Но Лидия уже оправилась от первого шока и решила, что это странное существо ей нравится.
– Gato, – снова сказала она, на этот раз довольным голосом.
Почуяв одобрение, Герцогиня приковыляла к Лидии и понюхала её ноги. Лидия хихикнула. Бетти почувствовала, что ситуация ускользает из-под её контроля. Это чувство усилилось, когда Герцогиня подняла морду и посмотрела Бетти прямо в глаза, будто умоляла: «Пожалей меня».
Бетти обернулась к Айвазянам.
– А она переживёт прогулку, вы уверены?
– Конечно переживёт, а как же? – удивилась миссис Айвазян.
А мистер Айвазян сказал кое-что посерьёзнее.
– Вот чего она не переживёт – это если так и будет сидеть тут сиднем, забившись под кресло.
– Тогда мы, наверное, попробуем.
– Чудесно! Так, куда я дела её шлейку-то? – засуетилась миссис Айвазян, а Герцогиня осторожно легла на пол и ждала, пока шлейка не отыскалась где-то в глубине дома и пока ею не обтянули – с немалым усилием – её широкую хотдожью грудь.
Наконец миссис Айвазян пристегнула поводок – можно отправляться. Герцогиня, это как ни удивительно, самостоятельно подняла себя с пола и шаткой походкой побрела к двери.
Мистер Айвазян, оставив свои мемуары, не по годам проворно подскочил к Герцогине, забросил её на плечо и понёс к выходу.
– Эх ты, жалкое собачье подобье! Иди погуляй с этими милыми девочками. И, если я потом пущу тебя обратно домой, – считай, что тебе повезло!
Но Бетти заметила, как бережно он опустил Герцогиню на землю, как потом незаметно почесал длинный собачий подбородок.
– А до какого места нам с ней можно гулять? – Бетти прекрасно понимала всю оптимистичность своего вопроса: на самом деле она сомневалась, что им с Герцогиней вообще удастся удалиться от дома.
Мистер Айвазян немного подумал.
– По-моему, до конца улицы и обратно будет в самый раз.
– Да, не стоит изматывать её сразу, в первый же день. – Миссис Айвазян усадила Лидию обратно в коляску. – Ну, Герцогинюшка, приятной тебе прогулки. Пока-пока.
И прогулочная команда, состоящая из двух девочек и одной пузатой таксы, двинулась вперёд – храбро и очень, очень медленно.
Дождавшись Рафаэля, Бен повёл его в свои владения – коридор между домом и гортензиями, – чтобы похвастаться дорогами, горами и мостами, выстроенными из новых камней. Потом они вместе возвели ещё парочку гор и взлётно-посадочную площадку, после чего было создано два отряда: Дельта – Оскар – Браво – Ромео – Оскар (ДОБРО), командир лейтенант Гейгер, и Запад – Лава – Оскар (ЗЛО), командир Декстер. Отряд ЗЛО погрузился на транспортный вертолёт Чинук и атаковал базовый лагерь отряда ДОБРО. ДОБРО, призвав на помощь всё своё мужество и Чёрного Ястреба в придачу, отбило атаку и в свою очередь перешло в наступление. После суровых продолжительных боёв, воинственных воплей и беготни ЗЛО было вытеснено из гортензиевого коридора, и Декстера постиг полный и неизбежный крах: Чинук разбился о ствол большого клёна.
И именно в этот момент Бен заметил необычную процессию, которая медленно продвигалась по улице Гардем. Бетти толкала коляску Лидии – но как раз эта часть была понятна; непонятно было, что за неведомое существо переваливалось сзади, пытаясь поспеть за сёстрами Пендервик.
– Бетти тащит на поводке громадную морскую свинку… то есть морскую свинью, – щурясь, чтобы лучше разглядеть странное шествие, сказал Рафаэль. – В смысле самую громадную в мире.
– Не-а, для морской свинки нос длинноват. Это крыса, самая громадная в мире.
Мальчикам не очень хотелось встречаться с самой громадной в мире крысой, но, с другой стороны, не убегать же от этого непонятно кого, если его даже Лидия не боится. Поэтому они продолжали стоять где стояли и, когда процессия приблизилась, с великим облегчением убедились, что перед ними не гигантская крыса, а всего лишь коротконогая разжиревшая такса.
– Не смейтесь, – подходя, предупредила их Бетти. – Это Герцогиня, она живёт у Айвазянов.
Никто и не думал смеяться – момент был неподходящий: несчастная Герцогиня, тяжело дыша, только что рухнула на тротуар. Ради этих детей она старалась как могла – но она уже очень давно не совершала таких дальних прогулок. Бен с Рафаэлем сбегали в дом за водой, но такса полакала только чуть-чуть – из Беновой ладошки. Идти дальше ей явно было не под силу, а о том, чтобы дотащиться до конца улицы, и речи быть не могло.
– Я должна отвести её домой, – сказала Бетти, – но она же не дойдёт. Она вообще умрёт сейчас. Не надо было мне браться.
– Давай мы её донесём, – предложил Рафаэль.
– Не донесём. – Бен покачал головой. – Ты посмотри на неё.
– Туда. – Лидия безуспешно пыталась выбраться из коляски, потому что хотела быть поближе к Бену.
– Лидия, мы ещё не приехали.
Бен дал Герцогине ещё воды с рук, потом потрепал её уши и погладил по голове.
– Туда! – повторила Лидия.
– А в коляску она не поместится? – спросил Рафаэль.
