ым непредсказуемым образом.
На основании чего происходит разделение на группы? С экономической точки зрения, скудность природных ресурсов и обширность территорий, необходимых, чтобы прокормиться во время кочевого периода, делают почти обязательным рассредоточение на маленькие группы. Но задача в том, чтобы понять не причину разделения, а принцип. В первоначальной общине есть мужчины, которые признаны вождями: они представляют собой ядра, вокруг которых объединяются более мелкие группы. Численность группы, ее состав, более или менее постоянный во время данного периода, зависят от способности каждого из вождей сохранить свой статус и улучшить общее положение. Политическая власть не является результатом нужд коллектива, скорее, новое сообщество обретает свои характерные признаки: форму, объем и даже происхождение под влиянием вождя, которого она себе выбирает.
Я хорошо знал двух таких вождей: вождь индейцев из Утиарити, чья группа носила название ваклетосу, и вождь тарунде. Первый был смекалистым, сознающим свою ответственность, деятельным и изобретательным человеком. Он предвидел последствия каждой ситуации, составлял маршрут, удобный для меня; описывал его в случае необходимости, рисуя на песке географическую карту. Когда мы прибыли в его деревню, мы нашли колышки, предназначенные для привязывания животных, вбитые командой, которую он прислал заранее, хотя я даже не просил его об этом.
Это был исключительно полезный информатор, который понимал проблемы, чувствовал трудности и интересовался работой. Но его обязанности отнимали почти все его время, он целыми днями пропадал на охоте, разведывал местность и следил за созреванием плодов и семян, чтобы назначить время сбора. Акогда жены требовали его внимания, он охотно предавался любовным играм.
В общем, он проявлял последовательность и непрерывность в осуществлении своих намерений, весьма редкую у непостоянных и рассеянных намбиквара. Несмотря на условия жизни, полной случайностей, и минимальные средства, вождь из Утиарити оказался хорошим организатором, ответственным за судьбу своей группы, и достаточно компетентным, хотя иногда и прибегал к спекуляции.
Тридцатилетний вождь тарунде, ровесник своего коллеги, был тоже умен, но иначе. Вождь ваклетосу показался мне дальновидным, всегда замышляющим какую-то политическую комбинацию. Вождь тарунде был не столько человеком дела, сколько созерцателем, наделенным поэтическим складом ума и необычайной восприимчивостью. Он сознавал упадок своего народа, и это понимание пронизывало его грустные речи: «Раньше я занимался тем же самым; а теперь все кончено…» – говорил он, вспоминая более счастливые дни, когда его группа, еще не сокращенная до жалкой горстки туземцев, неспособных поддерживать обычаи, включала несколько сотен человек, верных традициям культуры намбиквара. Его любопытство по отношению к нашим обычаям и обычаям других племен ни в чем не уступало моему. С ним этнографическая работа никогда не была односторонней: он воспринимал ее как обмен сведениями, и все, что я ему сообщал, он слушал с живым интересом. Часто он даже выпрашивал у меня и бережно сохранял рисунки украшений из перьев, головных уборов, оружия, которые я видел у соседних или отдаленных племен. Питал ли он надежду усовершенствовать, благодаря этим сведениям, материальное и духовное богатство своей группы? Возможно. Хотя, обладая темпераментом мечтателя, он не проявлял особой активности в этом направлении. Тем не менее однажды, когда я расспрашивал его о флейтах Пана, чтобы выяснить ареал распространения этого инструмента, он ответил, что никогда не видел их, но ему хотелось бы взглянуть на рисунок. По моему чертежу ему удалось смастерить грубый, но пригодный для использования инструмент.
Исключительные качества этих двух вождей объяснялись условиями их выдвижения.
У намбиквара политическая власть не передается по наследству. Когда вождь становится старым, заболевает или чувствует себя неспособным дальше выполнять свои тяжелые обязанности, он сам назначает преемника: «Этот будет вождем…» Однако эта неограниченная власть скорее кажущаяся, чем реальная.
Дальше мы увидим, насколько незначителен авторитет вождя. И в этом случае, как и во всех остальных, окончательное решение предопределено общественным мнением: названный преемник обычно является фактически избранным большинством. Но не только пожелания и запреты группы устанавливают ограничения при выборе нового вождя; этот выбор должен также соответствовать планам заинтересованного лица. Не редко случается, что предложение власти наталкивается на категорический отказ: «Я не хочу быть вождем». В этом случае нужно приступать к новому выбору. На самом деле, власть не является вожделенной целью борьбы. Вожди, которых я знал, скорее сетовали на свои тяжелые обязанности и большую ответственность, чем гордились ими. Итак, каковы же преимущества вождя и каковы его обязанности?
