Чувству здесь нет места, и человек добивается своих целей за счет других, даже не замечая, не чувствуя этого. Он не способен понять чужие чувства, потому что его собственные сведены до одного: до чувства желания добиться цели.
Представим себе сверло. Можно сказать, что у него стопроцентная уверенность в себе. Заставьте его сверлить неподдающийся мрамор, оно, сверло, с той же бодростью начнет крутиться – хотя тут же и сломается. У сверла нет сомнений!
Для дела, для успеха, для достижения цели необходима воля, а без чувства можно обойтись – если человек как сверло, как машина. Для человеческого же успеха чувство, любовь необходимы. У некоторых людей всякое желание тут же превращается и в действие, в попытку действовать, – и никаких тебе чувств. Так бывает в любви: мужчина любит женщину, добивается ее, женится на ней, все для нее делает, окружает ее заботой – но он не любит, он лишь действует. У него одно лишь желание добиваться своих целей и огромная уверенность в том, что все доступно, все возможно. И женщина, у которой все есть, которой все доступно и все возможно, погибает душой – мы говорили об этом.
Когда мы с детства нацеливаем ребенка на успех и только на успех, на хорошие отметки, на спортивные достижения, на победу в драках, когда мы хотим, чтобы наш ребенок был «в порядке», когда мы растим делового парня, то все, что неуспех, кажется нам «эмоциями», чем-то несущественным. Так мы лишаем ребенка теплоты души, губим его способность любить.
Бывает, что родители не заботятся о детях, не дают им достаточного образования, и, вырастая, дети укоряют отца и мать. Но криком кричит, но воем воет выросший человек, если родители не научили его любить, если он не чувствует себя способным полюбить.
Бесчувственный – безнравственный. Потому и говорят, что страдание просветляет душу. Горе, потери, крушение надежд уменьшают опасную уверенность в себе и в мире, и сейчас же возрастает чувство, способность чувствовать, – человек начинает замечать людей вокруг себя.
Все, что относится к воле, называется словом «характер». Бесхарактерный – безвольный.
Все, что относится к чувствам, называют словом «темперамент»: горячий темперамент, холодный, нет темперамента – не способен на сильные и быстро возникающие чувства. Про северные народы говорят, что они обладают сильным характером, про южные – что им свойствен горячий темперамент.
Характер и темперамент определяют деятельность ребенка; но почти все болезни его личности, как говорят психиатры, начинаются с поломок в темпераменте – в области чувств. Ребенок возбужден, он чувствует сильнее, чем мы, и сильнее выражает свои чувства, он кричит, грубит, буйствует. Это никому не нравится. Но вместо того чтобы успокоить ребенка, мы тоже начинаем выражать свои чувства негодования, перестаем любить маленького, потому что он досаждает нам, и тогда развивается невротическое состояние: ребенок не просто не справляется со своими чувствами, а в нем развивается неуверенность в себе, он слишком сильно нуждается в признании – складываются определенные черты личности. Если на первой стадии достаточно было бы успокоить ребенка (может быть, и уступив ему), то теперь надо думать о системе его отношений с людьми и с миром. И быстрее думать, пока эти затруднения – внутренние проблемы ребенка или подростка. На третьей стадии эти недостатки выражаются в поведении, и тогда перед нами «трудный» или больной подросток с дурным характером. А начинается все с того, что мы не умели управиться с чувствами ребенка, неправильно отвечали на бурное проявление чувств.
Человек – это желание. Желание может целиком уйти в волю – вырастет бесчувственное, безнравственное существо.
Желание может целиком уйти в чувство – вырастет бездеятельный человек, склонный к ленивой мечте.
Желания могут быть слабыми и случайными – вырастет пустой, капризный, никчемный человек.
Как бы нам вырастить человека с гармоничной душой – с сильными и точными желаниями, с горячими чувствами, с напряженной волей, смелым умом, с верой в жизнь, с надеждой на будущее, с уверенностью в своих силах, с высоким духом?
Есть один секрет, мы подходим к нему.
Коль скоро у человека две главные потребности – в безопасности и в развитии, то и воля у него двух видов, двух типов. Потребность в безопасности рождает волю сопротивления. А потребность в развитии – волю творить, соединять, создавая что-то новое для себя и оттого испытывая энтузиазм или вдохновение.
Взращивая эту творческую силу, мы воспитаем все лучшее, о чем только можно мечтать.
Потребность в безопасности дает силу упорства, разрушения, а потребность в развитии – добрую волю.
Обычно творчество называют способностью, говорят: «творческие способности» – как будто есть и нетворческие, и говорят: «творческое мышление» – как будто есть мышление нетворческое. Но каждый шаг и шажок человека основан на его воле действовать, решать, выбирать, придумывать, пускать в ход интуицию, проявлять инициативу.
