риятия чье-то присутствие. Даже не само присутствие, а лишь его неуловимая тень. Наваждение длилось всего пару мгновений, но и этого оказалось достаточно, чтобы обезображенное шрамом лицо расплылось в довольной усмешке.
Глава 1. Именем и Знаком
"Один неверный штрих в вычерченной пентаграмме
может поставить жирный крест на вашем
существовании… И не только на вашем!"
Учебник по начертательной геометрии
для адептов кафедры Демонологии
Айвен сидел в своей антикварной лавке, спасаясь от беспощадного полуденного солнца. Он разглядывал аккуратно подстриженные ногти и делал это с таким видом, словно ничего важнее нет на целом свете. И от этого занятия его не смог отвлечь даже стук в дверь. Осторожное постукивание сменилось настойчивым, потом раздражительным и, наконец, превратилось в яростную барабанную дробь. Судя по характеру ударов, стучали в дверь одновременно кулаками, сапогами и увесистой дубинкой, а то и вовсе чьей-то головой.
— Меня нет дома! — рявкнул юноша, не отрываясь от созерцания, — Приходите завтра, а еще лучше — в другое время и в другое место.
Стук прекратился, сменившись недоумевающей тишиной. Айвен даже представил, как медленно ворочаются мысли в голове у посетителя, пытаясь осознать услышанное и сопоставить наличие голоса с отсутствием его хозяина.
— Эй! Хорош мне голову морочить, я же знаю, что ты там! Открывай, я тебе клиента привел, — раздался за дверью смутно знакомый голос, и стук возобновился.
— Сквозняк, это ты что ли? — опознал, наконец, хозяина голоса Айвен, — Да вскрой ты ее, хватит в дятла играться. Даром, что ли, тебя Сквозняком кличут?
— Ну уж нет, я еще пожить хочу. Давай, открывай скорее, не хочу своей физией среди бела дня светить в таком месте.
Юноша с сожалением вздохнул, встал из-за стола и подошел к двери. Провел ладонью вдоль дверной щели, снимая запорное заклятье, точным плевком присмирил духа-ключника, большим пальцем сдвинул дужку клинового механизма и трижды повернул ключ.
Едва раздался щелчок, как дверь приоткрылась, и в нее проскользнул-протиснулся Сквозняк — один из лучших взломщиков города Кияжа.
— Нормальные торговцы и скупщики в такое время двери открытыми для посетителей держат, а не запираются на три замка и два заклятия, — заявил вместо приветствия домушник.
— В таком случае можешь считать меня ненормальным скупщиком и торговцем, — с усмешкой согласился Айвен, — А это кто такой?
Он с любопытством уставился на человека, вошедшего в лавку следом за Сквозняком. Тот был неимоверно, просто болезненно худ, а бледное лицо его покрывала многодневная щетина.
— Это хороший человек, и он готов предложить хороший товар, — зачастил взломщик, оглядываясь через плечо на дверь, — Ну, я пойду?
— Что, даже не поболтаешь со старым другом и по полкам да ящикам не пошаришь? — усмехнулся юноша.
— Дел накопилось много, — неуверенно пробормотал Сквозняк, пятясь, — я как-нибудь в другой раз забегу пошарить… Тьфу ты! То есть поболтать, — и выскользнул за дверь.
В комнате наступила неловкая тишина. Незнакомец настороженно оглядывался по сторонам, с интересом рассматривая лежащие на полках диковинки и изредка бросая взгляды на хозяина лавки. Айвен же, ничуть не смущаясь, рассматривал того в упор.
— И давно ты знаком со Сквозняком? — спросил вдруг юноша странного посетителя.
— Впервые его вижу, — спокойно отозвался тот. — Много у тебя товара. Не боишься держать его здесь?
— А чего мне бояться-то? Воров, что ли? — Айвен расхохотался.
— Так значит, слухи не врут, что ты повязан с Гильдией?
— Э нет, с этим я завязал, — смех оборвался, и взгляд лавочника стал необычайно серьезным и цепким, — с меченым товаром я дела не имею.
— Ага. Конечно. Мне повезло выйти на единственного в Арлании, а то и на всем Амальгаре, честного торговца антиквариатом, — гость заметно осмелел, и в словах его звучала издевка.
— Говори, чего нужно, или выметайся. Мне некогда обсуждать честность свою или еще чью-то.
— Не бойся, мой товар не меченый, — с этими словами клиент вытащил что-то из кармана и выложил на стол перед Айвеном, — Вот.
— И? Обычная деревянная щепка. Я собираю настоящие редкости, а не обломки гроба очередного самопровозглашенного божества или щепки из Небесного Костра.
— Разве обычная щепка может превращать предметы в золото? — ухмыльнулся худощавый.
— Так как, ты говоришь, тебя зовут? Может, опрокинем по кружечке хмельного?
— Можешь звать меня Ксашем.
Айвен не знал, как поступить. То ли вытолкать проходимца за дверь, то ли скорее звать стражу, чтобы повязали этого ненормального, но на всякий случай решил быть с ним предельно вежлив. Он осторожно взял посетителя под локоть и усадил на лавку.
— Не веришь? Так я и показать могу…
— Брось. Я уже проверил твою деревяшку, и в ней нет ни крупицы магии. Да и превращение в золото не каждый высший маг провернуть может. Ты ведь не высший, нет?
