Словно тебе грабят выдирая из головы светлые пряди волос. Тем более и сам процесс болезненный — машинка ручная, ржавая, затупившаяся от долго использования.
И обрили неровно, кое–где торчали клочки волос. Видимо тюремщика это не устроила и пацанов уже стали перебривать безопасными, но тоже под тупившимися бритвами.
Ну и конечно же не могли не порезать, до крови. Плюс еще разбередили только набитую здоровенную шишку на затылке. Но после избиения плетками, это уже казалось мелочью. Так вот начинался ад.
Впрочем, все процедуры — стандартные для любой тюрьмы, во всяком случае нацисткой.
Девушки, должны даже быть благодарны, что их не обрили наголо и обскобли лоно Венеры.
В заключение сняли отпечатки пальцев как с ладоней рук, так и ступней ног. Сфотографировали в профиль, в анфас, в полный рост спереди и сзади, сделали несколько измерений антропометрических данных.
Бегло молоденькие девчонки в халатах переписали приметы.
Затем еще раз окатили из шланга холодной водой и выдали с прожарки прежнюю одежду — наверное не нашлось казенной.
Все эти процедуры буквально раздавливали психику и подавляли волю.
Они говорили, что ты не человек, а просто винтик в репрессивной машине.
После чего отвели обратно в камеру — там дали поесть…
Пайка очень скудная, баланда и на день четыреста грамм хлеба.
Да еще это надо отработать…
Работа нудная и какая–то глупая… Их выстроили во дворе цепочкой и заставили перекладывать с места на место кирпичи. В чем её смысл…
Полдня перекладывать кирпичи в одно место дворика, а потом следующую половину дня обратно.
Олег и остальные не понимали в этом смысла. Галина высказала мысль:
— Может еще фрицы не сообразили как использовать нас как рабочую силу и просто хотят занять работой?
Олег логично заметил:
— Но другие почему–то занят, в цехах или роют канавы. Только мы как Сизиф. Это страннее всего.
Кроме того, чудесные сны исчезли и это вызывало чувство досады.
Хочется развеяться от этого кошмара. Тем более реальность совсем не радовала.
Фрицы сообщили по радио о взятии Керчи разгроме советского десанта, пленении более двухсот двадцати тысяч советских солдат.
Конечно это могло оказаться и враньем, но что–то подсказывало Олегу, что немалая доля правды в этом имеется. Во всяком случае пленных и в самом деле гнали очень много, а полуострову разошлись жуткие слухи.
Еще хуже стало когда сообщили и о поражении советских войск под Харьковом. Это уже и в самом деле серьезно. Выходило, что немцы получают шанс на реальные перелом войны в свою пользу. А это…
Олег стоя в цепочке с Галиной и Ангелиной перебрасывая кирпич к за кирпичом (тяжелая работа для голодных людей), спросил девчат:
— Так вы думаете… Наши переломят им хребет?
Ангелина ответила сразу:
— Конечно! Но не раньше пока ударят морозы!
Галина согласно кивнула:
— Так оно и будет! Фриц в мороз не воин… Но до холодов еще нужно дожить!
Олег логично заметил:
— Многое будет зависеть от действий наших союзников. Вести войну со всем потенциалом Европы очень тяжело!
Ангелина безнадежно тряхнул начавшей отрастать огненно–рыжей шевелюрой:
— Тяжело — это точно! Но надежды на США и Британию слабы!
Олег усомнился:
— Это еще почему? Америка экономический гигант!
Ангелина логично заметила:
— Янки не имеют опыта серьезной войны на море. Они просядут с Японией и побояться сунуться в Восточное полушарие. Англичанам наоборот не с руки масштабная битва на суше. Так, что их могут вытеснить с Африки. Вот тогда у нас вообще ни на кого не придется рассчитывать как на самих себя!
Олег заметил:
— Тогда нужно будет драться! И не так как сейчас, а намного лучше!
Ангелина предложила:
— Так что может, сбежим?
Олег еле слышно шепнул:
— Дверь открыть реально — я изготовил отмычку. А далее…
Галина заметила:
— Тюрьма очень старая, мы можем даже проникнуть по коридорам в погреб с припасами. А там наверняка найдется и черный ход.
Ангелина покачала головой:
— Обученные волки и особая часть СС, все еще пасет нас. Если бы они ушил, то появляется шанс…
Олег в досаде отметил:
— Вот всегда так, зависим исключительно, от чужой воли. Вот завтра уже первый день лета, а так мы тут и…
Ангелина уверено заявила:
— Если таких чудных снов не будет, то СС, скоро к нам потеряет интерес.
ГЛАВА? 6
Как зародилось во вселенной зло?
Создатель верно тут и сам не помнит…
Возможно, что и вечное оно, Не гаснет словно пламя преисподней!
Не первым знайте, согрешил Адам, Не первой совратилась плоть Ева…
Алкашь что тянет из горда «Агдам», Пацан, что курит «план» на перемене…
Все кто познал, что есть такое зло-Привык без страха нарушать законы…
И для кого обуза лишь добро, Кто хочет для себя лишь бить поклоны!
