Второй из основных причин сложности человеческой сексуальности является наличие у человека богато развитой мозговой коры. Чем богаче мозговая кора у животного, тем сложнее связи между различными частями тела, тем теснее переплетаются самые, казалось бы, отдаленные друг от друга и чуждые друг другу функции[165].
Человек обладает мозговой корой исключительного качества, исключительной сложности (по сравнению с другими животными), и это тонкое переплетение физиологических функций оказывается у него, конечно, особенно влиятельным именно в области половой жизни. Мозговая кора может получить приказ от половой железы распространить ее влияние на любую из других желез, на любой участок тела вообще, и, обратно, мозговая кора может заставить половую железу служить себе и подведомственным ей сейчас областям. Если работа мозговой коры очень часто направляется половым химизмом, то и обратно, условные рефлексы, работы коры — оказывается тормозом, либо ускорителем, либо доброкачественным реформатором для работы половой железы.
Эта необычайная сложность половой жизни человека должна быть непрерывно учитываема при построении методов полового воспитания.
Половая железа человека и его мозговая кора чрезвычайно чувствительны в отношении к явлениям окружающей среды. У прочих животных наблюдается теснейшая зависимость полового возбуждения от времени года (весенние и летние «стихийные» половые взрывы). Между тем индустриализированный, урбанизированный (живущий в городах) человек оттолкнулся от этих сезонных влияний и подчинил свою сексуальность руководству социальной среды. Этим объясняется, что в разных социальных слоях половая жизнь развертывается по-разному. Наиболее размагниченная и разгульная половая жизнь наблюдается у паразитирующих классов, наиболее сложная и скромная у классов, ведущих энергичную борьбу за свое право на жизнь.
Особенно резко отражаются на развитии половых проявлений отличия семейной и педагогической обстановки. Наиболее плохо педагогически поставленные детские сады и школы дают значительный процент ребят-онанистов, процент, быстро понижающийся при улучшении воспитательной работы в дет-учреждении.
Ожесточенная классовая борьба в современных буржуазных столицах ведет к такому перенапряжению нервной системы, к такой глубокой перестройке чувствований, что один хотя бы Берлин в 1923–24 годах насчитывал около сорока тысяч гомосексуалов, т. е. мужчин, страдающих глубоким половым извращением — половым влечением к мужчине же. Человек, получающий удручившее его известие, испытывает длительное половое торможение, длительное угасание в области своих половых проявлений. Фактов, указывающих на чрезвычайную чуткость человеческой сексуальности к социальным влияниям, так много, что нет возможности наметить вчерне хотя бы основные из них.
Главной причиной этой необычайной социальной чувствительности человеческих, половых проявлений является та исключительная роль, которую играет в физиологии человека его мозговая кора и ее условные рефлексы. Условные рефлексы внедряются во все закоулки физиологических процессов человека, и в одну из первых очередей, в половые его процессы, — сами же они (условные рефлексы) являются продуктом внешних влияний, продуктом внешних раздражителей, идущих по преимуществу из окружающей человека социальной среды.
Это решающее значение социальной среды налагает на педагогику огромную ответственность, так как именно воспитание дает для сексуальности наиболее ранние и наиболее настойчивые толчки, зачастую решающие все дальнейшие судьбы полового развития человека. Теперь становится ясной близорукость, которой страдала старая, узко-медицинская постановка полового воспитания, требовавшая лишь физкультурных, специально-гигиенических и санитарно-просветительных мер и почти не обращавшая внимания на роль педагогики, на роль взращиваемых ею обильных и сложных половых условных рефлексов. Среда, воспитание создают эти условные рефлексы, и никакие физкультурно-гигиенические и узкие просветительные меры сами по себе не перестроят таких рефлексов, пока не будет радикально перестроена воспитавшая их социально-педагогическая среда и воспитательная работа в ней.
В жизни организма происходит непрерывный обмен различных химических элементов и непрерывное перемещение участков мозгового возбуждения. И. П. Павлов в своих работах об условных рефлексах часто упоминает об «очаге оптимального (наибольшего) возбуждения». А. А. Ухтомский специально изучил этот «очаг» и назвал его «доминантой», т. е. господствующим в организме состоянием.
