Помолчав, он наконец обернулся к двум ученым.
— И вот я спрашиваю вас, откуда пришли эти чуждые и смертельно опасные кольца?
Лиза поймала себя на том, что помимо воли заинтригована словами Девеша.
— А плазмиды не могут напрямую переходить от одной бактерии к другой?
— Конечно могут. Но я имел в виду другое. Каким образом эти бактерии впервые приобрели чуждый генетический материал? Каков первичный источник этих плазмид?
Хенрик шагнул вперед, вглядываясь в экран.
— Эволюционное происхождение плазмид остается загадкой, однако господствующая теория утверждает, что они приходят от вирусов. Или, точнее, от так называемых бактериофагов, категории вирусов, поражающих только бактерии.
— Совершенно верно! — Девеш снова повернулся к экрану. — Выдвинута гипотеза, что в далеком прошлом какой-то бактериофаг заразил безобидную бациллу парой смертоносных плазмид, породив в биосфере новое чудовище, превратив милого садового жучка в убийцу.
Он быстро застучал по клавишам, очищая экран.
— И бацилла сибирской язвы — не единственная бактерия, которая была поражена подобным образом. Бактерия, вызывающая бубонную чуму, Yersinia pestis… ее инфекционные свойства также обусловлены плазмидой.
Лиза ощутила в груди леденящий холодок. Разговоры о превращениях бактерий напомнили ей о больных, находящихся на борту корабля. Девочка, страдающая припадками, за которыми стоят уксусные бактерии; женщина с холерной дизентерией, вызванной молочнокислыми бактериями; неизвестный больной, ноги которого пожирают кожные бактерии…
— Вы хотите сказать, что сейчас здесь снова происходит то же самое? — пробормотала Лиза. — То же самое злокачественное преобразование бактерий?
Девеш кивнул.
— Правильно. Из океанских глубин снова что-то поднялось, что-то такое, что способно превращать любые бактерии в смертельных убийц.
Лиза вспомнила слова Хенрика о распространении бактерий в окружающей среде, о том, что девяносто процентов клеток человеческого организма принадлежат бактериям. Чужеродные клетки. И стоит нахлынуть этой волне…
Девеш продолжал:
— Изучая генетику бациллы сибирской язвы и других токсичных бактерий, микробиологи предсказали существование древнего штамма вируса. Именно этот штамм породил далеких предков сибирской язвы и других инфекционных заболеваний. Ученые даже придумали название для этого древнего штамма, превращающего друга во врага: иудин штамм.
Должно быть, Хенрик прочел что-то у Девеша на лице — увидел блеск в глазах, возбуждение. Он расправил плечи.
— Мне почему-то кажется, что вам удалось выделить главного виновника случившегося, не так ли? Этот самый иудин штамм. Иначе вас бы здесь не было.
— Мы так полагаем.
Девеш нажал две клавиши. Изображение бактерии на экране исчезло, сменившись вращающейся фигурой, образом, полученным с помощью электронного микроскопа, раскрашенным различными оттенками серебристого цвета. От этого микроорганизм казался скорее чем-то механическим, а не биологическим. Внешне он напоминал лунный модуль. Главная оболочка представляла собой правильный многогранник, икосаэдр, состоящий из двадцати плоских треугольников. От каждой вершины отходили тонкие усики, заостренные на конце, предназначенные для того, чтобы цепляться и проникать.
Во время обучения в университете Лизе не раз приходилось видеть подобные образы.
Вирус.
— Мы обнаружили его в образце сине-зеленых водорослей, выброшенных на берег в месте заражения. Именно он превратил безобидные фосфоресцирующие морские бактерии в безжалостных убийц, разлагающих живую плоть и распространяющих вокруг себя отраву. Ветер занес пары токсинов, поднимавшиеся над водой, на сушу, и вирус начал медленно превращать бактерии острова в смертельно опасных чудовищ.
— И вот теперь мы наблюдаем то же самое среди больных, — сказал Хенрик. — Человеческое тело восстает против себя самого.
Девеш постучал пальцем по экрану.
— Беспощадный предатель всего живого. Этот организм обладает способностью распространяться в биосфере Земли, превращая все бактерии в смертоносных убийц. Это нейтронная бомба, созданная самой природой, вирусный взрыв, обладающий потенциалом уничтожить все высшие формы жизни, оставив после себя лишь токсичный бульон убийственных бактерий. Если заразу не остановить, весь мир превратится в то, что мы наблюдали на наветренной стороне острова Рождества.
— Но если зараза будет распространяться и дальше… — Хенрик побледнел. — Мы не можем ее остановить.
Встав, Девеш взял свою трость.
— Возможно. Но мы ведь еще практически не приступили к изучению этого организма. Хорошее во всем этом то, что вирус, судя по всему, живет очень недолго и не поражает напрямую человеческие клетки. Он заражает только бактерии. Так что прямой угрозы для нас вирус не представляет. Он захватывает клетку бактерии, использует ее для воспроизведения собственных копий, а сам оставляет токсичные плазмиды. За пределами клетки новый вирус совершенно беззащитен. Его можно легко уничтожить с помощью простых дезинфицирующих средств, а также соблюдая элементарные правила гигиены.
Лиза вспомнила рабочих, двигавшихся по кораблю в облаках дезинфицирующих средств. Теперь она поняла, что они стерилизовали корабль.
— Но, к несчастью, вирус оставляет за собой убийцу. Смертоносную бактерию, которая делится, размножаясь и добавляя в микромир новых чудовищ, необратимо заражая биосферу формами жизни, ничего подобного которым прежде не было.
Хенрик с тревогой схватился за лоб.
— Если вирусная зараза вырвется в общую биосферу… речь будет идти о тысяче различных новых заболеваний, которые одновременно обрушатся на мир. Это будет чума, обладающая способностью менять свой облик быстрее, чем мы сможем откликаться. Ничего подобного мир еще не видел.
— Такой вариант развития событий не является неизбежным, — загадочно промолвил Девеш.
Хенрик вопросительно посмотрел на своего похитителя. — Я и мои хозяева считаем, что это не первое появление иудина штамма. Имеются исторические свидетельства, позволяющие предположить, что один раз в данном регионе уже происходило нечто подобное. Почти тысячу лет назад. — Девеш понизил голос до задумчивого шепота. — В этих рассказах содержатся очень странные и пугающие утверждения.
— Какие исторические свидетельства вы имеете в виду? — спросила Лиза.
Девеш неопределенно махнул рукой.
— Это не имеет значения. Данным вопросом занимаются другие. Наши коллеги идут по этому историческому следу. Мы же должны сосредоточить все свое внимание на нашей цели. Нам предстоит обратить свой взор не в прошлое, а в настоящее. Мои хозяева организовали эвакуацию жителей острова, устроили так, чтобы круизный лайнер мистера Бланта был направлен сюда. В первую очередь нам было нужно изолировать зараженный остров. Теперь у нас есть редкая возможность наблюдать за распространением заболевания. Изучать его эпидемиологию, патологию, физиологические последствия. В нашем распоряжении целый корабль подопытных.
Лиза отшатнулась назад, не в силах скрыть обуявший ее ужас.
Девеш оперся на трость.
— Я вижу ваше недовольство, доктор Каммингс. Теперь вы понимаете, почему пришлось вмешаться «Гильдии». Имея дело с таким смертельно опасным организмом, приходится действовать решительно и жестко. Политически корректными мерами с подобной атакой не справиться. Разве в Таскеджи ваше собственное правительство не позволяло больным, зараженным сифилисом, умирать в страшных мучениях, в то время как ученые бесстрастно фиксировали симптомы, развитие болезни и неизбежный летальный исход? Для того чтобы выжить, мы должны быть хладнокровными и жестокими. Потому что, поверьте, это война за выживание человечества как биологического вида.
Потрясенная Лиза тщетно искала, чем возразить на эти слова.
Вмешался Хенрик, но не так, как ожидала Лиза:
— Доктор Патанджали прав.
Лиза посмотрела на токсиколога. Взгляд Хенрика оставался прикован к экрану, на который было выведено изображение иудина штамма.
— Этот убийца угрожает всему живому на планете. И он уже вырвался на свободу. Вспомните, как быстро распространился по всему земному шару птичий грипп. У нас есть только одна неделя, может быть, всего несколько дней. Если мы не найдем способ остановить заразу, вся жизнь на Земле — по крайней мере, ее высшие формы — будет уничтожена.
— Рад, что вы разделяете нашу точку зрения, — чуть склонив голову, сказал Девеш. Он повернулся к Лизе, стараясь заглянуть ей в глаза. — Надеюсь, когда я ознакомлю доктора Каммингс с ее ролью в нашем начинании, она также взглянет на все по-другому.
Лиза нахмурилась, озадаченная этим туманным заявлением.
Девеш шагнул к двери.
— Но сначала мы должны присоединиться к вашим друзьям, которые уже находятся в радиорубке. Нам нужно загасить кое-какие пожары.
7 часов 2 минуты Вашингтон
Пейнтер смотрел на три плазменных экрана, на которые выводились выпуски новостей трех информационных каналов: «Фокс ньюс», Си-эн-эн и Эн-би-си. Во всех трех рассказывалось о взрыве неподалеку от Джорджтауна.
— Значит, все в порядке, — сказал Пейнтер, подходя к столу. Он крепче прижал наушник к уху. Голос Лизы, пришедший с противоположного конца земного шара, звучал еле слышно. — Ты до смерти перепугала Дженнингса из научно-исследовательского отдела. Он уже был близок к тому, чтобы потребовать забросать остров зажигательными бомбами. — Извини за ложную тревогу, — ответила Лиза. — На самом деле образец для анализа был испачкан. Все хорошо… по крайней мере, если так можно выразиться, имея дело с целым кораблем людей, пораженных ожогами. Согласно предварительной гипотезе, всему виной резкое разрастание так называемых огненных водорослей. Они уже на протяжении многих лет являются сущим бичом здешних морей. В благоприятной среде огненные водоросли начинают буквально извергать ядовитую слизь, отравляя побережье. И недавний шторм как раз создал такие условия. Проблема должна будет разрешиться в ближайшие день-два, после чего мы с Монком вернемся домой.