Во дворе правления коммуны множество развевающихся на ветру флагов – красных и цветных. «Горячо приветствуем рабочую группу "четырех чисток" в нашей коммуне!» – бросается в глаза яркий свежий транспарант. То там то здесь раздаются автомобильные гудки, приветствия, аплодисменты, смех, громкоговорители гремят песней – передают «Кормчий по морю проложит нам путь», грузовики останавливаются, дым летит из выхлопной трубы. Люди бегут навстречу ловко выпрыгивающим через борта и неуклюже выбирающимся из кузова сзади членам рабочей группы, помогают им нести чемоданы и сумки, что-то говорят, смеются, ведут их в теплое помещение, где вовсю пылает докрасна раскалившаяся печка.
– Не холодно?
– Ни капельки.
– Как ваша фамилия?
– Меня зовут Чжан.
– А вы?
– Меня – Мамед.
– Товарищ Чжан утомился?
– Спасибо вам, товарищ Мамед.
– Я принесу воды умыться.
– Я сам.
– Ай-я! куда подевалось мое полотенце?
– Вот, возьмите пока мое…
Все искренне приветствуют друг друга, нетерпеливое ожидание, горячее возбуждение, неподдельный интерес переполняют коммуну – сельчане наперебой знакомятся с близкими людьми, которых видят-то в первый раз. Кто-то просовывает голову в дверь, кокетливо и в то же время застенчиво улыбается. Другие идут прямо в переделанную под временное общежитие контору; на беглом или спотыкающемся китайском, на смеси китайского, уйгурского и казахского здороваются с прибывшими. Вдруг люди, столпившиеся у входа, расступились, пропуская почтенную старую женщину, сгорбившуюся, идущую нетвердыми подрагивающими шагами, опирающуюся одной рукой на внучку; у внучки на спине котомка. Бабушка одного за другим берет за руки членов рабочей группы, гладит по руке, приближается к их лицам и внимательно вглядывается в них.
Потом она обеими руками провела по лицу, как бы умываясь, из глаз ее потекли слезы радости. Внучка раскрыла котомку и вынула две хамийские дыни с темно-зеленой коркой в мелкой сеточке узора, с кружочками на макушках. Кадровые работники коммуны говорят, что это самая старая бабушка в коммуне, ей уже больше девяноста лет, она видела еще оккупацию и резню при старом царском режиме. Чтобы поприветствовать рабочую группу социалистического воспитания, она проделала на запряженной волами повозке путь в шесть километров и привезла в подарок эти дыни. Она уже не очень разборчиво говорит, но постоянно повторяет свое пожелание: чтобы все сейчас же, в ее присутствии, ели дыни. Кадровые работники коммуны разрезали их чрезвычайно аккуратно, на множество совершенно одинаковых долек. И тогда все члены рабочей группы с огромным почтением, растроганные до слез, взяли себе каждый по ломтику сладкой дыни, приобщаясь к такому проявлению любви и заботы со стороны беднейшего и мелко-среднего уйгурского крестьянства, наслаждаясь ароматом плодов земли Илийской речной долины, прекрасным сладким соком, вобравшим в себя кристально чистые воды, бегущие со снежных вершин Тянь-Шаня…
Как правило, перед напряженной битвой всегда есть минутка, чтобы расслабиться. Пока начальник рабочей группы Инь Чжунсинь, его заместитель Цзи Лили и руководство коммуны устроили совещание и разбирали вопросы, остальные члены группы по двое-по трое вышли на улицу, беседовали:
– Смотри-ка, а эта коммуна богатая – здесь все члены коммуны одеты лучше, чем мы.
– А вот весна придет – здесь будет еще красивее, смотри – тут повсюду деревья!
– Куда спешить? Все равно нам здесь весну встречать.
– А фамилия секретаря коммуны – Чжао? Он так одевается и говорит по-уйгурски, что можно подумать, будто он сам товарищ из национальных меньшинств!
– Ой, только приехали, а я уже запутался! Мы по какой дороге сюда приехали? Почему снежные вершины теперь с этой стороны?
– Товарищ, который час? – У большинства кадровых работников есть наручные часы, крестьяне, а особенно дети, очень любят спрашивать у них о времени.
– Недалеко, недалеко! Вон там повернуть за угол – и сразу будет сельпо.
– Идемте к нам, у нас дома посидим! – Это сельчане переговариваются с работниками группы.
Толпа детишек окружила кадровых работников:
– Давайте сделаем фото!
– Сделаем фото? А, понял! Мы не корреспонденты. Не все кадровые работники берут с собой фотоаппарат, когда едут в командировку в деревню.
– Ну тогда спойте нам песню.
– А вы – подпевайте! Давайте, каждый споет по одной песне, договорились?
Члены рабочей группы зашли в магазин. Продавцы и покупатели встретили их дружелюбными взглядами.
– Батарейки? Имеются.
– Зубная паста? Вам какую?.. Всего – на восемьдесят пять фэней. – Деньги получены, но как же не поговорить с покупателями! – А где вы живете? А кто у вас начальник в группе? А у нас вечером – кино!
Члены рабочей группы явились на почту, написали: «Сегодня утром мы прибыли в коммуну имени Большого скачка, все еще лучше, чем мы предполагали…» – и бросили письмо в почтовый ящик.
