А в одно из этих посещений Глафирой нашего присутственного места начался очередной виток моих приключений. И начался, надо сказать, довольно своеобразно. Глафира, как всегда, пришла с небольшой корзинкой с пирожками. На ней было очередное платье с рюшками, лентами и прочими финтифлюшками. Она встала перед моим столом, наклонилась, так, что из выреза платья чуть не выскочила грудь, и проговорила томно:
— Семён Петрович! Говорят, сегодня вечером в нашем театре выступление будет губернских актёров! Чудо, какой спектакль привезли! И мне тут подруга как раз два билета обещала! Не хотите сходить?
Я, глядя на два полушария, натянувшие розовую ткань платья, уже открыл было рот, чтобы согласиться, как дверь в управу распахнулась. И тут произошло сразу три вещи. Глафира разогнулась, покраснев. Ванька и Потап вскочили со своих мест. А в присутственное место зашла… Ирина Трунова! И я сразу понял, почему отказывал Глафире. Даже абсолютно ненакрашенная Ирина смотрелась в разы эффектнее и привлекательнее жеманной Дымовой. Простые штаны очень красиво облегали ножки и, кхм, ту часть девушки, что повыше ножек. А сюртук или камзол, чёрт их тут разберёт, шикарно подчёркивал талию и то, что было повыше этой талии. Ну, и лицо. С огромными глазищами, не жеманное, не разукрашенное было для меня в разы красивее лица Глафиры. А ещё это лицо частенько было насмешливым, как сейчас. Она окинула взглядом нашу комнату, и Ванька с Потапом, увидев на груди Ирины георгиевскую ленту — знак изыскателей, сомлели разом. Иван кинулся предложить даме стул, да чуть не навернулся, споткнувшись о другой стул. А Потап поклонился и спросил срывающимся голосом:
— Сударыня, не хотите ли испить?
— Сударыня знает, где вода, мальчик, — ухмыльнулась Ирина и направилась к моему столу. Подошла, наклонилась и… поцеловала меня в губы. А потом распрямилась, улыбаясь всё так же ехидно, и спросила: — Что же ты Семён, меня совсем позабыл? А что обещал! Какие слова говорил!
Глафира, пискнув что-то невнятное, бочком вдоль стеночки просеменила к двери и выскочила наружу. Ванька, как был со стулом в руках, так и сел на задницу, не выпуская стула. А Потап икнул громко и тоже сел. Что характерно — мимо стула. А я вскочил на ноги, чувствуя, как горят у меня щёки, и просипел, потеряв неожиданно голос:
— К-какие слова?
— Красивые, Сёма, — на мгновение прикрыла свои глазищи девушка. Но тут же их распахнула и спросила: — Где тут Игорь Фёдорович Кротовой?
Мы синхронно ткнули пальцами в закрытую дверь кабинета председателя, Ирина кивнула благодарно эдак и чуть снисходительно и прошла к двери. Секунду поразмышляла о чём-то. А я, уже немного изучив её сумбурность, предположил, что она размышляет — открыть дверь с ноги, либо всё же постучать. Девушка выбрала второе. Пару раз стукнула костяшками в дверь и стремительно вошла внутрь. Ванька и Потап уже вскочили с пола и сели на свои места, стараясь не глядеть на меня и друг на друга. Я тоже сел на своё место и размышлял, что же это могло быть, и зачем Ирина пожаловала к Кротовому. Впрочем, я очень быстро об этом узнал.
Спустя несколько минут из кабинета Ирина вышла в сопровождении Игоря Фёдоровича. Тот подошёл к моему столу, и я будто дежавю ощутил. Только вместо тучного исправника позади моего начальника стояла и улыбалась Ирина. Председатель земской управы посмотрел на Ваньку, на Потапа, прокашлялся и сказал:
— Семён, надо будет тебе прокатиться в волостное село Разумное, что на речке Разуменке.
— Опять убийство? — спросил я, старательно не поднимая головы от бумаги, которую начал заполнять. Это был ответ на обращение мещанки Прасковьи Мандрыкиной, жалующейся на соседку. По мнению Мандрыкиной соседка занималась презлым колдовством и оттого увела у неё мужа. Потому Прасковья требовала принять меры к злой колдунье, наказать её примерно, а мужа вернуть. Я красиво вывел начало ответа: «Уважаемая сударыня!».
Кротовой переступил с ноги на ногу и даже хмыкнул с нотками возмущения. Но я продолжал писать ответ, делая вид, что очень сильно занят: «Сим спешу Вам сообщить, что земская управа не занимается вопросами колдовства, а также возвращением домой ушедших мужей». Председатель хмыкнул опять. На этот раз сердито. И произнёс строже:
— Семён Петрович! Вы, быть может, поднимете голову на нас?
— Я работу работаю, — буркнул я, продолжая писать ответ: «По вопросам незаконного использования магии в целях околдования чужих мужей Вам следует обратиться в магическую управу, расположенную по адресу город Бирюль, улица Теневая, дом 8».
— Подождёт работа! — чуть ли не взвизгнул Кротовой и смущённо обернулся к Ирине. Я со вздохом отодвинул от себя карандаш и откинулся на спинке стула, показывая, что внимательно слушаю.
— То-то же! — шевельнул усами начальник и изобразил на своём пухлом личике улыбку: — Ирина Викторовна Трунова прибыла из Вронжска с распоряжением губернатора выделить команде изыскателей в помощь писаря земской управы.
