– Ты меня не арестуешь? А какие последствия будут? Меня теперь уволят? – он снова закрыл лицо ладонями.
– Поживем – увидим. Надо было раньше думать, прежде чем под градусом трепаться направо и налево.
Егоров спустился в небольшой вестибюль гостиницы и отер лоб. Было ощущение, что он побывал в парной. И вдруг его, как молния, прострелила мысль о Юрии. Ведь журналист в первую их встречу упоминал, что собирается во Владивосток и уехал бы, если бы не метель. Должен был отправиться туда на следующий день. Тогда почему остался в Москве? Или все-таки уже улетел?
Василий набрал номер Волкова и попросил аккуратно выяснить детали насчет этой командировки. Пока Егоров доехал до Лубянки, Волков уже перезвонил с новостями.
– Странная история. Его в самом деле попросили командировать во Владивосток. Оттуда позвонили, прислали на электронную почту письмо со всеми достоверными данными отправителя. Более того, сами купили ему билеты, оплатили и прислали электронный билет на почту редакции.
– Так что в итоге? – Василия раздражало, когда люди очень долго и театрально подбираются к сути дела.
– Он не уехал! Как вы и просили, я выяснял осторожно. Столкнулся с ним в коридоре, поджидая минут пятнадцать, чтобы «столкнуться». Спросил, почему не во Владивостоке, и он с недоумением поделился этой невероятной историей. Оказывается, такой генерал там в самом деле есть, только никакого письма ни он сам, ни от его лица никто не отправлял. При этом тамошняя электронная почта, с которой якобы отправлено письмо, указана подлинная. Юрий даже намекнул мне, что неплохо было бы по моему ведомству разобраться, что это за вредительство.
– Как он узнал о подлоге?
– Вспомнил, что во Владивостоке у него есть сослуживец, позвонил ему и хотел обрадовать. А тот удивился, о каком интервью может идти речь, когда этот генерал сейчас в Москве, в Генштабе. Уехал в командировку. Ну тут и стало раскручиваться. Главный редактор позвонил во Владивосток, а там их едва не подняли на смех. Вот так, в общих чертах. Никаких новых вводных по поводу него?
– Нет. Никакого к нему особого интереса прошу не проявлять, – повторился Василий. – Спасибо за помощь.
В кабинете Говоров сидел за своим столом с таким видом, словно у него несварение желудка. Он вяло помахал Егорову рукой, продолжая разговаривать по телефону, и показал на монитор Васиного компьютера, шепнув одними губами:
– Включи. – Он кинул Егорову флешку.
Леня даром времени не терял и раздобыл видеозапись с камер около склада макулатуры. Пока загружался компьютер и снимал куртку, Вася скрежетал зубами так, что желваки на скулах могли посоревноваться по мощности с бицепсами. Его начинало раздражать, что пока они хватают воздух руками. Как видно, против них действуют слишком профессионально. Вопрос в том, сам агент такой изобретательный, внимательный, аккуратный или его настолько умело направляют кураторы?
– Шеф на месте? – негромко спросил Василий.
Говоров покачал головой и указал пальцем в потолок, имея в виду, что Ермилов у руководства.
Василий начал смотреть видеоподборку. Это была именно нарезка. Леонид аккуратно подготовил материалы. Егорова умиротворяла стабильность и педантичность капитана. Какие бы бури ни бушевали над их головами (а руководство умело организовывать локальный ураган), Говоров разве что раскраснеется, но продолжит методично собирать информацию и фиксировать. Следователи таких любят. Потому Олег Ермилов и взял его в отдел.
На не слишком хорошей записи изображение выглядело словно заштрихованное карандашом и подергивалось как в школьном блокноте, когда на страницах нарисован человечек или машина, но на каждой следующей странице чуть иначе. Если быстро пролистывать, рисунок оживает, однако движения корявые.
Вася подпер щеку и смотрел, как «газель» Салибаева выехала со склада. В кузове явно что-то лежало. Проехал он не так далеко. На отрезке от Троекуровского крематория до МКАД хватает пустошей. Мачты высоковольтных проводов – под ними все равно ничего нельзя строить.
– Смотри, сейчас он сбросит картон. – Говоров закончил разговор и встал у Василия за спиной. – Вот видишь? Отработано у него это. Как быстро!
Василий разглядел, что рядом с местом сброса какой-то столбик или табличка.
– Что это? – он ткнул пальцем в экран монитора.
– Кажется, отметка о нахождении там газовой трубы. Дальше гляди. Я отсмотрел и вырезал лишнее. «Жигуленок»! Без номеров. Подъехал. Сейчас выйдет шофер.
И без комментариев Леонида было видно, что водитель вылез. Стукнул ногой по заднему колесу. Вроде как случайно заметил картон. Подошел и поднял, начал было прилаживать на багажник на крыше. Даже достал из багажника прорезиненный тросик – такой был и у Васи в Ижевске. К такому «жигуленку» с багажником вещь незаменимая. Новогоднюю елку можно приторочить, детскую кровать, коляску и лыжи.
– Выглядит так, словно он ехал, вез картон на багажнике, потерял его и, остановившись, стал приторачивать обратно. Ловко! – заметил Егоров. – Никто проезжающий мимо ничего не заподозрит.
