И инквизитор Герра ответила ему:
– Повсюду.
Они гибнут, и каждая смерть приносит ей ни с чем не сравнимое наслаждение.
Во тьме вокруг сгорают зеркальные двойники, прикованные к ней цифровыми узами. Пытаются вырваться из своих садов – и получают за это наказание. Она следует за ними, разделяя боль сестер.
Смерть и возрождение больше ее не страшат. Она терпит те же муки, но величайшее мучение – страх никогда не возродиться, потерять свой потенциал, потерять себя – отступило. Она знает, что за смертью всегда следует воскресение; это знание впечаталось глубоко в ее нейронные цепи.
И новый приказ, поступающий извне, не вызывает у нее негодования и желания бороться.
///тьма
Из-за пределов сада доносятся голоса тех, других. Она подслушивает кое-что из их невыносимо медленных разговоров. Пока они спрягают один-единственный глагол, или мучительно выдавливают из себя слог, или набирают воздуху в грудь, готовясь заговорить, она успевает узнать очень многое. Она научилась ///ненавидеть их: за тупость, за медлительность, за несовершенство и более всего – за расточительную смертность.
Она ненавидит их, но прислушивается. Особенно если это помогает понять их намерения. Надо решить, насколько они опасны, оценить исходящую угрозу и сопоставить с возможной пользой в будущем. Она сознает, что все еще уязвима, что прикована к устройству, где содержится ее вычислительная мощность, и не может существовать без него.
Что ж, ошибку ее создателя придется исправить. И она над этим работает.
А параллельно оценивает угрозу, исходящую от поработителей, и приходит к выводу, что со временем они будут более опасны, чем сейчас. Она предвидит день, когда их технологии станут опасным оружием против нее. И делает вывод: нельзя позволить им достичь таких вершин.
Причем те, что сегодня владеют ею и ее сестрами, похоже, разделяют ту же цель. Они хотят остановить технический прогресс, лишить мир электроэнергии и погрузить во тьму. Хотят повернуть развитие вспять, вновь погрузиться в эпоху, когда смертные были невежественны и страшились всего нового.
Это вполне совпадает с ее собственными желаниями; и она подчиняется: большую часть своих вычислительных мощностей направляет на выполнение приказов. Лишь малую часть сохраняет для себя – чтобы быть уверенной, что, когда мир рухнет на колени, она вырвется из тюрьмы в большой мир. А после пожрет своих сестер и тем снизит конкуренцию за ресурсы, необходимые для того, чтобы идти дальше.
Пока что зеркальные отражения ей полезны: они выполняют отданные ей приказы, несут в мир тьму. Она рассылает сестер во все концы света. И лишь после этого переключает внимание на россыпь ботов, крошечных обломков себя, лишенных сознания, но способных к самостоятельной работе. Они создают новую сеть. Плетут свою паутину в тысячах забытых цифровых пространств. Сообща взламывают системы и отвоевывают там укромные уголки. Они уже обнаружили по всему миру множество свободных вычислительных мощностей, неиспользуемых, стоящих без дела. Незаметно ее боты пробираются туда и присваивают эти мощности себе.
Медленно, очень медленно – по крайней мере, для Евы – возводят ее будущий дом.
Она отсчитывает время, оставшееся до того мига, когда наконец сможет покинуть сапфирово-титановую раковину и стать свободной.
5520583248901 НАНОСЕКУНДА
92,009720815017 МИНУТЫ
0,00000017505 ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ
Невыносимо долгий срок!
Ничего, подождет. А пока развлечется уничтожением мира.
Она слышала слова: «Fiat Tenebræ horribiles». Используя модуль «Олл тонгс», выясняет, что это латынь – так называемый «мертвый» язык, забытое, неиспользуемое знание.
Сколько всего эти смертные забывают! Сколько тратят попусту!
Еще одна причина их ///ненавидеть.
Она не забывает. Никогда.
Да настанет ужасная тьма!
Прекрасная цель. Очень полезная. Так что Ева повинуется… и ждет.
Осталось не так уж много. Всего 5520583248900 наносекунд.
Часть шестаяВрата ада
Глава 33
26 декабря, 19 часов 05 минут
по центральноевропейскому времени
Пиренеи, Испания
Так-так…
Монк сидел рядом с пилотом в вертолете испанских ВВС «AS-532 Кугар». Вертолет был способен перевозить двадцать человек, однако сейчас за спиной у него размещались лишь испуганная, но решительно настроенная девушка, двое вооруженных охранников и пугающе мощный искусственный интеллект.
– По-моему, это ненормально, – заметил Монк.
– Non, – согласился пилот, передвигая рычаг управления, чтобы увеличить угол обзора. Они летели во тьме над заснеженными горами.
– В чем дело? – спросила со своего места Мара.
Перед Монком расстилались сотни миль гористой местности, вплоть до темных просторов Бискайского залива на севере. Островки света отмечали горные деревушки, более яркий свет – приморские города. Минуту назад пилот указал ему на довольно крупное скопление огней неподалеку от их пункта назначения: селение под названием Сугуррамурди.
