— Это… ты? — спросил я, доставая Хугина из кармана.
Глаз дрогнул в моей ладони.
— Да, — Его голос прозвучал тише обычного, — Я был тем, кто открыл врата для хозяина. Но не смог уйти, потому что… Пожертвовал собой.
Дед присвистнул, подойдя ближе:
— Значит, ты не просто артефакт. Не просто проклятье, которое использовал твой… Кем он там был? Ты — живой человек! Точнее… Был им.
— Да… Мой хозяин дал мне тело… Дал мне жизнь… Но потом… Тот, с кем вы общаетесь — лишь часть того, что осталось. Верни меня на место… Чтобы открыть врата…
Я не стал комментировать эти слова. Вместо этого активировал магическое зрение, заставив мир вспыхнуть сетью энергетических потоков.
Ворота были пронизаны заклинаниями, сплетёнными в такой сложный и быстродвижущийся узор, что даже моё восприятие едва успевало за ним. Нити магии сходились к телу Хугина, словно к замку. А в центре — пустота. Место, где должен был быть глаз.
Я перевёл взгляд на тот самый «подарок», который держал в руке. Его энергетическая структура идеально совпадала с узором врат.
И никакой ловушки…
Разумеется, я прикидывал варианты, что так удачно подвернувшийся маледикт выкинет что-то… Необычное, если я верну его на место. Но всё выглядело так, что он не сможет сделать… Что-то.
Слишком слаб — и я это видел.
Он всего лишь ключ к замочной скважине.
— Ну что ж… — Закончив анализ, я медленно поднял руку, — Давай посмотрим, что тут накопилось за три тысячи лет…
Глазница в черепе была пустой, чёрной, как бездонный колодец. Когда я вставил туда Хугина, раздался щелчок — будто что-то встало на место.
И тогда храм проснулся.
Серебристые прожилки в камне вспыхнули, как молнии. Трещины на воротах заполнились синим светом, и по ним побежали руны — древние, угловатые, не похожие ни что, что я видел раньше — но они показались мне до боли знакомыми…
Воздух затрепетал, и я почувствовал, как что-то щёлкнуло в самой глубине храма — будто сдвинулся гигантский механизм.
— Давай-ка отойдём… — сказал я деду, делая несколько шагов назад.
Ворота вздрогнули.
Сначала раздался скрежет, будто камень тёрся о камень. Потом — грохот, от которого задрожала земля. Створки медленно поползли в стороны, и между ними появилась тьма — густая, плотная…
Осязаемая…
А потом она задышала.
— Ну вот и приехали… — пробормотал дед, щурясь.
Я не ответил. Вместо этого сжал кулак, чувствуя, как пожиратель внутри меня отвечает на зов храма.
Врата были открыты.
Теперь оставалось только войти.
Но прежде, чем войти, я выдернул Хугина из глазницы. Высохший череп рассыпался под пальцами, но сам глаз — холодный и живой — легко отделился, оставив на костяных обломках лишь следы древней магии.
— Не думаю, что тебе стоит оставаться здесь, — Я сжал остаток маледикта в кулаке, чувствуя слабую пульсацию, — Ты же хотел выбраться?
— Да… — Его голос звучал приглушенно, словно эхо, — Но я не знаю, что там теперь. Внутри…
— Ну, сейчас и проверим.
Дед фыркнул, окидывая черный провал врат оценивающим взглядом.
— Если там какая-нибудь костедробилка, внук, я тебя придушу.
Я только усмехнулся и шагнул внутрь.
И реальность сломалась в тот же миг.
Первое, что я понял — пола под ногами больше нет. Вернее, он был, но… не совсем.
Мы стояли на небольшой каменной плитке, парящей в пустоте. Вокруг, куда ни глянь, простиралась бездна, усыпанная мерцающими точками далеких звезд. Холодный, безвоздушный мрак обволакивал всё вокруг.
— Охренеть… — Дед осторожно постучал каблуком по плитке, — Это что такое?
— Нет, — Хугин зашелестел в моей голове, — Это граница. Здесь реальность тоньше.
Я обошёл площадку, заглядывая вниз. Где-то в глубине, сквозь слои тьмы, угадывались очертания других помещений — обломки коридоров, арки, ведущие в залы с неестественным освещением, даже что-то похожее на сад с деревьями, растущими вверх ногами.
— Храм строили последние из первых пожирателей, — Я обратился к Хугину, — Они что, специально так его исковеркали?
— Нет. Он… изменился, — Глаз дрогнул, — Со временем.
Дед хмыкнул, указывая на только что появившийся из ниоткуда узкий мост, перекинутый через пропасть к следующему фрагменту храма.
— Ну что, идем?
Внутри храма была не только бездна — но и выстроенные прямо посреди неё без стен помещения.
И каждый зал был другим.
Мы прошли через библиотеку, где книги парили в воздухе. Их страницы шелестели без ветра, а буквы на них постоянно менялись, будто пытаясь что-то сказать. Вот только прочесть ничего не получилось — каждый том не спешил оказаться в моих руках и улетал подальше в бездну.
Затем на пути попался зал зеркал — десятки, сотни отражающих поверхностей, в которых наши силуэты искажались, превращаясь то в монстров, то в древних магов, то в кого-то совсем чужого.
Комната с часами, где время текло вспять, песок в стеклянных сосудах, парящих вокруг, поднимался вверх, а тени от стрелок механических часов крутились в противоположную сторону.
