Ирландский лорд молчал.
— Что скажешь, Конэйр? — спросила королева.
— Лошадь мне! — рявкнул Конэйр. Потом обратился к Гвенвифар: — Я поеду с тобой и сам посмотрю. Если все, как ты говоришь, я буду защищать тебя. — Он позволил себе лукавую улыбку. — А если нет, я взыщу с вас по-своему.
Говоря это, Конэйр так смотрел на Гвенвифар, что нетрудно было догадаться, что у него на уме. Артур помрачнел от этой глупой издевки. И я не винил его. Будь я Артуром, король уже лежал бы на собственном пороге, разрубленный от макушки до промежности. Но положение спасла Гвенвифар.
— Знаешь, не стоит заявлять о требованиях, которые не собираешься выполнять, — холодно произнесла она.
Не говоря ни слова, Конэйр развернулся на каблуках и исчез в зале. Гвенвифар самодовольно улыбнулась.
— Ну, хоть что-то… Я уж и не надеялась.
— Эта Красная Рука всегда такая приятная в обхождении? — спросил Артур.
— Он хотел взять меня в жены. У него, правда, есть жена, а также две кумал-жены. Но он все думает, что он вроде Рори или Конора Мак Нессы. Не раз приставал ко мне, чтобы я согласилась выйти за него замуж.
— Если мужества у него хотя бы вполовину от его тщеславия, — заметил Артур, — тогда вандалы скоро помчатся назад по волнам быстрее ветра.
— Когда придет время работать копьем, ты не будешь разочарован, — сказал Лленллеуг. — Певец не владеет арфой лучше, чем этот король копьем.
— С удовольствием посмотрю, — ответил Артур.
На пороге снова возник Конэйр, вскочил на лошадь и повел нас от крепости по протоптанной тропе через лес. В конце концов, мы оказались у подножия невысокого лысого холмы, с которого начиналась череда спускающихся вниз гребней, обрывавшихся острыми утесами к северо-западному побережью. Еще не доходя до обрыва, мы увидели черные паруса, сгрудившиеся в море. Многие корабли уже причалили к берегу, и с каждой минутой подходили все новые; но на берегу я не заметил лошадей. Не было лошадей и на кораблях.
— Сорок кораблей, — заметил Бедивер. — И было столько же. Значит, прибыли все.
— Хорошо бы, — заметил Кай. — А ну как это передовой отряд, посланный разведать местность?
Ирландский король долго смотрел на залив.
— Никогда не видел таких дерзких захватчиков, — сказал он наконец. — Такая наглость влечет за собой большой долг, и я собираюсь взыскать его с них.
— Хорошо сказано, Конэйр, — кивнул Артур. — Вместе мы загоним этих варваров в море.
Конэйр повернулся к Артуру и посмотрел ему в глаза. Закатный свет сделал его лицо похожим на каменное изваяние.
— Господи, я человек импульсивный и вспыльчивый, как вы заметили, — проговорил он. — Признаю свои слова недостойными. Сожалею о них. Теперь я думаю, что ты настоящий король, а двум таким благородным союзникам не подобает вступать в битву, затаив обиду друг на друга.
— Согласен, — кивнул Артур. — Поработаем вместе. Орда вандалов — хороший повод проникнуться друг к другу приязнью. — С этими словами верховный король Британии протянул руку ирландскому королю. Конэйр сжал его руку, и они обнялись, как родные, забыв о вражде.
Но Конэйр на этом не закончил. Он повернулся к Гвенвифар и сказал:
— Леди, ты знаешь, я всегда относился к тебе с большим уважением. Вот почему я глубоко сожалею о том, что ты ушла из Эйринн, чтобы смешать свою кровь с британской. И хотя для меня это утрата, я понимаю твой выбор и даже одобряю его. Ты — хорошая пара для человека, по-настоящему достойного тебя. Хвалю. И предлагаю свою руку с такой же охотой, как предложил бы свою жизнь.
— Принимаю твою руку, Конэйр, — ответила Гвенвифар, — но руки тут будет мало. — Она взяла короля за руку и поцеловала в щеку.
Глава 6
Ирландский король широко улыбнулся, подобрал поводья и погнал коня вперед. Мы поскакали к Рат Мору, но у самого леса внезапно встретили вражеский отряд.
Не прошло и двух ударов сердца, как мы столкнулись с пятьюдесятью воинами — крупными мужчинами со свирепыми, безжалостными глазами, блестевшими, как осколки гагата, на желтоватых лицах. Они двигались пешком, осторожно, а из оружия я заметил только толстые черные копья и тяжелые деревянные щиты, которые раньше прикрывали борта кораблей. Они не растерялись. Предводитель отдал приказ, и вандалы с воплями бросились на нас.
Артур подхлестнул коня, намереваясь встретить атаку в лоб.
— Прикройте меня! — крикнул он, перекидывая щит в положение к бою.
Первым отреагировал Лленллеуг. Он пронесся мимо меня и занял позицию слева сразу за Артуром, чтобы варвары не смогли подойти к королю с неудобной стороны.
Конэйр внезапно оказался рядом со мной, протягивая копье.
— Ты без копья, — сказал он. — Возьми мое.
— Спасибо, не надо, я предпочитаю меч.
Гвенвифар хлестнула своего коня, передвинула щит и на полном скаку обнажила меч.
— Ну, до чего приятное зрелище! — восхитился Конэйр, глядя ей вслед.
— Вперед, ирландец, — крикнул я. — Как бы нас не окружили!
