Они добежали до вершины, единственные из всего отряда. Гильдию Боевых Магов прижало к земле, никто не мог поднять головы, немногих смельчаков оттаскивали ранеными и хорошо, если только ранеными.
Скорчившегося подле огненной арки колдуна, пугающе красивого, с великолепными волосами до плеч цвета воронова крыла и идеально-мужественным лицом Клара зарубила сама. Его помощника, уродливого зеленокожего гоблина, прикончила Райна.
Мессир Архимаг, помнится, очень на них тогда ругался. И за то, что очертя голову полезли в атаку, не дождавшись, пока подойдёт подкрепление с тяжёлыми катапультами и требушетами, и за то, что не взяли никого живым. Мессира Архимага, помнится, очень, очень интересовал тот самый портал…
Да, Райна не могла ошибиться. Та же сила, тот же привкус на губах, тот же запах, разлитый вокруг полыхающих врат.
И то же ощущение, что они сражаются со слугами, не с хозяевами.
Правда, кирия Клара думала иначе, а скромная воительница Райна, наёмница, за деньги и кров служившая Долине Магов, возражать не стала. В конце концов, чем больше сражений и драк, тем лучше. Мир не погибнет, и, по крайней мере, скучно не будет.
Валькирия любила походы и битвы куда больше тихого, хоть и не без удобств, течения караульной службы на рубежах Долины.
– Руби! – донёсся глас О́дина.
Огненная глотка, вход в бездонное чрево, была уже совсем рядом. Райна приподнялась в стременах, занося альвийский клинок, не сомневаясь, что шедевр Оружейницы не подведёт. Взмах…
Полоса слепящего пламени врезалась в тугие извивы огня, обрамлявшего врата. Режущий визг, скрежет, словно острие меча вели по стеклянному кругляшу, но с порталом ничего не случилось. Сила по-прежнему лилась сквозь него, тонкой нитью устремляясь вниз, где волки со всех сторон обступали Отца Богов.
– Не медли! – рявкнул О́дин, и валькирия, закусив губу, размахнулась вновь, вкладывая в удар всю ненависть и всю жажду победы.
Брызнули целые снопы огненных брызг, клинок засел, словно в сырой лесине, в окружавших портал тугих струях пламени. От рукояти к плечу воительницы рванулась острая, парализующая боль, словно в каждый ноготь кожи впился целый пчелиный рой.
Райна едва не разжала пальцы.
Неистово заржал Слейпнир – только тут Райна заметила, что их достаточно быстро засасывает в разверстую воронку. Волшебный конь ринулся прочь, к земле, и валькирия прокусила губу от гнева и разочарования.
– Не разрубить! – крикнула она, коршуном падая вместе со Слейпниром на загривок вожаку. Правая рука едва шевелилась, воительница перебросила меч в левую, спрыгивая со спины Слейпнира прямо на загривок тринадцатого волка.
Падая на одно колено, она всей тяжестью навалилась на рукоять альвийского клинка, пытаясь вогнать его в тушу зверя на всю глубину. Белый свет рассыпался облаком крошечных капелек-искр, словно светящийся туман, и меч действительно пробил затвердевшую, словно камень, шкуру – но погрузился едва ли на одну ладонь.
Проклятье!
Восемь уцелевших волков надвинулись со всех сторон, О́дина окружали лишь оскаленные, источающие зловоние пасти. Слейпнир ринулся на помощь, встал на задние ноги, всеми четырьмя передними норовя выбить вожаку глаз.
– Уходим, отец!
Ответный взгляд О́дина прожигал, валькирия едва не свалилась с волчьего загривка.
– Уходим, отец, умоляю! Их кто-то накачивает силой, они совсем не те, что в начале боя!
О́дин яростно махнул мечом, оставив кровавый росчерк на шкуре вожака, но деваться было некуда. Слейпнир был уже рядом, подле хозяина, и Отец Богов вскочил ему на спину. Волшебному восьминогому коню было всё равно, сколько нести седоков.
Волки яростно взвыли, задирая окровавленные морды и провожая Слейпнира ненавидящими взглядами.
– Надеюсь, летать они пока что не выучились, – выдохнул О́дин в шею валькирии.
– Смотри! Смотри! – только и смогла выкрикнуть та. Старый Хрофт глянул и выругался.
Оставшиеся девять зверей менялись на глазах. Огненные сетки стягивали их тела, лапы поджимались, на спине лопалась кожа, мех слезал целыми пластами, разворачивались красно-чёрные крылья. Волки обращались в грубое и гротескное подобие драконов, тяжело отрываясь от земли; морды и пасти остались прежними.
Слейпнир стрелой помчался прямо вперёд, оставляя за спиной зловещие врата, прямо к тёмному горизонту.
– Источник… – прохрипел Отец Дружин. – К Источнику… только там сумеем…
Наверное, он хотел сказать – «сумеем удержаться», но в этот миг крылатые волки резко наддали, с яростными скрежещущими криками нагоняя Слейпнира так, словно волшебный жеребец не мчался во весь опор, а стоял на месте.
Вырываясь из кольца, Слейпнир заржал, стрелой устремляясь к земле. Гора-с-Мечами осталась позади, впереди едва угадывался могучий одинокий дуб, и под ним – бурлящая каменная чаша Источника.
Жеребец О́дина ринулся к нему. Что отец собрался делать здесь, Райна не знала. В Источнике скрыта какая-то потаённая мощь?
