Розалинда удивилась. Неужели Ианта вернулась домой так рано? Но это была не Ианта: из двери навстречу Розалинде шагнул человек – точнее человечек, потому что он был маленького роста – в больших очках. Наверно, друг Ианты, решила Розалинда, иначе откуда бы он оказался у неё в доме? А! Понятно тогда, как Азимов сбежал.
– Добрый вечер, – приветливо сказала она. – Это вы выпустили Азимова?
– Какого ещё Азимова? – Человечек прикрывал что-то прямоугольное полой пиджака, но оно не помещалось под пиджаком, и Розалинда всё равно увидела, что это такое.
– Азимова, кота Ианты, – пояснила она очень вежливо: даже сейчас подозрительность ещё не проснулась в ней. – Скажите, а зачем вы прячете её ноутбук?
– Это мой ноутбук, – сказал человечек.
– С уточками?
Человечек вдруг испугался, на миг Розалинда его даже пожалела – такой он был маленький и ничтожный. Но миг прошёл, и она поняла, что это вовсе не друг Ианты. И тогда её жалость обратилась в гнев. Никто не смеет воровать на улице Гардем, никто, ни один человек! И ни один человечек тоже.
– Дайте его мне!
– Не дам.
– Дайте сюда.
Розалинда протянула руку, и человечек как бы нехотя вытащил ноутбук из-под полы, будто и правда собирался выполнить её требование. Но это была уловка: вместо того чтобы отдать ноутбук, человечек толкнул им Розалинду так сильно, что она оступилась и упала назад – всё-таки он был взрослый, хоть и маленький и ничтожный, а она всего лишь двенадцатилетняя девочка. И бросился бежать – вместе с драгоценным Иантиным ноутбуком. Розалинда вскочила на ноги. Нет уж, она этого так не оставит, она догонит этого жалкого воришку и расправится с ним! Правда, она пока не очень хорошо представляла, как она будет расправляться с ним в одиночку.
Да это и не понадобилось, потому что из темноты уже летел яйцевидный мяч – только нацелен он был не в принимающего, который под крики болельщиков сейчас помчится с ним к воротам соперника, а в маленького человечка, улепётывающего в темноту с чужим ноутбуком под мышкой. Есть! Розалинда даже подпрыгнула от радости. Мяч достиг цели: человечек споткнулся, обернулся, замешкался на какую-то долю секунды – но и этого хватило, чтобы номер восемьдесят шестой из команды Камеронской средней школы его настиг и – в прыжке, в полёте, в падении – блокировал захватом обеих ног! Второй раз за последние два дня мир Розалинды покачнулся и выправился. Только выправился он уже по-другому, и всё в нём опять расставилось по-новому. Какая же она была дура! Да из-за чего она вообще так взъелась на Томми? Слепая, просто слепая! Это же Томми! Он всегда был, всегда будет – ровно такой, как ей нужно.
– Отличная блокировка! – восхищённо крикнула она.
Томми встал и отряхнул штаны.
– Так что, Рози, скучала ты по мне или нет?
– Ну, Томми, ну скучала, скучала! Чуть-чуть. Вот столько примерно, – она свела ладони сантиметров на пятнадцать одна от другой.
Человечек на земле попытался сесть, но Томми толкнул его обратно и спросил:
– Сколько-сколько? Что-то я не разглядел.
– Ладно, вот столько! – Розалинда развела руки совсем широко, и ей хотелось развести их ещё шире, но шире уже было некуда.
– Кстати, – Томми старался говорить безразличным тоном, хотя это у него плохо получалось, – мы с тобой вполне могли бы начать встречаться. Ну, не сейчас, конечно, а когда будем постарше. Скажем, лет в четырнадцать.
Но Розалинде показалось, что ждать до четырнадцати лет слишком долго, и она сказала:
– Нет, давай лучше в тринадцать. Это уже скоро – у меня январь, а у тебя апрель.
Человечек на земле насмешливо фыркнул, но они даже не повернули головы в его сторону, потому что оба были сильно заняты: Томми смотрел на Розалинду и улыбался глупейшей улыбкой во весь рот, Розалинда смотрела на Томми и была совершенно всем довольна. И они бы не возражали стоять так сколько угодно, хоть вечно, но всё-таки надо было решать, что делать с пленником. По идее, кто-то сейчас должен был остаться с ним, а кто-то – бежать за подмогой. Но убегать никто не хотел, и Томми с Розалиндой успели даже из-за этого немного поругаться – впервые после примирения. Конечно, они ругались не по-настоящему, а к тому времени, когда в доме Пендервиков хлопнула входная дверь, они уже опять помирились.
– Сёстры идут, – сказала Розалинда, глядя на Томми.
Он наклонился вперёд и храбро поцеловал её в щёку.
– Не забудь, – сказал он. – Ты меня ждёшь, пока нам обоим не исполнится по тринадцать.
И она тоже храбро качнулась к нему и тоже его поцеловала.
– Не забуду.
Подлетевшая Скай, может, и успела заметить, как они целовались, но в кои-то веки тактично промолчала.
– Я была на крыше, всё видела! Томми, вот это был бросок – класс!
– Спасибо. Я сегодня с Трилби порвал.
– Молодец. С возвращением тебя! – Тут человечек на земле опять попытался встать, поэтому Скай на всякий случай придавила его ногой и сказала: – Лежать!
Подбежала Джейн, с Беном на закорках.
– Кто этот злодей? – Она окинула лежащего презрительным взглядом.
