— Что-то вроде тайны исповеди?
— Можно сказать и так. Впрочем, не удивляйся, если прямо за воротами тебя встретит какой-нибудь колдун или целитель, который точно знает что с тобой, и как это исцелить. Просто у некоторых из них есть договоренность со стражей, и те сообщают лекарям о потенциальных клиентах — разумеется, не бесплатно.
— В наше просвещенное время информация стала весьма ценным товаром, − хмыкнул юноша и, повинуясь жесту одного из стражей, свернул в сторону и осадил своего скакуна.
− Эй-эй! − На дорогу перед Рыжим выскочил тучный торговец, преграждая путь, − А ну сдай назад. Я здесь уже три часа на жаре торчу, и нечего лезть без очереди. Я ждал, и ты подожди. Все ждут.
«Хрум!» — и в пасти Каббра исчез кусок бочки со стоящей рядом телеги. Красное вино тут же полилось через дыру, наполнив воздух терпким ароматом.
− Конечно мы постоим, − ухмыльнулся Айвен, − лошадям как раз есть чем заняться. Это, случайно, не твои бочки такие вкусные?
— О, боги Ишерских Садов, это проклятое животное испортило мой товар! — схватился за голову торговец, оказавшийся хозяином телеги. Он подбежал к одному из стражников и, схватив его за бока кольчужной рубахи, с усилием оторвал воина от земли и начал трясти, причитая:
— Три часа стою я на самой жаре. За это время у меня стащили табакерку с уххуррским табаком, халат из золотой паутины и говорящую шкатулку для драгоценностей! А теперь еще и это животное решило выпить весь мой нектар! Кто заплатит мне за убытки?
— Нужно лучше следить за своим товаром, уважаемый, — отмахнулся от него стражник, — Некоторые из больных повреждены умом и не ведают, что творят. Нельзя их винить за то, что сделала с ними болезнь.
— Тогда, пусть хозяин этого животного заплатит за мое вино!
— Да сколько там того вина вытекло! — возмутился Айвен.
«Хрум», — согласно кивнул его конь и откусил еще один кусок от злосчастной бочки. Запах вина усилился.
— Нет, все, я быстро иду убивать это наглое животное! − торговец отпустил воротного и схватился за кинжал, но стражник перехватил его руку и сильно сдавил. Купец неохотно выпустил оружие и уставился на разоряемое имущество.
— Уважаемый, — вступился Айвен за скакуна, — мой конь тяжело болен. Точнее, он смертельно болен, и вы не смеете винить его за этот крохотный проступок.
— Конь?… Болен?…
«Хрум. Хрум…» Сразу два куска телеги исчезли в бездонной утробе Каббра.
— А вы считаете, что здоровая лошадь так себя ведет? — удивленно приподнял бровь юноша. Мэт тихо хихикал в кулак, наблюдая за происходящим. — Я привез его на лечение. И будет просто чудесно, если вы нас пропустите вперед, пока он не съел все товары.
— А как же мои деньги… — тучный торговец утер рукавом халата пот со лба и обеспокоено посмотрел на стражников, но те сохраняли невозмутимое выражение лиц.
— Дорогой, — перебил его вор, — Быть может, глоток твоего чудесного вина подарил скакуну лишние пару часов жизни. Не откажешь же ты умирающему в этой маленькой радости?
— Но это же конь! Просто конь.
«Хрясь!» — на этот раз коню чем-то приглянулся сундук, стоящий возле истекающей нектаром бочки, и он спокойно оторвал от него замок.
— Ага. Самый обычный конь, — согласно кивнул Айвен. — Так нам еще в очереди постоять, или можно проезжать?
Торговец лишь тяжело вздохнул и махнул рукой стражнику: «пусть себе едут».
— Хорошо, проезжайте, — усатый стражник протянул юноше бумаги, — и это, поосторожнее со своим обычным конем. Люди ведь всякие бывают, — глаза усача смеялись, да и по другим стражникам было видно, что представление пришлось им по вкусу. Видать, торговец и их успел уже достать за это время.
— Спасибо, что так быстро пропустили нас, — поблагодарил его геомант, который уже успел сообщить писарю, кто они такие, откуда и зачем приехали. Естественно, и о харуках он тоже упомянул. Лгать на заставе города магов было бы несколько опрометчиво.
— Хромой Харрус, ищите его в начале Кривого переулка, — стражник преклонных лет, чье лицо было украшено густой сеткой морщин и боевых шрамов, приподнялся со скамьи и подошел поближе к приятелям, — Думаю, если кто и сможет помочь тебе, мальчик, так это он. Старый коновал лечил воинов во время Осветительного похода в Даркилон. Был одним из немногих, кому удалось вернуться оттуда в здравом уме и почти полностью.
— Спасибо вам за совет, — учтиво поклонился Мэт и направил своего коня в открывшиеся ворота.
— …а главное, я же только на миг отвернулся! — не унимался позади толстый торговец, размахивавший какими-то списками перед носом стражников, — И на тебе! Четыре табакерки позолоченных, четыре халата из редчайшей паутины и четыре говорящие шкатулки с драгоценностями словно лошадь языком слизала!..
— Послушай, Айвен, — маг придержал своего коня, дожидаясь юношу, — мне показалось, или правый карман еще совсем недавно у тебя вот так не топорщился? Опять что-то стащил?
— Не стащил, а взял в возмещение морального ущерба, — вздернув кверху палец, назидательным тоном отозвался юноша.
