Салтыков фыркнул.
— Раньше это была летняя резиденция нашей семьи, а она, если ты не знал, довольно большая. Это после… Убийства родителей я тут обитаю один. Остальным не очень нравится местный климат.
— Ясно.
— И вообще — я ничего не забываю.
Я улыбнулся незатейливой шутке. Гвардейцы, стоявшие у входа, распахнули дверь, когда мы поднялись по широким каменным ступеням, и наша компания, наконец, оказалась внутри.
Самое время, а то настойка уже перестала согревать меня изнутри. Ну и мороз на улице, просто жесть!
Следуя за Салтыковым, мы прошли через западное крыло.
Надо ли упоминать, что внутреннее убранство дворца было прекрасным? Не кричаще-вычурно-пёстрым, о нет! Всё было сделано со вкусом.
Коридоры были отделаны прекрасными камнями, деревом и тканью. В нишах стен были установлены изысканные статуи, на стенах висели картины. Везде росло великое множество самых разных растений — на полках, в кадках, прямо из пола, на стойках, в горшках, свисающих с потолка, на карбоновой сетке, обрамляя огромные панорамные окна… Полы местами украшали мягкие ковры, а дорогие и изысканные магические светильники в каждом помещении создавали неповторимую атмосферу.
Где-то в глубине дома негромко играла музыка, в воздухе приятно пахло свежим лесом и цветами…
— Впечатляет… — прошептал я Илоне на ухо, — Правда?
— Не то слово.
— Позволь выразить восхищение домом, Пётр, — не удержался я, — Это охренеть какой масштаб и охренеть какой… Дизайн.
Черкасова фыркнула, Рихтер одобрительно кивнул и пробасил:
— Масштаб и правда внушает. За два дня я тут ещё не освоился.
— Спасибо, Марк, — улыбнулся Салтыков, — Это был проект отца, он хотел вообще всё сюда впихнуть… Вообще, хорошо, что ты напомнил. Давайте я быстро расскажу, где что находится. Если вдруг возникнут вопросы — спросите слуг, они подскажут, как куда пройти.
— Договорились.
— Западное крыло нежилое, — начал князь, — На первом этаже кухня, две столовые, музыкальный и танцевальный залы, художественная мастерская. Всё открыто круглые сутки, пользуйтесь чем хотите. В любое время просите поваров приготовить всё, что хочется — у меня работают два бывших шефа из лучших Петербургских ресторанов.
— Подтверждаю, — улыбнулся Рихтер.
— На втором — бассейн, фехтовальный зал, спортзал, большая сауна, зал для магических тренировок, массажная зона. Всё тоже открыто круглосуточно, есть несколько наставников, с которыми можно поспаринговать. Третий этаж закрыт для посещений, он в страшном запустении. Там я планирую сделать ремонт, но пока, увы, не придумал, что можно организовать в таком пространстве.
— Может, гоночный трек? — вяло заметил Василий Долгорукий, — Или ипподром?
— Может, — легко согласился Салтыков, и продолжил, как ни в чём не бывало, — На четвёртом — оружейная комната, трофейная, небольшой музей. На пятом — кинотеатр, бар и небольшая обсерватория, в западной башне.
— Ты бываешь хотя бы в десятой части всех этих помещений?
— Три раза «ха», Марк. Восточное крыло — жилое. По пять двухкомнатных апартаментов с собственной ванной комнатой на первых трёх этажах. На четвёртом библиотека, ей можете пользоваться свободно. На пятом — моя личная мастерская и лаборатория, они закрыты. В доме много переходов, лестниц и лифтов, так что не стесняйтесь гулять. Если заплутаете — может, обнаружите что-то интересное. Если дверь заперта — туда вам нельзя. Но таких мало, уверяю. Пожалуй… Если вкратце — это всё.
Он закончил как раз в тот момент, когда мы пришли в столовую. Слуги в ливреях и служанки в чёрно-белой (весьма соблазнительной) форме с передничками приняли наши вещи и унесли их к ближайшим шкафам. Мы же, повинуясь жесту Салтыкова, расселись за большим дубовым столом.
Столовая была оформлена также прекрасно, как и весь остальной дом. Ничего лишнего, дорогие материалы, камень, дерево, антикварные стулья, магические люстры, зелёные растения, панорамное окно во всю стену, открывающее великолепный вид на заснеженный парк и — о спасибо, великий Эфир! — огромный камин у северной стены, в котором ревело пламя и потрескивали дрова!
— Полагаю, все изрядно проголодались?
— Мы точно, — подтвердила Черкасова, — После пострелушек всегда хочу есть. А на таком морозе — так вдвойне!
— Вы стреляли? — удивился я.
— В ожидании вас решили скоротать время на стрельбище, — пожал плечами князь, — Я продолжаю развивать эти проекции, которые ты помнишь по Шабашу. Теперь они умеют огрызаться, и даже можно почувствовать боль, если тебя зацепит, ха-ха!
— Ощущения не из приятных, — поморщился Василий, — К тому же, на одежде остаются следы.
— Пришли мне счёт из Петербурга, я оплачу твой поход по магазинам, братец.
Варвара улыбнулась такому ответу Салтыкова, а Василий слегка покраснел.
Буквально через пару минут слуги начали заносить в зал и расставлять перед нами подносы с яствами.