Творческая воля – это такая же сила всех психических процессов, как и привычная всем воля. Все процессы – творческие, все волевые, но важно, чего в воле человека больше: упорства или творчества.
Воля сопротивления выражается в стремлении к господству, к насилию, к посягательству. А творческая воля выражается в любви. Она и есть любовь – непременное и сильное желание создавать, поддерживать, общаться, объединяться. Творческая воля точно отвечает устройству нашего мира, его проблемному характеру. Жизнь человека – цепь проблем, он решает их, если с детства его уму придан такой склад, если в его душе главенствует творческая воля, если он по самой сути своего характера (употребим английское выражение) «проблем-солвер» – «решатель проблем».
С первых дней жизни ребенка будем подталкивать его к творческому действию, чтобы в этом направлении развивались его любознательность и воображение.
Упорство в ребенке развивается принуждением, творчество – побуждением. Для упорства главное – препятствие, для творчества – свобода и цель. Тихонько, осторожно, не спеша, словно перед нами птица, которую можно спугнуть, приучаем ребенка видеть мир как цепь вопросов и проблем и помогаем ему эти проблемы решать, добавляя свою волю – к его слабенькой. Сначала в каждом поступке ребенка сто процентов нашего творчества, но настанет день, когда один процент, одна слабенькая мысль будет принадлежать ему – вот и хорошо.
Не станем торопить ребенка, стоять над душой: «Думай, думай сам, ну что же ты такой балбес», не станем с пеленок растить академика, не будем слишком надеяться на головоломки и тесты – все потихоньку. Но на каждом шагу:
– Сейчас пойдем гулять или попозже?
– Ты что хочешь надеть – пальто или куртку?
– Ты чай хочешь или компот?
– Папа скоро с работы придет – давай ему сюрприз приготовим. А что мы придумаем?
И обо всех жизненных проблемах:
– Поссорился с ребятами? Что же нам делать? Давай придумаем!
– Учительница географии не любит тебя? Что же делать? Должен быть какой-то выход!
– Двойка по геометрии? А какой может быть выход? Ты что-нибудь придумал?
– Идешь на день рождения? А что ты придумал, кроме подарка?
Есть дети, которые не могут заснуть, если не решили заданную на дом задачу. До утра будет сидеть, в школу не пойдет, неделю просидит, отощает и ослабнет – но решит. Воспитанием таких детей не вырастишь, тут нужна и природная творческая воля; но будем в ту сторону рулить, думать именно о творческой воле. Во всяком случае, она легче поддается воспитанию. Упорством на творчество не повлияешь, а сила творчества сама собой рождает упорство.
На каждом шагу услышишь:
– Неужели вы в самом деле верите в воспитание? А наследственность? А гены? Вы что, не читали? Вот если у человека не в порядке с хромосомами, ну там, лишняя, что ли, или не хватает одной, то он становится преступником. Не читали?
Знакомая мне женщина, искусствовед высокой квалификации, прекрасный знаток Возрождения, купила в киоске бланки объявлений и развесила их по городу: меняется. Разъезжается со своей двенадцатилетней дочерью, не может с ней жить под одной крышей, потому что у дочери плохие гены, у нее гены отца.
На свои гены никто не жалуется, только на чужие.
На самом деле наукой не доказано, что в человеке «все от генов». Два крупных американских университета еще в тридцатые годы провели исследования по одной методике, и обе группы ученых пришли к решительным и однозначным выводам. Один университет со всей очевидностью доказал, что все в человеке зависит от наследственности, другой университет с такой же убедительностью подтвердил, что все зависит от среды, окружения, воспитания.
Да так оно и есть.
Януш Корчак, напомню, говорил, что никто не вырастит из ста детей сто идеальных людей. Всегда будет какой-то разброс в качествах. Значит, все от природы?
С другой стороны, отдайте трудного мальчишку вместе с его дурными генами в руки хорошего воспитателя, в хороший детский коллектив, и он очень скоро станет другим человеком, я видел это много раз.
Значит, все от воспитания?
Это противоречие так и надо принимать – как противоречие. Снова мы сталкиваемся с характернейшей особенностью воспитания: оно все состоит из противоречий, которые и нельзя, и не надо приводить к одному знаменателю.
Посмотрите на любого человека, вглядитесь в него, особенно если это чужой – ну, скажем, в трамвае или троллейбусе, – вглядитесь, и вы ясно увидите перед собой чисто природное существо. В нем все от природы, каждая черточка, каждое движение. И в то же время, вспомнив знакомых, вы непременно разделите их на хорошо воспитанных людей и на плохо воспитанных, на развитых и неразвитых.
В человеке все, решительно все – в том числе и ум, и воля – от природы. И в человеке все, решительно все – от воспитания.
Все от природы и все от воспитания. Это позволяет нам не думать о генах, поскольку