– Пока не знаем, – сказала Розалинда, забирая Бена у сестры. – Но он пытался украсть Иантин ноутбук.
Бен, одетый в Беттин теплый свитер поверх пижамки и Беттины же толстые носки, и думать забыл про уточку. Он довольно крутил головой: в его жизни никогда ещё не было такого увлекательного ночного приключения.
Последними прибежали Бетти и Пёс в развевающихся галстуках. Пёс тут же сел, как положено, возле головы преступника и угрожающе оскалил клыки. Бетти опустилась рядом с Псом на корточки и принялась разглядывать лежащего. И он тоже её разглядывал.
– Опять ты, – неожиданно проворчал он. – Нигде от этой пигалицы покоя нет!
– Привет, Человекомух, – сказала Бетти.
– Бетти, сколько раз тебе говорить, не бывает никаких… – Но Скай застыла с открытым ртом, так и не договорив. Получается, что Человекомух – не выдумка Бетти?
– Бетти, это и есть твой Человекомух? – спросила Розалинда.
Джейн удивлённо пожала плечами:
– А с виду вроде ничего особенного…
– В тёмных очках он страшнее. – Бетти не хотела, чтобы сёстры считали её трусихой.
Тут лежащий попытался возмутиться.
– Эй, что это вы меня обсуждаете, будто меня здесь нет… – начал он, но Томми приказал ему молчать, а Пёс даже разочек гавкнул, для острастки.
– Значит, Человекомух. – Скай всё ещё не могла привыкнуть к этой новой мысли.
– И ещё Сок, – сказала Бетти.
– Спок, а не Сок, противная ты девчонка! Но на самом деле я – Норман Бирнбаум, – заявил он. Это прозвучало так, будто он говорил: «На самом деле я – Альберт Эйнштейн».
Имя «Норман» кое-что напомнило Джейн. Она обернулась к остальным.
– Я знаю, кто он такой! Это тот полоумный, который думает, что Ианта похитила какие-то его научные изыскания. Так вот почему он решил украсть у неё ноутбук! Чтобы потом сделать вид, будто это он провёл кучу исследований и вообще он великий учёный. У, ворюга!
– Я не полоумный! И не ворюга! Это она пытается присвоить все мои открытия! Я пришёл сюда за собственными научными трудами, несколько недель дожидался удобного случая, чтобы их забрать. Как только они окажутся у меня, я наконец-то буду реабилитирован! А вы ничего не понимаете в науке, и не спорьте со мной!
Скай наклонилась и заглянула ему в лицо. Да, кажется, этот Беттин Человекомух – самый настоящий полоумный.
– Я не буду спорить. Я просто скажу вот что. Ианта – гений, ясно? И научные труды всяких тупиц ей даром не нужны. А вы… вы не только тайком пробрались на улицу Гардем и напугали мою маленькую сестрёнку…
– Я не маленькая, – сказала Бетти.
– …но вдобавок смеете пренебрежительно отзываться о женщине, у которой сейчас первое свидание с моим отцом – а нам ещё надо было как следует поработать, чтобы это свидание устроить! Мне вот пришлось выкрасть аккумулятор из машины – а это, между прочим, не так легко, как некоторые тут думают.
– Вам всё ясно, мистер Мухбаум? – добавила Джейн. – Не исключено, что Ианта скоро войдёт в семью Пендервиков.
– И этот прекрасный малыш тоже, – сказала Розалинда и для верности чмокнула Бена в пухлую щёчку.
Скай удивлённо вскинула голову – об этой стороне вопроса она, кажется, не успела подумать. Она скорчила Бену рожу, и в ответ он радостно помахал ладошкой.
– Эй, давайте наконец решим, что мы будем делать вот с этим, – Томми кивнул на лежащего.
– Как что? Отпустить, конечно, – заявил Норман Бирнбаум. – Я же не совершил ничего дурного. А детишкам вообще давно уже пора спать.
– Детишкам! – возмутилась Джейн. – Ну-ка, свяжем его покрепче, а потом уже посоветуемся.
Все сошлись на том, что связать преступника никогда не помешает. Бетти и Пёс пожертвовали на общее дело свои галстуки, и вскоре Человекомух – он же Сок, он же Спок, он же Норман Бирнбаум – лежал, связанный по рукам и ногам, а вокруг него скакали три ацтекских жреца – Джейн, Бетти и Пёс – и требовали крови, пока Розалинда их не утихомирила. Он, конечно, противный тип, сказала она, но так ведь можно человека и до смерти запугать.
Потом все долго спорили, что делать дальше. Прерывать бесценное и, возможно, судьбоносное первое свидание, происходившее сейчас в Камеронском университете, никому не хотелось. Но с другой стороны, все, кроме Скай, были уверены, что, если они сами вызовут полицию, ничего хорошего из этого не получится. Предложение Джейн бросить Нормана в подвал дома Пендервиков, чтобы он там поразмышлял о своих грехах, тоже поддержки не нашло.
– Придётся всё-таки позвонить папе с Иантой, – сказала наконец Розалинда. – А они пусть уже звонят в полицию. Торжественные речи были в начале программы, значит они их уже произнесли. Ну оторвём их от ужина, ничего страшного.
– Да, но это же их романтический ужин вдвоём! – Джейн сердито обернулась к Норману, который теперь лежал на земле, весь в галстуках. – А всё из-за вас!
– Ну что, договорились? – напомнил сёстрам Томми, и Скай побежала в дом звонить.