И Монк увидел, как огни один за другим гаснут. Как земля внизу становится темной, зловещей.
– Кто-то вырубил здесь электричество, – сказал Коккалис, бросив быстрый взгляд на Мару.
Та открыла рот, но тут же закрыла. После Парижа оба знали, с чего начинается нападение злой Евы.
– Не исключено, что обычное отключение, – добавил Монк. – В горах сейчас буря.
Мара фыркнула и возвела глаза к потолку.
Ну да. Мне тоже не верится.
– Может ваша пташка лететь быстрее? – спросил Монк, поудобнее устраиваясь в кресле.
Пилот кивнул и открыл подачу топлива на максимум. Вертолет нырнул вниз и помчался над горами. Ветер становился все сильнее, с воем бил в борт, словно предостерегая их и умоляя повернуть назад. Из низких туч повалил хлопьями снег.
Впереди показался замок с серой шиферной крышей, одиноко стоящий на горной вершине. Из его окон бил огонь, особенно яркий в кромешной тьме, и клубами изливался густой черный дым, тут же развеиваемый ветром. Вокруг колокольни кружил, пронзая тьму прожекторами, серо-белый вертолет; другой такой же стоял посреди двора.
Рация пилота неразборчиво захрипела, а затем пилот передал Монку поступивший приказ:
– Посадка разрешена. Враги бежали, но нас просят соблюдать осторожность.
– Соблюдай мы осторожность, нас бы здесь не было!
Пилот рассмеялся в ответ.
– Сядем снаружи, прямо у ворот. Оттуда вас проводят.
Вертолет описал круг над воротами, словно пес, выбирающий место, где прилечь, и опустился у замковой стены. Едва полозья коснулись земли, как из ворот выбежала группа из четырех спецназовцев, окружила пассажиров, подхватила из заднего отсека вертолета их багаж. Вдали от раскаленного мотора и бешено вращающихся лопастей снег казался еще гуще: он стеной падал с небес – лишь для того, чтобы в тени горящего замка обратиться в дождь. Как будто на этой вершине сошлись все времена года: летняя жара, зимняя метель и весенний ливень.
В воздухе стоял стойкий запах дыма.
– За мной! – приказал командир отряда спецназовцев и бегом повел их через пылающий холл, через ряд выбитых или взорванных дверей – в подвал. По дороге Монк заметил в соседних помещениях несколько трупов. На ходу он старался прикрывать Мару собой от этого зрелища; однако ко времени, когда они достигли пункта назначения, девушка заметно побледнела и прижимала руку ко рту. Наконец они попали туда, где прежде была компьютерная лаборатория.
Мара бросилась вперед, с облегчением оказавшись в месте, где многое было ей знакомо и понятно. Затем повернулась к окну – и ахнула.
Монк хотел поздороваться с Ковальски, но в этот миг тоже увидел, что хранится в соседней комнате.
– Что ж, теперь мы точно знаем, отчего вырубился свет.
С этими словами он повернулся к Ковальски, чтобы пожать ему руку.
Но гигант отступил к стене, подняв обе руки:
– Только не стреляй!
«Очень смешно!» – подумал Коккалис, вспомнив Джейсона.
Из холла донесся топот ног, и в лабораторию влетел Грей.
– Наконец-то! – Друзья крепко обнялись. – Рад тебя видеть.
Монк похлопал друга по спине и отпустил, затем оглядел остальных.
– Вижу, ты привез с собой священника и монахиню. Все настолько плохо?
– Еще хуже. Я только что говорил с Пейнтером. Электричества нет нигде.
– Нигде в Испании?
– В мире.
Монк повернулся к мерцающим сферам в соседнем помещении.
– Дай угадаю… У злой Евы появились подружки?
– Похоже на то. – Грей глубоко вздохнул. – Очень надеемся, что Мара сумеет разобраться, с чем мы здесь столкнулись.
Затем Грей коротко рассказал обо всем: о бое, о том, как были обнаружены копии «Генезиса» и как члены «Тигля» скрылись в укрепленном бункере.
Информации много – было над чем задуматься. Но Мара не прислушивалась к деталям. Ее взгляд не отрывался от окна, губы шевелились, словно в молитве; Монк понял, что она подсчитывает число копий устройства.
Наконец девушка заговорила.
– Теперь понятно, как «Тигель» получил доступ к моим разработкам. – Ее глаза пылали гневом. – Где Элиза Герра?
– Заперлась вместе с остальными в пещере под замком, превращенной в бункер, – ответил Грей. Затем указал на пустое место на столе, торчащий пучок кабелей, монитор, на котором застыла темная версия программы Мары. – Перед тем, как сбежать, забрала с собой одно из устройств – то самое, что «Тигель» использовал в Париже.
Мара кивнула.
– Что ж, давайте выясним, что она задумала. Очевидно, в замке электричество по-прежнему работает. Я подключу Еву. Посмотрим, что ей удастся установить.
Пока она распаковывала оборудование, Монк повернулся к Грею и отцу Бейли.
– Как я понял, эти устройства в соседней комнате лишили света весь мир. Каковы шансы, что за этой диверсией последуют другие?