— Маг, может, и не может, а вот мой артефакт — запросто. Правда, не каждая вещь сгодится. Дай-ка вон ту ложку.
Антиквар послушно вытащил из грязной тарелки указанную ложку, выпачканную чем-то когда-то съедобным, и протянул ее своему странному клиенту. Тот поморщился, но взял. Обтер о рукав и, забрав со стола щепку, коснулся ею ложки.
— Не вижу разницы. Кажется, ты забыл какое-то заклинание или полить ее кровью девственницы. А может, ты просто шарлатан?
Айвен взял ложку и принялся вертеть ее перед глазами. Одновременно он сунул руку в карман и коснулся лежащего там камня. Осколок марголита был теплым, а значит, никакого чародейства поблизости не творилось.
— Тогда почему она потяжелела? И меняет свой цвет? — с усмешкой поинтересовался Ксаш.
— Каббров колдун! Как ты это сделал?
Айвен с восхищением уставился на ложку. Он действительно стала тяжелой и металлической на ощупь. Красноватое дерево сменило свой цвет, и теперь по всем признакам ложка была похожа на золотую.
— Не я, а вот эта щепка. Не сомневайся, теперь это чистое золото.
— Не возражаешь? — антиквар вытащил из ящика стола стеклянный пузырек, наполненный прозрачной жидкостью.
— Разумеется, — пожал плечами худощавый.
Юноша с предельной осторожностью откупорил пузырек и вылил пару капель на ложку. Не увидев никакой реакции, с восхищением уставился на Ксаша:
— Невероятно! Как это происходит? Ни малейшего всплеска магии, и у меня в руках золотая ложка!
— Если бы я знал… Ну так что, ты готов дать за мой кусок дерева хорошую цену, или мне поискать другого покупателя?
— Думаю, что мы договоримся. Но ложку я оставлю себе и не в счет уплаты. Идет?
— Она твоя.
— С тобой приятно иметь дело! Даже жаль, что придется тебя арестовать.
— Ты тоже… Что?!
— Именем короля и знаком Тайной Канцелярии, вы арестованы за распространение опасных магических артефактов!
Айвен выпрямился во весь рост, и на его щеке на краткий миг вспыхнул и погас магический символ — знак служащего Канцелярии.
— Значит, ты не антиквар? — голос клиента был на удивление спокоен.
— Антиквар. Самый настоящий, уж поверь. Вытаскивай руки из карманов и держи их так, чтобы я видел. Не пытайся колдовать или использовать артефакты. Кстати, это не приказ, а дружеский совет — на тебе висит чарокрут.
— Понятия не имею, что это такое, но спасибо за заботу. И прощай, — Ксаш усмехнулся и… исчез! Пропал, словно его здесь и не было.
— Каббров колдун!
Айвен среагировал быстро: одним прыжком перескочил через стол и обрушился на то место, где только что стоял странный клиент. Он опоздал всего на мгновенье и лишь уловил легчайшее касание чего-то невидимого.
— Ага! Все таки, невидимость… Значит, поиграем в кошки-мышки.
Юноша вытянул руку в сторону двери. Он словно ухватился за что-то и резко дернул. На тыльной стороне ладони его на краткое мгновение вспыхнул рисунок, и дверь захлопнулась. Легкий поворот кисти, и замок защелкнулся.
— Теперь тебе отсюда не выйти. Посмотрим, как долго продержится твое заклинание под чарокрутом.
Антиквар прислушался, словно ожидая ответа, но его не последовало.
— Пытаешься усложнить мне задачу? Похвально, но бессмысленно. Слыхал когда-нибудь про сонар-усилитель, называемый также колоколом Камерта? — с этими словами юноша вытащил из кармана крохотный колокольчик, размером с ноготь большого пальца, — я его выменял у одного магистра Ерихонского сонария на две коробки уххурского табака. Динь-динь, я иду тебя искать!
Он легонечко встряхнул колокольчик, и тот издал всего одну тихую ноту, которая словно повисла в воздухе. Повисла и начала наливаться, усиливаться, распространяясь по всей комнате и словно обволакивая каждый предмет, наполняя собой все свободное пространство. И все вокруг отозвалось на этот всепроникающий звук, зазвучало на разные голоса.
Стены откликнулись тихим стоном, тяжелый дубовый стол глухо заскрипел, полки в шкафу зашептались, а множество диковинок и непонятных предметов, разложенных повсюду, взорвались целой какофонией разнообразных звуков: свист, звон, всхлипывания, скрипы, хлопки и даже незатейливые мелодии. Голос обрели, казалось, даже песчинки в песочных часах. И в этом хороводе звуков отчетливо было слышно дыхание двух людей и биение двух сердец. Усиленные многократно и преображенные магией колокольчика, они звучали подобно музыке.
— Ну вот, теперь я тебя слышу и знаю, где ты. Кстати, плохая была идея, спрятаться за этим шкафом…
Айвен резко повернулся на звук дыхания чужака и вытянул вперед руку. Снова ухватил воздух и резко дернул. На руке его зажегся рисунок, и стоящий на шкафу мешок лопнул, осыпав все вокруг мельчайшим порошком нежно-розового цвета.
— А теперь еще и вижу…
У шкафа проявилась тощая фигура, больше похожая на призрака — порошок осыпал невидимку, обрисовав его очертания, и теперь тот хлопал по себе руками, пытаясь стряхнуть коварную розовую субстанцию.