— Когда ему об этом писали, он жаловался Государю, и оттуда шла ещё пачка писем!
Глава 2. И на отдыхе работа
Заместитель собрался было ещё что-то сказать, но губернатор остановил его взмахом руки и спросил весело:
— И много таких корреспондентов у нас?
— Из десяти — девять, ваше превосходительство, — ответил я без запинки.
— И тоже пишут по три письма в неделю? — Илья Ильич внимательно посмотрел на мой стол.
— После того, как Семён Петрович взялся отвечать, писем стало меньше-с, — ответил от двери начальник отдела, — То в неделю приходило до двухсот писем, а сейчас меньше пятидесяти!
— Вот как? — оживился губернатор, и спросил у меня: — Позволите полюбопытствовать, на какое письмо вы сейчас ответили?
Я, понимая, что сейчас станет ещё хуже, ответил покорно:
— На жалобу-с в чёрном колдовстве. Одна соседка на другую жалуется.
— Разрешите? — протянул руку губернатор.
Я тяжело вздохнул и протянул письмо жалобщицы и мой ответ. Губернатор развернул и быстро прочёл донос, шевеля губами. Удивлённо поднял брови, прочитав: «А то, что она колдунья, даже по морде её видно! Симпатишной и будто нарисованной!». Дочитал до конца, встряхнул головой. И развернул мой ответ. Тут уже стал читать вслух:
— Уважаемая Марфа Дормидонтовна! Ваш сигнал необычайно важен и нужен для нас! Губернское управление всеми силами боролось и будет бороться с чёрной магией, охраняя покой граждан Вронжска от любых посягательств на ваши законные права без вмешательства извне делать то, что вы делаете. Тщательно изучив ваши доказательства о причастности вашей соседки Лукерьи к чёрному колдовству, спешим сообщить, что красота оной Лукерьи вовсе не является доказательством незаконной ворожбы. Однако, мы, благодаря вашей чуткости, поставили её на учёт, и ежели через двадцать лет оная красота не уйдёт — это станет достаточным основанием для возбуждения расследования в отношении оной Лукерьи! Успех у мужеского полу объясняем не магическими способностями, а красотой, ибо мужики падки на неё. Потому ваше предложение о том, чтобы кинуть оную Лукерью в котёл с кипящим маслом, чтобы проверить, не колдунья ли она, считаем несколько преждевременным. На всякий случай со своей стороны мы предприняли шаги, чтобы обезопасить живущих вокруг оной Лукерьи. Ночью, когда все спали, с благословления священников нашей епархии, обсыпали специальной солью её дом по периметру, и теперь даже если захочет, оная Лукерья не сможет колдовать. Такоже обрызгали входную дверь святой водой. Буде же жалоба ваша повторится, то по уложению за номером триста пять нам придётся кидать в кипящий котёл вас и оную Лукерью, чтобы выяснить вашу непричастность, а её причастность к колдовству. Засим, остаёмся с огромным уважением, губернское управление!».
Губернатор отложил в сторону мой ответ, прокашлялся и произнёс задумчиво:
— А как ваша фамилия?
— Господин Пентюх! — вместо меня протараторил Потап Игнатьевич.
— Знакомое что-то, — губернатор задумчиво посмотрел на меня, и, обычно немногословный начальник отдела, услужливо подсказал:
— Уничтожитель враря и победитель стрелка Эдди Зенина, ваше превосходительство!
— А, точно! — протянул губернатор. Встал, пожал мне руку и произнёс: — Рад, что работаете у нас.
— Илья Ильич, — растеряно проговорил заместитель, и Разумовский повернулся к нему:
— Гордей Дмитрич, вы читали эти письма? Вы видели, что они пишут? Она соседку предлагает в кипящем масле сварить из-за того, что та красивая!
— Но так отвечать, ваше превосходительство! — Левунов вновь достал платок и привычно вытер лицо и шею: — Ведь это же форменное издевательство!
