седлого населения, то зато и последнее не оставалось без влияния на него быта кочевников.
В Тмуторакани мы можем видеть разные национальности. Были тут греки, которые составляли торговую часть населения главным образом. Затем славяне, поселившиеся здесь в глубокой древности[609]. Вслед за ними на Таманском полуострове являются готы Тетракситы, явившиеся здесь в III в.[610] За ними сюда явились гунны. Но преобладающим элементом здесь нужно считать славянский, так как поселения их занимали большие пространства по Дону. Когда все южные области подпали под власть хазар, то последние стали жить и в Тмуторакани. Так нам известно, что в дружине Олега Святославича были хазары. Они в Тмуторакани сделали заговор против него, и затем некоторые из них были казнены[611]. Еще при Святославе были покорены яссы, народец, жавший по сю сторону Кавказских гор. Это аллане других средневековых писателей[612]. Были подчинены при Мстиславе и коссоги. Весьма вероятно, что из яссов и коссогов были поселенцы в Тмуторакани, ибо коссогов мы наравне с хазарами находим в дружине Мстислава Ярославича в 1024 г.[613] Что из кавказских народцев были переселенцы в Тмутораканскую область, на это есть прямое указание в житии св. мученика Або, где, между прочим, говорится, что один принц карталинский ушел в северную сторону, где жили хазары. Убиение Або относится к 790 г.[614] Тмуторакань была покинута русскими князьями в 1094 г. Неизвестно, сейчас ли она подчинена была половцами, но договор греческого императора с генуезцами 1178 г., на который мы уже указали, показывает, что Приазовье находилось уже во власти кочевников. Торговые интересы, которым не чужды были половцы, и то обстоятельство, что они сделались хозяевами этих богатых центров, влияли на них в культурном отношении. Кочевники могли подчиняться культуре оседлого населения, жившего в известной местности, которое они нашли тут при своем появлении, вместе с тем и сами влияли на него в культурном отношении. Это происходило всегда и везде. Так из надписей, найденных при раскопках в слободе Недвиговке, видно, что еще в древнее время в Танаисе не только половина населения состояла из варваров, но что и греки, жившие там, значительно удалились от своих отечественных обычаев и ввели между собой в употребление новые собственные имена, и греческий язык подвергся сильной порче[615][616]. А вот что рассказывает Атталиота, греческий историк XI в.: по Дунаю «лежит много больших городов, население которых принадлежит к различным языкам; им (городам) перешедшие раньше скифы (кочевники) придают скифский образ жизни». Этот факт весьма важен. Он подтверждает сказанное ними. Мы вправе и в Тмуторакане искать образование населения с особым этнографическим типом, которое грек называет «полуварварским» μιζσβάρβαρον. Действительно, какое странное народонаселение находим в Тмуторакани в ХIII в. Вот как описывает ее жителей венгерский монах, посетивший Приазовье в 1237 г. «Ея владетель (dux) и население называют себя христианами, имея книги и священников греческие. Говорят, что князь имеет сто жен; все мужчины бреют головы, а бороды ростят умеренно, за исключением благородных, которые в знак своего благородства над левым ухом оставляют немного волос, причем вся остальная голова обрита»[617].
Мы видим здесь ясно смешение обычаев. Черта чисто восточная – многоженство, которое исчезло уже среди русских князей. Давний языческий обычай славян иметь по несколько жен, забытый под влиянием христианства, снова мог возродиться под влиянием кочевников. Припомним теперь портрет Святослава по Льву Диакону. Вот как греческий историк описывает наружность нашего князя при свидании его с императором Иоанном Цимисхием: «среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом, с бритою бородою и с густыми длинными висящими на верхней губе волосами. Голова у него была на совсем голая, но только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода…[618] Этот способ убирать свою голову считается обыкновенно славянским, но есть некоторые данные, заставляющие усомниться в славянстве этого обычая и видеть тут заимствование у кочевых соседей. Трудно по малому количеству данных нарисовать портрет тюрка. С большим вероятием, однако, мы можем думать, что прическа была одинакова и у печенега, и у торка, и половца. Мы знаем, что печенеги носили бороды и длинные усы[619].