Чего тут только не было! Мясо и рыба в любом виде, ягодные, ореховые, острые, сладкие и пряные соусы, несколько видов гарниров, экзотические салаты, привычные овощи, два вида супов — рыбный и крем, нарезки… И всё это — в изрядном количестве.
Запах в столовой повис настолько аппетитный, что я сглотнул слюну.
— Приятного аппетита, друзья! — Салтыков поднял бокал, наполненный вином, и мы последовали его примеру, — Я рад, что все вы решили составить мне компанию в эти праздники!
— Даже не представляю, как можно было отказаться, — заметил я, — Ради такого…
— Да, столичным редко выпадает шанс попасть на остров, — по-прежнему растягивая гласные, произнёс Василий, — В этом году братец расщедрился…
Мне не понравилось его замечание «превосходства».
— Откровенно говоря, я понятия не имел, что придётся лететь через всю страну. И говорил не об острове, а прекрасном таланте поваров.
Илона фыркнула в тарелку, Черкасова заухмылялась, как и Салтыков.
— Осторожно, братец, — он шутливо погрозил Василию, — Марку палец в рот не клади — откусит. Это он с виду такой воспитанный и кроткий, а на деле — настоящий головорез!
— Не преувеличивай, — на этот раз рассмеялся я, — Иначе князь Василий составит о мне превратное мнение.
— Твоя репутация говорит сама за себя, — пожал плечами Пётр, — Моему брату достаточно воспользоваться поисковиком. Сколько раз с начала сентября тебя пытались убить?
— Именно убить? — я сделал вид, что задумался, — Три. Четыре, если считать покушение на тебя — но, пожалуй, не стану приписывать себе чужие заслуги.
— Даже не буду спрашивать, что случилось с теми, кто поступил столь опрометчиво.
— И правильно.
На этот раз вместе с Черкасовой прыснул и Рихтер.
Проклятье, ну и застольные разговоры у этих дворян…
Темы, разумеется, отличались от тех, что я привык слышать в том же «Аркануме» — потому что эти люди были другого калибра. Их по другому растили, воспитывали, обучали, вбивали в голову совсем другие ценности и мысли.
Долгорукие, племянница Императора, Салтыков, даже Рихтер и Черкасова — они принадлежали к столбовым дворянам. К самым древним родам, правящим страной на протяжении не то что сотен — тысячи лет!
Это для меня был не срок, а вот для людей — очень даже! И, как следствие, интересы у таких людей были… Скажем так — на порядок выше, чем у тех, кто толкался локтями за тёплое место в каком-нибудь столичном ведомстве.
И это при том, что присутствующие здесь не были главами своих семей (кроме Салтыкова) — всего лишь детьми.
— Друзья, полагаю, вам интересно узнать, чем мы тут будем заниматься? — в какой-то момент спросил Салтыков.
Все согласно закивали. Я тоже — хотя, по большому счёту, конкретный интерес лично у меня вызывали всего две вещи.
Первая — это княжна Долгорукая. Она постоянно бросала на меня свои говорящие взгляды, и я совершенно точно понимал, что девушка хочет поговорить. И как только выдастся шанс остаться наедине…
Вторая — оговорка Салтыкова во время Шабаша. «Пути Эфира неисповедимы».
Каюсь — дома я поднял вообще всю информацию о семье своего нового друга за последние двести лет, но не смог найти ничего, что указывало бы на их связь с источником Силы, о котором колдуны Земли и не подозревали. Ничего даже косвенного — кроме огромного состояния и большого влияния на политику государства.
Впрочем, это и могло быть подсказкой, но следовало убедиться.
Потому что я сильно сомневался, что это просто абстрактное высказываение…
— Так как остров завтра днём накроет буря, всё время до нового года мы проведём в поместье. Никакого режима и «обязалова», — князь ввернул грубое словечко, — Но я приготовил несколько интересных мероприятий… Завтра, например, предлагаю после обеда оценить вам продвинутую версию моей магической реальности. Не ту, что сегодня вы видели на стрельбище — это сильно упрощённая версия. То, что я предложу… Надеюсь, вам понравится.
— С радостью, братец, — согласился Василий, — Люблю острые ощущения… Если они приятные.
— Двадцать девятого мои слуги устроят на площади собственный праздник, со своими развлечениями, и мы приглашены. Это традиция, и прошу, не отказывайтесь — уверяю, вас ждёт много интересного.
— Тусоваться с простолюдинами, — снова подал голос Василий, — Я надеялся хотя бы здесь избежать этой участи, Петя…
— Тебя никто силком тащить не будет, — пожал плечами Салтыков, — Так что можешь заниматься, чем хочешь. Так, что там дальше?.. Ах да! Тридцатого устроим банный день, со всеми причудами, которые практиковали наши предки. Банщики, массажисты, различные процедуры — и древние, для нас с мужчинами, и более современные, для дорогих дам…
— О-о-о, мне это нравится! — усмехнулась Черкасова, поигрывая своими хвостиками, — Спа!
— Не просто спа, дорогая моя. Я и мои люди посвятили часть лета добыче редких трав, которые усиливают энергетику, так что… В этом есть и магическая польза. А после — приготовим привезённую из Верхоянского Урочища дичь. Как вы понимаете — тоже непростую.