— Издевательство — такие письма в губернскую канцелярию слать и людей от работы отрывать! — нахмурился губернатор, — Этих пишущих самих бы проверять нужно!
— Проверка из Москвы приедет — увидит — не поздоровится! — заместитель продолжал гнуть своё.
— С проверкой из Москвы я разберусь как-нибудь, Гордей Дмитрич, — губернатор ещё раз осмотрел комнату и направился к выходу.
Но в заместителя будто бесы вселились. Он развернул опять мой ответ и ткнул пальцем:
— И это что? «Было с восторгом воспринято губернатором Вронжской области Его Превосходительством И.И. Разумовским!». Это же ложь!
— Ну, я с восторгом принял ответы господина, кхм, Пентюха. Потому, будем считать, что тут он не соврал, — губернатор взялся за ручку двери и проговорил уже мягче: — Гордей Дмитрич, давайте не будем мешать людям работать. Да и у нас с вами дел полно!
Разумовский с заместителем вышли, а начальник отдела вдруг, будто у Левунова научился — достал платок и вытер со лба пот. Потом показал мне кулак, сказал:
— Ну, Пентюх! — и выскочил из кабинета вслед за начальством.
Я выдохнул, посмотрел на коллег и аккуратно сел на своё место. Токов и Порейчук тоже заняли свои места и пару минут мы молчали. Потом Порейчук засмеялся мелко и проговорил:
— Эка, как Левунов-то взбеленился! Да утёрся, однако!
— Ты Гордея Дмитрича не знаешь, — желчно проговорил Аркадий Аркадиевич, поправив очки на своём тощем носу: — Этот если взъелся на кого — не отстанет!
Коллега мой повернулся ко мне и проговорил участливо:
— Ты, Сёма, поаккуратнее будь! Левунов теперь будет пакости строить и искать, на чём отыграться. В соседнем отделе взъелся он на статиста одного, полгода изводил, пока тот сам заявление не написал по собственному желанию!
— Да леший с ним, — махнул я рукой, — Забудется рано или поздно.
По окончании рабочего дня я вышел на улицу и увидел поджидающих меня возле губернской управы Ирину и Чувырлу. Ира взяла меня под руку и спросила:
— Сударь пригласит даму в ресторацию?
— С превеликим удовольствием, — ответил сударь, то есть я. И пока шли и болтали, рассказал девушке об утреннем происшествии в нашем отделе. Старался рассказывать максимально весело, с юмором, чтобы повеселить любимую, но она почему-то не то что не смеялась, даже не улыбнулась ни разу. А когда в ресторации заняли столик и стали ждать заказ, проговорила решительно:
— Ты вот что, Сёма, побудь аккуратнее. Левунова этого мы знаем. Мутный гражданин. Очень. Пару раз даже в разработку его брали, да всё никак.
— Да кому нужен обычный писарь, солнышко? — я постарался успокоить девушку, но та игривого тона не поддержала. Впрочем, потом махнула рукой и сказала: — Ладно, отдыхаем!
Но я понял, что отдохнуть не получится, когда в ресторан зашли Бобо и Дырн, а после постарались незаметно расположиться за дальним столиком. Потом туда же пришли трое коллег Ирины из охранного отделения. И тоже заняли дальний столик.
— Ты работаешь? — понятливо спросил я девушку, и та улыбнулась виновато:
— Ты сам просил меня брать с собой, если смогу. А тут дело такое, есть информация, что Спящие сотрудничают с хозяином ресторации этой. И сегодня должны прийти. А нам их надо не спугнуть. Коллеги потом хозяина возьмут, после встречи. А нам с тобой прогуляться надо будет за теми, кто с ним встретится. Просто парочка… меньше подозрений вызывает.
