— Да вы просто находка, господин Ройбуш! Теперь я точно знаю, как мы развеем с вами вечернюю скуку…
— Это вряд ли. Во-первых, геомантов, как и жрецов-фортунитов, не впускают в подобные заведения. А во-вторых, нам сначала нужно избавиться от хвоста. От хвостов.
— Каких еще хвостов?
— Крысиных, разумеется. Две штуки идут за нами по теням от самых ворот. Давайте проедем мимо и свернем в какое-нибудь место. Ищите по сторонам узкую улицу. Она должна идти с запада, быть полна теней и мне нужна красная крыша.
Нужная улочка нашлась минут через десять плутания. Свернув в нее, старик резво спрыгнул с телеги, снова зацепившись за злополучный гвоздь и попрощавшись с куском левой штанины.
— О! У нашего скрипучего судна теперь свой флаг есть, — хмыкнул Айвен. — Эй, что вы делаете?
Профессор метался по переулку, словно на пожаре. Он не жалея лил на песок воду из фляги и разбрасывал в одному лишь ему известном беспорядке цветные камни — юноша узнал гелиотропы, пару желтых хризолитов и кусочки янтаря. Затем, определив, где именно за крышами скрывается солнце, схватил камень и начал выбивать кирпич из противоположной стены.
— Да не стойте же! Помогите, быстрее — эти твари перемещаются в тенях мгновенно!
Вор выхватил краденый нож, и начал помогать. Селерит с легкостью крошил раствор, скрепляющий кирпичи, и вдвоем они управились быстро.
— Возьмите кирпич, встаньте вот сюда… Да… А когда я скажу — роняйте его вниз.
Едва он договорил, как одна из теней в начале переулочка словно вспучилась и выплюнула из себя огромную дымчато-серую крысу. Тварь уставилась на путников и заверещала. От этого странного звука зубы у юноши заныли. Он вопросительно посмотрел на геоманта, но тот отрицательно мотнул головой. И тут Айвен заметил вторую крысу. Она сидела в тени, отбрасываемой дырявым ведром.
— Боюсь ошибиться, но вроде бы как сейчас самое время, — раздался шепот Ройбуша.
— Агаааааааа!!! — ответил юноша, прыгая на одной ноге. Как и было условлено, он по приказу уронил кирпич, но совсем некстати внизу оказалась его левая нога.
Непонятно откуда взявшийся солнечный луч вонзился в одну из крыс, развеивая ее по ветру. В бок второй ударила какая-то компакт-руна, и крысу окутало голубоватое пламя. Отчаянно заверещав, та бросилась в тень, но огонь, охвативший ее, давал достаточно света, чтобы разгонять тени и не давая крысе вернуться в свою стихию. Вскоре с ней было покончено.
— Жуткие твари. Пожалуй, я теперь не скоро смогу заснуть, — пожаловался вор.
— Нам пора в гостиницу. Помогите мне забраться в телегу…
Вернувшись к «Журчащему ручью», они пару минут полюбовались необычным видом, открывшимся перед ними, и вошли во внутрь.
Улыбчивый гостинец «выплыл» им навстречу с сияющим лицом:
— Вы и есть господин Ройбуш, если я не ошибаюсь? Ваша комната готова, прошу пожаловать на второй этаж, зеленая дверь. — При этом он смотрел на старика с явным обожанием. — А это с вами… — служка перевел взгляд на Айвена и брезгливо сморщился.
— Сын моего лучшего друга, и мой, соответственно, тоже друг, — пояснил профессор.
Вор застыл соляным столбом, открыв рот от возмущения. Он стоит здесь во вполне приличном наряде, чисто вымыт, почти не мят и почти брит, а на него смотрят как на последнего бродягу! Тогда как историк словно с храмового крыльца только что слез: весь перепачканный, рукава рубахи разодраны, а одна штанина так и вовсе до колена оторвана, но встречают его, словно принца! Встряхнувшись, он ухватил своего спутника за руку и потащил в сторону лестницы.
— Вы что, знакомы с этим хлыщом? — прошептал он на ухо профессору.
— Впервые вижу, — так же тихо отозвался тот, — несколько дней назад я написал Мэту письмо и попросил снять для нас комнату в «Ручье». Наверное, он не поскупился и хорошо описал меня.
— Мэт? А кто это? — спросил вор, по привычке вскрывая замок гнутым гвоздем.
— Ключ, у меня же есть ключ — запоздало спохватился геомант, хлопая себя по карманам.
— Поздно, — дверь беззвучно раскрылась, и юноша шагнул во внутрь. — Так кто такой, этот ваш Мэт?
— Это я, — раздался впереди приятный глубокий голос, который вполне мог принадлежать менестрелю, — тень внутри кресла зашевелилась и оказалась молодым человеком в темных одеждах, — А вы, как я понимаю, и есть тот несчастный бедолага, который ухитрился поссориться с Даркилоном, схлопотать селеритовый клинок в живот и заполучить столь важную для Тьмы магическую Печать на руку?