Оказывается, что под влиянием различных раздражителей как из внешней среды, так и изнутри организма, участок наибольшего возбуждения в мозгу постоянно перемещается, а вместе с ним то более, то менее влиятельными делаются те или иные функции организма, зависящие от того или иного мозгового участка. Происходит как бы переключение тока, перевод энергии из одного направления в другое. Включается то один, то другой участок, соответственно потухает участок, потерявший ток.
Эта механика переключений, объясняющаяся, с одной стороны, деятельностью нервной системы (перемещения участков мозгового возбуждения), обусловленная, с другой стороны, функциями желез внутренней секреции (взаимообмен химическими элементами, построение новых химических комбинаций), имеет огромное значение для всех процессов, совершающихся в живом организме, — но особое, совершенно исключительное значение, приобретает она для половой жизни человека.
Половая функция, воспроизводящая все элементы организма в потомстве, обладает особенно чутким сродством со всеми процессами, совершающимися в организме, и этим объясняется взаимная притягательность половой и прочих функций, взаимная их переключаемость.
Человек с его сложной мозговой корой отличается, конечно, этой переключаемостью в совершенно исключительной степени. Фактически, вся его половая эволюция протекает по принципу непрерывного переключения энергии: с полового на другие пути и, обратно, с других путей на половой. Так, ранние детские социальные симпатии могут при неблагоприятных влияниях превратиться в половые симпатии (влюбчивость), и обратно, преждевременная влюбчивость при правильном педагогическом подходе может быть переключена на ценные общественные связи между детьми, — связи, из которых совершенно изымается половой элемент.
Переключения с полового на другие пути и обратно оказываются в педагогической практике решающими. Если дети поставлены в условия, которые тормозят проявления их самодеятельности, исследовательства и т. д., то остающаяся праздной их энергия может (вследствие неиспользования) паразитически переключиться на половые пути, и этим породится раннее развитие и вреднейшее разбухание сексуальности. Наоборот, дети, даже обладающие врожденно чрезмерным половым темпераментом, если рационально направлять их социальную, исследовательскую и прочую творческую активности, переключают избыток своей сексуальности на творческие процессы; этим они не только избегают опасных последствий, связанных с чрезмерной сексуальностью, но вместе с тем используют эту добавочную энергию (в данном случае энергию соков половой железы) в качестве особого, ценного усилителя творческого своего развития.
Такова роль переключений в половой жизни, роль, на которой детально мы остановимся в дальнейшем при указании конкретных методов полового воспитания[166].
В физиолого-рефлексологических лабораториях проделывается следующий великолепный опыт. Собака, когда ей причиняют сильную боль (электрическим током и т. д.), не только не убегает, не протестует, но наоборот, обнаруживает все признаки удовлетворения. Понять это явление было бы невозможно, если не знать историю его развития. Оказывается путем целой серии длительных опытов собаку «воспитали» таким образом, что боль делалась условным раздражителем для процесса питания, для пищевого рефлекса: собака получала пищу лишь тогда, если перед тем ей преподносилось специальное болевое раздражение. Естественно, что боль, превратившись, таким образом, в возбуждающий сигнал для питания, связавшись с таким огромной жизненной важности процессом, в итоге оказалась лишенной значительной части своего подавляющего, тормозящего влияния. Боль вплелась в пищевой рефлекс, сделалась неотъемлемой, возбуждающей его частью, хотя непосредственного, внутрибиологического соотношении (в массовых, не экспериментальных случаях) между нормальным питанием и болевым раздражением, конечно, нет никакого. Таким образом, пищевой процесс данной собаки состоит как из частей, непосредственно связанных с питанием, так и из элементов, пищевая природа которых может быть распознана лишь после тщательного изучения.
В половой жизни этот сложный клубок явлений неизмеримо глубже и запутаннее, чем в какой бы то ни было иной физиологической области. Все, сказанное выше[167] о сложной динамике человеческой сексуальности, о роли мозговой коры и механики переключений, заставляет чрезвычайно часто задумываться, нет ли в том или ином явлении скрытого полового стержня. Возьмем случаи истязательских драк, которыми иногда занимаются дети. Часто это бывает, конечно, обычным проявлением детской агрессивности, общей их возбудимости, любви к шумной возне и т. д., но иногда, и это не следует забывать, тяга причинять боль другому является признаком особого, своеобразного, замаскированного