Еще с пеленок хочется урвать, Еще младенцем тянет так нагадить…
За что клянет ребенка злая мать, Куда уходят в брани жесткой рати?
Один лишь вишню в саде летнем спер, Другой купцов с безменом убивает…
Кому сечет башку кривой топор, Кого палач на колесо бросает.
Ворует плюнув в совесть казнокрад, А кто у попрошайки снес медяшки…
Иной одной полушке даже рад, Другим утеха женские кудряшки.
Да многолико, многогранно зло, В любом оттенке чудны его лики.
А тяга все равно в душе добро, Хоть мир вокруг, увы, ужасно дикий!
Вдова рыдает, сирота пищит — Наш мир на сковородку ада тянет…
Неужто, сердце Бога монолит, А людям нету места в Божьем рае?
Ответ найдешь ты лишь в себе самом, Когда сумеешь в мыслях срезать злобу…
Когда на подлость ты воздашь добром, И перестанешь набивать утробу!
Корсак прервал «трансляцию» и переключил «кино» на заседание ГКО.
Сталин выговаривал весьма жестко:
— У нас тут было 1750 тысяч солдат, 2,3 тысяч танков, 16,5 тысяч орудий, правда самолетов недостаточно всего 758 машин в стою и готовых к бою. И провалили, не удержали фронт! Этого Лизюкова следует отдать под трибунал!
Василевский заступился за командующего армией, и стал проводить контраргументы председателю ГКО. Тот немного успокоился и потребовал доложить обстановку в Египте.
— Как там наши союзнички? — Ехидно осведомился Верховный.
Василевский глава генштаба сообщил:
— Александрия и Каир уже взяты, войска Роммеля подходят к Суэтскому каналу. Насколько можно судить объективно англичане несмотря на использование значительных сил войну в древнейшей державе проиграли. А далее полагаю их ждет выщемление из Средиземного моря.
Сталину стало любопытно:
— Предполагаешь штурм Гибралтара?
Василевский тихим голосом заметил:
— А это было бы логично. Даже очень ожидаемо в данной ситуации.
Сталин уточнил позицию:
— Это будет зависеть от Франко. Ему англичане заплатили большие суммы золотом, чтобы генералиссимус сидел тихо. — Верховный поднял вверх указательный палец. — Но чем сильнее их бьют, тем выше шанс, что Франко нарушит нейтралитет, или хотя бы просто пропустит немецкие войска, рассчитывая, что Британия не рискнет в момент поражений объявлять ему войну.
Маршал Шапочников скептически заметил:
— Немцы много сил перебросили из Франции в Африку. Пока им атаковать Гибралтар нечем. Разве, что сформировав резервы… У нас есть данные что фрицы уже призывают в солдаты сопляков с двадцать пятого года рождения. А число различных иностранных хиви в частях стремительно увеличивается. Это говорит, что фрицам приходится подскребать резервы. А значит дает нам шанс решительного перелома. — Шапочников без лишнего пафоса добавил. — Если мы устоим до зимы.
Сталин хмуро ответил:
— Оптимист Шапошников. — Верховный поднял лист бумаги и особенно подчеркнул. — Если Япония не вступит в войну, то мы возможно и смогли сформировать к зиме резервы, но… Наши генералы ишаки, сдувают сражения, и так расходуют свои ресурсы, что скоро у нас и призывников не хватит. Приходится ставить к станками подростков и женщин. Мало того уже действующей армии более полумиллиона представительниц слабого пола. — Сталин вышел из–за стола и сделал несколько шагов по комнате. Он еще не выговорился. — Наши женщины служат в боевых частях, летчицы, снайперши, ну ладно еще санитарки, но… Когда такое было. Если Япония вступит войну, то у нас не хватит сил для проведения крупных наступательных акций зимой.
Придется в лучшем случае наносить контрудары и пощипывать противника. А если США и вовсе выйдут из войны, что вполне реально, так Рузвельт перенес под окончательного захвата Гавайского архипелага тяжелый инсульт и фактически перестал контролировать власть, то Британия может выйти из игры.
Вот тогда подумайте с чем столкнемся мы… Надо быть реалистами, в войне с коалицией, даже если наши тупейшие генералы научатся воевать, мы элементарно сгинем от истощения.
Берия поспешил подбодрить вождя:
— У нас еще есть резервы, например Средняя Азия, где полно еще полностью или частично безработной молодежи. Выпуск вооружений растет, формируются новые дивизии… Мы устоим товарищ Сталин. А что касается войны с Японией, то в этом году опасность может и миновать, а к следующему после зимней трепки самураи и не посмеют сунуться!
Сталин снова обратился к вечному советнику:
— А что скажет Жуков?
Георгий Константинович заявил:
— Надо измотать немцев и перебить хребет. А Японию сдерживать активной обороной и дипломатией. Если последнее не сработает, то постараемся обойтись минимумом сил. Возможно, тогда у нас и хватит резервов.
Сталин свел вместе брови и проревел:
— А у меня уже готовится один жестокий приказ. В ближайшее время, до конца июля он будет обнародован. Я вам не дам вот пятиться и продавать Родину.
Жуков пообещал:
— Оставим враг, чего бы это нам не стоило!