– Да, повезло. – Розалинда была благодарна Скай за помощь, вот только насчёт распродажи уценёнки Розалинде показалось, что это всё-таки слегка чересчур.
Миссис Тифтон, судя по всему, тоже так показалось.
– Вот как, – холодно сказала она.
– А это Скай, Джейн и Бетти, – торопливо закончил Джеффри.
– Прекрасно. А это мистер Дюпри. – Миссис Тифтон по-хозяйски взяла Декстера под руку. – Джеффри, отчего ты не покажешь гостям свой подарок?
– Сейчас. – Джеффри понуро развернулся к сёстрам спиной, чтобы им было лучше видно. С плеча у него свисало, как выяснилось, не бревно, а длинный кожаный мешок с клюшками для гольфа.
– Поставь его, Джеффри, и покажи нам клюшки, – сказала миссис Тифтон.
Джеффри скинул с себя кожаную лямку и хотел было шагнуть в сторону, но мешок закачался – пришлось стоять рядом и держать его, чтобы он не упал.
– Вот это клюшка. – Джеффри наполовину вытащил одну из клюшек. – Чтобы бить по мячу.
– Так ты гольфом увлекаешься? – удивилась Скай. – Я и не знала.
– Да я и не… – начал Джеффри.
– Какой красивый мешок для клюшек, – перебила его Розалинда.
– Мешок для клюшек, достойный королей, – сказала Джейн.
– Кстати, мистер Дюпри – прекрасный гольфист, – заметила миссис Тифтон. – Он договорился, что Джеффри теперь будет ездить в один загородный клуб, брать уроки гольфа.
– Загородный клуб, достойный королей, – вставила Джейн.
– Только тех королей, которые являются членами этого клуба, – Декстер самодовольно тронул пальцем благородный ус. – Это частный загородный клуб.
– Частный загородный клуб, достойный… – опять начала Джейн, но Скай больно ткнула её локтем в бок, и она умолкла. Розалинда надеялась, что миссис Тифтон тыка не заметила, но признавала, что тык всё же был необходим: от волнения Джейн могла понести ещё и не такую околесицу.
– Джеффри, – сказала миссис Тифтон, – приглашай своих гостей к столу.
Как только Джеффри отпустил кожаную лямку и отвернулся, мешок снова закачался и начал падать. Скай дёрнулась его подхватить, но не успела: мешок грохнулся на пол, едва не зацепив каблук миссис Тифтон.
– Джеффри! – крикнула миссис Тифтон. – Бога ради, осторожнее. Ты даже не представляешь, сколько мне пришлось заплатить за эти клюшки.
– Извини, мама, – Джеффри поднял тяжелый мешок с пола, отволок его в сторону и прислонил к стене.
– Ну что ж, – сказала миссис Тифтон. – Может, мы наконец-то усядемся? Декстер, налей мне вина!
Стол, хоть он и был короче столовой, казался непомерно длинным. Семь наборов фарфоровых тарелок вместе с семью кружевными салфетками и столовыми приборами на семерых сиротливо жались к одному его концу, а дальше тянулась пустая полированная гладь.
Миссис Тифтон заняла место во главе стола и указала Джеффри на стул справа, а Декстеру – слева от себя. Дальше за Декстером села Розалинда – Джеффри даже проводил её и отодвинул для неё стул, – а за ней Бетти, всё ещё не выпускавшая руку старшей сестры. Скай и Джейн осталось только выяснить между собой, кому садиться рядом с Джеффри. Договорились, что первая будет Скай, а перед десертом они с Джейн поменяются.
Розалинда была не в восторге от того, что она оказалась соседкой ухмыляющегося Декстера, но подумала: пусть уж лучше она, чем кто-то из сестёр. Чтобы не пришлось сразу вести беседу, она повернулась к Бетти, и как раз вовремя: пара чёрно-оранжевых крылышек уже скрывалась под столом. Ухватившись за них, Розалинда молча вытянула Бетти наверх и усадила обратно на стул.
– Сиди на своём месте, – прошептала она.
– Мне здесь не нравится, я хочу под стол, – сказала Бетти.
– Я тоже. Всё равно. Сиди.
Розалинда оглядела остальных сестёр. Скай что-то доказывала Джеффри, для убедительности постукивая ложечкой по хрустальному стакану (только бы не разбила, подумала Розалинда), а Джейн сидела с открытым ртом, уставившись на потолок. Что она там изучает? Подняв голову, Розалинда даже опешила в первую секунду: весь потолок был расписан закутанными в тоги мужчинами и женщинами, которые восседали и возлежали в разных позах и ели виноград.
– Он им, кстати, обошёлся в кругленькую сумму, – сказал рядом Декстер.
Розалинда подскочила от неожиданности.
– Простите?..
– Да потолок этот, говорю. Какой-то художник, француз, забрался на леса и разрисовывал его, лёжа на спине. Как Микеланджело в Сестринской капелле. А прадеду миссис Тифтон пришлось потом раскошелиться аж на несколько тысяч.
Розалинда учила в школе, что Микеланджело расписывал потолок в какой-то капелле – правда, она, кажется, называлась не совсем так. Но взрослых исправлять невежливо, даже если они ляпнут глупость. Поэтому она решила лучше ничего не отвечать и вообще больше не смотреть на потолок. Здесь и на стенах было что поразглядывать. Вся столовая оказалась увешана картинами, в основном портретами. По тому, с каким важным видом взирали на сидящих люди с портретов, Розалинда догадалась, что всё это родственники миссис Тифтон. Важнее всех взирал один угрюмый старик у Скай за спиной. На нём была военная форма цвета хаки, вся в медалях, а лицо такое, словно он всю жизнь питался одними гвоздями.