И везде — печати.
Сложные, многослойные барьеры, сплетенные из магии, которой я не видел никогда. Они перекрывали доступ ко всему ценному: к артефактам, лежащим на постаментах, к дверям, ведущим неизвестно куда, к свиткам с заклинаниями, светящимся в воздухе.
— Дерьмо космочервей… — Я остановился перед очередным щитом, сканируя его структуру, — Это не просто защита. Это… тест.
— Какой @#$% тест? — Дед склонил голову.
— Они проверяют, достоин ли ты, — Я коснулся барьера, ощущая, как магия отвечает на моё естество пожирателя, — Это не замки. Это вызов. Испытания, которые нужно пройти, чтобы открыть их…
Хугин молчал, но я чувствовал его напряжение.
— Значит, если ты прав… — Дед оскалился, — То где-то здесь есть что-то, что может тебя убить.
Я медленно кивнул.
— Или сделать сильнее. Вот только я не… Не уверен, что у меня хватит знаний и сил пройти что-то из этого. Сейчас, по-крайней мере. Да и кто его знает, сколько времени это займёт…
Желание вскрыть парочку тайников первых пожирателей было невероятно сильным — и всё же…
Я нашёл «пусковой крючок» испытания возле постамента, на котором лежал какой-то амулет — и попытался прочитать схему ведущих в никуда энергонитей…
Энергия неподконтрольно взорвалась в моей Искре, серебристые волны энергии сконцентрировались в ладони и выплеснулись в заклинание!
— Дерьмо!
Это не я активировал заклинание — оно само вырвалось из меня! Но печать лишь вздрогнула — и осталась нетронутой.
— Проклятье!
Я отпрянул, стиснув зубы. Рука горела, будто я сунул её в пламя! Передо мной мерцал тот же проклятый щит — сложный, многослойный.
@#$% насмешливый в своей неуязвимости!
— Какого хрена он САМ пытался вытянуть из меня магию.
Дед стоял в стороне, скрестив руки. Его лицо было невозмутимым, но в глазах читалось «я же говорил».
— Может, ты просто недостаточно силён?
— Я пожиратель, блин! — Я резко развернулся к следующему барьеру, загораживающему вход в узкий коридор с плавающими в воздухе кристаллами, — Этот храм создан для таких, как я!
Во мне проснулось желание, которое я даже контролировать не мог!
Новый заряд магии — на этот раз, полностью контролируемый.
Новый удар по барьеру.
Тот же результат.
Печать даже не дрогнула.
Я ощутил, как в груди закипает ярость. Это было неправильно. Я прошел через ад, чтобы добраться сюда, убил тварей, которые должны были меня сожрать, накопил столько силы — а теперь какой-то древний щит решает, что я недостоин⁈
— Марк…
Голос Хугина прозвучал тихо, но я вздрогнул от его внезапности — и ярость тут же пропала, схлынула, словно приливная волна.
— Что?
— Ты не понимаешь, — Глаз в моей руке пульсировал, — Это не просто замки. Храм… испытывает тебя.
— Испытыет⁈ — Я сжал кулаки так, что кости затрещали, — Я не просил устраивать мне экзамен!
— Но ты пришёл за его знаниями, — Хугин говорил медленно, словно объясняя прописные истины ребёнку, — Создатели храма не просто так оставили это место. Они хотели, чтобы только достойные получили их силу.
Я замер.
Достойные.
Так вот почему я впал в ярость. Вот почему появилось долбаное неподконтрольное мне желание вскрывать всё подряд! Вспышки чужих эмоций… Это не моё. Это храма.
— И что, я должен что-то… доказать?
— Да.
Я закрыл глаза, чувствуя, как гнев медленно сменяется холодным расчётом.
Хорошо.
Хорошо. Но не сейчас.
— Идём дальше. Кажется, сюда мне придётся вернуться попозже.
— Как скажешь.
Мы шли по бесконечным коридорам, и каждый шаг отдавался эхом в пустоте. Храм не подчинялся обычным законам пространства — появляющиеся из ниоткуда лестницы вели вниз, но через несколько пролётов мы оказывались выше, чем были. Двери открывались в залы, которых не должно было существовать. Воздух гудел от древней магии, и я чувствовал её вкус на языке — металлический, как кровь, и сладковатый, как испорченный мёд.
Дед шёл рядом, его вампирские зрачки сузились в полумраке.
— Слушай, внук, я вот о чём думаю… — Он бросил взгляд наверх, где мерцало звёздное небо, — Как этот храм до сих пор не разграбили? У Империи тысячи магов, артефактоведов, учёных. Они бы давно сюда вломились, если бы знали.
Я усмехнулся.
— А кто сказал, что не знают?
— Думаешь, они просто не смогли войти?
— Возможно, — Я провёл пальцами по появившейся рядом стене с непонятными фресками, ощущая под кожей лёгкий толчок энергии, — Но я больше склоняюсь к тому, что кто-то уже пробовал. И не смог.
— Юсупов? — Дед хмыкнул, — Думаешь, он тут был? Тогда почему не забрал всё себе?
— Может, и забрал, — Я остановился перед очередным поворотом, — Будучи в прошлом теле… Может, именно что-то отсюда и сделало его тем, кто он есть…
Мысль о том, что Распутин оказался «достоин» отчего-то мне не понравилась.