Приблизившись, они установили трофей прямо перед нами — и команда завопила от радости, пустившись в безумный пляс.
Журналисты продолжали снимать и вести репортаж, трибуны ревели, а Кощеев, поздравив нас, махнул рукой — мол, наслаждайтесь моментом.
Я оказался у Кубка первым. Времени оставалось мало, так что требовалось воспользоваться им как можно скорее.
Трофей оказался тяжёлым, но поднимать его я не собирался — подошёл ближе и обхватил чашу артефакта, якобы позируя для фотографии.
Его поверхность мягко пульсировала голубоватым светом.
Время будто замедлилось, когда я почувствовал, что волнение отходит на второй план, уступая место спокойствию.
Я победил. Я добрался до первой важной цели! И я совершенно точно не собирался её упускать!
Кощеев продолжал что-то говорить о воли к победе, о духе настоящего соперничества, ещё о чём-то — но мой мир сузился до Кубка, стоящего передо мной.
Его холодная поверхность будто пульсировала под моими пальцами. Я осторожно соединил свой кустарный талисман, который ещё перед игрой повесил на шею, с трофеем энергожгутам — и тут же невидимая река силы начала вытекать из него — да так, что едва не отбросила меня в сторону!
Я покачнулся, но устоял на ногах, и это замешательство никто не заметил.
Но в следующий момент всё моё тело пронзило лёгкое покалывание. Оно нарастало, будто сам Эфир противился моему желанию забрать его! В ноздри ударил сладкий медовый аромат — настолько яркий, что все мысли в голове мгновенно перепутались!
Я думал только о том, что если сейчас не справлюсь — не только упущу мощь, но и раскрою себя… Пот стекал по спине, смешиваясь с потоком эмоций, захлёстывающих меня…
Я сосредоточился, пытаясь унять трепет, охвативший сердце. Представил, как Эфир устремляется в мой амулет, представил безграничные возможности, которые меня ждут…
Словно ощутив, что я умею обращаться с ним, сопротивление Эфира ослабело — бурный, холодный и жестокий поток энергии успокоился, превратившись в спокойную реку, и стал стремительно наполнять амулет.
Хоть бы хватило объёма…
Стоило подумать об этом, как пришёл откат — Заполнив амулет, Эфир колебался, и я почувствовал, как он пытается вырваться, заполучить свободу! Напряжение нарастало, и я снова сосредоточился, создавая тончайшую, едва уловимую связь между собой и древней энергией… Мои пальцы, всё ещё покоящиеся на Кубке, задрожали от усилия, а перед глазами заплясали искры. Сердце стучало в унисон с ритмом пульсирующей в амулете энергии…
Мне показалось, что прошла целая вечность, и я даже успел подумать, что сейчас кто-то заметит моё странное поведение — но неожиданно наважение схлынуло — и я понял, что прошло секунд десять, не больше!
Кощеев даже не успел закончить свою последнюю фразу!
— Ну всё, Вещий, хватит красоваться! — пробасил Зверев, оттесняя меня от Кубка плечом, — Все хотят личное фото с трофеем!
Я улыбнулся. Усталость как рукой сняло — я был «заряжен» так, как никогда прежде! Листовой амулет на груди пульсировал приятными магическими колебаниями, а вокруг по прежнему громыхала музыка и слышались крики зрителей.
Впрочем, меня это уже мало волновало. Сообразив, что до окончания морока остаётся всего пять минут, я хлопнул пару товарищей по команде, пожал руку Кощееву, и спрыгнул с помоста.
А затем быстрым шагом направился к выходу со стадиона.
Добежав до ближайшей кафешки (прикрытие что надо!) я заперся в туалете — и вовремя! Личина вещего спала, едва я задвинул щеколду. Выдохнув, я переоделся в свои вещи, залечил пробитое ледяной иглой вратаря стихийников плечо, использовав один из кристаллов с целительной энергией, запихал спортивную форму в сумку и выбрался наружу через небольшое окно, чтобы не попасть на какую-нибудь камеру видеонаблюдения.
Затем набрал отцу, дождался его на заполненной парковке и забрал кольцо с Бунгамой.
— Ну что, как тебе игра? — спросил я его.
— Не думал, что в элитной академии аристократы так любят бить друг другу рожи, — хмыкнул Григорий, — Прям звери какие-то!
— А я тебе говорил, — посмеялся я.
— Поздравляю с победой.
— Спасибо.
Отец снова хмыкнул, и ничего не сказал — ни по поводу моего отсутствия на игре, ни того, что моё наспех заплечённое плечо двигалось слегка неестественно. Я заметил, как опытный вояка обратил на это внимание.
Что ж, полагаю, Григорий мог догадаться, что это я был на поле — но ценил, что он не стал углубляться в эту тему.
— Едем домой? — спросил отец, — Отметим твою… Вашу победу?
— Едем, — согласился я, — Только насчёт отмечания я пас. Через три часа у меня поезд в Питер.
— Ах да, я и забыл что ты едешь к своей рыжей, — кивнул Григорий, — Не терпится начать каникулы?
— Можно сказать и так.
Он понимающе усмехнулся.
— Хоть познакомил бы нас…
— Как вернёмся — обязательно.
