Диана КилинаПепел
Посвящается моему сыну.
В твоих глазах Вселенная мерцает и переливается миллионами звезд и созвездий.
Я люблю тебя больше жизни.
Благодарности
Выражаю благодарность моим друзьям, которые смогли дать объективную, непредвзятую оценку. Света, Юля, Оксана — огромное спасибо за поддержку. Вика, Карина, и девушка, чье имя не знаю, но помню ник smiroles — спасибо вам за интерес. Так же выражаю благодарность порталу liveinternet.ru, где я нашла своих первых читателей. Настюша — спасибо за обложку и теплые слова в адрес сырой рукописи! Аня — благодарю за профессиональные советы и трезвую оценку этого текста. Лена — тебе спасибо за нелюбовь к «сопливому» жанру, придирчивость и неоценимую помощь в исправлении ошибок.
Маша, хочу поблагодарить тебя за то, что ты была рядом в самый главный момент в моей жизни. Твои эмоции в тот день — одно из самых дорогих и ценных воспоминаний. Я безмерно тебе благодарна за то, что ты всегда рядом, каким — то немыслимым и незримым образом, хотя судьба часто разводит нас в разные стороны.
Хочу сказать спасибо моей маме, за то, что вырастила и воспитала, вложив в меня любовь к чтению. Моему мужу — за то, что научил излагать чувства на бумаге. Его родителям, за то, что воспитали такого Мужчину и Отца. Городу, в котором я родилась — за вдохновение, и людям, меня окружающим — за уроки.
Авторам и исполнителям песен «Шопен», «Белый ворон», «40 градусов», «Jungle», «Stay», «Je suis malade», «Radioactive» — спасибо за вдохновляющие мелодии и тексты, которые бьют в самое сердце.
Без вас «Пепла» бы не было. Спасибо, спасибо, спасибо!
Пролог
Думала, ты — королевских кровей.
Надела корону в сиянье камней.
Ты в мантии красной, с жезлом и гербом —
Боялась, что стану безгласой рабой.
О, как благодарна я милости неба,
Что ты королем от рождения не был.
Ты — нищий, а нищему нужно подать.
Так пусть снизойдет на тебя благодать.
Я медленно ехал по ночной улице, тускло освещаемой фонарями, когда увидел ее.
Нет, не так.
Я медленно ехал по ночной улице, тускло освещаемой фонарями. Лобовое стекло машины заливало, как будто его поливали из брандспойта.
Нет, опять не так.
Я медленно ехал по ночной улице, тускло освещаемой фонарями. Лобовое стекло моей машины заливало, как будто его поливали из пожарной пушки. Брандспойт — это название наконечника этой пушки. Устаревшее название.
Я люблю точность. Со своей предыдущей пассией я расстался, потому что она не могла отгадать в игру синонимов название столицы Бразилии. После того случая, я открыл Википедию прямо на своем смартфоне, набрал слово «Бразилиа» в поисковике и вслух зачитал ей все подробности переноса столицы 21 апреля 1960 года. Почему зачитал вслух? Потому что я вообще сомневался, что она умеет читать. Я не люблю глупость. И люблю точность.
Так вот. Я медленно ехал, машину заливало, фонари тускло горели по обе стороны дороги. И тут я вижу ее.
Она шла под проливным дождем, босая и без зонта. Просто шлепала голыми ногами по асфальтовым лужам. Можете себе это представить? Ее черная рубашка насквозь промокла и прилипла к телу, волосы мокрыми сосульками свисали до лопаток. На ее плече висела сумочка, а на ремешке болтались туфли на высоких каблуках.
Я медленно подъехал к ней, чтобы не окатить водой, и опустил стекло в машине.
— Эй, у вас все в порядке? — спросил я неровным голосом по — русски.
Она посмотрела на меня и улыбнулась. Широко, искренне и по — детски. С ее ресниц стекала вода, тушь была размазана по лицу. Она улыбнулась мне, а потом потянула руку и вытащила наушники, которые я не заметил.
— Я просто музыку слушаю, — ответила она на чистом русском, и я улыбнулся.
Не прогадал.
— Под проливным дождем?
— Да. Это здорово, — она улыбнулась еще шире.
— Ты замерзнешь насмерть, — я рассмеялся, а затем продолжил, — Ты далеко живешь?
— Нет, на Суур — Амеерика.
— Садись, я тебя довезу
Она пожала плечами, потом посмотрела по сторонам и спросила, прищурившись:
— А ты не маньяк?
— Нет, — я покачал головой и улыбнулся, — Просто добрый самаритянин
Она прыснула, открыла дверь моей машины и села на пассажирское сиденье. На коврике под ней мгновенно образовалась лужа. Хорошо, что у меня салон кожаный, иначе вовек не высушу.
Я поехал вперед, а она, молча, смотрела в окно. Потом взяла свой мобильник, потыкала в экран пальцем и убрала его в сумочку, предварительно забрызгав дверцу машины.
— На перекрестке направо, — сказала она, — третий дом.
— Понял. Что слушаешь?
— Разное. Под настроение, — она снова улыбнулась и стала закручивать волосы пучком на голове.
— Не боишься одна так поздно возвращаться?
— А ты? — она вскинула бровь.
Очень сексуальный жест.
— Нет. Я на машине, и я мужчина. Что со мной станется? — сказал я, переводя взгляд на дорогу.
