— Тварь! Будь в сарае! — заорал я, испугавшись, что питомица ненароком попадёт под огонь. Горгонзола меня послушалась и спокойно смотрела на меня из проёма двери, вывесив набок язык. А Скоков, пока Дырн и Ирина палили в окна, вскочил и быстро подбежал к стене дома. Махнул Дырну и тот заорал:
— Сдавайтесь, сволочи! Иначе всех убьём!
Вместо ответа из окна опять пальнули. И тогда Скоков, изогнувшись вдоль стены, закинул внутрь гранату. А сам побежал ко входной двери. И только внутри бахнуло, Иваныч высадил ногой дверь, кинул туда вторую гранату и спрятался за стеной. Внутри опять взорвалось, и бывший следователь осторожно заглянул внутрь. Дырн был рядом, а Ирина обежала дом по дуге и смотрела оттуда за окнами. Я понял, что сделал она это для того, чтобы никто не выскочил и не убежал. Подошёл к девушке и встал рядом, держа ружьё наизготовку. Что там делали Скоков и гмур я уже не видел, но через пару минут раздалось несколько выстрелов, а бывший следователь закричал в окно, выходящее к нам:
— Идите внутрь!
Мы с Ириной вошли в дом, и я поморщился от запаха гари. Дымок внутри уже рассеивался, но запах был ужасный. Изба была из одной комнаты с печью посередине. На полу лежали два тела в лужах крови, а третий — живой — сидел связанный, прислоненный к печи. Перед ним на корточках стоял Дырн и что-то спрашивал, внимательно выслушивая ответы. И пленный и убитые были в красных плащах. Гмур повернулся к моей девушке и произнёс:
— Спящие, как мы и предполагали!
— Это что за спящие? — спросил я Ирину. Та повернулась к Дырну и распорядилась:
— Проводи экспресс-допрос. Андрей Иванович, я попрошу вас присутствовать, чтобы понять, говорит ли он правду. Об этой вашей способности я тоже знаю, — потом взяла меня за руку и вывела на улицу. И тут я услышал в доме дикий, нечеловеческий вопль. Дёрнулся, хотел было ворваться внутрь, но Ирина удержала и сказала: — Будь здесь! Покури, а я расскажу, кто такие «спящие».
Я испуганно глянул на входную дверь, но послушался, присел на поленницу, достал папиросы и закурил. А Ирина села рядом:
— Так уж случилось, что некоторые люди, альфилы и грыли образовали что-то вроде тайного ордена и назвали его «Спящие».
Девушка посмотрела на меня, раздумывая, что сказать, и спросила:
— Что ты слышал об аэтерах и орижах?
— Что это исконные расы Терры. Но когда стали появляться попаданцы — они куда-то исчезли.
— Ну, если вкратце, то верно, — кивнула Ирина, — И вот Спящие решили, что нужно вернуть изначальные расы. Они их боготворят и им поклоняются. Хотя…
Девушка поморщилась:
— Из того, что мы узнаём — расы эти были так себе. Приносили в жертву разумных, использовали некромантию и прочие мерзости. Хотя, колдунами были отменными. Так что поклоняться им — то ещё занятие.
— А как они решили вернуть изначальные расы? — спросил я, затягиваясь. Тварь подошла в своём обычном облике, села рядом, и я машинально её погладил.
— Если бы мы знали, всё было бы намного проще, — вздохнула Ирина.
— А почему они в красных плащах?
— Так кожа аэтеров была красной, — удивлённо глянула на меня девушка, — Не знал?
— Да я вообще про них неделю назад первый раз услышал, — признался я.
Глава 17. Мечты Иваныча начинают сбываться
Бобо встретил нас на стоянке, Дырну и Иванычу пожал руку, а мне почтительно поклонился и произнёс:
— Я рад видеть в добром здравии хамида народа тырков!
— Перестань, Бобо, — смущённо ответил я. И тут увидел глаза Скокова. Они у него были круглыми, как у белочки из анекдота. О чём я тут же и сообщил бывшему следователю.
— Это что за анекдот такой? — подозрительно спросил Иваныч.
— Про зайца, который идёт по лесу, видит глаза огромные в кустах и говорит: «Привет, сова!». А из кустов: «Я не сова, я белочка!». «А отчего глаза такие круглые?» — удивляется заяц. «А я какаю!» — отвечает белочка.
После моего рассказа никто почему-то не засмеялся. И только Скоков проговорил задумчиво:
— Смешно-с…
Вообще, после возвращения из избы, где произошло короткое, но яростное столкновение со Спящими, говорили мы мало. После экспресс-допроса Дырн и Иваныч вытащили связанного мужика в красной сутане и застрелили прямо во дворе. Ирина распорядилась провести обыск, и мы целый час искали всё, что можно. Нашли какие-то бумаги, которые гмур запихнул в сумку. Нашли амулеты, колбы. Амулеты забрали. Колбы, после недолгого раздумья, Ирина просто-напросто побила. Но удивил моих друзей бывший следователь. Иваныч не просто искал, а делал это с большим опытом. Простукивал стены, полы. В итоге нашёл два тайника. В одном была странная шкатулка из чёрного материала. Во втором — два ножа с изогнутыми лезвиями, чёрный камень в виде четырёхконечной звезды и потрёпанная тетрадь.
Когда мы вышли на улицу — совсем уже стемнело, и по лесу пришлось идти в кромешном мраке. Дырна мы оставили в засаде возле избы. И на стоянку изыскателей притопали под утро, уставшие и издёрганные. Может, потому никто и не засмеялся над моим смешным анекдотом. А Скоков после своего «смешно-с» добавил:
— Вообще, Сёма, ты меня уже устал удивлять! Сроду не думал, что такое возможно! И я ведь чувствую, что ты говоришь чистую правду! Но как тебе всё это удаётся — хоть убей, не пойму!
