Как раз в этот момент тоннель упёрся в тупик.
— Отлично, — вздохнула Илона, — Как предсказуемо…
А вот я расстраиваться не спешил — потому что видел, что на покрытой илом и водорослями монолитной плите есть знаки. Три разноцветных символа, начертанные «внутри» камня старым, почти выдохшимся заклинанием. Что-то знакомое… Что-то из алхимии? Это что, птицы?..
— Марк?
— Секунду… Тут что-то есть… Заклинание… Спрятано в этой плите.
— Ты уверен? — удивилась подруга, протискиваясь мимо меня, — Я ничего не ощущаю…
Ну ещё бы… У рыжей не имелось моего «магического» зрения, а заклинание было как следует спрятано. Моё зрение улавливало едва заметные нити энергии, связывающие символы между собой.
— Уверен… Это что-то вроде… Механизма.
— Не понимаю! — Илона приблизилась к плите, едва не ткнувшись в неё носом, — Как ты это видишь⁈
Опять неудобный вопрос…
— У меня много талантов. Поверь, я знаю, о чём говорю. Тут механизм, который активируется каким-то магический триггером.
— И ты сможешь его запустить?
Хвала Эфиру, она не устала углубляться в эту тему… Но…
Проклятье! Рано или поздно мне придётся рассказать ей правду. Или её часть. Или… Расстаться?
Нет, до этого доводить не хотелось.
— Символов три. Они связаны, словно их нужно активировать в определённой последовательности. И выглядят они знакомо, но… Я не уверен. Это что-то из алхимии.
Илона положила руку мне на плечо.
В этот момент я почувствовал магический всплеск. И даже не успел выставить защиту — вырвавшись из-за плиты, преграждающей путь, колдовство пронзило нас насквозь, заставив содрогнуться, и исчезло в темноте.
— Что это было?
Где-то за стенами тоннеля послышался скрежет, затем до наших ушей донёсся шум бурлящей воды — и её уровень начал стремительно поднимать!
Быстро, очень быстро!
— А вот и ответ… — процедил я сквозь зубы.
— Опиши их. Опиши символы! — потребовала Илона.
— Белый… голубь. Красный… феникс. И чёрный ворон.
Подруга нахмурилась, словно что-то вспоминая — а тёмная вода всё прибывала и прибывала… За десяток секунд она поднялась нам до пояса!
Внезапно, в свете моего магического светильника лицо Илоны озарило радостью.
— Это этапы алхимического процесса! — воскликнула она, — Нигредо, альбедо, рубедо! Разложение, возрождение, совершенство.
— И какой из них какой?
Я старался оставаться спокойным, но на самом деле уже прикидывал время, за которое тоннель затопит до потолка.
По всему выходило, что у нас от силы минута…
— Первый — нигредо. Чёрный ворон. Второй — альбедо, белый голубь. Третий — рубедо, красный феникс.
— Ну… Видимо, активировать их надо и в такой последовательности.
— И как ты это сделаешь?
— Сейчас и узнаем…
Я вытянул руку, приложив её к месту, где красовался видимый лишь мне чёрный ворон. Направил в него немного «чистой» энергии… И он почти мгновенно проступил на поверхности плиты!
— Вау! — ахнула Илона, — Проклятье, он и правда есть! Марк, но как…
— Потом, дорогая, — процедил я, внезапно ощутив, что не могу остановить магический поток, вытекающий из меня!
Не могу!!!
ВСЯ энергия, которая была у меня в искре, ушла в первый символ!
Так-так-так… А загадка-то не с одним подвохом… Хорошо, что у меня при себе всегда несколько энергокристаллов!
Вода доходила нам уже до груди. Я «выпил» один из кристаллов в кармане, и приложил руку ко второму элементу.
Альбедо сделал то же самое — вытянул из меня всё, что я только что поглотил, загорелся белым и проявился на плите.
Вода добралась нам до шей…
— Марк… Если это не сработает — мы не успеем вернуться…
Я не стал отвечать на это очевидное замечание — хотя очень хотелось огрызнуться.
И сам всё понимал! И ощущал вину, за то, что потянул Илону в этот ублюдский тоннель без подготовки! И не стал возвращаться! И вода была ужасно холодной, такой, что меня аж колотило!
Отбросив бесполезные мысли, я повторил все действия с рубедо — и символ, появившись уже под водой, полыхнул ярко-красным.
К тому моменту мы уже хватали ртом воздух из-под самого потолка, из узкой полоски, которая не успела заполниться водой…
А затем послышался треск, и плита разлетелась сотнями каменных осколков!
Вместе с бурным потоком воды нас с Илоной куда-то потащило, пронесло с десяток метров…
Кувыркнувшись через голову, я на что-то налетел и застонал. Перевалившись на живот, лёжа на твёрдом полу, в бегущем потоке воды, встал на колени, потряс головой и огляделся.
Илона пыталась подняться на нескольких метрах от меня. Видок у неё был не самый изысканный… Насквозь промокшая, с растрёпанными волосами, в которых застряли водоросли…
Впрочем, я выглядел наверняка не лучше.
Поднявшись, я подошёл к подруге и помог ей подняться.
— Ты цела?
— Ага, — проворчала рыжая, — И чувствую себя — лучше некуда!
В воздухе ощущался запах плесени и старья.