На первый раз покажется странным, что относительно убранства головы половцев до нас дошли официальные документы. Этим мы обязаны христианской ревности католического средневекового духовенства. Дело в том, что в конце XIII столетия в Венгрии сильно стали распространяться нравы и обычаи половецкие среди знати. Против этого сильно восстало духовенство Венгрии. Был прислан в Венгрию папский легат. Сам папа Николай писал королю, чтобы он сам оставил и других понудил оставить обычаи половецкие, между прочим ношение половецкой одежды и ношение волос на половецкий манер[620]. Когда издана была конституция 1279 г., определявшая права и обязанности половцев, им, как снисхождение, разрешается брить бороды, стричь волосы и носить их национальную одежду[621]. Легат, явившись в Венгрию, потребовал по словам венгерского писателя Туроца, чтобы венгры оставили половецкий обычай: брить бороды, стричь волосы и носить шерстяные колпаки[622]. Но оказывается, что половцы не только стригли, но и брили головы, как об этом говорит тот же летописец. Рассказывая о победе Ладислава над половцами, а может быть, и над печенегами, он насмешливо передает, что головы их только что выбритые, как не совсем дозревшие тыквы, падали под ударами мечей[623].
Из этих известий можно вывести, что некоторые половцы брили головы, некоторые коротко подстригали. Для отличия князья носили клок волос на левой стороне. Нам кажется, что обычай тмутораканцев убирать свою голову, как описывает венгерский путешественник, был заимствован у половцев, которые с конца XI в. составляли уже часть населения Тмуторакани[624]. Но когда носил свой чуб Святослав, то половцев еще не было в южнорусских степях. Это правда, конечно, но этот обычай носить голую голову с клоком волос или косами есть еще среднеазиатский[625]. Следовательно, и печенеги, и торки могли соблюдать его. У них-то и заимствовал его Святослав. Он взял от кочевников не одно это. Смотрите, что рассказывает про него летописец: «воз по себе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину, или зверину, или говядину, на углех испек, ядяше, ни шатра имяше, но подклад постилаше, а седло в головах; такоже и прочии вои его вси бяху»[626]. Это тип кочевника. Святослав, очевидно, для успешной борьбы с кочевниками решил переделать и себя, и своих воинов на кочевнический манер. Нет ничего удивительного, что, перенимая их военный образ жизни, их тактику, он перенял у них отчасти и внешность.
Великий князь Святослав. Художник В. П. Верещагин
Мы указывали уже, что в его походах на Византию участвовали и печенеги. Можно смело утверждать, что и другие его военные предприятия совершались не без них. Постоянная жизнь вместе, в стане, боевые опасности, – сближали его и его воинов с кочевниками, а, стало быть, и заимствования необходимо существовали. Таким образом, способ ношения волос Святославом мы, по нашему крайнему разумению, признаем тюркским, а в том, что он был общим у жителей Тмуторакани, видим результат влияния половцев на ее население. Но каждая из национальностей, вошедших в состав населения этого города, внесла свои нравы и обычаи. Выработался особый этнографический тип. Славянское население, которое надо считать в нем преобладающими, конечно, дало все-таки этому смешанному населению славянский оттенок, утратив в свою очередь многие свои национальные черты. Образовалось, с точки зрения русского славянина, в Тмуторакани население «полуварварское», как бы сказал грек.
То, что происходило в Тмуторакани, должно было совершаться и на всем Подонье. Население это сохранилось, но подверглось сильному культурному влиянию кочевников, повлияв в свою очередь на них в такой степени, что некоторые из них изменили свой образ жизни и усвоили некоторые славянские обычаи. Мы начнем с данных позднейших, относящихся уже ко второй половине XIII в., к эпохе занятия степей татарами.
Рубруквис, путешествовавший к татарам в 1254 г., рассказывает, что во время его пути по берегу Азовского моря к нему обращались с некоторыми религиозными вопросами какие-то русские, исповедовавшие христианство по греческому обряду. Далее он передает о разбоях каких-то русских в соединении с венграми и алланами. На Волге он нашел поселение, смешанное из татар и русских, которые перевозили через эту реку вестников к Батыю и от него[627]. Из сообщаемого нашим путешественником видно, что число этих русских не состояло из нескольких единиц: он их встречал не в одном месте, а рассеянно; он видел целое поселение. Можно привести еще один аналогичный факт, что этого бродячего элемента русского было ненезначительное количество. Есть известие в Воскресенской летописи под 1283 г., что один из татарских баскаков, Ахмат, устроил в курском княжении слободы из людей всякого сброда. В числе их были и русские. Это видно из того, что при нападении липецкого князя Святослава на двух братьев Ахмата в числе свиты последних было 30 человек русских, причем из них было убито 25 душ