— Делать-то что нужно?
— С твоего позволения, все предельно просто, — Историк рассеяно теребил свою бороденку, вырывая из нее клочки и сам того не замечая, — Положи ладонь на стержень и направь всю ману через Печать, стараясь согнуть его этой силой. Чем больше стержень изогнется, тем выше поднимется стрелка, а вместе с нею и твои шансы пройти испытание, старик указал на сарай, где проходили экзамен остальные претенденты, — Каждый из них, кто выполнит все задания, проделает то же самое. Ты понял, что нужно сделать?
— Захожу, вливаю силу в Печать, и гну эту вашу стрелку… Чего уж тут не понять?
Господин Ройбуш хотел что-то ему сказать, но лишь устало махнул рукой, и Айвен вошел в пещерку. Дверь за ним тут же захлопнулась.
Внутри, вопреки ожиданиям, оказалась не пещера, а самая обычная комната с деревянными стенами, лавкой в одном из углов и парой обычных светильников под потолком. Единственным чужеродным предметом здесь был тот самый стержень с циферблатом, о котором рассказывал Историк.
Айвен обошел всю комнатку, внимательно оглядываясь. Пару раз простучал стены, тщательно изучил стержень и даже срезал щепку с лавки, вытащив из кармана нож. Разумеется, особо пристальное внимание он уделил "измерителю силы". Стержень, казалось, торчал прямо из пола и был идеально прямым, а примерно на уровне груди юноши на нем была нанесена желтой краской метка — место, куда нужно было класть ладонь.
— Ну, приступим, — поплевав на ладони, будущий Печатник шагнул к стержню…
Он не знал, что за одно из стен находилась еще одна комната, в которой сейчас собрались почти все экзаменаторы, включая и господина Ройбуша. Они внимательно наблюдали за хрустальным шаром, установленным в центре комнаты на специальной подставке. Вот шар засветился и… ослепительно вспыхнул, залив голубоватым светом все помещение!
Пораженные чародеи и теоретики на какой-то время утратили дар речи. Эта вспышка означала, что сила, которую пропустила Печать, нанесенная на руку Айвена, было поистине невероятной, и стрелка не просто отклонилась, а вышла за пределы круга квалификации.
— Этого не может быть! — жарко зашептал кто-то, — Никому не под силу такое!
— У юноши очень сильный потенциал, и мы знали это, — возразил Ройбуш.
— Да, он силен, но не настолько, — говоривший человек в серых одеждах Канцеляра был невероятно стар, — к тому же, я не чувствую мощного выброса маны.
— Я согласен с Килгом, — кивнул добродушного вида толстячок, единственный, кто носил на шее чернильницу, знак отличия Писаря, — вложив такое ничтожное количество маны, он не смог бы изогнуть стержень так сильно. Скорее всего, это просто какая-то ошибка.
— А давайте мы просто пойдем туда и сами во всем убедимся? — рационально предложил Канцеляр. — Заодно и уровень выброса маны оценим…
И дружной стайкой они бросились к двери. Почти сбив с ног выходящего из пещерки юношу, экзаменаторы подбежали ко столбу. Одновременный вздох разочарования едва не погасил один из светильников:
— Проклятье! Стержень уже вернулся в исходное состояние! Но Канцеляр Килг был прав, я не уловил здесь следов мощного выброса силы, — подал голос Писарь.
— Но прибор зарегистрировал сильнейшее отклонение!
— Он мог соврать, — спокойно парировал толстяк.
— Предлагаю спросить у нашего испытуемого, что же здесь произошло.
Эта идея принадлежала Риаму. Несмотря на неприязнь, которую он испытывал к Айвену, похоже, что произошедшее и на него произвело сильное впечатление.
Восемь человек окружили юношу. Кого-то он знал, а некоторых видел впервые, но каждый из них занимал важный пост в Канцелярии. И от этих людей сейчас зависела его дальнейшая судьба. Вряд ли его могли вышвырнуть на улицу, стерев воспоминания о событиях последнего года, но и жизнь могли устроить развеселую. Или уныло-однообразную, засадив его за рутину — Айвен и сам не знал, чего боялся больше.
— Ну?! — Навис над ним наставник Риам.
— Э… Я прошел? Результаты вас удовлетворили? — невинно теребя в руках белоснежный платок, отозвался вор. Он обвел взглядом окружающих и заметил, как расширились зрачки Канцеляра, когда тот заметил платок.
— Это же… — начал было толстяк, но Айвен его перебил:
— Простите, это не вы обронили? Там, когда едва не растоптали меня у двери?
Вырвав у него из рук свой платок, тот обтер вспотевшее лицо.
— Молодой человек, с вашего позволения, я и эти господа хотели бы кое-что прояснить, — профессор Ройбуш говорил мягко и успокаивающе, как обычно разговаривают с готовым вот-вот заплакать ребенком, — выяснить, так сказать, некоторые обстоятельства…
— Наверное, вам интересно, как мне удалось так погнуть эту вашу палку? — догадался юноша, — и почему я полон маны при этом?
Ответом ему стал одновременный кивок восьми человек.
— Это было нелегко. Из чего она сделана? Я чуть колено себе не сломал, — усмехнулся вор, но по выражениям лиц наставников понял, что перегибает, — Шучу.
— Итак?
— Я расскажу, но при одном условии.
