— А вот другие женщины приблизительно ваших лет.
— Одна из них, должно быть, моя сестра Мейтлин. А других я не знаю. Кто они такие?
Асма-султан подносит чашку к глазам:
— Англичанки, судя по одежде.
— Боже мой! — восклицает Сибил. — Вы различаете такие тонкости?
Она сверлит Сибил своими черными глазами:
— Да, дочь моя.
— Две англичанки в моем прошлом? Наверное, речь идет о моей тете.
— В недалеком прошлом. Чашка насыщена временем, однако я приближаюсь к будущему.
— Возможно, кто-то из посольства?
— Близкая вам женщина? Простая сотрудница не появилась бы в моей чашке.
Сибил размышляет.
— Нет, мне в голову не приходят англичанки. Есть одна хорошая знакомая, но она итальянка.
Нетерпеливый тон Асмы-султан быстро меняется на смиренный.
— Ах, глупышка. Вы не видите свою жизнь с той ясностью, с какой она предстает на дне сосуда.
Уязвленная Сибил предлагает:
— Давайте лучше заглянем в будущее.
— Нет-нет. Мы не можем проникнуть туда, пока полностью не разберемся с прошлым. Смотрите, знаки этих женщин кончаются. Похоже, они вернулись в Англию.
— О Господи! Наверное, речь идет о гувернантках. В последнее время они играли существенную роль в моей жизни.
— Гувернантки?
— Ханна Симмонс и Мэри Диксон. Те самые, которых убили. Мы говорили о них на днях в доме Зухры-ханум.
— Ну конечно. Однако почему они присутствует в сосуде вашего прошлого? Вы, должно быть, хорошо их знали, раз они играют такую большую роль в вашей жизни?
— Ханну я вообще не знала, а с Мэри встречалась всего несколько раз. Мы обменялись с ней двумя-тремя словами. Полагаю, они появились в чашке, потому что их убили. Я помогала вести расследование этого дела. — В голосе Сибил звучит гордость.
— Понимаю. — Асма-султан на мгновение закрывает глаза. — Продолжайте, пожалуйста.
— Что ж. — Сибил медлит. — Кажется, две смерти взаимосвязаны.
— Но каким образом?
— Прежде всего обе девушки служили во дворце. К тому же их нашли в одном районе.
— Где же именно?
— Одну — в Шамейри, а другую — у Средней деревни.
— Эти два места находятся на приличном расстоянии друг от друга.
— Одежда Мэри каким-то образом оказалась в Шамейри.
— Понятно. Однако не исключено совпадение. Существует ли какая-то связь?
Сибил задумывается, вспоминает предостережения Камиля, однако решает, что лошадь уже все равно вырвалась из конюшни. Она о многом успела рассказать в доме Лейлы.
— Они носили один и тот же кулон.
— Почему это должно иметь какое-то значение? Наверное, они посещали одного и того же ювелира.
— Но там были тугра и надпись на китайском языке.
— Что за надпись?
— Мне очень жаль, ваше высочество, но я не помню. — Сибил расстроена. — Что-то о шелковом шнурке.
Последовало молчание, потом Асма-султан спросила:
— Весьма странно. Однако какое отношение к убийствам имеет кулон?
— Все не так просто, как кажется. Возможно, в нем спрятан секретный код, понятный заговорщикам. — Сибил старается не выдать волнения, но чувства переполняют ее.
Асма-султан тонко улыбается:
— Да, вот это поистине важно. Итак, две женщины формируют ваше будущее.
— О, я бы так не сказала, ваше высочество. Я всего лишь помогала в расследовании.
— Кто еще разделяет теорию о заговоре, в котором большую роль играет кулон?
— Это не моя идея. Так считает Камиль-паша.
— Кто он такой?
— Судья района Бейоглы, ваше высочество.
— А, сын Алп-паши.
— Вы его знаете? — взволнованно спрашивает Сибил.
Асма-султан удивлена.
— Я знала его мать. Вам нравится судья?
— Вовсе нет. — Девушка краснеет. — Камиль-паша, конечно, отличный следователь. Только он может докопаться до истины в этом деле.
— Понятно. И кого же судья подозревает в заговоре? Уже есть арестованные?
— Думаю, он пока еще не знает, кто совершил убийства. Мне представляется, Ханна и Мэри не участвовали в заговоре, так как между трагическими событиями прошло немало лет. Странно, что девушки носили один и тот же кулон.
— Простите, но мне все это кажется невероятным.
— Потому что я не умею правильно излагать факты, — грустно говорит Сибил.
Допрос Асмы-султан напомнил дочери посла о том, что она не сдержала обещания, данного Камилю. Теперь у нее исчезло желание узнать будущее. На патио ложится тень виллы, и шаль больше не греет девушку. Глядя на длинные тени, Сибил начинает беспокоиться. Не пора ли ей возвращаться домой?
— Ваше высочество, беседа доставила мне огромное удовольствие. Я весьма ценю ваше гостеприимство, однако мне пора возвращаться, чтобы успеть к ужину. Папа не любит, когда я опаздываю.
— Разумеется. Вы такая заботливая дочь. Сегодня к вам должен прийти судья, не так ли?
— Откуда вы знаете? — смущенно спрашивает Сибил.
— Вы упоминали о его визите на днях в доме Лейлы.
— Да, конечно. — Дочь посла улыбается и встает. — Я провела чудесный день. Большое спасибо.
— Прежде чем вы покинете нас, дорогая, я хочу показать вам кое-что.