– Это мой дорогой папочка, генерал Фрамли, – проговорила миссис Тифтон, проследив за её взглядом. – Скажи мне, Розалинда, кто тут похож на него как две капли воды?
– Вы? – брякнула Розалинда, мечтая только о том, чтобы её оставили в покое.
– Я? – Миссис Тифтон залилась смехом, так что у Розалинды зазвенело в ушах. – Разумеется, нет. Я имела в виду Джеффри. Он просто копия дедушки.
Скай фыркнула, Джейн с сомнением перевела взгляд с портрета на Джеффри и обратно, а Розалинда затаила дыхание: всё, сейчас они точно посоветуют миссис Тифтон сходить проверить зрение, и тогда… Но пронесло: как раз в этот момент в столовую вплыла тётя Черчи, толкая перед собой серебряную тележку на колёсиках.
– Кушать подано! – весело объявила она.
В следующие несколько минут Розалинда чувствовала себя совершенно спокойно. Выставляя на стол блюда со всевозможными вкусностями, одно за другим, тётя Черчи говорила не останавливаясь: и какие все уже должны быть голодненькие, и какие все красивенькие, и всё-таки не каждый день человеку исполняется одиннадцать, и – легонько ущипнув Бетти за щёку – у кого это крылышки лезут в тарелку? Но потом тётя Черчи ушла, и Розалинда опять забеспокоилась. Ей почему-то не слишком верилось, что этот торжественный ужин пройдёт от начала до конца без осложнений. Ну, разве что все будут жевать и глотать в полном молчании.
Миссис Тифтон будто прочла мысли Розалинды и решила исключить такую возможность.
– Я должна извиниться перед девочками за то, что у нас сегодня так мало кавалеров. Мы рассчитывали, что приедет Тедди Робинетт, друг Джеффри, но в последний момент он простудился и заболел.
– Ничего, Джеффри нам о нём много рассказывал. Да, Джеффри? – спросила Скай.
Джеффри поправил салфетку у себя на коленях и промычал что-то нечленораздельное.
– Очень хороший мальчик, – заметила миссис Тифтон. – Из хорошей семьи. А теперь расскажите вы о себе. Я хочу знать всё о друзьях моего сына! Начнём со Скай. – Она выжидающе смотрела на Джейн.
– Я Джейн, – сказала Джейн.
– Извини, – пожала плечами миссис Тифтон. – Вас просто очень много.
– Я играю в футбол, – сказала Джейн и покосилась на Розалинду. Та ободряюще кивнула. – И ещё я пишу книги. Сейчас я пишу книгу о том…
– Как интересно, – прервала её миссис Тифтон. – А мистер Дюпри работает в издательском деле. Не исключено, что он сможет тебе чем-нибудь помочь.
– Правда? – просияла Джейн.
– Да, детка, – сказал Декстер. – Так и быть, приноси свою книгу, как закончишь. Посмотрим.
– Ой, обязательно принесу!.. Спасибо вам большое! – Джейн вся раскраснелась от волнения.
Сердце у Розалинды упало. Она терпеть не могла, когда ненадёжные люди раздают обещания, вовсе не собираясь их выполнять.
– Ну, а ты что нам скажешь, Розалинда? – спросила миссис Тифтон. – Кем ты хочешь быть?
– Держу пари, что манекенщицей, – сказал Декстер, ухмыляясь в тридцать два зуба.
На этом самообладание Скай кончилось, и, поняв это, Розалинда перестала беспокоиться. Правда, она всё же сделала попытку остановить сестру.
– Скай, это не важно, – сказала она, но Скай только отмахнулась.
– Нет, важно. Манекенщицей!.. Да ни одна из нас в жизни не станет заниматься такой дуростью!
Окинув Скай недобрым взглядом, миссис Тифтон одним глотком допила вино и подлила себе ещё.
– Вот как? А чем же, позволь тебя спросить, ты и твои сёстры намерены заняться?
– Я, – не смущаясь, ответила Скай, – собираюсь стать математиком. Или астрофизиком. Джейн будет писательницей, это ясно. А Розалинда ещё не решила, кем она будет, но папа говорит, что из неё выйдет хороший дипломат-международник.
– А из твоей младшей сестры, вероятно, президент Соединённых Штатов, – усмехнулась миссис Тифтон.
Все посмотрели на Бетти. Бетти попыталась спрятаться за кувшином с водой.
– Вообще-то она хочет быть ветеринаром, – сказала Джейн. – Но папа говорит, что она будет человеком Возрождения, когда вырастет.
– Люди Возрождения хорошо разбираются во многих областях, – пояснила Скай.
– Мы с мистером Дюпри знаем, кто такие люди Возрождения, Джейн.
– Я Скай, – сказала Скай.
– А вы запомните скороговорку: «У-Скай-синеглазки-синие-глазки», – посоветовала Джейн. – И тогда не будете путать. Видите, у неё глаза синие, а у остальных карие.
Миссис Тифтон посмотрела не неё так, будто у самой Джейн глаза были не карие, а серо-буро-малиновые в крапинку, и сказала:
– Что ж, Декстер, может, мы с тобой и не слишком хорошо разбираемся в астрофизике, зато мы знаем, кем будет Джеффри, когда вырастет.
– И мы знаем, – сказала Скай. – Он будет муз… ой! – Джеффри пнул её ногой под столом.
– Мы с моим папой решили это давным-давно, когда Джеффри ещё только родился. Он поступит сначала в военную школу Пенси, а потом в Вест-П