– Иногда нужно верить в лучшее, – сказал Майк. – Вы с мамой ничего не знали о Кроличьей бухте, но были уверены, что вам здесь понравится.
Мне наконец-то полегчало.
– Ну ладно, сдаюсь! – засмеялась я.
Но в понедельник утром смеяться мне опять расхотелось. Мама позвонила в школу, и ей сказали, что для меня найдется место. Мама спросила насчет школьной формы, а ей ответили, что приходить можно в чем угодно, форменная только безрукавка для парадных случаев. Мы с мамой долго обсуждали, что мне надеть.
У меня и выбора-то особого не было. Не надевать же выходное серое платье с фартучком и башмачками на шнуровке – это слишком нарядно для школы. Я хотела пойти в джинсах и футболке, но мама сказала, что это уж слишком затрапезно. Оставались только джинсовая юбка и рубашка в синюю полоску.
– Мам, я не могу ходить каждый день в одном и том же!
– Я понимаю. На той неделе съездим в Сихейвен, купим тебе еще одежды. Я уже скопила немножко денег из зарплаты. – Мама потрепала меня по голове. – Заодно в парикмахерскую зайдем, а то ты у меня обросла, как шетландский пони!
– Мам… А можно их вообще обстричь?
– Что, совсем под корень? С ума сошла? – испугалась мама.
– Да нет, просто сделать короткую стрижку, чтобы не мучиться с дурацкими бантиками и заколочками. Они все равно не держатся. Мам, пожалуйста!
– Папа ни за что не позволит… – Мама запнулась.
– Мы теперь не с папой, мы сами по себе! Ты же не против?
– Ну хорошо, если тебе так хочется.
– Ура-а-а! Пострижешь меня? Сейчас принесу ножницы!
– Нет уж, если стричься – то как следует. Я видела в газетном киоске карточку с телефоном парикмахерской. Позвоним и запишемся.
Парикмахершу звали Дон. Это была очень симпатичная полная женщина, а рядом сидел в детском стульчике пухленький малыш. Он улыбался и болтал ногами. Его пушистые волосики торчали смешным чубчиком.
– А можно мне такую прическу? – спросила я.
– Лучше не стоит, – быстро сказала мама. – По-моему, тебе подойдет пажеская стрижка. Дон, вы как думаете?
Дон подобрала мои волосы, загнув книзу.
– Да, прекрасно! Садись в кресло, дорогая, и приступим.
Когда первая отстриженная прядка упала на пол, мама так и вздрогнула, но к тому времени, как Дон закончила, мама уже улыбалась.
– Красавица, получилось чудесно! Вот посмотри!
Мама поднесла мне раскрытую пудреницу. Я посмотрелась в зеркальце – и не узнала себя. Даже язык показала для проверки, и девочка в зеркале тоже высунула язык. Я невероятно изменилась. Лицо словно стало меньше под шапкой волос медового цвета. Я не казалась ни взрослой, ни особенно модной, но впервые в жизни я выглядела собой.
Мама улыбалась, Дон улыбалась, малыш улыбался – а Майк сделал вид, что сражен наповал моей неземной красотой.
Я подумала – может, я и сама изменилась? Теперь буду совсем другая – спокойная, уверенная в себе Печенька…
Но в понедельник утром я чувствовала себя все той же насмерть перепуганной Красавицей – и выглядела чудовищно. Даже новая стрижка не спасала. Я ночью так ворочалась, что к утру по всей голове торчали вихры. Они никак не хотели нормально укладываться, сколько я ни мочила их водой.
– Красавица, надо поесть хоть немножко. Тебе выходить без десяти восемь. Поторопись, мое солнышко! – уговаривала мама.
А я, стоя перед зеркалом, отчаянно драла щеткой волосы.
– Не ложатся как надо! – Я чуть не плача топнула ногой. – Вид такой дурацкий!
– Тихо, тихо! Только щетку не швыряй! – сказала мама. – Нормальный вид. Знаешь что – давай я тебе волосы гелем намажу? Не бойся, я немножечко, на панка похоже не будет.
– На рвотину будет похоже!
– Не надо такие слова говорить. – Мама принялась возиться с моими волосами.
– А меня правда сейчас вырвет! Не буду завтракать, меня тошнит. – Я потрогала свой лоб. – И жарко очень. Мам, пощупай, какой лоб горячий! Наверное, у меня температура. Ты же не отправишь меня больную в школу? Подумают, что ты плохая мама.
– Солнышко, ты не больна. Тебе просто не хочется в школу, и я это очень даже понимаю, но ехать все равно надо. Вот, смотри, твои волосы чудесно выглядят, честное слово!
Я мрачно уставилась на свое отражение. Мама меня замечательно причесала, что правда, то правда, но в остальном я все равно выглядела неважно.
– Не хмурься! – сказала мама. – Иди в новую школу с улыбкой, тогда все захотят с тобой дружить.
– А я не хочу с ними дружить, – ответила я. – У меня уже есть подруга, Рона.
– Может, в новом классе ты найдешь себе подругу еще лучше.
– Мам, не тупи! – буркнула я.
– А ты не груби! – Мама схватила меня за плечо. – Ты все это время так разумно себя вела, так по-взрослому. Пожалуйста, хотя бы попробуй, вдруг в этой школе будет неплохо!
– Ну ладно, попробую, только все равно ничего не выйдет, я же знаю.
Мама в отчаянии слегка встряхнула меня.
– Знаешь что? Возьми-ка свой диск с Сэмом и Лили, иди в гостиную и посмотри запись минут пять, успокойся немножко. А я тебе принесу кукурузных хлопьев и сок, ладно?
