– Nick est… как же это сказать-то… un grand frère, qui… rentrer…[36] Арти, третье лицо в будущем времени как образуется?
– Не знаю, у меня немецкий, – сказал Арти.
– Ник – брат? – задал Жером уточняющий вопрос.
– Oui! – воскликнула Джейн, в восторге от того, что она донесла мысль.
– Как брат, – поправила Скай. – Джейн, по-моему, он лучше говорит по-английски, чем ты по-французски.
– Но для меня это полезная практика – если, конечно, Жером не возражает.
– Mais non[37], – вежливо улыбнулся Жером. – Джейн красиво говорит.
Пока Джейн, светясь от удовольствия, продолжала терзать французский язык, остальные корпели над плакатом. Очень быстро все поняли, что главный тут – Арти: он играючи нарисовал огромного Чёрного Ястреба, причём Бен тут же объявил, что такой картине место в музее.
– А были бы у меня краски – ещё лучше бы получилось, – заметил Арти. – Неважно какие, хоть чёрная и белая.
Бен помчался спросить у мамы, нет ли в доме каких-нибудь красок, и скоро вернулся с ответом: банки с красками стоят в подвале, сколько угодно, самых разных цветов.
– Я принесу, – вызвалась Бетти. Если простых американских тинейджеров она просто стеснялась, то от тинейджера-иностранца ей вообще хотелось спрятаться под кухонный стол. Поэтому она была рада возможности ненадолго улизнуть, чтобы набраться духа.
Напевая про себя «Большие надежды»[38] – самую лучшую песню для духа, – Бетти сбежала по лестнице и направилась к стеллажам, где стояли банки с красками. В этот угол Бетти заглядывала нечасто: чтобы в него заглянуть, нужно было пройти мимо большого чёрного масляного бака, которым Скай много лет назад пугала Бетти – уверяла, что это чудовище, пожирающее маленьких детей. У него даже было имя: Ханфлигуртсон! Правда, сейчас, вспоминая Ханфлигуртсона, Бетти сомневалась, что такое странное имя могла придумать Скай, – скорее Джейн. А может, они вместе.
«И вообще, это неважно, всё равно я уже слишком большая, чтобы верить в…» – Бетти неожиданно замедлила шаг перед горой из детских велосипедов, саней и пары прохудившихся бассейнов. А потом совсем остановилась. Но не сани и не велосипеды привлекли её внимание, а уголок чего-то красного, торчавший из-под свёрнутого надувного бассейна: маленькая красная тележка, про которую Бетти уже несколько лет не вспоминала. В четыре года она получила её в подарок от тёти Клер, и потом много месяцев подряд Бетти и Пёс играли с этой тележкой – и в какие только приключения они с ней не попадали.
Снова Пёс перед глазами, как живой. Неужели это никогда не кончится?
Напевать больше не хотелось, зато отчаянно хотелось поскорее оттащить тележку наверх, к себе, и спрятать в кладовке, в самой глубине, где хранятся остальные Беттины секреты.
– Бетти! – позвал с лестницы Бен. – Ну что, нашла краску?
Она задержала дыхание, чтобы успокоиться.
– Нет ещё.
– А чего у тебя голос такой странный?
– Не странный. Я через минуту уже приду!
Она задвинула красную тележку поглубже под дырявый бассейн и пошла за красками.
Глава восьмаяПение дуэтом
В будние дни Бетти обычно вставала по будильнику – под звуки «Каторжан»[39]. Но в этот понедельник она проснулась оттого, что кончику её носа что-то мешало. Сначала она просто сонно отмахивалась, в первую секунду ей даже почудилось, что это Пёс пришёл её будить. Но отмахнуться не получилось, что-то продолжало тыкаться и тыкаться Бетти в нос – пришлось в конце концов открыть глаза и разбираться. В комнате было темно – значит, солнце ещё не взошло, – но Бетти всё же разглядела тоненький пальчик, тянувшийся к её носу, а потом и два карих глаза, и копну рыжих кучеряшек, и корону.
– Лидия кушать, – сообщил голос в темноте.
Бетти включила ночник и попыталась сообразить, что к чему. На часах без пятнадцати шесть, то есть до будильника ещё четверть часа.
– Ты выбралась из своей кроватки?
– Oui. – Лидия изобразила что-то вроде танца-пантомимы, из которого можно было понять, как именно она выбиралась. Танец, к счастью, заканчивался приземлением на ноги, а не на голову. После чего вернулась к тому, зачем пришла: – Лидия кушать.
Значит, случилось то, чего все ждали и опасались, – Лидия научилась сбегать из кроватки. Хорошо, что скоро привезут кровать для большой девочки. Придётся кормить, поняла Бетти. Зевая, она спустилась вниз вместе с Лидией, выдала ей молоко в кружке-непроливайке и банан и отвела в гостиную, где стояло пианино.
– Я буду играть, а ты никуда отсюда не уходи и ни во что не вляпывайся, хорошо? Если хочешь, можешь танцевать.
В ответ Лидия, у которой рот был набит бананом, радостно закивала, и Бетти села за пианино и начала разыгрываться. Упражнения Ганона[40]. Мистер Трайс настаивал, чтобы она всегда начинала с упражнений Ганона, да Бетти и не возражала – они никогда ей не наскучивали. И сейчас она тоже с удовольствием прислушивалась к собственным ощущениям: как её пальцы летают по клавишам, как они обретают силу, лёгкость, точность.