Поместится или нет, а попытаться стоило. Лидию тут же извлекли из коляски, попутно пригрозив, что, если будет плохо себя вести, наденут на неё собачью шлейку с поводком, потом приступили к погрузке Герцогини. Грузили втроём, Бетти, Бен и Рафаэль: сначала перёд, потом, поднатужившись, всё остальное. Хуже всего были даже не размеры таксы, а то, как все её части безвольно свешивались вниз: видимо, до них просто не доходили сигналы от мозга. После завершения операции Герцогиня послала грузчикам взгляд, полный благодарности, и даже изобразила что-то вроде собачьей улыбки. Правда, ей не понравилось, когда Лидия попыталась украсить её голову короной.
Теперь можно было гулять дальше. Бетти толкала коляску, Рафаэль вёл Лидию за руку, Бен шёл впереди, не спуская глаз с Герцогини, – сначала до тупика в конце улицы, а потом обратно, до самого дома Айвазянов. С огромным облегчением от того, что мучения заканчиваются, Бетти постучала в дверь. Сейчас Айвазяны увидят Герцогиню в коляске, ужаснутся и откажутся от своей затеи, и Бетти наконец-то избавится от груза этой ответственности.
Но всё пошло по-другому. Едва взглянув на Герцогиню, миссис Айвазян изумилась: надо же, всего одна прогулка – и такие колоссальные улучшения! А мистер Айвазян тут же назначил Бетти постоянное еженедельное вознаграждение и попытался сразу выплатить ей аванс – двадцать долларов.
Двадцать долларов! Какой это был бы шаг к цели – к урокам вокала. И всё же Бетти колебалась.
– Сначала я должна спросить разрешения у родителей.
Конечно, Бетти просто оттягивала ответ. Она ни капельки не сомневалась, что родители согласятся – они же знают Айвазянов сто лет.
– Да-да, спроси, и, если они не будут против, я заплачу тебе завтра, когда вы с Герцогиней вернётесь с прогулки.
– Но, мистер Айвазян, – сделала Бетти ещё одну попытку увильнуть, – я не уверена, что Герцогине понравилось…
– Миссис Айвазян понравилось, – наклонившись к самому её уху, шепнул он. – Для меня это важнее.
На самом деле миссис Айвазян была довольна не только успехами Герцогини, но и тем, что детей с прогулки пришло в два раза больше, чем уходило. И уже в следующую минуту – Бетти даже не поняла, как это случилось, – все они сидели в гостиной, уминали пончики и провожали глазами Герцогиню, которая медленно двигалась к своему убежищу за голубым креслом, чтобы приходить там в себя после опасного путешествия в дальний конец улицы и обратно.
Вернувшись домой, Бетти отправилась прямиком в своё собственное убежище – кладовку. Ей надо было попросить у Пса прощения за то, что она впустила в свою жизнь новую собаку. Следом в кладовку просочился Азимов – хоть какое-то утешение. Он даже не стал возмущаться, когда Бетти достала старую резиновую кость Пса, чтобы поплакать над ней. Слёзы немного помогли – во всяком случае, можно было теперь возвращаться к родным. Папа и мама так гордились её первой в жизни работой и выглядели такими воодушевлёнными, что Бетти постаралась тоже выглядеть воодушевлённой. В конце концов, у неё ведь может появиться и другая работа – от других соседей. Если будет ещё какое-то занятие, а не только прогулки с собакой, которая вот-вот умрёт, может, всё это окажется не так страшно.
А прямо во время ужина позвонили Гейгеры и сообщили новость, от которой все печальные мысли вмиг улетучились. Ник только что прилетел в Соединённые Штаты! С ним всё в порядке, он сейчас находится на своей базе в Кентукки, но уже скоро он едет на север – домой.
«Ура» взлетело над столом Пендервиков, все захлопали в ладоши. Ник! Ник! Джейн выхватила Лидию из высокого стула и закружилась вместе с ней по кухне, Скай победно вскидывала кулаки к потолку, мистер Пендервик и Ианта счастливо улыбались друг другу. А Бен, заметила вдруг Бетти, плакал: слёзы скатывались по его лицу и капали на стол.
– Он так тревожился за Ника, – сказала она.
– Ах, мой хороший. – Ианта подошла и обняла Бена. – Мы все тревожились.
– Давайте подготовим к его приезду плакаты, – предложила Джейн. – А, Бен? Хочешь?
Бен кивнул, кухонным полотенцем размазал слёзы по щекам – у него даже получилось улыбнуться, – и работа над плакатами началась немедленно. На полу кухни расчистили место, выпросили у родителей большие листы картона, раздали маркеры и цветные карандаши. Скай и Джейн огромными печатными буквами написали на картоне приветственные слова и передали их младшим. Бен, устроившись с первым плакатом у холодильника, увлечённо раскрашивал буквы П, Р, И, В, Е, Т, Н, И и К. Бетти, сидевшая на полу перед раковиной, трудилась над вторым: обводила С, О, С, К, У, Ч, И, Л, И, С и Ь и одновременно охраняла М и Ы, чтобы Лидия не исчёркала их до нечитаемости.
Пришли два мальчика из компании Джейн, их тоже вовлекли в работу. Один был знакомый, Арти, другой новый – француз по имени Жером, он только что приехал в Соединенные Штаты по программе обмена. Он долго не мог понять, чем это все тут занимаются, – отчасти потому, что Джейн непременно желала объяснить ему всё по-французски.