Забрав хрум-скакуна из конюшни, новоиспеченный Печатник направился в татуировочную мастерскую. На сам деле это было прикрытие для Бумажного Цеха, где работали Писари и Каллиграфы. Первые занимались разработкой и нанесением Печатей, а вторые были специалистами по копированию любых обычных или магических символов. В Канцелярии даже ходили слухи, что маги-копиры могли копировать не только символы, но и любые предметы и даже людей! А потом их в точности воспроизводить. Ну или не совсем в точности, а предварительно подправив копию. И якобы на трона Арлании давно уже сидит не король Ривин Третий, а всего лишь его копия, исправленная Каллиграфами и управляемая Великим Канцелярами. Иначе с чего бы у этой тайной службы были такие привилегии? Даже Гильдия Магов не была настолько обласкана королевской милостью.
У самого входа в мастерскую Айвен нос к носу столкнулся со знакомым Писарем: именно он наносил татуировки ученикам. Определенно, удача была на его стороне!
— Эй, Томас, ты сейчас свободен? Сможешь меня слегка разрисовать?
— Д-да. К-кажется да.
Писарь слегка заикался, особенно когда нервничал. В присутствии Айвен он нервничал всегда. Впрочем, и не он один. Ловкие пальцы вора, смекалка и любовь к розыгрышам делали жизнь окружающих его людей чуть веселее и неожиданнее, чем им того бы хотелось.
— Я собираюсь в одно очень серьезное и неприятное место, и хотел бы основательно подготовиться. Третий боевой набор и пара Печатей из основного исследовательского были бы весьма кстати.
— Ог-го, — присвистнул от удивления Томас, — П-похоже, место оч-чень серьезное.
— Ну так что, поработаешь со мной?
— Поч-чему бы и нет? Пошли в мою м-мастерскую. Т-только об… об..
— Обещаю, что ничего не буду там трогать и ломать, — заверил его Айвен. — Могу поклясться Пресветлым Ио.
— Т-ты же в него н-не веришь?
— Ради тебя — готов ненадолго поверить. Ладно, пошли.
Но в мастерской его ждал неприятный сюрприз. Как и обычно, перед работой Томас заставил его проглотить чашку "чернил" — так прозвали Печатники противную жидкость синеватого цвета, которая проявляла их мана-контур и облегчала работу Писарей при нанесении магических татуировок. Пробормотав заклинание, — та еще задача для заикающегося чародея — мастер взял в руки специальное стило и… отрицательно покачал головой:
— Из-звини, но не п-получится. Для т-третьего б-боевого т-ты с-слишком заг-гружен.
— Что? Как это загружен?
— П-печатник м-может нести и к-конт… к-конт…
— …и контролировать ограниченное число Печатей, которое зависит от магического потенциала его как "пузыря" и сложности нанесенных рисунков, — грубовато перебив Томаса, заученно закончил вор фразу из учебника, — Мы это на первом занятии проходили. Не волнуйся, я чист, а потенциал у меня ого-го какой. Сам себя иногда боюсь.
— Н-на т-тебе есть рисунок. С-сильный, и оч-чень. Б-боюсь что с-смогу нан-нести п-пару П-печатей. Н-не больше.
— Стой-стой. Что еще за рисунок? Меня же чистили перед испытанием. Не должно быть ни одной Печати!
— Он-на есть. С-сильная. Т-такой не знаю. П-первый раз виж-жу. С-словно несколько разных П-печатей в одной.
Айвен хотел было возмутиться, но вдруг вспомнил слова гоблина про знак Спящего Змея. Сильный знак. А еще он вспомнил, что ему уже приходилось однажды носить на себе составную татуировку — Печать Тьмы. Злосчастный рисунок, едва не стоивший ему жизни и в корне изменивший судьбу юноши. Но свои мысли он оставил при себе.
— Но хоть что-то ты сможешь мне нарисовать?
— Одну. М-можно д-две, если из основного походного наб-бора.
— Да уж, выбор небольшой. Ладно. Что же взять-то?
Юноша ненадолго задумался, а потом махнул рукой:
— Ладно. Давай знак Ферро и… знак Ри.
— Х-хороший выбор, — одобрил его решение Томас, — думаю, что эти с-смогу нанести. Т-тебе к-ка обычно — н-на ладони?
Дождавшись ответного кивка, мастер взялся за работу…
"Знак Ферро был одним из двух первых открытых рисунков. Воспламенение — вот что означает это слово. Напитав эту Печать маной, можно создать небольшой язык пламени. Магического огня, который с легкостью воспламенит даже мокрое дерево.
Это необычное свойство знака Ферро привело к многочисленным пожарам и прочим бедствиям во время его изучения. Сейчас же рисунок оптимизирован и его использование является совершенно безопасным. Печать Воспламенения можно применять в том числе и в быту. Например, чтобы зажечь отсыревшие дрова или осветить темный подвал…"
Знак Ри является самым простым в исполнении, но далеко не бесполезным. Его форма — упрощенной символ бегущей воды из древнекирейского альфабета — соответствует и содержанию. Направляемая в эту Печать, сила изливается из нее в виде самой обычной дождевой воды. Она не обладает целебными или иными особыми свойствами, но вполне годится для утоления жажды, или чтобы загасить походный костер…"
Перечень Печатей из основного походного набора.
