[88]. Бен даже ушёл спать на полчаса раньше – просто чтобы быть подальше от Оливера, и ещё долго, лёжа в постели, беспокоился о Бетти и думал о фильмах, которые он сам будет снимать когда-нибудь вместе с Рафаэлем и в которых у всех будет много, много еды – всегда, даже посреди нашествия инопланетян.
Бен составил три свои жеоды друг на дружку, а обсидиан переложил на холмик из розовых кварцев. Хотелось есть, но в доме никто пока не спешил просыпаться и до завтрака явно было ещё далеко. Прокрасться на кухню за хлопьями? Но красться надо мимо гостиной, а там Оливер спит на диване – опять слушать это жуткое хр-р-р-р-р-р.
И долго ещё Пендервикам придётся с этим храпом мириться? И когда он уже уедет, этот Оливер? Бен надеялся, что скоро.
Он начал выкладывать пирамиду из кусков полевого шпата: сначала розовый, потом жёлтый, коричневый, опять розовый, – но тут кто-то постучал в дверь. И это не могла быть Лидия. Она теперь не сбегала из своей комнаты, потому что рядом, на кровати для большой девочки, спала Бетти. Бен подполз к двери и попытался заглянуть снизу. Босые ноги, взрослого размера. Точно не Лидия.
– Стой! Кто идёт? – сказал он.
– Это я, Розалинда. Я стою. Открой!
– Зачем?
Тут дверь распахнулась без участия Бена и система раннего вешалочного оповещения полетела на пол. На пороге стояла Розалинда, босиком и в пижаме, и вид у неё был как у старшей сестры, которую придётся слушаться.
– Иди за мной. Только тихо!
Бен уныло на цыпочках последовал за Розалиндой по коридору – в комнату Скай и Джейн. Странно и загадочно: эта пара его сестёр никогда не вставала раньше Лидии. Впрочем, войдя в комнату, он убедился, что Скай и Джейн и не вставали, а лежали каждая в своей кровати и зевали. Вид у обеих был нельзя сказать чтобы довольный.
– Рози, а это никак не может подождать? – спросила Скай.
– Нет, надо сейчас, пока весь дом не проснулся. Вылезайте скорее из постелей и садимся в круг. Бен, ты рядом со мной.
Единственной причиной, по которой все в этом доме начинали садиться в круг, были совсеспенбены в какой-нибудь из вариаций, а у Бена не было сейчас ни малейшего желания высиживать очередное совещание со всеми его клятвами и тайнами.
– Спасибо, мне что-то не хочется, – сказал он.
– Это почему?
Бен немного потоптался на месте и решил сказать правду или хотя бы часть её.
– Не могу больше хранить тайны, они в меня уже не вмещаются.
– А какие это ты хранишь тайны?
– Он же не может тебе ответить, – сказала Джейн. – О, какой интересный поворот!
– Я пошёл. – Бен развернулся и шагнул к двери.
– Никуда ты не пошёл. – Один стремительный выпад (и железная хватка) Розалинды – и Бен уже сидел на полу, в кругу старших сестёр. – Начинаю совсеспен… точнее, совстарсеспенбен, совещание старших сестёр Пендервик и Бена.
– Поддерживаю, – буркнула Скай. – Хотя лучше бы нам дали ещё поспать.
– Вот именно, – вставила Джейн. – Это и я поддерживаю.
– Клянёмся, – продолжала Розалинда, – хранить в тайне всё, что здесь будет.
В центре круга выстроилась конструкция из сжатых сестринских кулаков, Бен неохотно увенчал её своим братским. Ему начинало казаться, что тайна – самое неудобное слово во вселенной. Когда все поклялись честью семьи Пендервик, Розалинда повернулась к Бену.
– Я очень беспокоюсь о Бетти. Она никогда так от всех не отгораживалась. Ты не знаешь, что её расстроило?
Так вот зачем он им тут понадобился. Не рассказывать ему какие-то новые тайны, а выпытать из него ту последнюю, которую он хранит из-за Бетти. Про её приключение в Квиглином лесу и про то, как она села в автобус и собиралась уехать, они уже знают – Ник рассказал родителям, а они рассказали старшим дочерям. Но никто не знает, что ехать она собиралась в Бостон, – никто, кроме Бена, а он поклялся никому не говорить. Он, конечно, уже пожалел, что поклялся – тайна была тяжёлая и давила, – но поздно: что сделано, то сделано. И вот теперь сразу три коварные и опасные сестры пытаются вытянуть из него эту тайну. Ничего, он будет сильным.
Бен перебрал в уме всё, что ему известно о Бетти: что бы такое могло её расстроить из того, что необязательно хранить в тайне? С этого он и начнёт и постарается продержаться как можно дольше.
– Она не хочет, чтобы Ник возвращался на войну, – сказал он.
– Никто не хочет, – ответила Розалинда.
– Вдобавок он уезжает в день её рождения.
По лицам сестёр – Скай зевала – было понятно, что он их не убедил. Бен попробовал копнуть глубже.
– Бетти скучает по Псу. Нам надо завести другую собаку.
Сёстры опять не повелись – ждали, что ещё он скажет. От Рафаэля, который сто раз смотрел по телевизору полицейские детективы с допросами, Бен знал, что существует куча способов вытянуть из человека информацию. Но Рафаэль ни разу не объяснял, как надо себя вести, если ты и есть тот человек, из которого вытягивают информацию.
– А в школе как у неё дела? – спросила Розалинда.
О! Бетти же не требовала от него хранить тайну про книжные отчёты.
