ня. Как было сдержаться, как было не испробовать счастья! И разгорается сердце князя. А тут дружинники не перестают воодушевлять его своими речами. «Дон ти, княже, кличет и зовет князя на победу!» – говорят они[549]. Общее воодушевление побеждает князя. «Хощу, восклицает он, копие преломити конець поля половецкого с вами, Русичи; хощу главу свою приложити, а любо шеломом испити Дону»[550]. Певец «Слова» дает нам понять, что и в Киеве еще раньше знали о существовании в земле Северской этих стремлений. Толкуя Святославу виденный им страшный сон, бояре говорят ему: «Се бо два сакола слетеста с отня стола злата поискаши града Тьмутароканя, а любо испити шеломом Дону»[551]. Вероятно, северянами высказывались не раз их мечты и желания. Да и действительно было о чем мечтать! Какою бы славою покрылось имя князей северских и их дружинников, удайся их предприятие. Успех его имел бы, может быть, громадные последствия, оказал бы большое влияние на ход русской истории. Но это мы можем говорить о важности, о великом значении его, можем, по справедливости, видеть огромную пользу для всей Руси в возвращении к ней азовского побережья, можем видеть здесь общерусские интересы. Став же на точку зрения современников этого события, должно будет признать этот поход частным, областным предприятием. Так и взглянула Русь.
Напрасно певец «Слова» старается возбудить всех князей на мщение половцам за поражение и плен Игоря, напрасно он поет им панегирики. Они остались равнодушны к несчастью князей северских. Какие области могли ожидать нападения половцев, те принимают меры. Ярослав Всеволодович собрал войско в Чернигове; Владимир и Олег, сыновья Святослава, были посланы защищать Посемье. Напрасно Владимир Глебович Переяславский посылал к Рюрику, Святославу и Давиду. «Се половцы у мене, а помозите ми», – писал он. Святослав посылал к Давиду; Давид стоял у Треполя с Смольнянами, а они не хотели идти дальше. Князья опоздали помочь Переяславлю. Сильно разорена была его область. Поплатилось, как мы видели раньше, и Посемье. Долго не могла оправиться Северская земля от этого поражения, ибо на берегах реки Каялы погибли лучшие ее силы.
В первых годах XIII столетия предпринимает походы в глубь степей знаменитый Роман. Летописи говорят о двух таких предприятиях этого князя. Одно имело место в 1201 г., а другое в 1204 г.[552]
Известия об этих двух походах очень кратки, так что нет возможности сказать, что имелось в виду князьями: хотели ли они оттеснить кочевников от границ Руси или защитить торговые пути. Скорее их нужно считать результатом политики соседней Византии.
В конце XII в. произошло восстание болгар против византийского господства. Делом возвращения самостоятельности Болгарии управляли Петр и Асень, может быть, потомки прежних болгарских царей. Сильно потерпела в борьбе с ними Византия. Участие в ней (борьбе) принимали и половцы на стороне болгар[553]. В 1200 г. они вместе с влахами сделали вторжение в пределы Византии и, разоривши лучшие места страны, безнаказанно удалились и вскоре, может быть, явились бы, по словам Никиты Хониата, у ворот самой столицы, если бы не пришла помощь с севера. «Галицкий князь, Роман, собравши неожиданно большое и храброе войско, напал на землю половцев и без всякого труда разорил ее. Этим он прекратил набеги половцев и оказал помощь “Римлянам”, поставленным в крайнюю опасность»[554]. Оказывается, что в 1200 г. в Византии был галицкий посол[555], через которого, вероятно, и просил греческий император помощи у русских князей. Повлияли тут, конечно, и убеждения киевского митрополита[556]. Не много князей участвовали в походе 1204 г. Это были: Рюрик Киевский, Ярослав Переяславский, Роман Галицкий «и инии князи»[557].
Теплым словом помянул Никита Хониат галицкого князя Романа за спасение своего отечества, но галицко-волынская летопись, вообще неравнодушная к Роману, пропела ему панегирик. Она дает ему имя самодержца, «одолевша всим поганьскым языком… устремилбося бяше на погныя яко и лев, сердит же бысть яко и рысь, и губящее яко и коркодил, и прехожаше землю их, яко и орел, храбор бо бе яко и тур»[558]. Две победы над половцами вызвали эту похвальную оду. Половцы нисколько не изменили своих отношений к Руси, и к 1210 г. мы видим их новый набег на Переяславскую область. Заметим, что в Ипатьевской летописи недостает нескольких годов, и мы не можем уверенно сказать, что за этот пропущенный период половцы не предпринимали экскурсий на русскую территорию. Чтобы оказать действительную поддержку Византии, наши князья должны были направить свое движение прямо на юг, к Черному морю и Дунаю. Двигаясь по этому пути, русские, кроме немощи Греции, очищали и свой греческий торговый путь. Это-то, вероятно, и вызвало такую громкую похвалу Роману со стороны нашего летописца.