До конюшен Канцелярии юноша добрался уже ближе к вечеру. Харуков держали в отдельном и хорошо охраняемом стойле, впрочем, у Айвена был туда свободный допуск. Два других хрум-скакуна, Хитрец и Ботаник, привычно потянулись к Айвену за угощением, но тому пришлось их разочаровать. Удивительно, но эти сверхъестественные создания со скверным характером испытывали к вору нечто вроде симпатии. По крайней мере, он был единственным, кого они ни разу не пытались укусить или ударить копытом. Доставалось даже конюхам и големам-уборщикам — острейшие клыки этих всеядных животных с легкостью крошили искусственные тела. Впрочем, эта симпатия была невзаимной — юноша до сих пор не мог им простить своих двух шапок, новенького кафтана и огнестрельного посоха, которые исчезли в ненасытных утробах прожорливых созданий. С ними нужно всегда быть начеку — стоит только замешкаться и отвернуться, как позади уже кто-нибудь из них довольно хрумкает каким-нибудь предметом твоей одежды.
Забрав своего Каббра, Айвен вскочил на него и помчался по улице, распугивая зевак грозными окриками. При этом на лице юноше сияла глуповатая улыбка, одна из тех, по которым легко можно узнать влюбленных в любой толпе, если это только не толпа выходящих из храма Блаженного Лютера прихожан. Впереди его ждала встреча с любимой, с которой он хотел попрощаться перед отъездом. Главное было не столкнуться с ее отцом. Этой встречи вор боялся больше всего, и старательно избегал ее, ухаживая за дамой своего сердца…
С Фелиной Урс он познакомился год назад весьма оригинальным способом: обворовал ее самым наглым образом. Правда, сделал это юноша по велению своего второго Я, за которое себя тогда выдавал Князь Тьмы, сидящий внутри него. Разве знал он, что прекрасная торговка фруктами, с первого взгляда покорившая его сердце, — дочь самого начальника городской стражи?
Следующая их встреча состоялась совсем недавно, всего пару месяцев назад. Почти год не выходила у него из головы прекрасная торговка, являясь во снах или наяву — кружки после третьей вина. Наконец, Айвен не выдержал, и решил ее разыскать. К этой встрече он подготовился основательно, чтобы сгладить впечатление от столь "необычного" знакомства. Благодаря связям среди воров он не только отыскал девушку, но и выяснил как можно больше о ее вкусах и увлечениях. Образ молодого и успешного антиквара был проработан и создан лучшими стратегами Тайной Канцелярии, чтобы обеспечить надежное прикрытие юноше. А еще эта маскировка идеально подходила для того, чтобы произвести впечатление на юную красавицу. Обходительный, веселый, щедрый на искусные комплименты и необычные подарки юноша быстро завоевал расположение девушки, и даже сам не заметил, как влюбился по уши.
Увы, необъяснимый страх перед ее грозным отцом не позволил бывшему вору зайти дальше невинных ухаживаний. Айвен чувствовал, что он не безразличен Фелине, но ничего не мог с собой поделать. Неумолимая тень начальника стражи грозила ему пальцем, едва юноша набирался решимости, чтобы сорвать с девушки первый поцелуй или приобнять за талию. В такие минуты воображение сразу подбрасывало дров в огонь, вызывая в памяти звон цепей на кандалах и стоны пытаемых в застенках узников, отчего любовный жар тут же угасал, а всю его решимость как рукой снимало. А заодно куда-то девались красноречие и выверенность движений, отточенная годами воровской жизни. Айвен злился на себя, пытался взять в руки — даже пробовал перед свиданием выпить бокал крепкого вина или вдохнуть щепоть аггр-порошка, пользуемого воинами далекого Южного континента, но все было бесполезно. Фаза ухаживаний затянулась…
Сегодня у них была назначена романтическая прогулка под луной за стенами города. Первое ночное свидание дальше, чем в пяти шагах от дома — и согласие свое девушка дала с легкостью, а в глазах ее при этом сверкали лукавые огоньки. Тогда юноша принял ее улыбку с тайным ликованием, но теперь, после рассказов Ронела о ее выходках в адрес предыдущих ухажеров, задумался — не ждет ли его сюрприз несколько иного рода, чем он рассчитывал.
Специально для этого свидания юноша раздобыл редкие жемчужницы и даже заготовил пламенную речь про звезды с небес, на которые были похожи цветы, светящиеся в темноте. Он надеялся, что наедине, вдали от дома и угрозы быть застигнутым начальником стражи, сможет наконец-то решиться на большее. Быть может, даже расскажет о своих чувствах Фелине.
Как всегда, при приближении к дому, где жила его возлюбленная, у юноши участилось дыхание, и сердце бешено заколотилось в груди. А вот пот, заструившийся по спине, был холодным: ведь здесь жила не только Фелина, но и ее отец, начальник городской стражи. Который, кстати, со слов брата девушки, уже знал, что Айвен ухаживает за его дочерью и частенько ошивается под окнами дома ночами.
"Чему, быть — того не миновать", — мысленно махнул рукой юноша.
Еще не известно, выживет ли он вообще в походе, в который отправляется по велению Спящего Змея. А с господином Рабеном ему рано или поздно придется знакомиться, хотя, конечно, он бы предпочел оттянуть время этой встречи. Где-то в паре кварталов к югу раздались предупреждающие выкрики стражи, проводившей обход, и юноше снова померещился звон кандалов. А вдруг отец Фелины разнюхал, что к его дочери наведывается один из лучших воров города, которому покровительствует сам Гаррет Многорукий, глава воровкой гильдии Кияжа? Одно дело, простые обыватели, которым можно подсунуть веселую историю про успешного антиквара, который сбежал из столицы из-за излишне навязчивых ухаживаний жены видного дворянина, дамы не только небывалой щедрости, но и внушительной объемистости. И совсем другое дело начальник городской стражи, который каждого карманника в своем городе знает по имени и особым приметам. Быть может, ждет его сегодня не долгожданный поцелуй прекрасной Фелины, а обжигающее клеймо палача и кандалы?