Я так и сделала. Майк был занят в кухне, так что гостиная досталась мне в полное владение. Я прокрутила к началу последнего выпуска – он назывался «Идем в школу». Специально для малышей, которые идут в школу в первый раз, но я и чувствовала себя совсем-совсем маленькой. Даже не смогла подпевать Сэму и Лили.
– Эй, привет! – сказал Сэм.
Лили смотрела на меня, подергивая носом.
– Скоро в школу? – спросил Сэм.
Я уныло кивнула, зачерпывая ложкой кукурузные хлопья.
– Радуешься? – спросил Сэм.
Я изумленно уставилась на него. Сегодня даже Сэм тупит!
– Наверное, боишься чуть-чуть, – мягко сказал Сэм. – Красавица, тебя можно понять. Вот если бы ты ходила в ту же школу, что Лили, тебе бы там сразу понравилось! В классе, кроме нее, всего пять кроликов, и уроки совсем простые. Крольчата учатся расчесывать шерстку, стелить постельку и аккуратно лакать воду, чтобы не забрызгать животик. Еще они бегают наперегонки вокруг огорода и каждые десять минут останавливаются перекусить.
– Лили поначалу стеснялась и не разговаривала с другими крольчатами. На перемене сидела одна в уголке и грызла от огорчения свое ушко, но скоро она подружилась с остальными. Теперь у них самый дружный класс! Крольчата играют все вместе, устраивают куча-мала, только белые пушистые хвостики торчат в разные стороны.
– Сэм, а как она с ними подружилась? – прошептала я.
– Она подошла к самому симпатичному веселому крольчонку и потерлась носом о его нос.
– Гм… Если я в школе подойду к симпатичному веселому мальчику и потрусь носом о его нос, он решит, что я совсем того.
Тут в комнату вошел Майк с большим бумажным пакетом в руках. Я страшно покраснела и поскорее отключила диск.
– Привет, Красавица! Мама беспокоится. Ты доела кукурузные хлопья? Готова выходить?
– Да, наверное.
– Дай посмотрю на тебя. О-о, классная прическа, симпатичная футболка, очаровательная юбочка… Вот кроссовки подкачали – обшарпанные какие-то.
– Знаю. Я их щеткой чистила, а они все равно ужасно выглядят.
– Примерь, может, эти подойдут? – Майк бросил мне пакет.
Я заглянула внутрь – а там красные бейсбольные бутсы, точь-в-точь как у Майка, только маленькие.
– Ой, Майк! Какие классные! Правда можно в них в школу пойти?
– Я их для того и принес, детеныш. На ноге как, нормально? Я взял на полразмера больше, чем твои кроссовки, чтобы подольше хватило.
Бутсы подошли идеально, а выглядели просто потрясающе.
– Ну и отлично. Может, твое новое прозвище будет Бутса? – усмехнулся Майк.
Я повисла у него на шее. Потом расцеловала маму, схватила пластиковую сумку из супермаркета – мой школьный рюкзак и коробка для завтраков остались дома, так что пришлось пока обойтись тем, что есть. Мама хотела вместе со мной зайти в дом номер два и дом номер семнадцать, но я испугалась, что местные дети станут смеяться – большая уже, а с мамой за ручку хожу. Поэтому я пошла одна.
В доме номер семнадцать дверь открыл мальчишка примерно моего возраста, рыжий и весь в веснушках. Я раньше видела, как он катался на роликах по нашей улице и каждый раз корчил мне страшные рожи.
Он и сейчас скорчил страшную рожу и спросил:
– Гр-р, это с тобой мне теперь надо в школу ездить?
Вот уж с этим мне точно не хотелось тереться носами! Хотелось зареветь и убежать, но я удержалась. Я сама ему скорчила страшную рожу и сказала:
– Гр-р, это с тобой мне теперь надо в школу ездить?
– Ну, пошли тогда! Мама говорит, тебя зовут Красавица. Правда?
– Правда, а что?
Я притворилась, будто мне все равно, хотя внутри все переворачивалось.
Рыжий промчался по улице и заколотил в дверь дома номер два. Оттуда выскочил еще один мальчик, помладше, с кудрявыми волосами.
– Тоби, привет! – крикнул он.
– Привет, Бен! – ответил Тоби, и они по-дурацки шлепнули друг друга по ладони.
На меня Бен вообще внимания не обратил. Я не могла решить, хорошо это или плохо, но перспектива ездить каждый день с этими мальчишками в школу и обратно меня не радовала. Тут из дома номер девять вышла девочка постарше, лет четырнадцати, – высокая, энергичная, с торчащими во все стороны, как шипы, волосами и сильно подведенными глазами. Я даже заморгала, на нее глядя. А она мне улыбнулась.
– Привет, я Энджи. А ты Красавица из коттеджа «Лилии»? Мама сказала, ты будешь с нами ездить. Надеюсь, Бен и Тоби не в твоем классе? А то они тебя доведут! У меня от них мозги в трубочку сворачиваются. Здорово, что теперь будет девчонка, с кем в школу ездить! Я учусь в девятом классе, в старшей школе – это рядом с начальной. Ух ты, какие ботинки! Где купила?
– Мне подарили, – несмело ответила я.
Я опасалась, что Энджи меня просто разыгрывает – хочет усыпить бдительность, а потом начнет издеваться, – но нет, она болтала все так же приветливо до самой автобусной остановки. В автобусе оказались девочки из старшей школы. Они стали звать Энджи, но она им помахала и сказала, что сядет со мной.