Олег представил, как самолет, на котором величайший и жесточайших из завоевателей летит над родной, советской Землей Крыма взрывается, от пущенной из замаскированного в чаще схрона ракеты: земля–воздух!
И только усики после этого слово тополиный пух спускаются с небес.
Фашисты же получат по рогам!
Так вот куда, сообразил Олег, нас словно стадо баранов гнали! Так.
А что дальше господа?
Пока их так выводили в рабскую стройку толстяк–профессор и его команда из двух куда более возрастных, но очень свежих на вид дам занималась изучением видеозаписей. Четвертым оказался невысокого роста, загорелый человек в большущих, закрывающий половину лица очках.
Тем не менее генеральские эполеты бригаденфюрера (Генерал–майор по армейскому переводу!), говорят важная шишка.
Вот она, сейчас просматривая видео, особое внимание обратил на видения мальчишки в ходе африканской компании:
— Почему он сражается в рядах батальона мальчиков–арийцев если нас так ненавидит?
Профессор показал часть видеозаписи:
— Вот он победил на соревнованиях и хотел показать, что русские тоже умеют драться!
Шелленберг(да это было именно он!) хмуро заметил:
— И это ему удалось… Что же воплощение светлой мечты!
Профессор–толстяк заметил еще:
— Тут кое–какие виды советского оружия из далекого, вернее из недалекого советского будущего вызвали интерес…
Шелленберг щелкнул пальцами, девушка подала ему морковного сока. И один из величайших шпионов всех времен и народов заметил:
— Танк ИС‑2, имеет на вооружении пушку калибра в 122‑миллиметра.
Это впечатляет… — Глава СД рыкнул. — И русских в самом деле есть и такая пушка!
Профессор логично заметил:
— Это фантазии неясного происхождения…. Чтобы русские добрались до Восточной Пруссии? Да в эту сказку никто не поверит!
Шелленберг зло ответил:
— И в сказку, что они смогут устоять под Москвой, тоже никто не верил! — И шпион–генерал хихикнул. — Даже сейчас, я в подобное не верю!
Профессор так обратил внимание:
— Вот с нашей стороны участвовал танк «Королевский тигр».
Технических подробностей не видно, но его башня выглядит довольно оригинально…
Шелленберг как молодой генерал с разносторонним образованием отметил:
— Да я обратил внимание — башня сужается ко лбу и, к корме имея, таким образом, двойной наклон, что позволяет при стрельбе с боку давать колоссальный рикошет. Плюс еще и лобовую броню из–за меньшей площади можно делать потолще…
Профессор дополнил генерала:
— И плюс еще нет тупикового рикошета в нижнюю часть корпуса. По своей конструкции почти идеальный танк!
Шелленберг не согласился:
— Нет… Не идеальный — высокий, тяжелый, слабоват двигатель!
Профессор–доктор поспешил поправить выражение:
— Я имел в виду простота форм наклона брони и технологичность. А так машину, безусловно, следовало бы сделать полегче и ниже!
Шелленберг холодно заявил:
— Ну, это уже вопрос к специалист по танкостроению. Я не буду давать категорических советов, но… Безусловно следовало бы предпринять шаги по снижению высоты танков.
Профессор–доктор заметил:
— Да и «Ягдпантера» выглядит грозно. Машина неплохо защищена, и с убойной мощью оружия…
Шелленберг перебил оратора:
— Более интересные те вооружения, что девчата применили в далеком будущем. Вот это главное. Если бы их удалось воспроизвести, то от видений получилась… — Тут главный шпион запнулся и профессор поспешил ему подсказать.
— Практическая польза, мой генерал!
Шелленберг попросил еще раз прогнать видеозапись. Особенно часто ему хотелось смотреть, когда босые ноги девчат показывают крупным планом. Определенный интерес вызвали и обитающие на зоне мутанты.
Все это выглядело и красиво и стремительно.
Шелленберг с улыбкой, которую почти скрывали черные очки, заметил:
— У них скорость нечеловеческая… Если учесть, наши разработки по созданию людей арийского будущего, то… Это можно использовать…
Генерал СД замолчал.
Профессор зевнув, вяло заметил:
— Еще реально, взять и усыплять войска противника. Но это действует не всегда. Мы даже не уловили закономерности воздействия подобного оружия. И где его откопали?
Шелленберг неохотно ответил:
— Это в общем большой секрет… Но так и быть скажу. — Понизив голос — коронный шпик ответил. — В Антарктиде!
Толстяк–профессор энергично кивнул в знак подтверждения:
— Я сразу же понял — совсем не наша техника!
Шелленберг встал и тут же сел, зло заметив:
— Лишь инопланетяне могут так учудить. Это ведь даже не машина времени, а что–то непонятное… Хотя интересное, сулящее прибыли и отдачу!
Профессор вяло заметил:
— Пока ничего особого мы не вычислили. Может все видения ничего и не имеют к реальности? Лишь фантазии — детские и женские!
Шелленберг и тут нашел, чем возразить:
— Я бы так не сказал! Один танк «Тигр» чего стоит! Откуда они, пленники могут знать об данном танке. Его только разрабатывают!