Я понимал, что дело не только в подозрении. Охранное отделение в последнее время частенько «привлекало» меня к разным делам. И я, в принципе, только рядом стоял. Но все дела заканчивались достаточно успешно. И было у меня подозрение, что Ирина рассказала об удачливости вышестоящему начальству, вот те и решили, что почему бы и не привлекать свалившуюся в руки фортуну. Но я был даже рад этому, потому как мог быть подольше с любимой.
Глава 3. Перестрелка в темноте
Две мужские фигуры почти скрылись в темноте, и Ирина прошептала Чувырле:
— Давай-ка скрытно за ними! И если мы их потеряем, проследишь, куда пойдут!
Чувырла улыбнулась своей зубастой пастью и бесшумно сиганула на забор. А потом помчалась по узенькой кромке, как люди по проспекту. Вообще, Чувырла за эти месяцы успела несказанно удивить. Во-первых, явно разумное существо не принадлежало ни к одной из разумных рас Терры. Было невероятно сообразительным. Во-вторых, имело невероятную ловкость и скорость. И я всё сильнее сомневался, что кто-то в лесу смог бы сожрать эту похожую на метеор особь. Скорее всего, в какой-то момент Чувырле стало скучно в лесу среди зверей, и она решила присоединиться к другим разумным. Но тайна её появления и её народа так и оставалась тайной. Где живёт её народ, как она оказалась одна в лесу и где представители её расы — гийсы — мы так и не выяснили. Зато выяснили, что Чувырла перегрызает даже железо. С лёгкостью. Камни тоже жуёт, но потом жалуется на несварение желудка. А вообще, конечно, зрелище жутковатое, когда маленькая тварь, похожая на помесь лешего, обезьяны и бабы Яги, жуёт болт и спокойно закусывает камнем. И как зубы крошат камень, будто это лепёшка какая-то.
Но главным достоинством Чувырлы стала… скрытность! Она умела практически раствориться в любом месте, будь то лес, поле, город или комната. Мгновение — и нет Чувырлы, а потом раз, и появляется она в самом неожиданном месте. Естественно, эта способность приглянулась моей девушке, и та стала привлекать маленькую бестию для своих дел. А Чувырла, по-моему, только рада была. Да и охранное отделение оказалось радо такому приобретению. Настолько, что Чувырлу на довольствие поставили. Но, так как Чувырла была официально неизвестной расы, потому разумной считаться не могла в силу закона, начальник вронжского отделения оформил её как… собаку. А деньги за службу выдавались мне, как хозяину. Впрочем, саму Чувырлу это не беспокоило ничуть. А я получаемые на гийсу пятьдесят рублей довольствия спокойно тратил ей на еду, и даже по двадцать рублей откладывал. А что? В одежде гийса не нуждалась. Ела тоже всё подряд. Потому и была необременительна.
Когда Чувырла скрылась из глаз, мы с Ириной тоже ускорили шаг, и приблизились к двум Спящим. Правда, здесь в городе они были одеты не в красные хламиды, как обычно, а в простенькие сюртуки и штаны. Оба, правда, были вооружены револьверами, болтающимися на боку. Пока мы были в ресторации, я хорошо успел рассмотреть подозреваемых. Один — худощавый, смуглый, с горбатым носом и тонкими губами смотрел исподлобья, из-под огромных кустистых бровей. А второй — здоровый, с широким лицом, полными губами и носом-картошкой. Они минуты три всего пошептались с хозяином и сразу отправились на выход. Мы еле-еле успели расплатиться и выскочить следом на улицу, где нас уже ждала Чувырла. И, судя по всему, после получасового скитания по городу наша слежка подходила к концу, потому как Спящие подошли к неприметному одноэтажному домику в рабочем квартале. Здоровый осмотрелся, перед тем как скользнуть в калитку, а смуглый даже по сторонам не смотрел. Быстро вошёл во двор. Высокий забор и сгустившаяся темнота мешали рассмотреть, куда делись Спящие, но мы явственно услышали, как хлопнула дверь в дом. Мы подошли к дому шагов на тридцать и перед нами, как обычно из ниоткуда, возникла Чувырла.