Гоблин начал свой рассказ, а юноша вытащил из-под шкафа дорожную сумку и принялся ее набивать одеждой и какими-то предметами с полок. Рассказ и сборы заняли около получаса. Ложиться спать было решено без ужина — Хныга, как оказалось, наелся мыла, ну а Айвену кусок в горло не шел после столь бурного знакомства с отцом Фелины.
На всякий случай Мэт с големом все же осмотрели кладбище. И найденное там их не слишком порадовало. Точнее Мэта — Ирр не был способен испытывать эмоции.
Дверь одного из склепов была сорвана с петель, причем, как заметил голем, для этого использовали какой-то инструмент, а внутри обнаружились вещи, которых там быть не должно. Толстая цепь с кольцом для ошейника, примотанная к колонне. Несколько десятков пустых кувшинов, от которых еще пахло вином. Соломенная подстилка. Большая кормушка из тех, которые крестьяне обычно используют в хлеву. И висящие под потолком пучки травы, той самой, запах которой так смутил геоманта.
— Фу, гадость какая! — Мэт отшатнулся от кормушки, в которой лежали обглоданные останки. Человеческие.
— Это мертвая человечина, — равнодушно прокомментировал Ирр.
— Травка-то знакомая, — геомант задумчиво крутил в руках пучок, — Мы такой на практикуме по упокаиванию от живых мертвяков отмахивались. А еще она хорошо запах от следа отбивает.
— Хозяин гарма разбирался в травах.
— Ты, когда спрашиваешь, в ладоши хлопай. Хоть буду знать, что вопрос задаешь. Итак, моя версия будет такая. Расстроенный потерей любимого питомца, пахарь непонятно каким образом заполучил себе диковинного зверя и решил вырастить из него боевого пса. Спрятал его на кладбище и откармливал мертвечиной, чтобы злее был. Здесь он и пропадал вечерами и ночами, оставляя законную супругу без должного внимания. Это, кстати, тоже деталь немаловажная.
— Зверь взбесился и напал на хозяина.
— Не думаю. Гарм пришел за ним в деревню. Днем.
— Искал хозяина.
— Скорее всего. Но думаю, что пахарь его оставлял вот так просто разгуливать — цепь-то на что? И еще одна деталь… Свисток. Его не было на теле, нет и здесь. И мне бы очень хотелось знать, у кого он сейчас.
— Нужно искать.
— Не обязательно. Так называемого оборотня мы убили — думаю, что тело гарма произведет должное впечатление на селян, так что свой ночлег мы отработали, а свисток без зверя, который его слушался бы — бесполезен.
— Убийца на свободе, — не согласился голем.
— Возвращаемся в деревню. По пути прихватим доказательство нашей отваги и магической мощи. Пусть себе чучело "перевертня" смастерят и радуются. А двери в склеп замуруем — это не та правда, которая нужна селянам, я так думаю.
Ирр с легкостью поставил на место тяжелую бронзовую дверь, парой ударов своего каменного кулака выровняв вмятины на ней, а Мэту пришлось прибегнуть к классической стихийной магии, чтобы расплавить замок и петли. Теперь, чтобы проникнуть внутрь, нужно было хорошенько постараться.
Возвращаясь, они тщательно замели следы, ведущие к тайнику, и оставили новые, исходив все кладбище вдоль и поперек. Особенно старался голем, оставляя за собой такие глубокие опечатки, что даже слепой в приличный дождь смог бы пройти по этому следу, просто передвигаясь от лужи к луже. Прихватив с собой тело гарма и Демона — разумеется, их тащил Ирр, — они направились назад в поселок.
Там их уже встречали. С вилами, косами, серпами и, на всякий случай, с хлебом и солью.
— Похоже, в нашу победу здесь мало кто верил, — ухмыльнулся геомант.
— А ну вы, оба, стоять! — выкрикнул староста и тут же спрятался за широкую спину предположительно кузнеца, если судить по увесистому молоту в его руках.
— Это еще почему? Вот вы как спасителей встречаете. Прикончили мы вашего оборотня. Ирр…
Маг дал знак голему, и тот швырнул на землю тушу гарма, прямо к ногам кузнеца.
— Ваш оборотень, — пророкотал он, — еще теплый.
— Стой! Ни шагу!
— Я решительно не понимаю, в чем причина столь холодного приема. Мы прикончили зверя, как вы и хотели, и вправе рассчитывать на обещанную награду, — геомант устал, и был настроен решительно.
— А ну-ка, горло свое покажь… И руки! — староста выглянул из-за кузнеца, и толпа выставила вперед свое нехитрое оружие.
— Это еще зачем?
— А ну как тебя перевертень покусал? Мы тебя в дом пустим, а ты в зверюгу обернешься, и всех сожрешь?
— И ты хочешь увидеть следы укусов на руках? А вдруг он меня в бок укусил? Или еще куда?
Толпа зашумела, задвигалась, люди загалдели, обсуждая слова мага.
— Дело говоришь, — согласился староста, — Раздевайся! А не то обоих на вилы поднимем.
— И совсем не боитесь? Я же вас взглядом испепелить могу, а Ирр и вовсе руками в муку перемолоть. С вилами переть на мага и боевого каменного голема — это чистое самоубийство. И я вас вовсе не запугиваю, — на ладони мага вспыхнул и погас огонь.
Толпа вмиг поредела, а оставшиеся смельчаки отступили назад, выставив вперед свои нехитрые орудия сельскохозяйственного труда.