Профессор тоже очень даже логично заметил:
— Тигр это название громкое и крутое! Может быть, они на подсознательном уровне это видят. А «Королевский тигр»?
Шелленберг перебил доктора:
— Это пустой разговор. Лучше продолжайте эксперименты. И узнайте почему видения иногда есть и иногда их нет…
Тут генерала удивило:
— А что только четыре видело все чудеса в решете?
Профессор отрицательно мотнул головой:
— Нет еще и, пятого могу показать! Но это коротенькое!
Большой экран, вернее цветная трехмерная голограмма снова засветилась. Тут уже посмотреть тоже. Шелленберг вычурно выругался.
Вот так порой бывает на свете. Вот как в этом видении.
Советская артиллерия орудия крупных калибров извергают тонны — тысячи тонн тяжелого металла и взрывчатки. Сотни самолетов включая и поставленные под ленд–лиз Б-17, с ревом мчаться на штурм.
Истребители похожи на соколов, а бомбардировщики словно альбатросы — движутся стройными стаями. Почти не разрывая между собой расстояния.
Косяк линейка за линейкой….
А прямо под ними лежит… Берлин. И на него сыплются бомбы, и маленькие, но зато в большом количестве — сотни из одной машины, и наоборот крупные до пяти тонн весом и полужидкой особенно мощной взрывчаткой внутри своего чрева.
Бомбы, они издалека кажутся совсем нестрашными, но зато внизу вспыхивает зарница пожаров. Целые высотные здания разом обрушиваются от повреждений. Громадные глыбы из бункеров взлетают на воздух. Вот даже 150‑миллиметровая гаубица крутиться в торнадо, поднятое, разрывом детонирующей бомбы.
Гордо выставленные флажки со свастикой, уже тоже охвачены огнем, и обрывки с черным пауком, на белом кружочке высоко взметаются в воздух.
Они уносятся на многие километры ввысь.
А канонада до разрывов снарядов, пересекает бомбовую. Тут в ход идут даже тяжелые осадные орудия калибра 600‑миллиметров, выбрасывающие снаряды весом более тонны. И от этого содрогается земля и поднимается на многие километры ржавая, противная выедающая ноздри пыль.
А когда уже рвутся зажигательные фугасы… Это воистину вторжение из ада. Гадес взорвался и, миллионы демонов вырвались на свободу, пожирая Столицу некогда претендующей на мировое господство империи.
Падение и еще более страшный взлет обвалившихся стен. Пожары, что своими рыжими и фиолетовыми языками лижут, мертвеющее, от копоти как кожа мертвеца небо. И вместе с тем бледнее мела спектр пересекается, с багровым, зловещим как дыхании, богини зла Кали, оттенком разрушения. И на землю снова валяться, добавляя хаоса и крови снаряды. А вот и пресловутая имперская канцелярия. Пятитонная бомба попала прямо в здание, откуда пауки–кровососы пытались окутать, сетью аннигиляции и рабства весь мир. Как они теперь выглядят жалко и трясутся, от страха.
И куда делся их пресловутый тевтонский гонор? Раздавлено это все без остатка даже на портянки. И Гитлер трясется от ужаса, бьется в припадке истерии. И стучит головой в дорого из сандалового дерева стол. Вот даже статуэтка Наполеон из золоченой кости падает, ударяется об мрамор, разбиваясь на мелки осколки. И все в ужасе.
А советские танки в первую очередь, разумеется, ИС‑2 прут вперед по руинам, давя как клопов уцелевших от обстрела фрицев.
Развернуты красные знамена и звучит бравая музыка с песней. Поет её кстати самый обыкновенный пацан — сын полка;
Берлин уже почти под нашей властью, В бинокли видим проклятый Рейхстаг…
Надеюсь, скоро будет мир и счастье;
Который опишу в своих стихах!
Россия коммунизм мирам открыла, Она семьею стала людям всем.
Но сунул Вермахт к нам свиное рыло, И кровь теперь фонтаном плещет с вен!
Что фюрер позабыл у нас случайно, Хотел добыть земельки и рабов!
Пошел фашизм с походом очень дальним — И вот кошмар реальный, адских снов!
Простой парнишка мальчик босоногий, Недавно красный галстук повязал.
Хотел он мир построить сам без бога, Но с неба вдруг извергнулся напалм!
Пришлось бежать на фронт, нам самоволкой, Никто не хочет, брать таких юнцов!
Но справился пацан–боец в винтовкой, Достойным оказался путь отцов!
Сражались где и хитростью, и силой, А слабость тоже горькая увы…
Товарищам пришлось копать могилы, Строгать в мороз сосновые гробы!
Я пионер привык теперь к страданьям, В разведку шел босой, сугроб хрустел.
Возможно за неверье наказанье, Что Иисуса знать я не хотел!
Но что такое три часа Голгофы?
Три года с лишним протекло войны!
В любом селенье плачут горько вдовы, Как полегли в погост страны сыны!
Я выжил, был контужен, ранен пулей, Но к счастью сам остался на ногах!
Германии мы честно долг вернули, Тем фашизм растоптан нами в прах!
Я возмужал, но все еще мальчишка, Ус не пробился, но уже титан!
Да взрослый, и пожалуй даже слишком, Ведь сердце стало твердым как металл!