– ЗА АНГЛИЮ! ЗА АДМИРАЛА НЕЛЬСОНА! – надсаживалась Джейн. Точнее, за неё грубым басом надсаживался англичанин Мик Харт: – ЗА ПРИНЦА УИЛЬЯМА!..
Не сумев вовремя затормозить, все трое врезались в каменную вазу, и ровно в ту же секунду в вазу запрыгнули оба мяча. Комья грязи вперемешку с розоватыми лепестками разлетелись в стороны, а сами футболисты попадали друг на друга и в восторге забарахтались у подножия вазы.
– Вот это игра, вот это я понимаю! – хохотала Джейн.
– Супер, – задыхаясь, подтвердил Джеффри.
Одна только Скай наконец заподозрила что-то неладное. Почему именно она? Кто знает. Может, как она сама уверяла после, в ней проснулось чувство ответственности – всё-таки она тут была старшая? Или в её памяти шевельнулось смутное воспоминание о конкурсе? Как бы то ни было, что-то заставило её повернуть голову.
Прямо перед её глазами стояла пара высоких каблуков. Каблуки были тёмно-синие, а чуть выше над ними покачивался подол белой юбки в складочку с налипшими лепестками жасмина. Но это было ещё не всё. Рядом с высокими каблуками стояла пара мужских кожаных туфель, и туфли эти были какие-то слишком лёгкие и мягкие – слишком европейские. Вряд ли они принадлежали Декстеру. А за этими лёгкими мягкими туфлями стояли ещё высокие каблуки, целый взвод высоких каблуков. Или даже целый полк.
– Джеффри.
Скай сказала это негромко, но настойчиво, Джеффри мог бы и услышать. Но он в этот момент толкал локтем Джейн, к которой у него было срочное дело.
– Слушай, – спрашивал он, – а что это ты такое кричала? Что ещё за «шизандра»?
– Ну, шизандра – это…
– Джеффри, – снова позвала Скай, беспомощно глядя на подступающие полчища высоких каблуков. – Джейн.
– …в общем, я точно не знаю, просто слово. Я его нашла в папином толстом словаре. Словарь закрылся, я не успела прочитать… Но зато как звучит, да? – Мгновенно перевоплотившись, Джейн снова заговорила грубым голосом Мика Харта: – Я ТЕБЕ СКАЖУ, ДЕТКА, ЭТОТ ТИП ДЕКСТЕР – ВОТ ЭТО ШИЗ…
Скай быстро зажала ей рот ладонью и отчаянно-бодро произнесла:
– Здравствуйте, миссис Тифтон. Как проходит конкурс?
Конечно, и до и после этого момента не всё в Арунделе складывалось у сестёр Пендервик гладко, бывали и другие нехорошие минуты. Но эта минута была так нехороша, что и много месяцев спустя сёстры вспоминали её с содроганием. Когда, выбравшись друг из-под друга, дети наконец поднялись с земли, все трое были почти уверены, что сейчас грянет залп и их немедленно расстреляют прямо на месте. А как же иначе? Они только что вели себя как отпетые преступники, и какое бы наказание ни определил им теперь верховный суд – то есть миссис Тифтон, – они его заслужили.
Они стояли и ждали, готовые к самому худшему, но миссис Тифтон почему-то не говорила им всего того, что она имела сказать. Внутри неё бурлила бессильная ярость, готовая в любую секунду выплеснуться наружу – это было хорошо видно по её лицу, – но она молчала. Потому что – и это тоже было видно по её лицу – говорить сейчас она бы не смогла. Только кричать. А начав кричать, она бы кричала и кричала как заведённая. Но не могла же она кричать и кричать как заведённая на глазах у сэра Барнаби Паттерна и всего садоводческого клуба! Да, миссис Тифтон героически сражалась сама с собой. Наверно, Скай и Джейн её бы даже пожалели, не будь их собственное положение так плачевно.
