С Мальчиком юноша особо не пересекался, тот был слишком мелкой сошкой, хотя как-то ему довелось пару дней провести с ним в одной камере Боргарда. Для Айвена ничем не примечательное событие, а вот Хват после этого при каждом удобном случае старался ему напомнить, как они вдвоем "парились на одной хаве", называя чуть ли не другом.
— Чего пришел? Я давно отошел от дел Гильдии и с меченым добром не связываюсь, — мрачно заявил антиквар.
— Да ну? А вот я слышал…
— Значит, слушал не там, и не тем местом, — грубо перебил его Айвен. — Нечего вашему брату здесь светиться, у меня чистая репутация и весьма влиятельные люди среди клиентов. А крысы, вроде тебя, несут с собой одни неприятности.
— Эй, резала, ты не забыл, кто с тобой последней коркой делился, когда мы одну хаву гнули?
— А ты не забыл, сколько мне пинков тебе пришлось отвесить, чтобы забрать ту корку? Которую ты у меня же и стащил, а, попрошала с лицом убогой сиротинушки?
Сравнение было не только оскорбительным, но и било точно в цель — Хват вытащил нож, и уже собрался броситься на обидчика, когда в дверь кто-то осторожно постучал.
— Никшни в схрон, крыса, и не шубурши, а не то на ленты накирдычу, — угрожающе прошипел Айвен, подскакивая к двери в другую комнату, и пытаясь ее открыть.
Вовремя вспомнив, сколько там хранится соблазнов для вора вроде Мальчика, он открыл дверь в шкаф и кивком указал на него карманнику. Дважды повторять ему не пришлось — воры хорошо знали, какие гости и клиенты заходят к антиквару Айвену, бывшему мастеру по облегчению чужих карманов без согласия на то их владельцев. Ужом Хват протиснулся в шкаф и затих, забившись в дальний угол.
И вовремя. Едва юноша захлопнул дверь шкафа, как в лавку вошел широкоплечий молодой человек в форме капитана городской стражи.
— Хей! Рон, не ожидал тебя увидеть! — с поддельным удивлением шагнул ему навстречу антиквар, старательно подмигивая.
— Как так? — недоуменно почесал шлем стражник, — Ты же меня сам позвал?
— Ну… В смысле, не ждал тебя так рано, — снова подмигнул юноша.
— Пришел точно, как и договаривались. Ладно, говори, зачем позвал, а то мне сейчас на пост у Южных ворот с проверкой идти нужно. Совсем, дармоеды, от рук отбились. Готовы кого угодно за полушку серебра пропустить, да еще и сумки поднести. Тоже мне, стража! Кстати, ты бы отдыхал побольше — эвон, как тебя перекосило.
В шкафу раздались звуки возни, и Айвен зашелся в кашле, стараясь их заглушить. И как только этот увалень до чина капитана дослужился, если в его пустом шлеме ума столько же, сколько и в надетом на голову? Впрочем, для сына начальника городской стражи и этого оказалось достаточно.
Айвен направил тонкий поток маны в специально подготовленную Печать, и та укрыла их обоих пологом тишины, из которого не вырывался ни единый звук. Теперь даже сидящий в шкафу карманник не мог подслушать их разговор.
— Послушай, Рон… Я прекрасно понимаю, что мы с тобой не друзья и даже не приятели… Я всего лишь скромный антиквар, который пытается встать на ноги, а ты — капитан стражи… Проклятье! Даже и не знаю с чего начать. Дело очень деликатное, понимаешь ли… — бывалый вор, сотрудник Тайной Канцелярии и успешный делец, Айвен вдруг покраснел, словно мальчишка, застигнутый за кражей варенья.
— Ха! — приятельски хлопнул его по плечу гигант, — Ты никак про сестру мою спросить хочешь?
— Тысяча каббров! А ты как догадался? — юноша мигом вспотел.
— Да все наши давно уже знают, кто у Фелины ночами под окнами послания из цветов складывает, да скорлупой от земляных орехов мусорит. Кстати, имя ее через букву "Е" пишется.
— Что значит все? А господин Рабен?
— Собственно, папенька тебя первым и вычислил. И кстати, папа просил передать, что если ты не будешь убирать за собою скорлупу, то он будет собак на ночь с цепей спускать.
— То есть, он не возражает? — Айвен вытер вспотевший лоб, — Ну, что я за его дочерью ухаживаю?
— Сестренка уже взрослая, к тому же, как я думаю, ты ей нравишься.
— Да ты не стой, присаживайся, — позабыв о спрятанном в шкафу Хвате, вор подвинул стул поближе к Ронелу и сам тоже присел.
Внутренне юноша ликовал: вот уже второй месяц оказывал он всяческие знаки внимания прекрасной Фелине, но до сих пор так и не смог понять, принимает она его ухаживания из жалости, от скуки или действительно испытывает симпатию к молодому антиквару. Естественно, все возможные следы, которые могли указать на воровское прошлое Айвена, давно были уничтожены Тайной Канцелярией при поддержке самого Гаррета — главы Гильдии Воров. И теперь он был чист перед законом, с безупречной репутацией и хорошими связями.
— А она сама тебе говорила? Ну, что я ей нравлюсь?
— Нет, это я сам понял. Предыдущий ухажер всего неделю продержался. Тебя она дольше всех терпит. А может, просто не придумала, что с тобой сделать, — капитан задумчиво поковырял в носу.
— То есть как это?
— Какую-нибудь редкую пакость готовит. Она у нас выдумщица, каких поискать. Был тут один… Так она его в женской парной закрыла аккурат перед Мокрым днем. А еще одного выставила против меня, подушками биться.
— Чем-чем?
— Подушками.
— Зачем?
