по всему миру… Но мечтам не суждено было сбыться – Егора танцы вообще не привлекли. На второе занятие он уже пошел со скандалом, а на третье просто отказался идти. При этом в бассейн ходил с удовольствием да и в детский сад тоже, как ни странно, довольно охотно.
Вскоре после того как Егор пошел в детский сад, Оля вновь забеременела. Как и в прошлый раз с сыном, вышло это случайно – ребенка они не планировали, но и никаких сомнений в том, должен ли малыш появиться на свет, не было. Тем более что семью Левашовых вскоре ждали и другие радостные перемены: в Москве начали сносить пятиэтажки, и дом Оли попал под программу реновации одним из первых в районе. Так что Мышка родилась как раз вовремя, – чтобы успеть обеспечить своей семье трехкомнатную квартиру на Волгоградке. Каждый из ребят обзавелся собственной комнатой. У Егора сбылась давняя мечта: спортивный уголок, с которого он был готов вообще никогда не слезать. Марина Михайловна тоже получила квартиру неподалеку и по-прежнему очень помогала с детьми.
Дочка Маша, с первых же месяцев жизни получившая домашнее прозвище Мышка, не переставала удивлять Руслана. Казалось бы, ребенок тех же родителей, что и Егор, растет в тех же условиях, ну, разве что квартира другая, попросторнее. По идее, дети должны быть похожи, но даже внешнего сходства особого нет, а по характеру так и вовсе полные противоположности. Егор – категоричный, упрямый, замкнутый, себе на уме, никогда не поймешь, что у него там, внутри, происходит и что он себе думает. А Мыша как открытая книга – вся тут. Что думает, то и говорит, все эмоции наружу. Жизнерадостная, непосредственная, такая трогательная, такая умильная кроха… С ней всегда можно было договориться (не то что с ее братцем), отвлечь от неприятного, развеселить, переключить на что-то. Только вроде соберется заплакать, но покажешь ей что-нибудь или пошутишь – и вот она уже заливается смехом, как хрустальный колокольчик. Неудивительно, что Руслан в ней души не чаял, и Мышка отвечала ему такой же любовью. «Ну, Маша у вас – настоящая папина дочка», – улыбались знакомые. И предполагали: «А Егор, наверное, мамин, да?» Но тут они ошибались: Егор не был ни маминым, ни чьим-то еще. Он всегда с малолетства был сам по себе.
С сыном Руслану всегда было нелегко – зато с дочкой он отдыхал душой. Простил Мышке даже то, что она тоже не заинтересовалась бальными танцами, походила на несколько занятий и бросила. Так у нее было со многими кружками, да и не только кружками, вообще занятиями – увлекалась и быстро разочаровывалась. Неизменной оставалась только любовь к разным поделкам. Ей всегда нравилось что-то лепить из пластилина, клеить куклам домики из картона, шить им одежду, вышивать. Все вокруг это только одобряли – развитие мелкой моторики с раннего возраста, как известно, помогает в развитии и умственных способностей.
Несмотря на помощь бабушки, первое время молодым родителям было, конечно, трудновато – и физически, и финансово. Руслан не упускал ни одной возможности подхалтурить – кому комп собрать, кого от вируса вылечить, кому прогу поставить. Оля тоже была очень занята, она только официально работала в трех местах, а помимо этого еще и практиковала частным образом, участвовала в семинарах и симпозиумах, постоянно повышала квалификацию. Но потом понемногу все вроде бы стало налаживаться. Дети подрастали, пошли в школу, с ними стало попроще. Со школой им повезло – рядом была очень приличная, и их новый дом оказался к ней приписан. Руслан нашел работу в солидной фирме с хорошей зарплатой, и ему уже не нужны были постоянные «халтурки». Оля тоже «вышла на новый уровень», стала востребованным профессионалом, и хотя занята была по-прежнему, но зарабатывала теперь гораздо больше.
Дети подрастали на удивление быстро. Говорят, так происходит только с чужими детьми – ничего подобного! Собственные отпрыски тоже становятся старше гораздо быстрее, чем хочется родителям. Это только в первые годы, а точнее даже месяцы, молодые мамы и папы по неопытности торопят: скорей бы уж начал сидеть, ходить, говорить… Но оглянуться не успеешь, как ребенок уже ходит и лезет всюду, куда не надо, и говорит – да так, что не заткнешь, не замолкая ни на секунду… А дальше понеслось: только что был детский сад – бац, уже школа. Вроде недавно в первый класс пошел – а через год уже выпускной…
Со временем Ольга устала от слишком насыщенного образа жизни и решила немного сбавить обороты. К тому моменту она уже работала в хорошей клинике, вела там приемы несколько раз в неделю. Частную практику тоже продолжала вести, но свободного времени у нее теперь стало гораздо больше. Просто раньше она работала на имя, а теперь имя работало на нее – попасть на прием к Левашовой стало престижно. Так что финансовые трудности в их семье давно уже были позади, и они смогли позволить себе другой образ жизни – тратить деньги на развлечения, путешествия, отдых.
Оглядываясь назад, Руслан понял, что проблемы в их семье начались со вступлением Егора в подростковый возраст. Не то чтобы он обвинял в этом одного только сына… Нет, наверное, они все были хороши.