Тут рядом послышался чей-то весёлый смех, и все перевели взгляд с миссис Тифтон на главного судью: смеялся не кто иной, как сэр Барнаби Паттерн. У него оказалось доброе, дружелюбное лицо, а вокруг смеющихся глаз много-много морщинок.
– У меня сын вашего возраста, – сказал он. – Тоже в футбол играет. Как жаль, что я не привёз его с собой! – Он обернулся к миссис Тифтон. – Славные детишки. Ваши?
Вопрос сэра Барнаби стал новым ударом для миссис Тифтон: годы спустя, вспоминая эту минуту, сёстры Пендервик гадали, не затем ли он спросил про «детишек», чтобы ещё больше её помучить. Было ясно, что миссис Тифтон держится из последних сил. Сейчас лопнет, – озабоченно подумала Скай. Когда миссис Тифтон всё же овладела собой и повернулась к сэру Барнаби, Скай чуть ли не зауважала эту женщину.
– Джеффри – мой сын. А девочки… – она запнулась, подыскивая какое-нибудь подходящее, но всё же приличное слово.
– Это мои друзья, – закончил за неё Джеффри. – Скай и Джейн Пендервик.
– Мы просто снимаем тут летний домик, – сказала Джейн. – То есть наш папа снимает домик, а мы его четыре дочери. То есть мы две из его четырёх… Простите, пожалуйста, если мы вам помешали, но я хотела спросить: раз вы англичанин, значит, вы, наверно, бывали у себя в Англии на матчах чемпионата мира по футболу?..
Лягнув сестру ногой, Скай сказала:
– Нам пора идти. Сейчас мы только уберём беспорядок…
– Нет! – Самообладание миссис Тифтон, кажется, было на исходе. – Не надо.
– Что ж, миссис Тифтон, тогда мы желаем вам удачи в конкурсе. Было очень приятно познакомиться, мистер сэр Паттерн. И с вами тоже. – Скай вежливо кивнула членам садоводческого клуба, многие из которых, как она заметила с некоторым облегчением, едва сдерживали смех. – Пойдём, Джейн.
Но Джейн со страху не слышала ни слова. Застыв на месте, она не сводила глаз с сэра Барнаби. Потому что из всех присутствующих взрослых он был самый нестрашный. И ещё, конечно, потому что он был англичанин – а это так романтично. В конце концов Скай пришлось брать её за руку и тащить за собой. Махнув на прощание Джеффри (и очень надеясь, что миссис Тифтон не съест его и не разорвёт в клочья), девочки отвернулись и пошли в сторону живой изгороди. Но тут взгляды всего садоводческого клуба – целой армии садоводов – упёрлись им в спины, и сёстры, сорвавшись с места, быстрее ветра помчались к живой изгороди. Лишь нырнув в спасительный тоннель, они почувствовали себя в безопасности. Если бы Скай могла сейчас сама себе надавать пинков, она бы это сделала. Надо же было так бездарно, так начисто обо всём забыть! Какие они с Джейн тупицы. Тупицы! ТУПИЦЫ!..
Вечером того же дня Скай и Джейн снова сидели на крылечке. Бетти с Розалиндой ловили светляков на лужайке.
– Как ты думаешь, а миссис Тифтон… и остальные… они слышали, что я кричала? – спросила Джейн.
– Ну ты даёшь! – фыркнула Скай. – Да тебя в соседнем штате все слышали.
Джейн застонала.
– Бедный Джеффри. Надеюсь, мы его не слишком подвели.
– Ха. – Вот на это Скай даже не надеялась.
К крыльцу подбежала Бетти, держа перед собой сложенные коробочкой ладошки.
– Показать вам, кого я поймала? – Она приоткрыла ладошки, чтобы можно было заглянуть внутрь. – Его зовут Горацио. – Светлячок неуверенно пополз наверх.
– Смотри, он мигает, – сказала Джейн. – А, знаю! Это азбука Морзе. Он подаёт нам какие-то сигналы.
– Какие? – Бетти затаила дыхание.