– Сколько дней от вас идет письмо в Урумчи?
– Можно подписаться на газету «Красное знамя» сейчас, в середине квартала?.. – на все свои вопросы они получили удовлетворительные ответы.
В обед каждый съел по большой миске горячего, острого, наваристого, душистого, сытного мясного рагу с овощами – хурдуна, – и все сразу оживились. Кадровые работники – партийцы, члены комсомольских ячеек, начальники групп и выше – еще дожевывая последние кусочки наанов, уже собирались вместе.
Цзи Лили, заместитель начальника рабочей группы, в который раз напоминал, что во время коллективной учебы главное – рабочая дисциплина и дисциплина масс. Наконец уточнили списки руководителей и членов групп, их распределение по каждой большой бригаде и подразделениям коммуны, определили повестку работы на первые несколько дней и порядок отчетности. Затем было общее собрание всех кадровых работников рабочей группы, во время которого руководство коммуны ознакомило всех с ситуацией. Всегда обстоятельно-пунктуальный секретарь Чжао Чжихэн раздал всем распечатанные на ротаторе материалы, которые он заранее подготовил: «Общая ситуация в коммуне имени Большого скачка» – население, национальный состав, территория и земли, производство по годам, структура больших и производственных бригад и другие нужные сведения с приложением карты коммуны.
Инь Чжунсинь выступил коротко и просто:
– Жители села встретили нас горячо, как родных – потому что мы работаем для беднейших крестьян и малоимущих середняков, потому что проводим революционную линию и политику Председателя Мао, направленную на классовую борьбу, на три великих революционных движения, на построение социализма, и мы должны опираться на широкие народные массы бедняков и малоимущих середняков, на революционные кадры, чтобы сделать движение глубоким, всепроникающим, довести его до самого конца и оправдать надежды партии и народа.
Потом была еще целая череда собраний и мероприятий, там уже было не разобрать, где спальная комната общежития, а где канцелярия и комната совещаний: сидя на нижних кроватях, проводили собрания, забравшись на второй ярус, писали документы, багаж на время сложили грудой на рабочем столе в канцелярии. Женщины из числа кадровых работников, ответственные за работу разных групп по женской линии, собрались и слушали доклад начальницы женсовета на эту тему. Специалисты по выверке счетов в экстренном порядке изучали только что вышедшие и спущенные сверху материалы с грифом «Срочно. Секретно» – с характерными примерами дел коррупционных элементов и методов проверки.
Сотрудники секретариата сообща определили, как выпускать информсводки. Переводчики всех групп собрались и обсудили, как им единообразно переводить имена и топонимы – иначе, особенно если дело дойдет до документов, неизвестно, каких и сколько может возникнуть проблем и ошибок! Чжан Ян (приехавшие с ним в одном грузовике кадровые работники в Или сразу отделились, группа была сформирована заново, туда включили кадровых работников из местного округа, из уездов; в эту коммуну, кроме Инь Чжунсиня, из приехавших на той машине отправили только Чжан Яна) снова созвал и увел некоторых, в основном молодых, умеющих хорошо петь и танцевать, членов рабочей группы (главным образом это были те, кто недавно закончил университет, и студенты переводческого отделения партшколы и отделения бухучета торгово-финансового училища), чтобы ударно провести репетицию перед вечерним фестивалем.
Навестить рабочую группу приехало много народу. Были: инструктор мотострелковой роты из расположенной неподалеку воинской части, начальник полкового скотоводческого хозяйства и комиссар, главный распорядитель штаба управления дорожным строительством – как раз шло строительство эстакады на шоссе… Начальник закупочной станции очень надеялся, что с началом работы группы будет придан импульс закупкам сырья у местного населения: шерсти и волоса животных – лошадей, коров, ослов, мулов, верблюдов; кадровые работники, занимающиеся национальной политикой, хотели, чтобы кто-нибудь из рабочей группы заодно разобрался с некоторыми делами о заключении браков. Медпункт и пункт регулирования дорожного движения прислали пропагандистские картинки и тексты: «Как предупредить коклюш» и «Обеспечим безопасность на дорогах! Соблюдайте правила дорожного движения!».
Вот какой авторитет у рабочей группы по «четырем чисткам», сколько она привлекла визитеров, какой заботой и вниманием она окружена, сколько к ней пожеланий и сколько связано с ней надежд. Инь Чжунсинь и Цзи Лили заняты так, что к ним не подойти. Так тысячи ниточек сверху сходятся к одному острию на низовом уровне. Приехав сюда, «на землю», всего несколько часов назад, они уже видят, уже начали понимать, как все системы нашей великой социалистической Родины, все ее учреждения, министерства, управления, отделы, их разные по формам и направленности курсы, планы, замыслы, расчеты, задачи – как они на низовом уровне соединяются в единое целое – бурлящую, кипящую, многоцветную и разнородную, каждый день меняющуюся и обновляющуюся жизнь. Ни в прошлом ни теперь, ни в Китае ни за его пределами не было еще, наверное, такой наполненной реальным практическим содержанием и от этого еще более притягательной жизни на самом базовом, низовом уровне организационных структур.