Из — за ливня приходилось ехать очень медленно, и меня это раздражало. Я любил свою машину и любил выжимать из нее максимум, а сейчас все ее лошадиные силы дремали под капотом.
— У меня хороший удар правой, — ответила незнакомка, — Как тебя зовут?
— Меня? — от неожиданности я чуть не подпрыгнул.
Я совсем не собирался знакомиться с какой — то сумасшедшей, которая ходит босиком под дождем.
Честно.
— Тут разве еще кто — то есть? — с издевкой сказала она.
— Нет. Эрик. Меня зовут Эрик.
— Очень приятно, Эрик. Нортман? — она хихикнула.
— Нет, не Нортман. Поклонница сериалов про вампиров? — я снова невольно улыбнулся.
— Нет, но Настоящую кровь смотрю только из — за него, — она расхохоталась.
— А тебя как зовут? — зачем-то спросил я.
— Хм, это сложный вопрос, — промычала она.
— В смысле?
— Если я скажу тебе свое настоящее имя, мне придется тебя убить, — наигранно грозно сказала она и фыркнула.
— Скажи не настоящее, — я пожал плечами.
— Дана.
— Дана, так Дана. Ты не ответила, почему так поздно ходишь по улицам?
— Шла с работы.
— Где работаешь?
— В баре, неподалеку от места, где ты меня забрал. Мы на месте.
Мы. Местоимение, именительный падеж, множественное число. Простое слово из двух букв. Почему тогда от него у меня внутри что — то дрогнуло, сорвалось вниз и бухнуло в пропасть?
Она уже надела туфли, открыла дверь машины и собралась выходить. Помедлив, она повернулась и сказала:
— Спасибо, добрый самаритянин. Будь осторожен на дороге.
С этими словами она выпорхнула из машины и скрылась в темноте подъезда. Я покачал головой, ругая себя за беспечность, и поехал домой.
Если бы я только знал, как изменится моя жизнь в следующие несколько недель, я никогда не подобрал бы ее. Даже, если бы на улице шел снег, а она была бы голая.
Глава 1
Я люблю свою квартиру. Она светлая, чистая и упорядоченная.
Книги на стеллаже вдоль стены стоят по алфавиту. Кухня сверкает стерильным блеском металла. Остров между гостиной и кухонной зоной начищен до блеска моей домработницей, и четко посередине всегда стоит стеклянная ваза со свежими фруктами. Пледы на диване сложены аккуратной стопкой и покоятся на спинке, где им и место.
Я люблю свою квартиру. Но почему-то мне не хватает в ней чего-то, какой-то неуловимой вещи, которую я не в силах описать словами.
Я подхожу к окну и смотрю на ночной Балтийский залив. Фонари вдоль променада уходят далеко вправо, освещая беговую дорожку. Слева сияют огни ночного города, столицы, если быть точным, а впереди только море. Волны медленно перекатываются на поверхности воды и, достигая берега, превращаются в белую пену, разбиваясь о камни. Автоответчик мигает красным, я подхожу к нему и нажимаю на кнопку, чтобы прослушать сообщения.
— Эрик, контракт подписан. Они наши! — радостно завопил в трубку мой партнер, — Ты проделал огромную работу, брат. Это надо отметить! — он перешел на заговорщицкий шепот, — Завтра идем в «Феникс» и это не обсуждается.
— Эрик, сынок, ты совсем забыл про нас с отцом, — проговорил автоответчик голосом моей матери, — Позвони нам, мы скучаем!
— Эрик, ты настоящий козел! — на этот раз автоответчик провизжал голосом Мии, моей экс — пассии, — Как ты мог закрыть аренду на мою квартиру? Ты забрал машину, а теперь выставил меня на улицу! У тебя денег — жопой жуй, что тебе станется от сраной тысячи евро в месяц?! Несчастный мелочный урод, я тебя ненавижу!
Я довольно улыбнулся. Меркантильная дура. Миа была младше меня на пятнадцать лет и почему — то была уверена в том, что мне этого должно быть достаточно. Впрочем, все девушки, с которыми у меня завязывались хоть какие — то отношения, были в этом уверены. Но с какой стати я должен оплачивать кому — то жилье, если мы расстались? Господи, о чем бабы вообще думают? Устройся на работу, попробуй заработать эту тысячу, и тогда мы поговорим.
Я пошел в спальню, так и не включив свет в гостиной. Снял галстук и рубашку, брюки и бросил их в корзину для грязного белья. На самом деле, они не были грязными, но я всегда надевал чистый костюм. Так я привык. Я подошел к кровати, идеально заправленной и одиноко холодной. Отодвинул покрывало, и лег на спину. Натяжной глянцевый потолок белого цвета отражал мой силуэт, и я закрыл глаза. Потом снова открыл их, и положил руки под голову. Силуэт повторил мои движения. Я вздохнул, перевернулся набок и заснул.
— Эрик, мне холодно
Она стояла под проливным дождем в красном шелковом платье. Оно прилипло к ее телу, окутав, словно вторая кожа
— Мне холодно — снова сказала она шепотом — Согрей меня
Она протянула мне руку, и я взял ее ладонь. Притянул к себе, и она послушно упала в мои объятия. Маленькая, хрупкая и замерзшая, она прижалась ко мне и обвила мою шею руками. Я наклонился, чтобы поцеловать ее, но понял, что остаюсь сухим, несмотря на ее мокрое платье