То есть она к ним прислушивалась до тех пор, пока до неё не донеслись вопли Лидии: «БЕН, БЕН!» – а потом БА-БАХ! – хлопнула входная дверь. Неужто Лидия выскочила на улицу? Нет, она здесь, торчит у окна – зовёт Бена. А вот Бен и правда выскочил, и как раз сейчас он, прямо в пижамке, перебегал в сумерках дорогу в направлении дома Гейгеров.
Ну вот, не дали даже доиграть упражнение до конца. Подхватив Лидию, Бетти вылетела из дома и понеслась вдогонку – босиком, между прочим, по траве, по холодной росе. Когда Бетти, сердясь, что ей выпало быть старшей из младших Пендервиков, настигла брата, он уже успел обогнуть дом Гейгеров и заглядывал в окно их кухни.
– Ты что делаешь? – прошипела Бетти.
– Хочу посмотреть, не приехал ли уже Ник.
– Он не может приехать так быстро.
– Откуда ты знаешь?
– Ну его машины нет, ты же видел?
И правда, сообразил Бен. Машины Ника, синего пикапа с наклейкой «Ред Сокс», на дорожке перед домом не было. Бетти тут же постаралась закрепить преимущество и, используя Лидию вместо тарана, отпихнуть брата подальше от окна. Но было уже поздно – с той стороны окна до них долетел голос мистера Гейгера:
– Конни, по-моему, нас пришли грабить. Эх, зря мы тогда не установили эту охранную сигнализацию.
– Ну вот, говорил же тебе, – прошептал Бен, – надо было внести систему безопасности в твой список!
– Бен, он имеет в виду нас! – прошептала в ответ Бетти и добавила, обращаясь к окну: – Это не грабители, мистер Гейгер, это мы – Бетти, Бен и Лидия.
– А-а, не волнуйся, Конни, – донеслось из кухни. – Это просто несносные детишки из дома напротив.
Но миссис Гейгер уже отворила заднюю дверь и звала их в дом. И, хотя никто ей ничего не объяснял, она сама поняла, кого они тут ищут.
– Ник пока не приехал, но какое счастье, что он скоро будет дома, правда? – Кажется, она еле сдерживалась, чтобы не запрыгать от радости. – Прямо сейчас он выезжает из Кентукки в Делавэр – проведать Томми в университете, – а потом сразу к нам. И завтра к ночи, где-то после одиннадцати, мы его увидим.
– Завтра! – Бен не стал сдерживаться и сразу запрыгал от радости. – Завтра, завтра, завтра!
– К ночи! – напомнила ему Бетти. – Может, в это время ты уже будешь спать, а увидишься с ним только в среду после школы.
– Завтра к ночи, к ночи, к ночи! – Прыгая, Бен нечаянно наскочил на мистера Гейгера, отчего тот чуть не пролил свой кофе.
– Конни, как думаешь, может, выставить этих несносных детишек за дверь? – спросил мистер Гейгер, протягивая Бену кексик с черникой.
– Лидия кушать, – сказала Лидия. Мистер Гейгер выдал и ей кексик.
– Он пробудет у нас почти три недели! А потом обратно на эту ужасную войну. Но весь отпуск – у нас!
– Три недели, три недели, три недели! – скакал Бен.
Бетти попыталась ухватить его за руку, чтобы он перестал скакать, но теперь уже и мистер Гейгер скакал, и тогда Бетти сдалась и опустила Лидию на пол, и Лидия тоже начала скакать. Раздался звонок, миссис Гейгер кинулась к телефону.
– Да, Ианта, все трое здесь. Хорошо, передам. – Она рассмеялась. – Наоборот, мы им рады! Вы же знаете.
– Мы пойдём, – сказала Бетти, как только миссис Гейгер положила трубку. – Бен, ну что ты расскакался!
– Это у нас танец радости, – пояснил мистер Гейгер с самой серьёзной миной.
– Бетти, дорогая, пока ты не ушла, – сказала миссис Гейгер. – Я разговаривала вчера вечером с Айвазянами, они мне рассказали, как добра ты была к их Герцогине и какую пользу ей принесут ваши прогулки. Айвазяны очень, очень довольны!
– Я? Добра?.. – Просто осторожна, вот и всё. Ей даже вспомнилось сейчас, что, когда они грузили Герцогиню на тележку, она, Бетти, произнесла вслух несколько не очень-то добрых слов.
– Ну, так уж им показалось. И, если у тебя ещё не всё время занято, я бы тоже очень хотела тебя нанять.
– Ой! Правда? – Вот это отличная новость! Бетти была на сто процентов уверена, что у Гейгеров ни за каким креслом не прячется неизвестная собака. – А что надо делать? Пыль вытирать?
– Пыль! – фыркнул мистер Гейгер. – Пыль у нас я вытираю, спасибо большое.
– Т-ш-ш, Билл, – сказала миссис Гейгер. – Понимаешь, я как раз собралась заложить во дворе одну новую клумбу. Если бы кто-нибудь выкопал из неё все камни, мне бы это очень помогло.
– Я! – выкрикнул Бен. – Выкопать камни – это я, я!
Тут его танец радости перерос в пляску буйного восторга, и у Бетти ушло ещё несколько минут на то, чтобы вытащить Бена с Лидией за дверь и перевести на другую сторону улицы. Солнце уже встало – начинался ещё один чудесный весенний день. Бетти сдала Бена с Лидией Ианте, которая сначала волновалась, что ноги у детей ледяные и мокрые от росы, а потом усадила обоих завтракать. Она бы усадила всех троих, но Бетти сказала, что она попозже, и ушла. И вместо завтрака тихонько спустилась в подвал.