Я огляделся, и присвистнул.
— Ничего себе!
Мы оказались в огромном круглом помещении. Потолок терялся где-то в темноте, на покрытых плесенью стенах, по периметру были закреплены старые магические светильники, которые мерцали тусклым желтоватым светом.
Пол был вымощен треугольными плитами, и по центру его имелась огромная, мелкоячеистая решётка, в которую стекали остатки хлынувшей из тоннеля воды.
В помещении находились несколько шкафов и длинных столов, которые также были покрыты плесенью. На них лежали колбы и пробирки, реторты, перегонные кубы, склянки с давно испортившимися веществами, и другие алхимические инструменты и устройства.
На полках шкафов стояли книги, страницы которых слиплись от влаги. Некоторые книги были истёрты до такой степени, что названия не читались.
Это была старая алхимическая лаборатория.
— Знаешь, на что это похоже? — спросила Илона.
— На тайную мастерскую Пеля?
— Точно!
— Угадывать у меня всегда хорошо получалось…
Мы прошли мимо заваленных старыми алхимическими инструментами столов — они оказались установлены полукругом.
— Смотри! — Илона подошла к центральному столу.
На нём мерцал небольшой магический купол, под которым лежала записка, и три странных металлических штуки — золотая, серебряная и бронзовая.
— Это что, наконечники для стрел? — удивился я, наклоняясь над куполом, — Какие-то большие…
— И записка! — выдохнула Илона, — О боги, надеюсь, это рецепт! Оно стоило того! Стоило искупаться в ледяной воде и едва не задохнуться, чтобы…
Я осторожно исследовал барьер — и сразу понял, что это просто вакуумный купол, точно такой, какой я использовал, когда рассеивал проклятье на книге Пржевальского.
Абсолютно безопасный.
— Ну хотя бы здесь без приколов, — хмыкнул я, отряхнул руки от влаги, осторожно достал листок и показал его Илоне.
— «Ищите там, где Нева встречает море, где корабли уходят в вечность», — прочитала она вслух, — Проклятье!
— Да честно говоря, я и не рассчитывал, что всё будет так просто, — вздохнул я, — Твой сколько-то там раз прадед явно был большим любителем загадок… Есть идеи?
— Конечно, — только что злившаяся подруга вдруг улыбнулась, — Думаю, речь о стрелке Васильевского острова!
— Там ростральная колонна?
— Да. Думаю, там мы найдём что-то ещё… Но что это? — Илона указала на три странных наконечника, которые я крутил в пальца.
Они были в ладонь длиной, холодными и тяжёлым, с вытравленными узорами, в которых я чувствовал магию.
— Не знаю, — признался я, — Похожи на наконечники, и в них точно есть магия.
— Да, её я тоже чувствую… — призналась подруга.
— Думаю, они нам пригодятся, но… Сейчас трудно сказать — зачем.
— Ладно… — вздохнула Илона, — Давай осмотримся? Может найдём ещё что-то полезное?
Но ничего полезного в этой дыре мы больше не нашли — всё остальное, что имелось в лаборатории, пролежало в этой сырости около трёх сотен лет без магической защиты, и давно превратилось в труху и хлам.
Зато за одним из шкафов мы обнаружили проход и узкую винтовую лестницу, ведущую наверх. У очередной каменной плиты, нависшей над головами, я приметил выступающий камень.
— Надеюсь тут всё работает, и возвращаться не придётся.
— Надеюсь, даже если так, никто не заметил, что в императорской усыпальнице мы нашли тайный ход… За такое по головке не погладят.
— Кто-то вроде говорил, что имеет полное право на наследие предка, и всё такое?..
— Но разбирательства с архитектурной полицией хотелось бы избежать.
— Нет такой полиции, ты только что её придумала!
Я нажал на булыжник… Секунду-две-пять — ничего не происходило.
— Так, видимо, всё-таки придётся шлёпать по тому тоннелю…
КККРРРАХ!
С жутким скрежетом заработал какой-то механизм, и плита над нашими головами начала медленно сдвигаться.
Вопреки ожиданиям, через открывшуюся щель не ударил яркий свет, ослепив меня, а в ноздри не ударил свежий воздух.
Было почти также темно.
Выбравшись наружу, я помог выбраться Илоне и огляделся. Мы оказались в подвале! Ну хвала Эфиру, не очередное тайное логовище! Через узкие, мутные окна под потолком пробивался солнечный свет, вокруг валялись груды всякого мусора.
Тайная плита снова заскрипела и встала на место — без единого зазора, так ровно, что и не поймёшь, что тут что-то есть.
Лёгким магическим щелчком я выбил дверь и мы, наконец, оказались на улице — во дворе-колодце. Мокрые, грязные, в ободранной одежде — но довольные собой донельзя!
Связь сразу заработала и, выйдя на улицу, я понял, где мы оказались — где-то посередине первой линии Васильевского острова.
— Ого! — удивилась Илона, — Далеко же мы протопали под землёй. Или под водой? Технически, как будет правильно?
— Под землёй по воде?
— Ммм… Может быть, может быть…
Посмотрев друг на друга, мы прыснули. Видок у нас, конечно, был хуже чем у любого питерского бродяги. Напряжение, сковывающие в подземелье, спало, и здесь, под солнечным светом, на меня нахлынуло воодушевление.