В то время между отцом и сыном точно черная кошка пробежала, они ссорились по любому поводу. Однажды Егор потребовал, чтобы ему дали письменное разрешение набить татуировку на предплечье – без согласия родителей в его возрасте это, к счастью, было невозможно. Руслан, разумеется, наотрез отказал, не принимая во внимание никакие заявления сына, что его тело принадлежит только ему и только он вправе решать, что с собой делать. В тот день у Руса и без того было полно забот, он только отмахнулся – после чего сын неделю с ним не разговаривал.
В другой раз Егор захотел покрасить волосы, а Руслан посмеялся над этим: «Ты что, девчонка? Или клоун?» – парень на другой же день явился с новой прической: две трети головы выбрито налысо, а с макушки на глаза свисает длинная разноцветная прядь нескольких оттенков, от розового до зеленого.
– Выглядишь по-идиотски, – не стал скрывать Руслан.
– Сам ты идиот, – ответило любящее чадо. И очень удивилось, когда отец отобрал у него после этого мобильный телефон.
Самым странным было то, что Оля почему-то встала на сторону Егора.
– Ты был с ним груб, – сказала она перед сном.
– Это я был груб? – изумился Руслан. – Да я бы никогда в жизни не посмел назвать свою мать идиоткой. И ты Марину Михайловну, кстати, тоже.
– Мне мама никогда в жизни не давала для этого повода, – неожиданно ответила Ольга.
– Очень мило! – взвился он. – А я, получается, дал?!
После этого случая он долго не разговаривал ни с сыном, ни с женой…
Но чаще всего они ссорились, когда речь заходила о будущем. Егор был неглупым парнем, но в школу ходил неохотно и учиться не любил, из всех уроков ему нравилась только физкультура, остальное было скучно. И все попытки обсудить с ним выбор профессии или хотя бы вуза для поступления оканчивались неудачей.
– Да не знаю я! – огрызался Егор. – Не решил пока. Чего ты ко мне пристал, это ведь не завтра будет.
– Не завтра, – кивал Руслан. – Но скоро. Гораздо скорее, чем ты думаешь, время пролетит быстро. А сейчас поступить в хороший вуз гораздо труднее, чем было тогда, когда учились мы с мамой. Сейчас абитуриентов много, конкурс во все приличные университеты большой. Нужен высокий балл по ЕГЭ, победы в олимпиадах и все такое. А у тебя все победы только на спортивных соревнованиях. Или ты планируешь в физкультурный поступать?
– Я же сказал, что еще не решил!
– А я сказал, что чем раньше этим озаботишься, тем лучше! – начинал закипать Руслан. – Может, ты уже и опоздал…
– Ну, опоздал, и хрен с ним! – огрызался Егор.
– И правда, оставь ты его в покое! – вступалась за сына Ольга. – Ему пока всего четырнадцать, успеет профессию выбрать.
Но время показало, что прав-то был именно Руслан. Школа у Егора уже была позади, а со своим местом в жизни парень так и не определился.
Даже Мышка, уж на что лапочка, – и та стала тогда подливать масла в огонь. Она ведь тоже взрослела, начала вдруг стесняться брата, требовала, чтобы он не заходил без стука в ее комнату, жаловалась, что музыка, которую он слушает, и звук видеоигр мешают ей заниматься. Егор в ответ придирался к тому, что она слишком долго занимает ванную и лепит по всей квартире какие-то дурацкие девчачьи наклейки. Дети ссорились, Мышка обижалась и плакала, Руслан вступался за нее и снова начинал собачиться с сыном… Да и с Олей тоже стал ссориться все чаще и чаще, но долго уговаривал себя, что это просто так, временно, и скоро пройдет. Однако не прошло, а, как это порой бывает, накопилось и взорвалось. И причиной стала эта самая квартира в таунхаусе, где сейчас и жил Руслан.
Тогда покупка этого жилья показалась ему отличной идеей, которая решит если не все проблемы, то, по крайней мере, многие. Что ни говори, а трехкомнатная, к тому же не слишком большая квартира на четверых – это явно мало, да и кухня у них маловата, десять метров всего. Дети росли, не за горами тот час, когда оба захотят создать собственные семьи. Руслана эта мысль только радовала. Он с детства мечтал о «настоящей» семье, большой и дружной, такой, как была у его друга детства Володи Вележева. Сначала Рус думал о загородном доме, достаточно просторном, со многими комнатами и несколькими ванными – чтобы можно было всем жить свободно, не толкаясь боками. Вот там они заживут отлично. У них с Олей появятся свои кабинеты – отдельно от спальни, и там хватит места и для обоих компьютеров, и для Олиных книг по специальности. Дети смогут заниматься своими делами, не мешая друг другу. А в придачу к этому всему идут еще и свежий воздух, природа, камин, мангал, лужайка какая-нибудь для игр. Можно будет и собаку завести, Мышка давно просит, и Егор хочет, но он хочет только большую, волкодава, мастифа или ньюфа, а Оля считает, что большой собаке в городской квартире не место… В общем, Руслан всерьез обдумывал идею переезда за город, тем более что и основания для этого появились – он занялся продажей своей старой квартиры. После того как Оля, еще до рождения Машки, принципиально отказалась там поселиться, Рус квартирой так и не занялся: некогда было, да и смысла не видели, думали, что дом вот-вот снесут, как произошло с домом Оли. Так что Руслан пока просто сдавал свою квартиру кузену одной из коллег, ярославцу, для которого невысокая цена была гораздо важнее, чем со