– Отпустите… меня… пожалуйста, – перевела Джейн.
Светлячок улетел.
– Ну вот, теперь я не смогу посадить его в банку к остальным… – сказала Бетти.
– Тогда давай поиграем во что-нибудь другое, – предложила Джейн. – В цирковых акробатов, хочешь?
Понаблюдав за сёстрами, Розалинда, сидевшая на корточках посреди лужайки, открутила крышку стеклянной банки, и пленные светлячки потянулись наверх, на волю. Когда последний светлячок расправил крылышки и взлетел с края банки, Розалинда вдруг почувствовала себя странно: ей стало щекотно, словно что-то проползло у неё по затылку. Только это был не паук, как она позже описывала Анне свои ощущения, не светлячок и вообще не что-то такое, что хочется поскорее стряхнуть, а наоборот – будто судьба коснулась тебя лёгким перстом, сообщая: сейчас что-то будет.
Розалинда встала и обернулась. Через лужайку к ней шагал высокий юноша в бейсболке. Даже в сумерках было видно, что он улыбается. И смотрелся он сегодня не просто классно, как в прошлый раз, а умопомрачительно классно.
– Привет, Кегни. – Она попыталась закрутить крышку на банке, но не смогла попасть в резьбу.
– Давай помогу, – Кегни забрал у неё банку, и крышка тут же легко встала на место. – Мне поручено передать кое-что твоим сёстрам.
– Они на крылечке, идём.
Пока они шли рядом, Розалинда отметила, что она достаёт Кегни ровно до плеча. Она очень старалась шагать пошире, чтобы попасть в ногу.
На крыльце Бетти стояла на руках, а Джейн придерживала её за лодыжки. Скай первая увидела Кегни.
– Ну, как там Джеффри?
– Сидит весь день у себя в комнате. И ему ещё сидеть там до утра, так что он попросил меня заглянуть к вам и сказать, что с ним всё в порядке.
– Миссис Тифтон посадила его на хлеб и воду? – заволновалась Джейн.
– Наоборот, тётя Черчи посадила его на котлеты, варёную кукурузу с маслом и пироги с черникой.
– Его заперли на замок, да? А у него там есть что читать?.. – Джейн явно собиралась продолжить расспросы, но Скай что-то шепнула ей на ухо, и она передумала. – Угу… Розалинда, мы пошли гулять.
Передав Розалинде Беттины лодыжки, Джейн вместе со Скай направилась в сторону деревьев.
– Только недолго! Уже темнеет, – крикнула им вслед Розалинда.
– Шустрые девчонки, – улыбнулся Кегни.
– Такой у них возраст.
– Мф-ф, – Бетти переступила с руки на руку.
– Может, дождь наконец пойдёт. – Кегни взглянул на небо. – Хоть растения польёт как следует.
– С тех пор как мы приехали, дождя ещё ни разу не было.
– ММФФ-Ф! – сказала Бетти.
– Ой! Я про тебя совсем забыла.
– Вот же я, тут стою!
– Да, извини. – Розалинда аккуратно опустила ноги Бетти на пол. – Сбегай, пожалуйста, принеси сюрприз для Кегни.
Бетти вприпрыжку унеслась вглубь дома и через минуту выволокла на крыльцо большой полиэтиленовый пакет, набитый листьями одуванчиков.
– Это мы с Розалиндой изготовили для твоих кроликов.
– Заготовили, – поправила её Розалинда. – Но, Бетти, я имела в виду другой сюрприз. Помнишь, что мы с папой привезли вчера из города?
– А! – Бетти опять убежала в дом. Вернувшись, она протянула Кегни что-то завёрнутое в подарочную бумагу. – На. Это за то, что я нечаянно выпустила Чака. Я хотела календарь с кроликами, но Розалинда сказала, что лучше мы купим тебе другой подарок. Она на него потратила все-все карманные деньги за следующие два месяца, а все-все деньги за этот месяц она уже потратила на подарок Джеффри…