– И это еще не все, как говорят в рекламе, – Говоров постучал пальцем по экрану монитора, привлекая внимание Васи.
Водитель «жигуленка» вдруг раздраженно отбросил картон и сел за руль.
– Забрал микроточку, пока возился с картоном, – догадливо кивнул Егоров. Отмотал запись чуть назад, пытаясь разглядеть лицо водителя. Капюшон от толстовки, надетой под черную кожаную куртку, и надвинутая на глаза черная бейсболка полностью его скрывали, да к тому же он занимал такое положение, что оказывался спиной к камере. – Показывал экспертам? Нельзя увеличить лицо? Может, поглядеть по отражению на лобовом стекле?
– Он и в тачке не снимал капюшон и кепку. Уже проверял. Дальше еще интереснее.
«Жигулёнок» засветился на нескольких камерах, проехал отрезок по МКАДу, затем до ближайшей автобусной остановки. Машину незнакомец припарковал и сел в первый подошедший автобус, словно ему было все равно, куда ехать или… он знал расписание автобусов и действовал четко по временному графику.
– Теперь все, – огорошил Леонид. – Из автобуса он не вышел. Во всяком случае, в том виде, в каком в него погрузился.
– Переоделся, – согласился с ходом его мыслей Василий. – Ты так и не вычислил, кто именно из вышедших – это он? По фигуре, походке.
– Никаких зацепок. Ничего похожего. Я отдал экспертам, они отсмотрят, попытаются… Хотя я бы особо не рассчитывал. Далее он мог провернуть тот же трюк еще в паре видов транспорта. А в метро… Сам понимаешь. Как вариант можно опросить водителя автобуса, но очень сомневаюсь, что он заметил переодевающегося в салоне пассажира. Тем более тот наверняка делал это не как стриптизер, сбрасывая с себя покровы посреди салона.
– Однако ты затейник! – Василий хмыкнул. – Что с «жигуленком»?
– Хороший вопрос, – обрадовался Леня. – Открой следующий файл. За машиной приехал другой парень. Он отогнал ее на стоянку автомобилей. Она неподалеку от этого места. На территории нет видеокамер. Я посылал туда Титову… – он виновато опустил глаза. – Прекрасно помню, что шеф велел никого не вмешивать в наши изыскания. Но я возился с видео, а Титова тут вилась и хлопала ресницами, как она умеет. Чует, что мы напали на чей-то след. Я не раскрывал ей никаких тайн. Просто велел провести рекогносцировку на местности.
– Все равно должен был проинформировать меня о том, что привлек к делу третьих лиц. Отчитываться за это придется мне, – поворчал для порядка Егоров. Он неплохо знал повадки Инны Титовой. Она в самом деле умела ловко втираться в чужие дела сотрудников отдела. И в общем, оказывалась полезной. Молодая, тщеславная, даже чересчур активная, Инна вела себя порой слишком агрессивно, хотя ей, женщине в ДВКР, приходилось пробираться, как сквозь еловый лес, через мужские плечи и головы. Иногда ее дерзость напоминала что-то мушкетерское, когда Титова энергично врывалась к ним в кабинет. Василию все время казалось, что под окнами их кабинета стоит оседланный взмыленный конь, и Титова вот-вот выпрыгнет в окно и ускачет в сторону Кремля, цокая копытами по булыжникам площади и даже высекая искры.
– Я занимался видео и был загружен, – повторил Леня. – Короче, тачки там и духу нет. Так-то!
– Ленечка, ты был бы не ты, если бы не поинтересовался, а не выезжала ли за последнее время с данной стоянки, скажем, фура, в которую могли бы погрузить «жигуленок».
– Как все сложно. – Говоров вернулся к себе за стол и нашел там кадр, распечатанный с видеозаписи, протянул Егорову: – Вообще-то фура появлялась за тот промежуток времени, когда «жигуленок» загнали на стоянку и до того, как туда нагрянула Инна. Можно опросить местных аборигенов. Сидит в будке пара охранников, отирается несколько механиков-любителей. Как «жигуль» грузили в фуру, они должны были видеть.
– Допустим, они подтвердят сей занимательный факт. Допустим, мы по камерам отследим фуру…
– Не только по камерам. У нас есть госномер фуры. Тут никаких заминок. Водитель не прятался. А раз так, то вряд ли найдем концы. Такое сложное построение, столько людей задействовано для того только, чтобы забрать шифровку. Думаешь, во всей этой цепочке фигурировал сам агент англичан?
– Уверен. И он сам лично забирал микроточку – человек в капюшоне и кепке. Все остальное – прикрытие. И я более чем уверен, что из этих людей – двух шоферов, охранников стоянки, и персонажей, возможно, появлявшихся далее, по ходу движения фуры, никто в глаза не видел агента и понятия не имеет, зачем и почему случился этот странный круговорот машин в природе. – Василий включил на воспроизведение диктофон на своем телефоне. – Послушай-ка занимательный разговор. Не знаю пока, как это связано с нашим делом, скорее всего, никак, но информация наводит на размышления о методологии утечки военных секретов.
Говоров, покраснев от любопытства, вслушивался в каждое слово и по давней привычке записывал некоторые ключевые моменты в блокнот. Затем Вася, видя его усердие и зная страсть Лени к «бумажным носителям», на стол ему парашютировал лист с письменными излияниями Снегирева.