Когда, около 1560 года, Монтень встретил в Руане трех бразильских индейцев, привезенных одним мореплавателем, он спросил одного из них, какими были привилегии вождя (он сказал «короля») в его краях. На что туземец, сам будучи вождем, ответил: первым идти в бой. Монтень изложил эту историю в знаменитой главе «Опытов», восхищаясь таким благородным определением. Как же я был удивлен и восхищен, получив четыре века спустя точно такой же ответ! Цивилизованные страны не проявляют подобного постоянства в их политической философии! Столь замечательная формула все же менее показательна, чем слово, которым называют вождя на языке намбиквара – «uilikandé» – кажется, оно означает «тот, кто соединяет» или «тот, кто связывает вместе». Это наводит на мысль, что ум туземца осознает феномен, который я уже подчеркнул, то есть вождь является причиной желания отдельных индивидов сложиться как группа, а не следствием потребности в центральной власти уже образованной группы.
Авторитет и способность внушать доверие являются основой власти в обществе намбиквара. Оба этих качества необходимы тому, кто руководит группой во время кочевого периода в сухой сезон. В течение шести или семи месяцев вождь полностью отвечает за группу. Он организует все необходимые приготовления для бродячей жизни, выбирает маршруты, определяет места стоянок и их продолжительность. Он принимает решение о походах на охоту, рыбалку, о собирательстве, и он определяет политику племени по отношению к соседним группам. Если вождь группы является одновременно и вождем деревни (под «деревней» имеется в виду временное размещение в сезон дождей), его обязанности еще шире. Он выбирает подходящее время и место для оседлой жизни; руководит земледельческими работами и подбирает сельскохозяйственные культуры; в общем, он направляет занятия, исходя из сезонных потребностей и возможностей.
Необходимо отметить, что вождь не опирается на силу своих полномочий или однажды всенародно признанного авторитета. Согласие лежит в основе власти, и именно оно сохраняет ее законность. Предосудительное поведение вождя (с точки зрения туземца) или проявление несогласия одного или двух недовольных могут помешать намерениям вождя и благосостоянию его маленького общества. Тем не менее в подобном случае вождь не имеет права наказывать или принуждать. Он может избавиться от нежелательных людей только в том случае, если его убеждение в необходимости подобных мер разделяют все. Ему нужно проявить скорее ловкость политика, который старается сохранить колеблющееся большинство, чем всемогущего властителя. Недостаточно просто поддерживать сплоченность своей группы. Живя практически изолированно во время кочевого периода, она все же не забывает о существовании соседних племен. Вождь должен не просто стараться хорошо что-то сделать; он должен стараться – и его группа рассчитывает на него – сделать это лучше других.
Как вождь выполняет свои обязанности? Первый и основной инструмент власти состоит в ее великодушии. Великодушие – это главный символ власти у большинства примитивных народов, особенно в Америке. Оно играет немаловажную роль даже в элементарных культурах, где все блага сводятся к грубо изготовленным предметам. Хотя вождь и не пользуется привилегированным положением с материальной точки зрения, у него всегда должны быть излишки пищи, орудий, оружия и украшений, которые, даже будучи самыми ничтожными, тем не менее имеют большое значение на фоне общей бедности. Когда человек, семья или целая группа испытывают потребность в чем-либо, они обращаются к вождю, чтобы удовлетворить ее. Таким образом, великодушие – это основное качество, которое требуется от вождя, словно струна, без которой невозможно гармоничное звучание. Не должно возникать сомнений в стремлении вождя соответствовать ожиданиям.
Вожди были моими лучшими информаторами, и, сознавая их трудное положение, я щедро вознаграждал их. Но ни один из моих подарков не задерживался у них больше чем на несколько дней. Каждый раз, когда я ненадолго покидал группу, устраивая себе отпуск после недель совместной жизни, туземцы успевали стать новыми счастливыми обладателями топоров, ножей, бусин и т. д. И, как правило, вождь оставался так же беден, как и в момент нашего знакомства. Все, что он получил (что было значительно выше общего уровня), у него уже выпросили. Эта коллективная алчность часто доводила вождя до отчаяния. Отказ или готовность отдавать играли ту же роль в этой примитивной демократии, что и вопрос о доверии в современном парламенте. Когда вождь позволяет себе сказать: «Хватит давать! Хватит быть щедрым! Пусть другой будет щедрым на моем месте!», он должен по-настоящему быть уверен в своей власти, поскольку она может оказаться под угрозой.
Искусность – это интеллектуальная форма великодушия. Хороший вождь проявляет инициативу и мастерство. Это он готовит яд для стрел, изготавливает мяч из дикого каучука, использующийся в играх, которым при случае предаются. Вождь должен быть прекрасным певцом и танцором, веселым малым, всегда готовым развлечь группу и прервать унылое однообразие повседневной жизни. Эти функции граничат с шаманством, и некоторые вожди являются также знахарями и колдунами. Однако намбиквара не проявляют к мистике особого интереса, и магические способности вождя сводятся к роли второстепенных атрибутов управления.