Но девять волкодраконов (или драковолков) не теряли времени даром. Могучие крылья гнали их сквозь воздух с такой быстротой, что Слейпнир, О́дин и Райна вновь оказались в окружении. Открытой оставалась только дорога вниз.
– Спина к спине! – проревел О́дин, спрыгивая наземь. Сияющая полоса его меча нырнула в бурлящую воду Источника Мимира. Самого же старого ётуна нигде не было видно.
Крылатые создания один за другим опускались наземь, превращаясь обратно в волков. Огненные сети словно вдавливали крылья обратно в раскрывшиеся на спинах тварей пазухи.
Вожак первым потрусил вперёд, неспешно и уверенно, в глазах – ничего, кроме тупой злобы и злобного же торжества. Жертве некуда деваться.
– Великий О́дин! – Рядом с Источником вспыхнуло знакомое уже пламя портала, через который совсем недавно появился неведомый маг, назвавшийся Скьёльдом.
Сам Скьёльд шагнул первым, следом за ним – высокий мужчина в коричневых одеждах, с правильными чертами лица, высокими скулами, сильным, волевым подбородком. На вид по людскому счёту ему можно было дать лет сорок. Третьей возникла юная девушка, с головы до ног окутанная облаком солнечно-золотых волос.
– Держись, великий бог! – Мужчина в коричневом припал на одно колено, сдёргивая с плеча нечто вроде гномьего огнеброса. Девушка резко скрестила руки перед грудью, пальцы заплетены в сложном магическом жесте. Райна едва не пошатнулась – пришельцы высвобождали такую магическую мощь, что позавидовал бы и сам мессир Архимаг в свою лучшую пору.
Они творили что-то символическое, понимала валькирия. Со стороны казалось, что каждый из них делает что-то сугубо своё – собственные жесты, чары, атрибуты и артефакты, – но по сути они действовали как одно целое, незримый разящий меч.
Маг в коричневом нажал на спуск, огнеброс изверг огненный шар – иллюзия была первоклассной, она ввела бы в заблуждение любого, но не валькирию, столько веков сражавшуюся рядом с самыми разными чародеями.
Ближайший из волков словно взорвался изнутри. Огнешар скрылся в его густой шерсти, утонул в ней, чтобы мгновение спустя гигант вспух чудовищным огненным грибом, во все стороны полетели пылающие кости.
Магия чужаков отзывалась во всём существе воительницы: словно от холода, остро заныли зубы, судорогой боли свело живот. Странное это было чародейство, странное и незнакомое; волки сильно напоминали Безумных Богов, а эта троица… она была сама по себе.
Маг с огнебросом поспешно перезаряжал оружие, поворотом рукоятки открыв чёрный зев бомбарды, вложил туда перетянутый бечевой свёрток серой ткани.
Второго волка троица прикончила точно так же, как говорится, «не вспотев». О́дин и Райна могли лишь молча наблюдать, как работают неведомые чародеи, беззвучно, скупо, без лишних движений и вообще без суеты.
Ни один волк и близко не подобрался к Источнику, после того, как третий и четвёртый обратились в облако пылающих ошмётков, вожак резко сдал назад. Выпустив крылья, оставшиеся пятеро тварей медленно поднялись в воздух, потянувшись куда-то прочь, к тёмному горизонту. И то ушли не все – ещё одного Скьёльд и его сотоварищи достали, уже когда чудовище почти исчезло в тучах.
Четверо последних и вожак скрылись.
– Великий бог О́дин, твои враги повержены, – Скьёльд церемонно поклонился Владыке Асгарда. – Я рад, что мы успели, хотя это и было непросто.
– Благодарю за помощь, сын Скримира, – величаво кивнул Отец Богов. – Мы справились бы и сами, но за искренность я благодарю тебя. Жаль, что не могу пожаловать тебя и твоих спутников, как положено Древнему Богу, ибо сейчас лишён почти всего.
– Мы помогали тебе, великий О́дин, не ради наград, – негромко и мелодично, словно весенний ручеёк, прозвенел голос солнцеволосой. – Мы счастливы, сослужив службу тому, с кого начинался мир.
– Как ваши имена, почтенные?
– Моё имя уже ведомо великому О́дину, – поклонился Скьёльд. – Моя сестра Соллей и мой брат Кор Двейн, как и я, счастливы, оказавшись полезными владыке Асгарда.
Старый Хрофт вновь кивнул, чуть надменно и снисходительно, как и положено «великому владыке Асгарда».
– Я не забуду ваших имён. Бог О́дин ничего не забывает.
– Быть может, мы сможем услужить великому О́дину чем-то ещё? – Соллей улыбнулась, тепло и чуть лукаво, даже призывно.
– Кто знает? Я был бы рад сражаться плечом к плечу со столь могущественными союзниками. Как и моя спутница Райна.
Валькирия сочла за лучшее молча поклониться. Отец не назвал её ни дочерью, ни валькирией, ни даже настоящим именем. Райна. Моя спутница Райна. Это значило, что он всё видит, всё понимает и ведёт дело туда, куда нужно ему, а не трём странным пришельцам, владеющим столь жуткой и убийственной магией.
Наступило неловкое молчание. Скьёльд взглянул на Кора Двейна, Соллей взглянула на Кора Двейна – похоже, он был у них за вожака. Маг кашлянул, поправил огнеброс:
– Великий О́дин, быть может, мы пригодимся тебе на твоём пути? Куда бы он ни вёл? Раз уж ты сам сказал, что был бы рад сражаться плечом к плечу с нами? Те, кто послал за тобой этих волков, едва ли успокоятся, потерпев неудачу.