— Везение — тоже дар, веско произнесла Ирина, Иваныч подумал немного и кивнул согласно:
— Скорее всего.
А потом удивился уже я. Потому как Ирина спросила Скокова:
— Андрей Иваныч, а вы чем хотите заняться в дальнейшем?
— А мы с Семёном хотим открыть детективное агентство «Пентюх и Ко» и расследовать различные дела.
Ирина села перед костром на бревно, поворошила палочкой угли, посмотрела, как Бобо споро накладываем нам в миски еду и проговорила:
— Отличная идея! А как вы смотрите на то, чтобы ещё и помогать… охранному отделению? Ваши навыки, признаюсь, нас изрядно удивили и порадовали!
Скоков закурил и задумчиво посмотрел на девушку. Я тоже закурил и тоже посмотрел на Ирину. Задумчиво. Давно догадывался, что изыскание — только прикрытие. А теперь окончательно понял, где служит моя любимая. Охранное отделение на Терре было чем-то вроде нашего ФСБ и ГРУ вместе взятых. Сотрудники этого ведомства практически не были видны, но полномочия имели огромные. Никто не знал, какие у них мундиры и звания. Впрочем, никто особо и не подозревал, чем занимаются эти люди. Они обычно появлялись, будто из ниоткуда, и потом происходили аресты чиновников, либо армейцев. Либо просто каких-то людей, которые жили себе вроде тихо и спокойно. Но я всегда считал, что чем успешнее работа таких организаций, тем меньше их и должно быть видно. Только вот думать не думал поначалу, что Ирина является сотрудницей охранного отделения. А тут — вон оно как. А Скоков докурил спокойно, выкинул бычок и заговорил:
— Ещё пару лет назад я бы этому обрадовался, а сейчас даже и не знаю, что ответить. Но позвольте несколько вопросов?
— Конечно, — кивнула девушка.
— Что мне это даст?
— Во-первых, патент вы получите бесплатно и спокойно будете заниматься тем, чем захотите! И мы вас ни в чём не собираемся ограничивать. Но если понадобятся услуги… нашей организации, мы будем обращаться к вам, — девушка взяла протянутую Бобо миску, попробовала похлёбку и продолжила: — Естественно, все задания и всё потраченное вами на выполнение этих заданий время будут оплачиваться в полном объёме! Главное, чтобы никто не знал, в чьих интересах вы проводите расследование. Ну, и у вас будет, как любите вы говорить, самая мощная крыша.
Иваныч тоже взял миску и стал задумчиво есть. Бобо протянул и мне завтрак, я аккуратно попробовал горячее варево и зажмурился от удовольствия. Либо я слишком сильно проголодался, либо тырк готовил божественно. Но его каша с мясом была бесподобна.
— Если Семён не против, я так и хотел бы назвать агентство «Пентюх и Ко»! Его имя действительно прогремело и узнаваемо. Хотя, во Вронжске у нас итак будет мало конкурентов, хотелось бы и их отодвинуть в самой начальной стадии, — сказал Иваныч и уставился на меня.
— Я не против, — прочавкал я, — Но я мало смыслю в детективных делах, и лучше бы устроился также писарем. А в свободное время буду помогать, чем смогу.
— Ты хочешь уволиться из земской управы? — спросила меня Ирина.
— Я хочу жить там же, где ты, — просто ответил я. И девушка покраснела густо, поперхнулась кашей. Но откашлялась и улыбнулась: — Я очень этому рада, правда. И если хочешь, похлопочу, чтобы тебя взяли в губернскую управу. Я уверена, что хорошие писари и письмоводители им требуются.
— Сам устроюсь, — упрямо мотнул я головой, — А председателю земской управы заявление на увольнение из Вронжска отправлю. Уверен, он подпишет без проблем.
— Я так понимаю, — Ирина вновь повернулась к бывшему следователю, — Что вы согласны.
— Согласен, — кивнул Иваныч, прислонился спиной к стволу дерева, взял чашку с кофе и с наслаждением стал прихлёбывать напиток: — Агентство будет, да ещё и без затрат. Я буду заниматься тем, что хочу и умею. Да ещё и деньги на первое время останутся! Двести пятьдесят рублей на дороге не валяются. Кто его знает, как дело пойдёт.
— Триста, — произнёс я.
— Что триста? — удивился Скоков.
— Триста рублей останутся! — я снял сапоги и блаженно сощурился: — Староста обещал нам сто рублей за нахождение убийц зятя?
— Точно, — опять округлил глаза бывший следователь. И радостно улыбнулся: — Тогда — тем более! А я давно хотел прикупить себе снайперскую винтовку, да всё денег на это жалко было.
— Да у тебя же итак арсенал целый! — удивился я.
— Оружия много не бывает, — улыбнулась Ирина, и Иваныч ей зааплодировал.
Я лишь пожал плечами. Как по мне — даже револьвер на поясе и ружьё на плече — для меня уже излишек. Я очень тихо и спокойно жил предыдущие два года безо всякого оружия, и, честно признаться, очень тосковал по тем временам. Единственное, что меня примиряло с новым положением вещей — это Ирина. Без неё я уже не мыслил своей жизни. И если нужно носить револьвер и ружьё, но быть рядом с ней — так тому и быть! И я даже готов был научиться стрелять. Хотя, судя по последним событиям, я это уже умел, пусть и не так хорошо, как хотелось.