— А что, во Вронжске своих писарей нету? — с интересом спросил я, поглядывая не на начальника, а на Ирину. Но в солнечном сплетении ёкнуло что-то, и я не мог понять — страх это или предвкушение.
— А это не нам рассуждать! — побагровел мой начальник, — Сказано — писаря земской управы, значит, так тому и быть!
Кротовой откашлялся и продолжил:
— В общем, поедешь ты! Во-первых, у тебя, кхм, уже есть опыт. А во-вторых, Ирина Викторовна попросила, чтобы тебя отправили с ними. Потому собирайся в командировку!
— А зачем вам писарь, Ирина Викторовна? — спросил я у девушки, так ворвавшейся в мою жизнь.
— Семён, — Ирина очаровательно улыбнулась: — Губернатор поручил нам провести раскопки старых развалин за селом, и нужен будет кто-то из администрации, чтобы фиксировать находки. Вот я и попросила, чтобы выделили вас. Или вы отказываетесь? Тогда я могу, конечно, рассмотреть другую кандидатуру!
Девушка посмотрела с интересом на Ваньку, а после на Потапа. И тут я почувствовал что-то вроде ревности. И выпалил, сам от себя не ожидая:
— Почему отказываюсь? Надо, значит, надо!
— Ну, вот и славно! — заулыбался мой начальник.
Глава 18. Статья, перешедшая в ужас
Колёса телеги противно скрипели, а я со страхом посматривал по сторонам. Повозка изыскателей не была оснащена никакими защитными рунами! А ведь только в нашем лесу, я знал, обитают хвыли, бздымы, ухобрюхи, тырчки и куча не менее пакостных монстров. Потому Тварь свою на всякий случай взял к себе на телегу, и тихонько гладил, когда слышал очередные непонятные звуки из леса. Но изыскателей эти звуки не то, что не пугали — даже не интересовали. Огромный тырк Бобо спокойно точил свой гигантский меч, время от времени почёсывая рожки, торчащие надо лбом. Дырн сидел на облучке — так называлась скамейка для кучера, которая в телеге находилась впереди. Гмур время от времени потряхивал вожжи, а Ирина сидела в конце телеги и задумчиво читала газету Ведомости. Развернула её на очередной странице, подняла вдруг вверх брови, хмыкнула и начала читать вслух:
— Очередной подвиг сыщика Железного! Мерлен Петрович раскрывает дело и уничтожает подлого шамана!
Я удивлённо посмотрел на девушку, а она повернула ко мне газету и показала статью. Потом усмехнулась и начала читать:
— Очередное расследование нашего великого сыщика закончилось блестящим, головокружительным успехом, пишет некто Миринда Толстопятова.
— Журналистка? — буркнул Дырн, зачем-то послюнявив пальцы, которыми держал вожжи.
— Ну, вряд ли уборщица у них статьи пишет, — задумчиво сказал Бобо, и я с невольным уважением посмотрел на тырка. Иногда в своей простоте они изрекали вещи более гениальные, чем теория относительности.
Ирина прищурилась и прочитала с плохо скрытым ехидством:
— Мерлен Петрович взялся за безнадёжное, казалось бы, дело об убийстве в селе Разумное! Там был убит иностранный гражданин Ханц Деринад, являвшийся подданным другой державы!
— А кто определил, что безнадёжное? — проворчал гмур, — Ему положено все дела расследовать, ему государство за это деньги платит!
— Как кто? — Ирина, по всей видимости, откровенно забавлялась: — Миринда Толстопятова определила!
— А, ну если Толстопятова, — кивнул Дырн, и проговорил: — Читай дальше!
— Аналитический ум и дедукция позволили славному сыщику Железному выйти на след убийцы — злобного чёрного шамана Таши Ламени, проживающего на отшибе села!
— Как чёрного? — проговорил Бобо, — Он же обычного цвета был!
— Имеется в виду, что чёрной магией гражданин занимался, — пояснил гмур исполину.
— А чего пишет так, что непонятно? — насупился Бобо, и убрал свой огромный меч в такие же огромные ножны. Положил оружие аккуратно вдоль борта и растянулся в повозке, прикрыв глаза.
— Так это журналистика, — пожал плечами гмур, — Тут чем непонятнее, тем интереснее.
— Ага, — буркнул я, — Ничего не понятно, но очень интересно!
Ирина вдохнула неодобрительно и продолжила читать дальше:
— Собрав отряд из неравнодушных жителей, Железный сообщил, что нужно задержать убийцу. Сразу же славные жители Разумного вызвались помочь и отбоя от желающих не было!
— Как же, — процедил я, — Если бы староста не пригрозил их всех повесить — ни одна собака не пошла бы.
Ирина кивнула, соглашаясь, и продолжила читать:
— Несмотря на могучее колдовство, которое наслал шаман на отряд, Мерлен Петрович, даже получив смертельную рану, сумел застрелить злобного колдуна!
Бобо открыл глаза и спросил недоумённо:
— А колдун там откуда взялся?
— Так шаман же! — пояснил гмур.
— Шаман — не колдун! — решительно возразил тырк, — Шаманы — это стихийная волшба! А колдуны — заклинания всякие. У нас только шаманы есть, а у грылей и колдунов полно.
— Это для красного словца так Толстопятова написала, — сказал Дырн.
— Красным напечатано? — переспросил Бобо, — А что…
— Заткнись! — хором сказали Дырн и Ирина, и тырк обиженно замолчал. А девушка продолжила: