— Только без глупостей, Апостолов!
— Я же обещал.
— И Марк, — она слегка замялась, и снова покраснела, — Если ты всё же отыщешь книжку — прошу, не читай мои заметки. Там стоит защитное заклинание, но даже если его не будет…
Любопытно…
— Разумеется, Елена Анатольевна.
Выйдя из аудитории, я направился к выходу.
Интересно, что там в этой записной книжке такого, что кому-то из старшекурсников понадобилось её красть?
Идей, как найти пропажу, у меня пока не было. Поэтому для начала я решил присмотреться к студентам, которые могли совершить кражу. Но это завтра — сегодня у меня вагон свободного времени для медитаций, изучения записок Пржевальского и попыток усилить способности «пожирателя».
Однако вернувшись домой, я услышал доносящийся из комнаты странный звук… Какое-то постукивание…
Отца не было — значит, это кто-то посторонний.
Я тихо подошёл к двери, коснулся искры, резко распахнул дверь!..
Окно было открыто.
Сидящий на столе ворон с остервенением долбил клювом вакуумный насос. Он замер и уставился на меня своими чёрными глазами-бусинками.
— КАР!
Глава 21Жизнь снова бьет ключом. Разводным
Пару секунд мы смотрели друг на друга, а затем ворон взмахнул крыльями, пытаясь удрать!
— Ну уж нет! — прорычал я, и первым же заклинанием захлопнул окно.
Едва не прижал птицу, почти успевшую в него выскочить!
— КАР!
Заложив пируэт, ворон крутнулся в воздухе и попытался пролететь мимо меня в открытую дверь — но не успел.
Я метнул перед собой плотный воздушный поток, заставив птицу завязнуть в нём, и тут же накинул на непрошенного гостя пару воздушных силков.
Для такой мелочи сил на это заклинание потребовалось самую малость.
Взяв замершего в воздухе ворона в руки, я внимательно посмотрел на него.
— И кто ты у нас такой?
— КАР!
Птица попыталась клюнуть меня в руку, но я отвесил ей по клюву щелбан, и она тут же угомонилась.
— Хм-м, интересно…
Теперь я видел наверняка — птица была не обычной. Снаружи — простой пернатый, а вот внутри… Внутри у этого крылатого бродяги пульсировала знакомая мне тьма.
Та самая, которая защищала проклятую книгу!
— Значит, тому щупальцу всё же удалось улизнуть… — протянул я задумчиво, — По-крайней мере, какой-то его части… Интересно…
— КАР!
— Да успокойся ты! Ничего я тебе не сделаю.
Ворон посмотрел на меня как будто удивлённо, и замолчал.
Я же просканировал его энергетику ещё раз, и убедился в своей правоте.
— Посиди-ка тут, — я достал из шкафа силовой купол, и спрятал ворона под ним. Тот снова недовольно каркнул.
Усевшись за компьютер, я открыл браузер и принялся штудировать энциклопедии проклятий, которые имелись в открытом доступе.
Вскоре наткнулся на интересный доклад профессора Тамары Азизовой — «Об основах теневого заражения и его влиянии на живых существ».
Прочитав его, я обнаружил пару интересных вещей.
Первое — даже если от проклятья оставить крошечную часть, со временем оно разовьётся во что-то большее.
Второе — если проклятье двух и более компонентное, его части со временем вступают в симбиоз. Они учатся сосуществовать друг с другом, и это может привести к самым неожиданным «мутациям».
Третье — у составных проклятий, которые существуют более полувека, появляется память, основанная на переработке стимульной информации. И чем более глубокий уровень переработки информации, тем более долгосрочный характер будет иметь хранение в памяти этой информации.
Однако… Это что же получается — магический конструкт может стать чем-то, вроде живого организма? Нет, понятно, что душа и сознание в нём не появятся, но…
Всё остальное? Такой, базовый разум, как у местных нейросетей?
Можно ли сделать его для этой птицы?
Меня настолько меня захватила идея создать собственного миньона, не зависимого от искры, магической мощи и постоянного контроля, что я тут же засел за расчёты и размышления.
Засиделся за этим занятием до полуночи, но вроде бы сообразил, как поступить.
Следовало проверить — прямо сейчас!
Для начала нужно, чтобы ворон признавал меня своим хозяином. Чтобы это реализовать, я отыскал несколько статей, книг и схем по контролю животных магами-анималистами.
Но мой ворон не был обычным животным — так что пришлось связывать найденную информацию с контролем теневых проклятий, подключить мои знания из прошлой жизни о мозговых волнах птиц, бла-бла-бла…
Где-то к трём часам ночи, из всех своих запасов энергии и даже части тени из вакуумного насоса, я соорудил подходящее заклинание.
А затем внедрил его в энергетику ворона.
— КАР! — начал было возмущаться тот, но я снова обездвижил его воздухом.
— Тише! Ну-ка, посмотрим…
Заклинание опутало птицу фиолетовой сетью и впиталось, заставив ворона недовольно встопорщить перья.
— КАР!
В этот раз уши снова услышали одно, а вот мозг обработал этот «кар» совсем по-другому.
— Жрать! — вот как это звучало на самом деле.
— Голодный, значит? — усмехнулся я, надеясь, что вернувшийся отец не проснётся и не начнёт снова долбиться ко мне.
— Жрать!
— Да не ори так! Что ты ешь?
Ворон задумчиво склонил голову, и на этот раз каркнул гораздо тише:
— Себя!
— Вот как? — задумался я на секунду, и тут же хлопнул себя по лбу, — А, точно! Другие проклятья?
— Жрать!
Для начала я достал самый маленький из кристаллов, в которых хранил снятые со студентов порчи, и показал его ворону.
— Такое сойдет?
— ДА!
— Тише, придурок! Ты меня нормально понимаешь?
— Жрать!
— Вот ведь заладил, — я поморщился. Очевидно, проклятый ворон пока не особо умный… Я вложил в него самое простое заклинание для понимания желаний — его и моих, плюс замешанное на привязке этой… сущности ко мне. Дал ему «запах» своей искры, так сказать.
Но этого было мало…
Следовало постепенно усложнять заклинание контроля и добавлять новые «надстройки», пока птица не станет подсознательно принимать меня как хозяина.
Ну и заниматься дрессировкой, конечно.
А любая дрессировка должна чем-то подкрепляться.
Положив кристалл с проклятьем к ворону под силовой купол, я принялся наблюдать.
Мощный клюв птицы покрылся тенью и вмиг раскол кристаллик! Вырвавшаяся порча (та самая, с рандомной слепотой) набросилась на пернатого…
И тут же оказалась втянута в него!
Поглотив проклятье, птица завалилась на спину и начала дёргать лапами.
— Блин, неужели умер? — расстроился я, но ворон, всё ещё лёжа, повернул голову и каркнул:
— Кайф!
Я рассмеялся.
А он забавный!
— Ещё!
— Обойдёшься!
Я открыл окно, вытащил ворона из-под силового купола, и усадил его на подоконник. На этот раз он не спешил улетать, внимательно глядя на меня.
— Полетай день-два, — велел ему я, — Потом возвращайся. Дам тебе ещё еды.
— Жмот!
Взмахнув крыльями, пернатый скрылся в ночи.
Я фыркнул. Ну и птица! Ещё и оскорбила напоследок!
Существовала вероятность, что ворон не вернётся, но я не переживал, что из него вырастет какая-то тварь. Знал, что такие вещи время от времени случаются, и специальная служба следит за случайными проклятиями в городе. Да и без нормальной подпитки эта птица не станет кем-то ужасным, способным навредить людям.
А держать орущую тварь в комнате… Ещё отец сунется, увидит, выкинет… Или освободит, и она его покалечит. Да и в куполе заряда осталось совсем немного.
К тому же мне требовалось проверить, вернётся ворон ко мне, или нет. Если да… Что ж, можно будет подумать о том, как развить его дальше. Всё равно сейчас никаких сил для этого нет.
Выбросив все эти мысли из головы, я помедитировал полчаса, и лёг спать.
"Огромные деревья, теряющиеся во тьме ночного леса… Яркие лучи фар трёх авто, бьющие прямо в глаза… Силуэты людей перед ними… Грубый смех, запах сигарет, холод…
Я голый, стою на коленях…
Надо мной нависает высокая фигура… До носа доносится запах дорогого парфюма…
— Зря ты решил сдать меня, Лёва…
Голос заставляет спину покрыться мурашками.
— Денис Андреевич, я не…
Мощная оплеуха обрывает мои слова.
— Будь благодарен за то, что я не трону твою семью, крыса.
Силуэт отходит и исчезает в темноте. Рядом появляется второй.
Ко лбу прижимается холодное дуло пистолета.
Треск. Грохот. Боль.
Я падаю вбок и уже не ощущаю ни холода, ни страха — вообще ничего.
Несколько секунд просто смотрю, как неизвестные тени мелькают перед фарами, а затем вижу, как мой убийца присаживается на корточки и с пыхтением принимается стягивать с указательного пальца перстень.
Массивный, золотой, с рубином, который будто-бы лапами удерживает паук.
Лицо убийцы я тоже вижу — одутловатое, с оспинами на щеках, мясистыми губами и свёрнутым вбок носом. Высунув кончик языка, мужчина пытается стянуть мой перстень…
— Литр, ну ты там чё⁈ Оно тебе надо?
— Иду! — перстень всё же соскальзывает с моего пальца, и мужчина усмехается, — Это тебе уже не понадобится, Звягин!
А затем всё вокруг заволакивает темнота…"
Я резко сел на кровати. По вискам градом скатывался пот, спина взмокла, сердце бешено колотилось.
Это был сон, просто сон…
Или нет?
Проведя руками по лицу, я встал с кровати и подошёл к окну.
Слишком яркие образы, слишком хорошо запомнились детали, слишком сильные эмоции я ощутил… Это не обычная расплывчатая грёза, а что-то другое.
Но что?
Мозг тут же подкинул услышанное имя.
Лёва Звягин…
Сон отступил окончательно, и я вдруг припомнил, как выдрал из напавшего на меня трупа в мертвецкой не только некротику, но и что-то ещё.
Что-то, что сразу не смог определить, а после всей возни с Заварским это «что-то» я и вовсе перестал ощущать.