Глава 11Печать
«Был он умерен в еде и в питье. Умерен в одеяниях и в своих страстях. И в делах политических был крайне умерен. Оттого и прозвали его — Керим II Глупый…»
Айвен с нескрываемым интересом уставился на говорившего, изучая его с головы до ног. Мэт оказался несколько старше его самого. Примерно того же роста, черноволосый юноша с пронзительными черными глазами и тонкими напомаженными усиками, один из которых был заметно длиннее другого и топорщился вверх — увидав это, юноша сдавленно хихикнул. Одет он был в строгую «ученическую» куртку с нагрудным отворотом, которая была темно-синего цвета и с золотым шитьем в виде каких-то мистических символов. Белоснежная рубаха с кружевным воротничком, длинные рукава которой выглядывали из-под куртки, синие, опять же, брюки, на полтона темнее куртки и без шитья.
Несмотря на жару, куртка была плотно застегнута на все пуговицы, а на ногах Мэта красовались длинные мягкие сапожки, плотно обхватывающие его икры. Вор снова хихикнул — сапоги эти были белого цвета. Но не обнаружив на них ни единого пятнышка грязи, Айвен озадаченно нахмурился. И вообще, выглядел этот франт так, словно только что вышел из стригарни или модного салона — белоснежные сапоги и рубаха, нигде нет ни единой складочки, усы и брови аккуратно причесаны и блестят, словно смазанные гусиным жиром, да еще и пахнет от него как от цветочного сада зимой!
— Разрешите представиться, — коротко склонил голову щеголь, — Меня зовут Маттиуш дин’Ройбуш. Почетный член городской архитектурной коллегии, дипломант Имирского Магистериума и практик-геометр с перламутровым отличием.
— Ройбуш? Ты сказал Ройбуш? — Айвен уставился сначала на него, а потом на профессора, открыв в изумлении рот.
Словно кто-то в насмешку поставил перед ними лживое зеркало Локки. Старый и неопрятный, в своей изодранной одежде и перепачканный грязью господин Ройбуш, руки которого постоянно двигаются, а сам он и шагу не ступит, чтобы за что-нибудь не зацепиться и не удариться. Совершенно равнодушный не только к своему внешнему виду, но даже и к содержимому своей тарелки! Забывающий некоторые слова и постоянно за что-то извиняющийся.
А напротив — его полная противоположность. До рези в глазах аккуратный и подтянутый молодой человек лет двадцати восьми, не более. На одежде которого нет ни единого пятнышка или случайной складки — и это в белой-то рубахе и сапогах, да еще в такую жару! Который представился так, словно страницу из канцелярской книги прочел, а вставая из кресла сделал это исключительно быстро и ловко, даже не шевельнув шелковых кисточек, украшавших его подлокотники.
— Да-да, так и есть. Мэт — мой племянник. Собственно, с вашего позволения, единственный сын моего самого что ни на есть родного брата. Весьма перспективный и одаренный юноша, между прочим.
— Строитель, значит? — хмыкнул вор, протягивая руку. — А с виду и не скажешь.
— Э-э-э… С чего это вдруг? — открыв рот удивленно захлопал длинными ресницами молодой человек, став вдруг на один краткий миг похожим на своего дядюшку. Но фамильное сходство тут же улетучилось.
— Ну, архитектура там, геометрия…
— Ах вот в чем дело! Нет, я не строитель и даже не архитектор.
— Маттиуш — мой коллега. Геометр, это то же самое, что и геомант. Только вместо чувственной мантики, геометры предпочитают опираться на точные математические расчеты и выверенные формулы. То ли им таланта не хватает, то ли не доверяют своей интуиции, — по тону профессору казалось, что ему искренне жаль своего племянника.
— Послушайте, господин Ройбуш… Ну, в смысле, я к старому обращаюсь… То есть который постарше… Что он здесь делает?
— Дядюшка попросил меня с тобой поговорить и посмотреть на твою Печать, — отозвался Мэт.
— Ты про татуировку что ли? Так это и есть Печать, которая нужна даркам?
— Думаю, что так. Правда, непонятно, как и где ты ухитрился ее получить… Ну-ка, дай свою руку…
Айвен послушно протянул руку, закатывая рукав.
— Только ты ее сейчас не увидишь. Она появляется только тогда…
— Умоляю, не шуми, — перебил его молодой геомант. — Ты мне мешаешь.
Он сильно стиснул запястье вора и легонько царапнул ногтем. Ногти, кстати, у щеголя были длинные, слегка заостренные на кончиках и покрыты белым лаком. Когда капелька крови выступила из царапины, Мэт начал шептать какое-то заклинание и одним движением пальца размазал каплю крови по запястью, вычертив аккуратный круг.
И в этом кругу начал проявляться рисунок. Только сейчас Айвен наконец-то смог рассмотреть его во всех подробностях. Внешний контур сплетался из множества рунных символов. Внутри него шел еще один круг, но уже представлявший собою цепь, сплетенную из двух чередующихся знаков. А в центре круга был изображен какой-то неимоверно сложный рисунок из переплетающихся между собою контуров. Юноша попытался выделить хотя бы один из них, но у него закружилась голова.
— Никогда раньше не видел такого! — восхищенно выдохнул геометр.
— А ты что, раньше видел эти Печати? Сможешь избавить меня от нее?
— Видел, видел. А вот насчет избавиться… С этим сложнее. Обычно Печать исчезает сама через какое-то время или после того, как разрядится. В крайнем случае Печатник может сам же ее и вывести со своего тела. Вот только проблема в том, что ты не Печатник. Откуда она у тебя?! Кто нарисовал ее тебе? Зачем?