— Ладно, дед. На сегодня я уже пролил достаточно крови, так что уладим наши дела мирно. Лови!
На солнце ярко сверкнула монета.
— Серебряная? — подбросил и поймал ее староста.
— Верно. И заметь, брал я ее голыми руками. Кстати, монету можешь оставить себе.
— Вот теперь вижу, что ты настоящий человек, — довольно заулыбался старик, — Эй, люди, а ну, хлебом-солью встречать спасителей!
Откуда-то снова набежали селяне, а вилы и косы из их рук исчезли. На невыспавшихся — третий час ночи! — лицах явно читалось выражение радости и облегчения.
— Свисток, — напомнил Ирр.
— Ах да! Эй, староста, прикажи-ка людям не расходиться. Дела еще не закончены.
Глава селения нахмурился, а толпа зароптала. В руках людей снова зазвенели вилы и косы.
— Ну что еще? Денег с людей просить станешь? — угрюмо отозвался старик. — Все спать хотят. Дела по утру делаются лучше, тут и осталось то недолго.
— Я-то могу и утром, если не боишься еще пару-тройку остывающих тел найти поутру, — пожал плечами маг и направился к Ларне, — Спокойной ночи вам, люди добрые.
— А ну стой! — рявкнул староста, — Это какие еще тела, если ты перевертня насмерть убил? Мы с его чучелу сделаем и на площади поставим, для красивости.
— Оборотня убил, а вот проклятье еще не снял. Не просто так ведь в поселке чудище объявилось. Нужно проклятый предмет искать.
— Что еще за предмет? — выкрикнул кто-то из толпы. Люди прибывали, и сейчас у ворот стояло не меньше сотни человек.
— Выглядит он, как небольшой такой свисток, чтобы на шею вешать. Кто его таскает, тот сегодня — крайний срок завтра — непременно обернется. Если проклятье не снять, конечно.
Разумеется, Мэт и не рассчитывал, что тот, кто приказал гарму убить его же хозяина, себя выдаст после этих слов. Наверняка ведь знал, для чего свисток нужен на самом деле. Свои надежды он возлагал на простой человеческий страх. И оказался прав.
— Вот он! — голос, как ни странно, подала "безутешная" Ларна. Она вышла вперед и указала куда-то в толпу, — У него свисток проклятый.
— Да как же… — обвиненный ею мужчина был напуган.
Мэт вскользь отметил, что бедолага статен и хорош собой. Впрочем, угрюмым мужикам, окружившим его, было совершенно на это плевать. Кто-то даже занес вилы, но остановил его гневный окрик старосты.
— Стой, Михал, не бери греха на душу. Лучше обыщите его.
Приказ этот мужики исполнили старательно, только что в клочья не изодрав одежду на бедолаге. Найденный свисток тот самый Михал на вилах протянул Мэту. Касаться проклятого предмета не хотелось никому.
— Обвиняемого никому не трогать. Ирр, возьми Михала под стражу, глаз с него не своди и в обиду никому не давай. Утром передадим на руки страже, пусть разбираются, — быстро среагировал Мэт, и голем послушно оттеснил мужиков от полураздетого и ошалевшего Михала.
— Ай да Ларка, ай да девка. Выдала полюбовника своего, и глазом не моргнула, — раздался из толпы презрительный женский голос.
— Ой, Ташка, а то бы ты своего не выдала, — прозвучало с другой стороны.
— Так. Ташма, ну-ка марш домой, разговор до тебя есть, — вклинился в женскую перепалку суровый мужской голос. Ташка испуганно ойкнула и умолкла.
— А чего ей жалеть-то? У нее энтих полюбовников, как мух на бочке с медом, — завистливо вздохнула толстая баба с бородавкой на носу, — Господин маг, может, вы и ее под стражу отдадите? Как пить дать, ведьма она проклятущая и зельями своими приворотными мужиков наших сводит.
— Точно! Ведьма она! Мужику моему снилась в виде непотребном, заманивала, — тут же подхватила еще одна женщина, и прочие согласно закивали.
— В темницу ведьму, господин колдун, пока всех мужиков наших не свела.
— Ах ведьма я? Зельями? — вскинулась красавица, — Вот они зелья мои, а других для ваших мужиков глупых мне и не надобно — только помани, — Ларна движением головы откинула косу на спину и обеими ладонями приподняла свои полные груди, призывно выпирающие под сарафаном.
— Тихо вы, тихо. Пожалуй, и ее задержу. Как потерпевшую и как подозреваемую в сговоре со своим любовником против мужа. Допрошу, как следует, а там и посмотрим, куда ее определять.
— Ага, допросит он ее, как же, — фыркнула толстуха с бородавкой, — знаем мы ваши енти допросы — кровати так скрипять, что пол деревни не спит.
— Кому там еще под стражу хочется, а? — вмешался староста, — Ну-ка живо все по домам, и в ноги должны кланяться господину магу, что зверя убил и злодея отыскал.
Толпа загудела, но потихоньку люди начали расходиться, злобно косясь на голема, который невозмутимо стоял рядом с задержанным Михалом.
— Ну так что, господин колдун, куда вас на постой определять? — повернулся старик к Мэту.
— Как и договаривались. И место там освободилось, и допрашивать ее в родном доме удобнее будет, — кивнул геомант на Ларну, которую он держал за плечо. Держал крепко, но аккуратно, чувствуя, как от горячего женского тела тепло распространяется по его руке.