Пока мы ехали, мне написала вся команда. Ребята спрашивали, видел ли я, как они разделали стихийников, подкалывали, что теперь меня отправят на скамейку запасных — но я ничуть не обижался. Друзья были воодушевлены победой, и я их понимал.
Сам чувствовал моральное удовлетворение — даже безотносительно Эфира.
Последним написал Вещий.
«Как всё прошло?» — осторожно поинтересовался он.
«Блестяще! Смотрел трансляцию?»
«Да я не о том…»
«Всё в порядке, Олег, не переживай. Если бы кто-то что-то заметил — мы бы сейчас не говорили, хехе!»
«Ладно…»
«Давай не поднимать эту тему, „во избежание“, лады?»
«Ок»
«Я отправлю тебе форму с посыльным сегодня, как доберусь до дома. Увидимся!»
«Бывай, Апостол»
Отключившись, я написал Илоне и поделился хорошими новостями. Подруга обрадовалась (моему скорому приезду куда сильнее, чем нашей победе), в очередной раз напомнила адрес отеля, и сказала, что как раз едет на встречу с торговцем редкостями.
Оказавшись дома, я проверил собранные накануне вещи. Много всего брать с собой не стал — только большую спортивную сумку, в которую уложил пару комплектов вещей, свой доработанный «бронированный» костюм, запас энергокристаллов, пустых и полных, небольшой алхимический набор, пару самодельных запасных амулетов.
Основные из них была на мне, как и кольцо с Бунгамой (заснувшей после сегодняшних «трудов» на неопределённый срок), как и перчатка Вальтера. Хвала Эфиру, у неё была одна любопытная особенность — никакие сканеры, ни магические, ни технические, не определяли её как артефакт!
Лишь я своим магическим зрением мог понять, что это такое!
Так что можно было спокойно пересекать любые границы и избегать любых (ну почти) проверок. По крайней мере тех, которые стандартизированы.
Ну и разумеется — амулет с Эфиром. Была мысль оставить его в банковской ячейке, где хранилась книга Пржевальского, но… Оставлять без присмотра такую ценную вещь… Нет, на такое я не пойду!
Подумав об этом, я вспомнил ещё кое что, и вызвал Мунина.
Ворон прилетел через пару минут — снова ошивался где-то поблизости со своей стаей. Сев на подоконник, он громко каркнул и мгновенно схарчил один из последних кристаллов с проклятиями, которые у меня были.
— С-КАР-сибо!
— Да на здоровье, — я погладил его по крылу, — Слушай, мне надо будет уехать на какое-то время. Это довольно далеко, и я не знаю наверняка — но возможно, твоя помощь была бы нелишней. Полетишь со мной?
— КАР-нечно!
— Чудно. Сам отыщешь Петербург?
— Кар!
Это значило «конечно!»
— Я умный!
— Умный, умный… — вздохнул я, — Да и связь у нас уже нормальная. Найдёшь меня, если позову?
— Кар!
— Ну значит договорились.
Мунин клюнул меня в палец, хлопнул крыльями — и был таков.
Я же сел на кровать и задумался.
Итак, какой у меня план?
Неделя в Петербурге — раз. Затем всё-таки следовало доехать до той клиники по улучшению энергетики под Нижним Новгородом — очень уж давно я откладывал это дело… И ответа от них так и не получил… Стоило раз и навсегда разобраться с этим делом, потому что не использовать шанс развиться будет глупо… И так развитие сильно замедлилось после того, как я взял ранг Ученика.
Да, я продолжал медитировать ежедневно, и принимал самые дорогие витамины для усиления эффекта, какие можно было достать — но чтобы стать Адептом, такими темпами мне предстояло воландаться ещё пару лет, а то и больше.
Это было слишком долго.
Затем — слетать в Баку и попытаться отыскать наследие пожирателей, о котором говорил Вальтер. Думаю, к концу июня добраться туда будет вполне реально… Пара недель в южной провинции — и до августовской практики у Урочища у меня будет ещё пара свободных недель!
В это время надо будет вернуться в Москву и хорошенько проконтролировать работу лавки.
М-да, как бы мне не хотелось перекладывать создание артефактных зеркал на чужие плечи — сделать это придётся, иначе я вообще не выеду из столицы в ближайший год!
Двое студентов по-прежнему работали на меня, но я оставил их на простых артефактах, на которых они хорошенько набили руку. А вот для более сложных зеркал пришлось нанять ещё четырёх человек. Спасибо Левшову — он в очередной раз помог мне найти талантливых артефакторов с высокой квалификацией.
Я заключил с ними жёсткие договора, назначил неплохую зарплату — и оставил собирать первые заказы. Но отправлять их покупателям запретил строго-настрого — решил, что это произойдёт только после того, как я вернусь из своего путешествия, чтобы проверить изделия лично.
Всё-таки в самом начале следовало держать такое производство под контролем.
Впрочем… Между Питером и Нижним Новгородом я тоже планировал задержаться в Москве хотя бы на неделю, так что всё нормально.
Хм-м… Надеюсь, Лиза, которую мы оставили за главную, справится — ничего сложного не предвидится. Но даже если так — я попросил Кабанова и Зверева время от времени приглядывать за магазином.