Сибил следует за женой визиря к участку патио, скрытому каменной решеткой.
— Я покажу вам нечто необычное. Мало кто видел это. Один из протеже мамы был архитектором. Он сконструировал сооружение специально для матери. Ариф-ага, подержите Сибил-ханум.
Рядом с Сибил появляется евнух, сжимает ее руку стальными пальцами и в ожидании смотрит на Асму-султан. Сибил не по себе, она хочет поскорее уйти, однако евнух крепко держит ее.
— Не беспокойтесь, — мягко говорит женщина, скользя рукой по украшенному рисунком камню. — Видите этот рычаг? Стоит нажать на него, и случится нечто необычное.
Она тянет рычаг, и та часть пола, на которой стоят Сибил и евнух, начинает медленно с тихим скрежетом опускаться вниз. Евнух отпускает руку девушки. Она бежит к краю площадки и пытается ухватиться за уходящие от нее плитки.
— Разве не чудеса? Устройство позволяет женщинам гарема удить рыбу и купаться в море, не опасаясь посторонних взглядов.
Сибил цепляется за плитки, однако не в состоянии выбраться на поверхность. Теперь патио уже высоко над ней. Она видит силуэт Асмы-султан на фоне голубого неба. Дама все еще говорит:
— Вы можете плавать в полном уединении. Мама любила ловить там рыбу. Замечательно, не правда ли? Ей это напоминало пору отрочества, когда она была совершенно свободна. После смерти отца ее вместе с другими женщинами отправили в Старый дворец, где она прожила до конца своих дней. Мама признавалась мне, что больше всего тоскует по этому местечку.
— Прошу вас, поднимите меня, ваше высочество. Я выслушаю ваш рассказ о матери. Кажется, она была выдающейся женщиной. Ваше высочество? — Голос Сибил звучал глухо, отдаваясь эхом в стенах пещеры.
— Морская вода поступает через решетку, которая находится прямо за вашей спиной. Вы в полной безопасности. Никто не увидит вас.
— Пожалуйста, поднимите меня. Отец будет беспокоиться. Он пришлет сюда гвардейцев, если я не явлюсь к ужину.
Асма-султан подходит к краю патио.
— Ариф-ага! — кричит она. — Еще одна европейка. Ты ведь не глухой и все слышал. Она неплохо знает судью. — Жена визиря хрипло смеется. — Ты перенес достаточно много испытаний. Мы связаны одной судьбой. Такова жизнь. Теперь ты знаешь, что нужно делать. — Она умолкает, смотрит вниз, а потом продолжает вкрадчивым голосом: — Многое пропало безвозвратно, Ариф-ага, но кое-что еще подлежит возврату. — Ее голос вновь становится суровым. — А потерять можно все.
Евнух зачарованно, с открытым ртом слушает госпожу, запрокинув голову к небу. Сибил кажется, что он начинает стонать. Посмотрев вверх, она видит над собой лишь голубое небо.
А безликий голос Асмы-султан продолжает звучать:
— Прошлое — вместилище будущего, Сибил-ханум. Я уже говорила вам об этом.
— Не понимаю, почему вы так поступаете! — кричит Сибил.
Ответа нет. Лишь морские волны плещут за декоративной металлической решеткой. Сибил осматривается по сторонам, видит высокий свод подземелья. На нем изображено небо, одна сторона которого голубого цвета, другая затянута тучами, а третья украшена крошечными звездами и полумесяцем. В полутьме она замечает, что платформа, на которой они стоят, небольшим островком выступает над водой.
Евнух ходит взад и вперед, не отрывая взгляда от квадратика неба над головой.
Сибил поворачивается к нему и спрашивает по-турецки:
— Что происходит? Разве она не вернется?
Евнух останавливается и смотрит на Сибил сверкающими глазами. Слышатся удары весел по воде где-то за решеткой. Потом наступает тишина.
— Вы знаете, как выбраться отсюда? Должен же быть какой-то путь наверх. Не верю, чтобы султаны спускались сюда и оказывались в западне. — Она продолжает обращаться к евнуху по-турецки, чтобы хоть как-то приободриться, хотя он и не отвечает. — Кто-то обязательно придет и спасет нас. В посольстве знают, где я нахожусь. — Но Сибил вовсе не уверена, что сообщила сотрудникам точное место своего пребывания. Они могут подумать, что она поехала во дворец. Все-таки они непременно разыщут Асму-султан и все выяснят.
Вдруг Сибил холодеет. Асма-султан скажет, что не видела ее. Нет никаких доказательств тому, что она поехала именно к Асме-султан. Приглашение передал слуга в устной форме. Однако ее отвозил евнух жены великого визиря на виду у всех. Он представился у ворот посольства.
Евнух напряженно смотрит в небо и прислушивается. Сибил опускается на колени и заглядывает в воду через край помоста. Здесь не очень глубоко. Стены подземелья покрыты мраморными рельефами деревьев и цветов в пятнах отслаивающейся краски. О дальнюю стену бьется небольшая лодка. Девушка с волнением осматривается по сторонам в поисках пути, ведущего наверх, однако видит лишь мраморную лестницу, по которой можно спуститься вниз. Здесь купаются женщины, думает она.
Некоторое время Сибил мерит шагами помост, затем садится у края и пытается разговорить молчаливого евнуха. Квадрат неба над головой медленно розовеет, а затем постепенно сливается с темной частью разрисованного потолка.