– Она должна до конца года написать миллион отчётов о чём-то прочитанном, а у неё ещё пока ни одного, – сказал он.
– Ненавижу отчёты о прочитанном, – сказала Скай.
– Все ненавидят, – откликнулась Джейн. – Если одни только отчёты, беда невелика. Я их ей запросто напишу.
– Джейн, – сказала Скай. – А историю про ацтеков ты не забыла?
Это была очень давняя история про то, как Скай и Джейн решили однажды поменяться домашними заданиями. Даже Бен знал, что дело закончилось катастрофой.
– Но мы же не клялись, что никогда больше не будем так делать, – возразила Джейн. – А Беттик, бедный, мучается.
– Джейн, так она будет чувствовать себя виноватой, – сказала Розалинда. – Лучше сделаем по-другому. Пусть Бетти диктует, а мы будем печатать на компьютере. Ну, может, будет похоже больше на устное сообщение, чем на отчёт, но это ничего. Только папе с Иантой ни слова – поклянитесь все!
Все поклялись, даже Бен, который ни сном ни духом не собирался печатать на компьютере никакие отчёты о прочитанном в пятом классе. Ладно, подумал он, не такой уж и свирепый допрос.
Следующий вопрос Розалинды заставил его переменить мнение.
– Бен, это всё, конечно, ценная информация, и, может, Бетти и правда прогуливает школу из-за ненаписанных отчётов, но в автобус-то она зачем села? И, кстати, ты не знаешь, куда она направлялась?
Бен крепко сжал зубы и ещё прикрыл рот рукой – двойная защита, чтобы ни слово «Бостон», ни слово «Джеффри» по ошибке не выскочили.
– Он знает, – заметила Скай.
– А Бетти заставила его поклясться, что он никому не скажет, – догадалась Джейн. – Так, Бен?
Он кивнул: так. Признать, что у тебя есть тайна, – это же не значит выдать тайну, в этом Бен был уверен. Но получалось, что честь – штука гораздо более сложная и запутанная, чем ему до сих пор казалось. Бен знал своих сестёр. Ни одна из них не станет впрямую требовать от него, чтобы он нарушил данное слово. Но они могут предпринять какой-нибудь обманный манёвр и выудить информацию хитростью. Надо быть настороже.
Некоторое время Розалинда сидела молча. Размышляла.
– Что нам известно наверняка? Когда Бетти начала вести себя странно?
– На следующий день после дня рождения Скай, – сказала Джейн. – Утром она убежала в Квиглин лес, а потом весь день спала.
– А что случилось в день рождения Скай?
– Накануне приехал Оливер, – ответила Скай. – Вот он и случился.
– Оливер не случился, – возразила Розалинда. – Он просто приехал погостить.
Ага, подумал Бен, вот он, шанс. Он чувствовал себя как генерал, углядевший слабое звено в плане противника. Если получится переключить сестёр на Оливера, он не только отвлечёт их от Бетти, но, может, заодно придумает, как изгнать Оливера из дома.
– Ага, тогда приехал погостить, – сказал он. – И теперь опять приехал погостить. И долго он собирается у нас гостить?
– Ну, несколько дней, – ответила Розалинда. – Может, и неделю: он говорил, что не особо спешит домой.
– А где его дом?
– В Миннесоте.
А вот это куда-то совсем не туда. Как может такой Оливер жить в таком штате – с таким великим множеством прекрасных камней? И что теперь – Бену придётся пересматривать своё отношение к Миннесоте? Пока он приходил в себя после потрясения, сёстры опять вернулись к прошлым выходным.
– В общем, приехал Оливер, – повторила Скай. – А потом Лидия вляпала в него свою кесадилью.
– Да, но кесадилья – это одно. А сесть в автобус и уехать – совсем другое, – сказала Джейн. – Из-за Оливера, хоть он и tres beau[89], необязательно сразу бежать на автобус.
Бен подобрался. Нет, надо всё-таки постараться увести их подальше от этого автобуса.
– Я вот не вляпывал в Оливера никакие кесадильи, но меня он тоже расстроил.
– Тебя? – изумлённо переспросила Розалинда. – Бен, а разве он тебе не понравился?
– Нет. И Нику тоже нет.
– Про Ника я уже поняла. – Розалинда повернулась к сёстрам. – Ещё кому он не понравился? Скай? Джейн?
– Н-ну… – начала Скай, но Джейн её оборвала:
– Стоп-стоп! А как же наша некрипаровская клятва?
– Джейн, те мальчики, из-за которых нам пришлось тогда давать эту клятву, были вообще кошмар, – ответила ей Розалинда. – Начиная с твоего Бельмонте – помнишь? Ты тогда училась в девятом классе.
– И у него ещё была кожаная куртка и целая банда юных байкеров, – вставила Скай.
– И совсем они были не банда, – возразила Джейн. – И он был не кошмар. Просто с вежливостью у него было не очень.
Бен первый раз в жизни слышал и про Бельмонте, и про некрикакую-то клятву, из чего он сделал вывод, что опять начались сестринские тайны. И вот этого ему совсем не надо, спасибо. Хорошо хоть от Бетти отстали. Может, ну его, план изгнания Оливера, а улизнуть отсюда, пока они не смотрят, да и всё? Только бы добраться до двери, а там уж он рванёт как ветер, прихватит на кухне чего-нибудь съестного – и в укрытие, в подвал. Он уже проехал на попе несколько сантиметров по направлению к двери, и его не поймали. И ещё несколько.