Есть одно предложение.
Какое?
– не успевает спросить она, как видит немногословный ответ:
Тебе понравится.
Седжон думает, что ответить, но отвлекается на очередное оповещение от Джуын, которая уже пишет не в общий чат, а в личную переписку:
Можем сегодня после клуба остаться у меня. Ты ведь вчера хотела. Согласна?
Вот именно – Седжон этого хотела вчера. Сегодня ей уже не нужны ни ночевка, ни компания подруг, ни их предложения провести время вместе.
Очередное СМС от Сонги, который так и не получил ответа, всплывает вверху экрана:
Так ты согласна?
Два человека нетерпеливо ждут ее решения. Седжон тянется палочками в тарелку и сталкивается с препятствием. Отрывается от экрана и сверлит взглядом Дэна, который уже успел своровать половину ее лапши, перегнувшись через весь стол. Пойман с поличным. Но он лишь ехидно улыбается и торопливо отправляет в рот приличную порцию рамёна.
– Прекращай! – Она недовольно прикрывает тарелку рукой. – Гостей не объедают.
– Хватит жадничать, – бубнит Дэн с набитым ртом. – Это мой дом и мой рамён.
– Пусть едой с тобой твоя девушка делится, – заступается Ынгук, так же прикрывая загорелыми руками тарелку Седжон.
Слова «твоя девушка» режут слух, надрывая барабанные перепонки и сердце. Седжон не желает испытывать ревность, но испытывает. Убирает руку от тарелки и решительно отвечает на первое сообщение:
Я сегодня занята, прости.
– Джу не моя девушка, – поправляет Дэн и украдкой смотрит на Седжон, которая уже совершенно не обращает на них с Ынгуком внимания, уткнувшись в телефон.
– А она об этом знает? – язвит Ынгук, явно стараясь задеть Дохёна.
Они успели вчера вечером обсудить прошедшее свидание и пришли к выводу, что Пак Джуын все-таки влюбилась в Дохёна. Это было удивительно не только для Ынгука, но и для самого Дэна. Дохён признался другу, что больше не испытывает прежнего интереса к Джуын, а в ответ получил самодовольное: «Я так и знал, что она полная дура».
Теперь Гук будет при каждой удобной возможности подкалывать Дохёна, пока тема себя не исчерпает. Дэн месяц трепался насчет Пак Джуын, чем порядком достал, теперь время Чон Ынгука доставать его и расплатиться за свои страдания.
– Я тебе сейчас вмажу, – притворно замахивается Дэн. Он не хочет, чтобы Седжон слышала эти шутки.
Но ей словно и дела нет до них. Она полностью сосредоточена, покусывая кожу на большом пальце и ожидая ответа на свое:
Согласна.
Тогда оденься поудобнее, я зайду через два часа.
Седжон нервно грызет короткий ноготь, стараясь казаться как можно более отстраненной от диалога между парнями. Она прекрасно все слышит, но не хочет вслушиваться. Не желает знать ничего, что касается Ким Дохёна и его влюбленности в Пак Джуын.
Через три,
– просит Седжон, ведь ей еще нужно добраться до дома.
Договорились.
– Мне пора идти, – говорит Седжон, в спешке запихивая в рот порцию рамёна, и толкает Дохёну тарелку с остатками.
– Как? – Ынгук непонимающе округляет глаза и восклицает громче, чем следовало бы. Видит, как Дэн уже с подозрением смотрит на него, и поясняет: – Я думал, мы еще потусуемся.
Скажи кто-то вчера Ынгуку, что ему хватит меньше часа, чтобы найти общий язык с Лим Седжон, он бы рассмеялся. Он сам пока не до конца понял, как так вышло, но ему и правда хочется провести с ней еще немного времени и познакомиться получше.
– Да, оставайся, – бубнит Дохён. – Чонсок вернется только завтра. Можем опять еду заказать, посмотрим фильм или сыграем в настолку.
– Не думала, что ты любитель настолок, – с подозрением косится на него Седжон, вставая из-за стола.
– А кто их не любит? – самодовольно хмыкает Дэн с набитым ртом.
– Я не люблю, – без улыбки отвечает Седжон и идет в комнату Дохёна.
Она не хочет упрашиваний парней, потому что боится согласиться. Сейчас, пока она еще не опомнилась, на какую встречу согласилась, нужно поскорее покинуть этот дом.
…С глаз долой – из сердца вон.
Она очень благодарна, что Ким Дохён смог отвлечь ее от ссоры с братом и разрешил остаться на ночь, но теперь ей нужен кто-то, кто отвлечет от самого Дохёна. Даже если это будет его лучший друг.
Сейчас Седжон согласна на все, лишь бы не думать о Дэне, о брате и о своих подругах.
Она аккуратно складывает одолженные вещи на край кровати и уже собирается идти к выходу, как взгляд еще раз цепляется за стопку листов с лекциями. Седжон больше не подходит к столу, но знает: под листами с конспектами лежит та самая книга, что исписана нотами и словами о любви. Она убеждает себя, что поступает правильно, хотя чувства кричат об обратном.
Молча проходит мимо парней. Они успели переместиться на диван и теперь обсуждают какой-то американский ситком, который крутят все воскресенье по кабельному.
