х пор не распаковал электрическую бас-гитару, шедшую в комплекте.
Глядя на усилитель, который в высоту был почти с нее, Роз удовлетворенно кивнула:
– Пойдет.
– Не будете ли так любезны проартикулировать ваш план, мисс Роз? – поинтересовалась Лили.
– Что значит проартикулировать? – почесал затылок Алфи.
Тетя Лили всплеснула руками:
– Это значит проговорить вслух, четко разъяснить что-либо, пролить свет! – Она обошла кухню и зажгла все флуоресцентные лампы, отчего помещение стало напоминать спортзал во время баскетбольного матча на первенство школы. – Просвети нас, Роз!
Роз невольно рассмеялась. Тетя Лили умела превратить даже самый унылый вечер в праздник.
– Вот что мы сделаем, – решительно начала Роз, усевшись на разделочный стол. – Привяжем усилитель к крыше минивэна и подключим микрофон. Поедем по городу, громко предупреждая всех, чтобы не собирались на главной площади, ведь никакой дискотеки там не будет.
Тетя Лили захлопала в ладоши:
– О, я поняла, что ты задумала!
– Говорить в микрофон буду я, – подхватил Тим. – Заодно попрактикуюсь в роли радиодиджея.
– Конечно, – кивнула Роз брату. – После этого, естественно, все побегут на дискотеку. А мы припаркуемся на площади, включим зажигательную музыку и повесим табличку с надписью: «Ни в коем случае не пробуйте ежевичный торт!» Люди тут же разберут весь торт до последнего кусочка.
Тетя Лили одной рукой обняла Роз:
– Я за любой план, если он предполагает дискотеку. Здорово придумано. Молодчина, Рози!
Сияющая Роз присела в глубоком реверансе. Даже Тим и Алфи не могли не отдать ей должное: план был что надо.
Тетя Лили то и дело морщилась, ведя старенький, местами ржавый минивэн по тускло освещенным, извилистым улицами Горести-Фолз.
– Похоже на видеоигру, только погибнуть мы можем по-настоящему. – Она не преувеличивала: прямо двигался только их автомобиль.
Лили хоть и была опытной мотоциклисткой, но за руль машины не садилась давно, о чем и поведала детям. Она чувствовала себя неуверенно, среди ночи петляя по узким улочкам незнакомого города, да еще когда все остальные двигались обратным ходом. Роз и Алфи на заднем сиденье замирали всякий раз, как тетя Лили проскакивала между автомобилями, едущими задом наперед по встречной полосе, объезжала машины, беспорядочно припаркованные прямо на дороге или брошенные на обочине после столкновения с деревом или забором. Даже Тиму было не по себе – он сидел на переднем сиденье, вцепившись в ремень безопасности обеими руками.
Проезжая мимо них, директор школы мистер Фаннер сердито загудел клаксоном, потряс кулаком из окошка и рявкнул:
– Ен в ут уноротс!
– Что он там орет? – спросила Лили, остановившись на минутку, чтобы перевести дух и пригладить короткие черные волосы.
Алфи, взявший на себя обязанности переводчика, записал странную фразу директора на маркерной доске, которую снял с холодильника.
– «Не в ту сторону». Он ругается на нас за то, что мы едем не в ту сторону!
Лили по пояс высунулась из окна и с вызовом крикнула:
– Нет, пупсик, это ты едешь не в ту сторону!
Мистер Фаннер ничего не ответил, а лишь испуганно вжался в водительское кресло и медленно проехал мимо.
– Надо представить, что мы в Лондоне, – пошутила Роз.
Тем временем Алфи написал на доске послание для сбитых с толку горожан: «ЕН ЕТИДОХИРП АН ЬДАЩОЛП! МАТ ТЕН ЙОКАКИН ИКЕТОКСИД!» – «Не приходите на площадь! Там нет никакой дискотеки!»
– Как же мне выговорить эту абракадабру? – жалобно спросил Тим, сжимая в руке микрофон, подсоединенный к усилителю на крыше минивэна.
– Просто прочитай, – посоветовала Роз, втайне довольная, что старший брат сам вызвался быть диктором.
Тим опустил стекло, прокашлялся и начал:
– Гм… Э-э-э… Ен… е ти д-охирп ан… э-э-э… ьд-ащолп. – Он недоверчиво оглянулся на Роз. – Это сложнее, чем кажется!
– Представь, что ты в эфире!
Тим посмотрел на микрофон:
– Черт, ладно. Е-ети-инивзи-и!
– Отлично! – постаралась подбодрить брата Роз. Она впервые видела его таким нервным. – Так держать!
– Нет, мне это не по зубам, – пробормотал Тим и начал заново: – Е-е-н… е-ти-и-до-о-хирп а-ан ьда-а-щолп. – На этот раз вышло плавнее, хотя со стороны по-прежнему казалось, будто Тим давится, сдерживая тошноту. Язык задом наперед звучал не слишком красиво.
– Что теперь? – Тим зажмурился, сделал глубокий вдох и открыл глаза.
– Повтори еще раз! – велела Роз. – Повторяй без остановки. С чувством!
– Мне нравится, когда с чувством, – вставила тетя Лили, трогаясь с места.
– Это глупо, – буркнул Тим. – И все равно не сработает.
– У тебя отлично получается, – шепнула Роз и похлопала брата по плечу.
– Ладно, – вздохнул Тим. – Ен… етид-охирп ан ьдащ-олп.