Артур пронесся сквозь линию врагов, разбрасывая их по сторонам. Лленллеуг, скакавший рядом, не дал им возможности опомниться. Он сбил троих или четверых и зарубил еще двоих. Они проделали в рядах врагов изрядную просеку, позволяя Гвенвифар без сопротивления достичь леса и развернуться, ударив варварам в спину.
Я понял ее замысел и поддержал атаку. Конэйр справа от меня, издал дикий вопль и рванул прямо в середину боя, бросив поводья. Этот наш рывок решил исход боя. Варвары, что-то крича, побежали к лесу. Однако там их встретили Артур и Лленллеуг. Они аккуратно разделили банду варваров на две части: те, кто был ближе к деревьям, сумели сбежать, но остальные оказались в центре атаки пяти всадников. Их беспорядочный ряд провалился внутрь себя, превратившись в столь же беспорядочный узел. Гвенвифар и я первыми добрались до него. Конэйр ударил сбоку, а Артур и Лленллеуг атаковали сзади.
Сбитые с толку, вопящие от паники и ярости, они отчаянно отмахивались короткими, неуклюжими копьями, а мы просто топтали их. Мягкая зеленая опушка леса окрасилась кровью, а поверх нее легли длинные закатные тени.
Остатки отряда варваров, оставив убитых и раненых на земле, скрылись в лесу. Лленллеуг хотел их преследовать, но Артур отозвал его.
— Тоже мне воины! — Конэйр насмешливо фыркнул. — Мне такие недоумки еще не попадались. Если это все, что они могут, я со своими мальчишками выкину их в море!
— Это только разведчики, — ответил Артур. — К тому же они испугались наших лошадей.
— Но они же напали! — возразил Конэйр. — Значит, хотели драться. Пятьдесят против пяти! А мы даже не вспотели.
— Артур прав, — заметил я. — Нам удалось застать их врасплох. А теперь, когда они уже получили представление о том, какие люди здесь живут, не стоит ожидать от них той же ошибки.
— Да какая разница, как это назвать? — прорычал Конэйр. — Просто будем бить вороватых варваров. Пусть попробуют еще раз, и получат то же самое.
Артур серьезно покачал головой.
— Нас сегодня спасли скорость и отвага, Конэйр. Считай, нам повезло, раз мы остались живы. — Он спрыгнул с седла и пошел к лежащим на земле вражеским воинам. Склонился над ними, осмотрел, а затем крикнул:
— Этот еще жив.
— Дело поправимое, — Конэйр быстро спрыгнул с коня.
— Нет, — Артур остановил ирландского лорда. — Возьмем с собой в каэр, глядишь, узнаем что-нибудь полезное.
— Да что ты от него узнаешь? — Конэйр нахмурился. — Убить, и дело с концом. Зато не придется тащить обратно.
Артур прав, но прав и Конэйр. Достаточно было взглянуть на странные черты лица раненого — высокие скулы и узкие, почти раскосые глаза над длинным худым носом цвета старой слоновой кости — казалось, он пришел из другого мира, — и я понял, что ничего толкового мы от него не узнаем. Мы подняли бессознательное тело и перекинули через седло Лленллеуга. Гвенвифар взяла ирландского воина к себе на седло, и мы быстро направились обратно в Рат Мор, где Конэйр созвал друидов, сообщил им об опасности, а затем отправил гонцов, чтобы поднять своих лордов. Варвара отнесли в один из круглых домов и поставили охрану, ждать, пока он очнется.
— Я отправил послание Фергюсу, чтобы он присоединился к нам здесь, — объявил Конэйр. — Лучше ему со своими людьми побыть у меня в крепости, чем бродить по лесу, где их могут встретиться варвары.
— Хорошо, Конэйр, — одобрила Гвенвифар. — Я не забуду твоей помощи.
— Это для тебя, леди, — коротко поклонился он. — И для твоего мужа. Говорю тебе, он мне нравится, и я хочу достойно выглядеть в его глазах.
— Это ты уже сделал, — сказал ему Артур, и вид Конэйра показал, что ему это нравится.
— Тогда прошу вас в мой зал, — пригласил ирландец. — Поднимем кубки. Мои пивовары — знатоки своего дела. Сегодня вечером у нас может быть последний шанс насладиться их искусством. Приходи, Артур! Приходи, Гвенвифар! Приходи, Мирддин Эмрис и Лленллеуг! Выпьем за здоровье врагов нашего врага!
Артур уже направился к залу, но остановился.
— Я бы с удовольствием выпил с тобой, Конэйр, — сказал он. — Но мне почему-то кажется, что враг сегодня не будет праздновать. Давай-ка лучше подумаем, как защитить людей.
Лицо ирландского короля омрачилось.
— Мы сделали все, что могли, — сухо сказал Конэйр. — Что мы еще можем?
— Враги собирают отряд. По-моему, лучше времени для атаки не придумаешь.
— Так темно же! — вскричал Конэйр. — Мы не успеем собрать свое войско.
— Еще лучше, — с улыбкой ответил Артур. — Тьма прикроет наши ряды и позволит перебить их прежде, чем они перебьют нас! Идем, Конэйр, дадим им бой на берегу, ведь их корабли только причаливают.
Конэйр задумался; он не привык к таким тактическим ходам и относился к ним с недоверием. Артур понял его сомнения. Военный опыт Конэйра относился к тем временам, когда короли встречались утром, сражались, а потом отдыхали и пировали, чтобы снова сражаться вечером, успевая в сумерках вернуться в свои крепости.