— Чудо в перьях делать.
— Слушай, как ты это делаешь? Чем больше я тебя спрашиваю, тем меньше понимаю.
— Приударил за ней граф один… Ходил весь такой из себя, что твой петух — грудь колесом, кафтан цветастый, парик красный, как гребень петушиный. Вот она и придумала медом его обмазать, а потом в пуху птичьем вывалять. С тех пор его и не видели.
— Гм. Хм. Да… Скажи, Рон, а твоя сестра сюрпризы любит?
— Это смотря какие. Вот ей как-то один купец золотую змею подарил, так она его…
— А вот подробностей не надо, — перебил верзилу Айвен. — Что она скажет про вот такой подарок?
С этими словами юноша вытащил из ящика стола цветок. Размером не больше ногтя, нежнейшего розового цвета с перламутровым отливом. На лице капитана отобразилось восхищение вкупе с недоверием.
— Это… Это что — ночная жемчужница?
— Она самая, — нарочито небрежно кивнул Айвен.
— И в темноте светится разными цветами?
— Уже темнеет, вот сам и посмотришь.
— Как? Откуда? Где ты его достал?
— У меня есть свои секреты. Так что скажешь — понравится Фелине такой подарок?
— Ты еще спрашиваешь! Их же в наших краях уже лет сто как не появлялось. Такой и королеве подарить не стыдно. Правда, дарить нужно скорее, а то он уже вялый.
— Да у меня их целый мешок, — усмехнулся юноша, и тут же побледнел. — Слушай, ты вроде как на обход опаздывал?
— Да-да, сейчас пойду, — вскочил со стула Ронел, — вот только узнаю, кого ты убил, чтобы заполучить такую редкость, да еще и целый мешок.
— Никого. Подарил мне один хороший человек бутылку с душою демона-садовника, вот я его и попросил раздобыть жемчужниц.
— Ого! — присвистнул стражник, — А можно взглянуть? Целый мешок!
— Не думаю, что это хорошая идея. На свет их лучше не вытаскивать. Потом увидишь. Только чур сестре про сюрприз — ни слова!
— Обижаешь, — ухмыльнулся громила, — Я уж все забыл. Кстати, а ведь и впрямь — куда мне там нужно было?
— К Восточным воротам.
— Уверен?
— Разумеется! Давай, поторопись, — Айвен уже почти выталкивал его за дверь.
— Не волнуйся. Я буду глух, как могила!
— Ты хотел сказать "нем". Спасибо, Рон.
Захлопнув за ним дверь и закрыв ее на ключ, юноша вприпрыжку подбежал к шкафу и распахнул дверцу.
— А я думал, ты меня страже сдать решил! — вывалился наружу Хват. — Кстати, чем это у тебя так в шкафу воняет? Стащил я как-то сумку у одного парфумных дел мастера, так из нее так же несло. Это еще что такое?
С этими словами Мальчик разжал кулак. На его ладони лежало с полдесятка раздавленных и изувеченных жемчужниц.
— Рррр… — услышал он над собою горловое рычание, но не придал ему значения.
— Ага! Их же там целый мешок. Так вот что это такое мягкое было! А я думаю, дай-ка постелю под себя, чтобы не так жестко сидеть бы… — подняв взгляд вверх, карманник осекся на полуслове.
Айвен возвышался над ним, подобно демону возмездия из древних легенд. Глаза его пылали неземною злобой, а каждая из ладоней была объята пламенем. Ноздри антиквара широко раздувались, а из горла снова вырвалось хриплое рычание. На этот раз Хват сумел разобрать пару слов: "убью" и "испепелю"…
Чутье подсказало бывалому воришке, что здесь ему не место и вообще сейчас будет очень жарко. Поэтому он ловко перекатился между ног жонглирующего пламенем антиквара, и рыбкой нырнул в окно, разбив стекло. Защитное заклинание, рассчитанное на проникновение снаружи, сработало с запозданием, и молния, ударившая беглецу пониже спины, лишь придала ему дополнительное ускорение.
Глава 3. Испытания начинаются
"Пойду искать неприятности на свою голову,
пока они сами меня не нашли…"
Гаррет Многорукий,
глава Гильдии Воров города Кияжа.
Айвен погасил пылающие Печати Ферро и бросился к шкафу. Он вытащил мешок с редкими растениями и аккуратно пересмотрел каждый цветок, каждый лепесток. Уцелела едва ли двадцатая часть, все остальное было безжалостно раздавлено, изломано и истоптано. Конечно, даже тот небольшой букет, который можно было собрать из неповрежденных жемчужниц, стоил целое состояние, но он не шел ни в какое сравнение с целым мешком.
Прокляв неуклюжего Мальчика пятью разными проклятьями на трех языках — причем, один из них Айвен сочинил только что, — юноша с предельной осторожностью уложил уцелевшие цветы в шкатулку, предварительно смочив их водой. До утра они не должны были утратить ни своей свежести, ни волшебных свойств, за которые так ценились.
Заперев шкатулку в шкафу, он задумался: собственно, со всеми делами на сегодня он разобрался, если не считать подготовку к предстоящему экзамену. Впрочем, юноша вполне обоснованно считал, что успешно выполнит любые задания. Тем более, что по основным дисциплинам ему и так полагался зачет за "особые заслуги перед Канцелярией" — за этот год Айвен трижды получал личную благодарность от самого Верховного Канцеляра за помощь в поимке опасных колдунов или в розыске редких артефактов. Собственно, даже не будучи полноценно признанным Печатником, он давно уже выполнял задания, к которым не допускались новички. Такими талантами в Канцелярии не разбрасывались, а Риам пусть себе пыжится, может и лопнет когда-нибудь.