Таким образом, походы в глубь степей половецких имели двоякую цель: одни – цель частную – оттеснение кочевников от границ какой-либо области; другие – цель общую – защитить торговые интересы всей Руси. Если для Русской земли важны были сношения с югом и востоком, то и обратно большое значение придавали торговле с Русью купцы востока, запада и юга. Вот почему известия о походах передавались быстро и в Западную Европу, и в Грецию, вероятно, и к арабам. За границей не могли знать цели каждого похода, и все они принимались как попытки облегчить торговлю иностранцам с Русью, обезопасив движение торговых караванов. Понятно, почему «ко всем странам дальним, к грекам и к венграм, к полякам и к чехам, даже до Рима, прошла слава» о походе 1111-го года[559]. Вполне справедливо немцы и венециане, греки и мороване пели славу Святославу и осуждали Игоря за его неудачный поход[560], давший половцам случай усилиться и стеснить торговое движение в южнорусских степях.
Кочевники, являясь опасными врагами Руси, вместе с тем представляли из себя силу, всегда готовую за известную плату поддержать какое угодно дело. Мы видим их наемные отряды в войнах наших князей с соседними государствами. Так печенеги участвовали в походах на Грецию Игоря в 944 г.[561] и Святослава в 970 г. Но служба одних колен у этого князя нисколько не помешала другим склониться на сторону греков и напасть на русских в порогах[562].
Детали половецкого щита. Краеведческий музей г. Краснодара
Когда русские познакомились с торками, то не упустили воспользоваться и их услугами. В 985 г. Владимир Святой ведет их на болгар[563]. С появлением половцев князья нашли новую силу для своих военных предприятий. Польша и Венгрия начинают испытывать это на себе. В 1092 г. их ведет на границы первой Василько Ростиславич. Есть одно польское известие, показывающее, что русские князья навели половцев на пределы Польши и в 1119 г. Тогда была опустошена Краковская область и разрушена Вислица. По нашей летописи, это событие относится к 1120 г.[564] Несчастной Вислице пришлось испытать вторично разорение от половцев, которых на этот раз привел галицкий князь Владимирко[565]. Особенно часто приходилось испытывать вторжение кочевников Венгрии. Кроме того, что, начиная с семидесятых годов XI в., половцы сами делают набеги на Венгрию с юго-восточной ее стороны, против венгров наводят их русские князья. В 1097 г. Святополк Киевский задумал отнять удел у Ростиславичей. Разбитый один раз, он послал сына своего Ярослава просить помощи у венгров. Сторону галицких князей принял изгнанный владимирский князь, Давид Игоревич. Он привел знаменитого Боняка. На левом берегу реки Сана, близь города Перемышля, в угле между реками Вягром и Саном, половцы наголову разбили венгров. По словам венгерских историков, их соотечественники никогда не терпели такого поражения[566].
После смерти Романа Мстиславича начинается ожесточенная продолжительная борьба за Галичь. Претендентами являются кроме русских князей и венгры. Они стараются в первое время, под видом поддержки Даниила, захватить Галицкую область в свои руки, что им иногда и удается. В 1206 г. Рюрик ведет половцев на Галичь. На Серете произошло сражение, в котором галичане и венгры были разбиты. Призывал половцев Мстислав в 1213, в 1217 и 1219 гг.
Князь Даниил Галицкий. Скульптор Э. Мысько
В 1229 г. произошел интересный факт: у Галича сошлись братья, как враги: в войске венгров были половцы Бегбарсовы, очевидно из тех, которые раньше поселились в Венгрии, – а на стороне Даниила были половцы с князем Котяном[567]. Испытала силу их и Литва. В 1251 г. Даниил посылал своего брата, Василька, с половцами на Ятвягов. В 1253 г. галицкий князь водил их против Мендовга[568]. Брали себе в помощь половцев и князья суздальские. Так в 1183 г. Всеволод Юрьевич во время похода на волжских болгар принял предложение половцев участвовать вместе с ним в этом предприятии[569].
Только на пользу Руси могло бы служить соседство кочевников, если бы их роль ограничивалась лишь участием во внешних войнах русских. Но, к несчастью, гораздо чаще степняки являлись деятельными участниками во внутренних событиях земли Русской. Разные обстоятельства побуждали русских князей приглашать кочевников. Мы знаем таких приглашений, конечно, более крупных, 34. Кроме подарков, известной платы за труды, союзники обогащались большой добычей, безнаказанно грабя мирных жителей. Действия этих наемников нисколько не показывали в них добрых помощников, и населению было также чувствительно их посещение, сделано ли оно по приглашению или без него. В 1094 г. они, будучи призваны Олегом против Мономаха, грабили и разоряли окрестности Чернигова, перебили много народа, увели большое количество пленных, которые потом были распроданы в рабство