– Я провожу. – В коридоре неожиданно возникает Дохён, отвлекая Седжон от завязывания шнурков.
Прямо поверх домашней футболки он натягивает тяжелую мотоциклетную куртку, что неаккуратно висела на крючке в прихожей, и параллельно запихивает ноги в старые потертые кроссовки без шнурков. Та самая обувь для пробежек до круглосуточного магазина за чипсами в час ночи.
– Не стоит. – Седжон секунду наблюдает за его действиями и туго затягивает черные шнурки. – Я тороплюсь.
– Как ты уже могла заметить, у нас закончилась еда. Мне по пути. – Он забирает с тумбы мобильник и кивает на входную дверь: – Пошли.
Седжон больше ничего не остается, кроме как согласиться. Они молча спускаются на лифте, и она уже думает, что смогла избежать неприятных вопросов. Наивная.
– И все же. – Дэн только подает голос, а она уже знает, что он собирается спросить. – Почему ты вчера пришла? Неужели кинули подружки?
Вот именно – кинули. Грубое, но очень точное определение тому, что чувствовала вчера Седжон.
– Можно и так сказать. – Она старается не смотреть ему в глаза, опуская голову на черные мартинсы. – Еще раз спасибо, что разрешил остаться.
Она искренне благодарна, но больше не вернется в эту квартиру – к Дохёну так точно.
– Мне стоит знать, что случилось? – осторожно интересуется Дохён, и она буквально чувствует, как его взгляд изучающе скользит по ее профилю, оставляя изумрудные блики на виске, скуле и уголке губ. – Очевидно, что что-то произошло. Не пытайся отрицать.
Неожиданно бунтарь Дэн оказался очень проницательным. Хотя не нужно быть гением, чтобы догадаться, что Лим Седжон не пришла бы к нему домой, если бы у нее были другие варианты. Дохён прекрасно понимает, что он не первый в списке ее лучших друзей.
…Он вообще не хочет быть в этом списке – он хочет любить ее.
– Если я скажу, что у меня личные проблемы, тебя это устроит? – Она впервые смотрит на Дэна и теряется, сталкиваясь с ним взглядом.
– Настолько личные, что ты даже не намекнешь? – Дэн улыбается, стараясь немного разрядить обстановку.
Он прекрасно видит, как напряжена Седжон и как неприятен ей этот разговор. Но любопытство перевешивает моральные принципы.
Седжон чувствует, что не выдерживает такого испытующего взгляда. Что еще один вопрос, и она выложит все как на духу: и про подруг, и про брата. Только о своих чувствах не станет говорить – это действительно личное. Настолько личное, что им и останется.
В носу начинает неприятно свербеть, и она понимает, что еще немного, и первая слеза предательски выступит в уголке глаза. Седжон физически желает выговориться, не нести этот груз лишь на своих плечах. И на секунду ей кажется, что Дэн способен разделить с ней эту тяжесть, облегчив ее душевные страдания. Но эта мысль испаряется так же быстро, как и возникает.
Пауза затягивается, добавляя напряжения между ними. Дохён внимательно всматривается в лицо Седжон, когда они останавливаются у автобусной остановки. Он подмечает изменения, что происходят в ее мимике, пока она обдумывает свой ответ – от смущения к тревоге. В голову начинают лезть неприятные мысли.
Хочется пробраться под каштановые волосы в самый центр префронтальной коры, чтобы прочитать все ее мысли. Быстро и безболезненно узнать все ее тайны, что она так тщательно скрывает. Не мучить расспросами, будоража неприятные воспоминания, а самому прочувствовать их, избавляя от тяжести ее хрупкие плечи. Но он лишь смотрит, как Седжон в панике спешит к автобусу, который так не вовремя приехал, не давая им больше времени на беседу.
– Как-нибудь в другой раз, – дает ни к чему не обязывающее обещание Седжон, прежде чем смешаться с толпой пассажиров.
17. Герои не носят плащи
– Я открою! – Седжон останавливает домработницу, которая уже направляется в прихожую, когда ровно в назначенное время раздается дверной звонок.
Минуя гостиную, где аджума уже вернулась к уборке, Седжон проходит в холл, останавливаясь в паре метров от матово-серой двери. Она знает, кто стоит по ту сторону, и оттого медлит. Переводит взгляд на массивное зеркало в пол и еще раз осматривает себя: зеленая водолазка, что оттеняет ее каштановые волосы, и простые джинсы. Если бы она так оделась на встречу с подругами, то обязательно бы получила от Джуын неодобрительный укол в сторону своего «неподобающего» внешнего вида. Королевы улья ведь всегда должны быть одеты с иголочки.
Сегодня Джеджуна она уже не застала: уехал в очередную срочную командировку в Японию. Седжон не удивится, если тот самый партнер, которому брат собирается ее сосватать, окажется именно оттуда. В последнее время Джеджун слишком часто бывает в Стране восходящего солнца.
Она еще раз поправляет волосы, которые не успела уложить, и закрепляет заколкой несколько передних прядей на затылке. Снимает с вешалки подготовленное аджумой длинное бежевое пальто, которое ни разу еще не надевала из-за того, что у Джу есть очень похожее. Теперь, кажется, представился идеальный случай. Вряд ли они пересекутся сегодня, а значит – никаких угрызений совести.