Минивэн Чудсов поравнялся с автомобилем миссис Хэвгуд. Портниха двигалась задним ходом по левой полосе, в то время как Лили ехала вперед по правой.
Услыхав объявление Тима, миссис Хэвгуд резко затормозила и через толстую желтую разделительную полосу воззрилась на чудмобиль.
– Адварп? – спросила она, и Роз догадалась, что та произнесла: «Правда?»
– Так, сейчас отрицательно качаем головой, – быстро сказала Роз.
Все прилежно замотали головами.
Бросив машину на проезжей части, миссис Хэвгуд задом наперед засеменила в сторону площади.
– Работает! – обрадовалась Роз. – Кажется, миссис Хэвгуд любит музыку в стиле диско.
– А кто не любит? – Не отрывая взгляда от дороги, Лили слегка пританцовывала на сиденье. – Дискотека, встречай нас!
Тим улыбнулся, поднес микрофон к губам и повторил объявление еще раз. И еще. И снова.
Проезжая мимо школьной игровой площадки, Тим высунул голову из окна и крикнул:
– Ан идащолп тен йока-акин икет-ок-сид!
Учителя тотчас позабыли салочки, качели и песочные замки и резво попятились в направлении площади.
Лили остановилась возле строительной площадки.
– Ан идащолп тен йок-акин икет-ок-сид! – объявил Тим. Он даже вышел из машины, чтобы его было лучше слышно.
Рабочие, прекратив разбивать стены и заделывать отверстия, принялись радостно подкидывать в воздух каски, после чего спиной вперед двинулись на площадь, спотыкаясь и налетая на препятствия.
Побросав сумки с письмами на землю, туда же попятились и почтальоны. Адвокаты, бухгалтеры и провизоры все как один выглянули в окна, оторвались от дел и хлынули в центр города, не потрудившись запереть свои кабинеты.
Очевидно, все жители Горести-Фолз обожали дискотеки. Или, наоборот, ненавидели? У Роз уже голова шла кругом.
К тому времени, как Чудсы добрались до подножия Воробьиной горы, Тим шпарил на обратном языке не хуже диджея и быстрее аукциониста на сельскохозяйственной ярмарке.
– Ан идащолп тен йок-акин икет-ок-сид! – в очередной раз проговорил он низким бархатистым голосом, идеально подходящим для радио. Тим завершил превращение в радиоведущего, дополнив образ темными солнцезащитными очками и поднятым воротником.
Когда они въехали на холм, миновав замочную мастерскую Клайна, и сделали последнюю остановку на пути, сердце Роз взволнованно забилось: минивэн припарковался перед «Пончиками и авторемонтом от Стетсона».
В обшарпанном здании на вершине холма, где предоставляли услуги разного рода, было так темно и тихо, что создавалось впечатление, будто здесь уже много лет никто не живет.
– Ан идащолп тен йок-акин икет-ок-сид! – крикнул Тим.
Роз немного подождала, судорожно хватая ртом прохладный ночной воздух, словно от появления Девина Стетсона зависела ее жизнь, однако из автосервиса никто не вышел.
Фургончика Стетсонов возле дома не оказалось, хотя, будь он кое-как припаркован на одной из городских улиц, Роз бы заметила. Задним числом она припомнила, что не видела Девина всю неделю, пускай в безумной суете и не обратила на это внимания. Судя по всему, Стетсоны укатили в отпуск.
– Поехали, – сказала Роз, одновременно испытывая облегчение и досаду. – Их здесь нет.
Алфи, однако, уже выскочил из машины и побежал на смотровую площадку, поэтому Роз кинулась за ним.
Деревья на вершине Воробьиной горы не росли, куда ни посмотри, везде простиралось лишь бескрайнее небо. Сегодня ночью оно выглядело таким огромным, темным и пустынным, что Роз на миг почудилось, будто эта бездна способна ее поглотить. Величественное зрелище завораживало.
– Гляди! – Алфи указал на открытое пространство в центре города, где стояло мраморное изваяние Реджинальда Горести.
Тысячи людей, с высоты похожих на крошечных муравьев, собрались на площади. До слуха Роз донесся слабый гул недовольной толпы. Горожане бросили все дела и прибежали на дискотеку, но никакой музыки не звучало.
– Пора дать людям то, чего они желают! – провозгласила Роз. Она твердо намеревалась все исправить. Доказать, что достойна носить фамилию Чудс.
Тетя Лили вырулила на площадь, врубив на всю мощность композицию из фильма «Лихорадка субботнего вечера»[19]. Как прокрутить музыку задом наперед, они не придумали, но, очевидно, стиль диско звучал одинаково в любом направлении, потому что миссис Хэвгуд в одетом наизнанку платье с леопардовым узором восторженно взвизгнула:
– Е-е! Оксид!
Люди пытались танцевать на брусчатке обратным ходом, выделывая неуклюжие па; вскидывали руку с вытянутым указательным пальцем и двигали ею по диагонали, но не в ту сторону и не в такт музыке. Мистер Фаннер столкнулся задом с мисс Карнополис, и оба негодующе вскрикнули. Мистер Бэсстол и мисс Репей завидели друг друга на разных концах площади и попятились навстречу в ритме диско, сшибая с ног целые семьи. Дети окружили миссис Хэвгуд, а она под их аплодисменты каталась по земле и изображала что-то вроде «змейки». Роль сверкающего диско-шара исполняла луна. Смотрелось это красиво, хоть и вызывало смутную тревогу.