— И чем же ты решил возместить свой… ущерб?
— Ты не поверишь, но это табакерка с уххуррским табаком. Валялась под телегой. Похоже, она у него просто из кармана выпала или в мешке каком-нибудь дырка.
— А-а-а… Тогда понятно.
— Ты не волнуйся, я урок хорошо усвоил, и не собираюсь тащить из чужих карманов что попало. Уже по горло сыт сопутствующими приключениями и неприятностями.
— Да верю я, верю, — отмахнулся чародей, но тут же пристально уставился на своего приятеля, — Погоди-ка! Но ты ведь даже с коня не слезал! Как тогда…
Вместо ответа, Айвен лишь загадочно улыбнулся и пришпорил коня. Проехав узкую «осадную» улочку, они оказались в кипящем водовороте людей.
— Ничего себе, небольшой городок! — присвистнул юноша. — Да здесь же работы — непочатый карман!
— И каждый второй карман зачарован или охраняется каким-нибудь магическим стражем, — ухмыльнулся Мэт.
— Ничего. Твой внешний вид отвлечет любого из них.
— А что не так с моей внешностью? — удивился геомант, — Между прочим, как раз меня ворье будет обходить за десять шагов. Розовая прошивка вдоль рукавов рубашки, символ Экеро, вплетенный в пятнистую расцветку брюк, серповидная выемка на ногтях больших пальцев — все это отпугивает карманников и шарлатанов.
— А еще больше их отпугивают зашитые карманы и твои роскошные усы темно-синего цвета.
— Темно-синие усы и ногти на четырех пальцах не позволят мне заразиться через воздух или прикосновение. Не забывай что здесь три четверти народу — больные.
— Угу. И сколько из них — на голову? А почему эти твои серпы в ногтях и пятна грязи на желтых брюках не работают, и возле тебя постоянно ошивается один воришка?
— Где? — Мэт обеспокоено завертелся в седле.
— Вообще-то, я имел в виду себя.
— Боюсь, что от тебя помогут только четыре стены и амбарный замок, — вздохнул маг.
— Амбарный — точно не поможет. Ладно, веди нас к какому-нибудь постоялому двору. Оставим там лошадей, и попробуем найти этого самого Хромого.
Геомант согласно кивнул и направил своего коня прямо в людской поток…
— Ой, мама, смотри — там собачка! — звонкий детский голосок разорвал тишину переулка, мгновенно наполнив его чем-то неуловимым, напоминающим одновременно весенний щебет птиц, нежное дыхание прохлады в полуденный зной и завораживающий танец солнечных зайчиков на стене.
Старый кобель лениво поднял голову. Он забрался в этот узкий переулочек в поисках уединения и покоя, и чужаки ему здесь не были нужны. Тем более — такие.
В пяти шагах от него остановилась запряженная парой породистых лошадей карета. Из открытой двери выглядывала молодая человеческая самка и детеныш лет семи, а возле кареты с невозмутимым видом замерли два стража-истукана. Суетливый сгорбившийся человек хлопотал возле одного из колес, что-то подкручивая и смазывая. Резкий запах оружейного масла вынудил пса чихнуть.
— Мама, собачка с нами здоровается! — закричал человеческий детеныш.
— Нет же, Эмилио, она просто зевает.
— А может, собачка проголодалась и просит покушать? Можно я ее покормлю?
Кобель тут же поднялся и завилял хвостом, выражая согласие с этим мудрым решением.
— Не вздумай подходить к этому грязному животному! У него наверняка блохи! Если хочешь, то я куплю тебе красивую белую собачку с отличной родословной. Немедленно закрой дверцу, пока эта псина не набросилась на тебя! — самка что-то сказала сидящему напротив человку, и тот захлопнул дверцу кареты.
Старый пес обнажил клыки и сердито заурчал. Ну вот почему эти взрослые человеки постоянно во все вмешиваются? Нет у него никаких блох! Он перегнулся почти пополам и пару рас клацнул зубами возле хвоста. Теперь нету.
— Ой, мамочка, я хочу кушать, — снова раздался детский голос из окна кареты.
— Никакого сладкого, пока не доберемся до дома, Эмилио! — строгая мама была непреклонна.
— А я и не хочу сладкого. Дай мне булочку с молоком.
— Хорошо, но только не вздумай кушать на ходу. Скоро карету починят и мы поедем.
— Спасибо, мамочка, ты у меня лучше всех на свете!
Пес завистливо заурчал, и тут вдруг что-то вылетело из окна кареты и ударило его в бок. От неожиданности, он отпрыгнул в сторону и недоуменно тявкнул. Потом принюхался. Неизвестный снаряд пах корицей и свежей сдобой. Булочка!
Недоверчиво потыкав подношение носом, пес решительно откусил от нее кусочек. Сладкая. С изюмом и орехами, и легкой примесью марципана. На кобеля накатили воспоминания. Королевская кухня, розовощекие поварята, замешивающие тесто и вымачивающие изюм… Надо же! Казалось бы, столица находится в сотнях миль отсюда, а аромат булочек здесь точно такой же, как и в его юности.
— Эмилио, ты уже все съел? Так быстро?
— Да мамочка. Просто она была очень вкусная.
Тем временем, карету починили. Мальчик попросил маму открыть шторку, чтобы помахать рукой собачке. Хитро улыбающаяся детская рожица высунулась из окошка, но там уже не были никакой собаки, и лишь пара воробьев доклевывала разбросанные по камням крошки…