— Наглец! — наставник Риам шагнул вперед.
— Если хотите, я могу заново пройти испытание. Хотя и не с таким впечатляющим результатом — немного подустал. И я его пройду, разумеется, ну а вы и дальше будете ломать головы над моей загадкой.
— Хорошо. По крайней мере выслушать тебя мы можем. И принять решение, — Историк опустил руку на плечо негодующего Риама.
— Я расскажу, как мне удалось это провернуть, ну а вы просто зачтете экзамен. Я ведь его прошел?
— Годится, — опередив остальных, заявил полненький Канцеляр.
— Я не прикасался к этому вашему стержню. Я просто… повернул сам циферблат. Вы его даже не постарались закрепить.
Наставники переглянулись.
— Ну что? Я сдал свой экзамен и могу получить знак Печатника?
— Что будем делать, господа? — первым оправился Историк.
— Нужно закрепить диск циферблата, прежде чем допускать к испытанию остальных претендентов.
— Господин Килг? Вы уверены?
— Разумеется. Иначе этот фокус догадается провернуть еще кто-нибудь. Ну а вы, молодой человек, можете получить свой знак в Регистратории. Добро пожаловать в наши ряды, Печатник Айвен…
Вернувшись домой, юноша первым делом подошел к зеркалу и влил немного маны в знак на своей щеке — теперь из там было два. Символ Тайной Канцелярии и отличительный знак Печатника. Полюбовавшись на свое отражение, он погасил символы и подошел к шкафу. Юноша всегда был не особенно разборчив в одежде, а потому в его гардеробе было два типа вещей: темные невзрачные, идеально подходящие для "тихой" работы, и разноцветные вычурные, которые стоили с небольшое состояние и, по мнению вора, должны были соответствовать статусу успешного антиквара, имеющего вхождение в дома влиятельнейших людей города.
— Твоя украсть шкуры колдун с разноцветный усы? — раздался позади ехидный смешок.
Айвен резко обернулся. Печатей на нем сейчас не было, но зато воровские рефлексы всегда были с ним. В правой руке сверкнуло лезвие ножа, а левой — красноватый камень с символом на одной из его граней. Это была Руна Оглушения.
— Хныга?! Ты? Какого каббра ты здесь забыл? — с трудом опознал он неожиданного визитера.
Гоблин выглядел неважно. Заметно исхудавший и побледневший, — впрочем, определить степень бледности по его зеленому лицу было сложно для неискушенного взгляда, — он опирался на сучковатый посох стоя в дверном проходе.
— Так твоя встречай самый умный и красивый гоблин в мире?
— Честно говоря, на самого красивого ты сейчас не тянешь, — усмехнулся новоиспеченный Печатник. — Зато ты по-прежнему остаешься самым скромным гоблином из всех гоблинов, которых я знал.
— Твоя ведь больше не знай другой гоблин, человек с ловкий пальцы? — удивился зеленый коротышка.
— Вот именно. Ты так и не ответил на мой вопрос: что забыл жрец Спящего Змея в этой каббровой ды…
Айвен осекся. Он вспомнил свой сегодняшний сон. И понял, что здесь делает гоблин.
— Хныга есть посланник Моако. Человек и гоблин будут исполнять волю великий бог. Великий миссия положить на твоя и моя.
— Угу. Самый красивый гоблин и самый невезучий вор. Достойная компания для исполнения божественной воли. Что делать-то нужно?
— Человек не знает волю великий Моако?
— Твоя дрыхнущая ящерица сказала, что ты мне все расскажешь. И подашь какой-то знак, — пожал плечами Айвен.
— Зачем человек так плохо говорить про великий бог? Ай-ай! — Хныга хлопнул себя по лбу, да так, что слегка окосел, — Совсем глупый гоблин стал, про знак Змея забыть.
— Какой еще знак?
Вместо ответа зеленокожий гоблин вытащил из рукава плеть, увенчанную змеиной головой. К'хасс — грозное оружие стражей Храма Спящего Змея. Насколько опасен такой змеебич в умелых руках, юноша успел убедиться во время своего памятного путешествия по Мурлоку в компании гоблина и геоманта.
— Эй-эй! — вскинул руки Печатник заметив, как вытягивается в его сторону змеиная голова, которой заканчивался к'хасс, — Это же я, твой друг Айвен.
— Хныга знает, — кивнул гоблин и взмахнул рукой.
Змеебич черной лентой вытянулся в сторону юноши, ударив его прямо в лоб. Последнее, что он услышал, прежде чем потерять сознание, были странные слова жреца:
— Страшный древний Враг просыпайся… Сейчас твоя будет сильно плохо, человек, а потом сильно хорошо. Спящий Змей верить твоя. Больше, чем даже Хныга верить человек…
А потом наступила тьма…
Глава 4
"Да, я уверен, что эта змея не ядовита.
Хочешь, можешь тоже ее погладить…"
Предсмертные слова Иххара по прозвищу Заклинатель Змей.
Сначала Мэт услышал грохот шагов по лестнице, а потом сильнейший удар едва не выбил дверь в его комнату, причем вместе с доброй частью стены.
— Можно. Войти, — голос, раздавшийся за дверью, был рокочущим и лишенным каких бы то ни было эмоций. Даже заданный вопрос прозвучал как утверждение.